Неравенство семейного статуса супругов: ‘ ‘ — » — NotaBene.ru — Отдел социального служения и благотворительности при Астраханско-Камызякской епархии

Содержание

Семейное право: взгляд цивилиста

Считается, что в России семейное право обособилось от гражданского. Однако это ложное впечатление. Нормы ГК РФ о сделках, представительстве, исковой давности, обязательствах (их исполнении, прекращении), принципах (равенства, добросовестности, справедливости) с очевидностью должны в субсидиарном порядке применяться там, где в семейном законодательстве содержится пробел или где какой-то институт лишь упоминается (например, исковая давность по требованию о разделе общего имущества супругов), но фактическое применение данного института возможно лишь с применением норм ГК РФ.

1. О соотношении семейного и гражданского права

Андрей Егоров убежден, что семейное право совершенно точно является частью гражданского. Он отмечает, что в Германии отражен именно такой подход. Так происходит потому, что семейное право выдерживает ключевые «показатели» гражданского: частное право – то, которое выстроено на автономии воли (в семейном праве, конечно, существуют институты, которые развиваются помимо воли лица, но они не являются определяющими (например, в деликтном праве тоже обнаруживаются аналогичные явления)).

Семейные отношения (между супругами, между родителями и ребенком) не характеризуются неравенством, не регулируются методом власти и подчинения и другими близкими публичному праву (так называемая родительская власть – очевидно образует не то подчинение, которое возникает, например, с административным органом).

Олеся Петроль полагает, что существуют институты, которые лучше разработаны гражданским правом, в отличие от иных отраслей. И было бы неэффективно не применять эти наработки, в том числе в семейном праве. Например, действия по совершению платежа урегулированы гражданским правом – этим пользуется налоговое право, почему не может семейное? Тем не менее нельзя признать, что семейное право не обладает спецификой, оно восходит к другим ценностям, к «другому» конституционному праву. С точки зрения методологии регулирования семейного права также существуют отличия от гражданского (сложно представить, что отношения по устройству детей в семьи – частноправовые, здесь регулирование, очевидно, публичное).

Игорь Дергунов в данном вопросе поддерживает немецкий подход. Он оценивает связь семейного и гражданского права как «ребенка и родителя». Гражданское право – родитель, который дольше прожил и больше наполнен, а семейное – ребенок, неотделимый от родителя, но обладающий самостоятельностью. Спикером ставится под сомнение наличие в семейном праве сделок в смысле ст. 153 ГК РФ.

2. О недействительности брака

Применительно к этому вопросу существует проблема: перечень оснований недействительности брака небольшой, а потому может упускать многие ситуации, в которых за рубежом брак оказался бы недействительным (соврала вам девушка о беременности, женились, а что дальше?).

Можно ли в случае пробела в регулировании СК «пользоваться» основаниями недействительности сделок из ГК?

Спикеры сошлись во мнениях, считая возможным применение норм ГК о сделках к браку, хотя и не все из них готовы считать брак сделкой в чистом виде. Другое дело – суды неохотно ссылаются на положения ГК. Возможно, причиной является указание в п. 23 Постановления Пленума ВС РФ № 15 на исчерпывающий характер перечня оснований для недействительности брака. А может быть, – неготовность судов видеть связь СК и ГК, этих отношений.

Указанная проблема преодолевается широким толкованием слов «добровольное согласие» из ст. 12 СК, куда могут попадать многие случаи внешнего воздействия на волю лица при вступлении брак. В этом случае также помогает регулирование ст. 27 и 28 СК, где прямо упоминается о недействительности брака, заключенного в результате принуждения, обмана, заблуждения или невозможности в силу своего состояния в момент государственной регистрации заключения брака понимать значение своих действий и руководить ими.

Вопрос о недействительности брака встает особенно остро, ведь прекращение (на которое чаще соглашаются суды) не ликвидирует последствия, возникшие в период существования брака (режим общности имущества, презумпция общих долгов).

Представим ситуацию: жена узнает, что у мужа есть второй брак, хочет его оспорить, но не успевает, т.к. муж преуспел с разводом. За время существования расторгнутого брака у бывших супругов появились общие имущество и долги. Как быть?

3. Об исковой давности

Возможна ли исковая давность по требованиям о разделе активов, если активы находятся в состоянии имущественной общности?

В п. 7 ст. 38 СК говорится, что к требованиям супругов о разделе общего имущества, брак которых расторгнут, применяется трехлетний срок исковой давности. Что происходит с общим имуществом в случае пропуска срока исковой давности? Очевидно, ничего, оно продолжает быть общим. Тогда возникает вопрос: какой смысл в исковой давности по разделу? Что если супруги «ушли на тот свет», но имущество поделить не успели, бремя общности возлагается на наследников?

В России процесс раздела общего имущества супругов обладает спецификой – он может длиться бесконечно (сначала поделили гараж, спустя 5 лет дом, потом машину, долги и т.д.).

Несколько меняет ситуацию правило об исчислении срока исковой давности со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. В итоге – вся дискуссия в процессах о разделе сводится к тому, что является нарушением права другого супруга.

4. Возможно ли обеспечение обязательств из семейных правоотношений: поручительство или залог по требованию об уплате алиментов и т.п.?

5. Допустим ли порядок общения ребенка с родителями 50/50? Какие трудности в связи с этим возникают?

Ответы на эти и другие вопросы послужили предметом детального анализа на семинаре. Приобретение записи доступно на сайте организатора.

Обращаем внимание, что 23 июня на площадке Клуба цивилистов состоится масштабное мероприятие: «Семейное право: конференция для взрослых». Подробности о программе смотрите на сайте.

Фрагмент семинара доступен по ссылке.

Вопросы

20.03.2017 Здравствуйте Наталья. При разводе супруги вправе в соответствии со ст.38, 39 Семейного кодекса РФ осуществить раздел общего имущества супругов, нажитого ими в период брака, и являющегося их совместной собственностью. В соответствии со ст.34 Семейного кодекса РФ к имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов, являющегося их совместной собственностью), относятся доходы каждого из супругов от трудовой деятельности, предпринимательской деятельности и результатов интеллектуальной деятельности, полученные ими пенсии, пособия, а также иные денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения (суммы материальной помощи, суммы, выплаченные в возмещение ущерба в связи с утратой трудоспособности вследствие увечья либо иного повреждения здоровья, и другие). Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства. В соответствии со ст.39 Семейного кодекса РФ при разделе общего имущества супругов определяются их доли в этом имуществе, при этом доли каждого из супругов в общем имуществе определяются по их соглашению и могут быть как равными, так и неравными. В случае спора раздел общего имущества супругов, а также определение долей супругов в этом имуществе производятся в судебном порядке. Суд вправе отступить от начала равенства долей супругов в их общем имуществе исходя из интересов несовершеннолетних детей и (или) исходя из заслуживающего внимания интереса одного из супругов, в частности, в случаях, если другой супруг не получал доходов по неуважительным причинам или расходовал общее имущество супругов в ущерб интересам семьи. При разделе общего имущества супругов суд по требованию супругов определяет, какое имущество подлежит передаче каждому из супругов. В случае, если одному из супругов передается имущество, стоимость которого превышает причитающуюся ему долю, другому супругу может быть присуждена соответствующая денежная или иная компенсация. Суд может признать имущество, нажитое каждым из супругов в период их раздельного проживания при прекращении семейных отношений, собственностью каждого из них. Вещи, приобретенные исключительно для удовлетворения потребностей несовершеннолетних детей (одежда, обувь, школьные и спортивные принадлежности, музыкальные инструменты, детская библиотека и другие), разделу не подлежат и передаются без компенсации тому из супругов, с которым проживают дети. Вклады, внесенные супругами за счет общего имущества супругов на имя их общих несовершеннолетних детей, считаются принадлежащими этим детям и не учитываются при разделе общего имущества супругов. Общие долги супругов при разделе общего имущества супругов распределяются между супругами пропорционально присужденным им долям. В раздел включается только общее имущество супругов, принадлежащее им на праве общей совместной собственности Ребенок не имеет права собственности на имущество родителей, родители не имеют права собственности на имущество ребенка, в связи с чем дети, а также внуки и другие лица, не могут участвовать в разделе имущества супругов. В Вашей же ситуации, неприватизированная квартира не является собственностью супругов, лица (наниматель, члены семьи нанимателя), проживающие в таком жилом помещении, занимают его по договорам социального найма жилого помещения, в соответствии с которым наниматель вправе проживать в жилом помещении, вселять в занимаемое жилое помещение иных лиц, с согласия наймодателя, каковым чаще всего является муниципалитет, предоставивший жилое помещение лицам для проживания, осуществлять обмен занимаемого жилого помещения, а также осуществлять иные права и выполнять обязанности, предусмотренные Жилищным кодексом РФ (ст 67). Члены семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма имеют равные с нанимателем права и обязанности. К членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы признаются членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, если они вселены нанимателем в качестве членов его семьи и ведут с ним общее хозяйство. Такое жилое помещение является собственностью муниципалитета, и разделу между супругами не подлежит. Вероятнее всего, с согласия муниципалитета можно произвести только обмен такого жилого помещения на жилые помещения, предложенные другими лицами, если будет найдет удобных для всех вариант обмена жилья.

Семейные отношения в контексте социальных трансформаций Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

УДК 316.356.2:316.422 Мазаева Наталья Ивановна

соискатель кафедры философии Северо-Кавказского федерального университета

СЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В КОНТЕКСТЕ

СОЦИАЛЬНЫХ ТРАНСФОРМАЦИЙ

https://doi.org/10.24158/fik.2019.2.4 Mazaeva Natalia Ivanovna

External PhD student, Philosophy Department, North Caucasus Federal University

FAMILY RELATIONSHIPS IN THE CONTEXT OF SOCIAL TRANSFORMATIONS

Аннотация:

В статье проанализированы современные особенности семейных отношений. Актуальность данной проблемы определяется тем, что в условиях социальных перемен происходят глубокие изменения во всех сферах общества, в том числе семейной. Это обусловило необходимость исследований, связанных с трансформациями семьи, ценностных характеристик взаимоотношений мужчины и женщины, их гендерных ролей. Столь важному социальному институту принадлежит миссия не только восполнять население, но и быть той уникальной подсистемой государства, которая должна решать проблемы, связанные с экономическим и культурным развитием общества. В рамках трансформационных процессов любые изменения в семье можно рассматривать как фундаментальные, глубоко влияющие на формирование жизненных стратегий членов социума. Данное обстоятельство актуализирует вопрос модификации гендерных связей в семье, что определило выбор темы статьи и ее предмет. Новизна тематики может быть отражена в следующих тезисах: во-первых, доказано, что изменения в семейных отношениях целесообразно оценивать на основе синтеза философского, социологического и психологического знания с позиций гендерной методологии; во-вторых, с помощью анализа подходов к исследованию семьи установлено, что формирование ее моделей детерминировано особенностями социокультурной ситуации; в-третьих, выявлено, что в постиндустриальном обществе в основе создания семьи лежат принципы эгалитарного брака, базирующегося на равноправии полов; в-четвертых, несмотря на то что в условиях глобализации традиционные модели семейно-гендерных связей модифицируются или вовсе разрушаются, семья остается той сферой, в которой возможны обретение идентичности и сохранение личностной целостности. Теоретическая значимость работы состоит в том, что представленный материал может способствовать приращению социально-философских знаний об особенностях семьи и семейных отношений при воздействии социальных трансформаций. Результаты и выводы могут быть использованы при дальнейшем изучении указанного предмета в рамках социологии и социальной философии.

Ключевые слова:

семья, гендерные роли, глобализация, социальные трансформации, постсоветская семья, семейные ценности.

Summary:

The paper analyzes the modern aspects of family relations. The relevance of the study is determined by the profound changes in all spheres of society, including the family, in the face of social transformations. This has led to the need for research on changes in the family, value characteristics of the relationship between a man and a woman, their gender roles. This important social institution intends not only to increase the population but also to be the unique state subsystem which should solve the problems associated with the economic and cultural development of society. As a part of the transformation processes, any changes in the family can be treated as fundamental and have a noticeable effect on the development of life strategies of members of society. This circumstance updates the modification problem of gender relations in the family. The novelty of the topic can be reflected in the following theses. Firstly, it is proved that the transformation of family relationships should be reviewed on the basis of the synthesis of philosophical, sociological, and psychological knowledge from the standpoint of gender methodology. Secondly, the analysis of approaches to studying the family identifies that family models are determined by the contexts of the social and cultural situation. Thirdly, it is revealed that in the post-industrial society, the family is grounded on the principles of egalitarian marriage based on gender equality. Fourthly, despite the fact that traditional models of family and gender relations are transformed or even destroyed in the globalized world, the family remains the sphere providing an opportunity to acquire identity and preserve personal integrity. From the theoretical perspective, this research will contribute to the increase in social and philosophical knowledge about the family and family relations under social transformations. The research findings may be useful for further studies on the subject matter within sociology and social philosophy.

Keywords:

family, gender roles, globalization, social transformations, post-Soviet family, family values.

Показательной характеристикой трансформационных процессов в обществе являются изменения в семейных отношениях. В условиях глобализации наблюдается массовый выход женщин на рынок труда, что способствует расширению возможностей выбора жизненных стратегий. Данная тенденция оценивается неоднозначно. Одни ученые считают, что это новый поворот в семейно-гендерных отношениях, который наиболее подходит для современной ситуации и отражает разнообразие в гендерно-ролевых связях между мужчинами и женщинами [1]. По мнению

других авторов, отмечаются явный отход от семейных традиций, замена их конкуренцией за достижение индивидуального успеха и карьерного роста [2].

В современном научном знании существует несколько концепций, которые характеризуют особенности семьи в контексте социальных трансформаций. Согласно теории Т. Парсонса, семья должна быть основана на равноправных отношениях и единстве супружеских ролей. Ее базовые функции должны быть связаны с поддержкой определенных норм семейной жизни, интеграцией культурных традиций, регулированием отношений, обеспечением условий социализации детей «в духе данной культурной традиции» [3, с. 612-613].

Отстаивая функционалистский подход к исследованию семьи, Т. Парсонс полагает, что за каждым партнером «разумно» закреплять те функции, которые соответствуют биологическим различиям между мужчиной и женщиной. Например, роль женщины в семье ученый связывает с воспитанием детей, реализацией так называемого «экспрессивного лидерства»; роль мужчины состоит в обеспечении жены и детей и осуществлении «инструментального лидерства». Исследователь настаивает, что подобное разделение рационально, поскольку муж и жена в семье обязаны выполнять функции, которые дополняют друг друга и способствуют объединению членов семьи [4, с. 614-615].

Разумеется, что идеальной семьей сторонники функционального подхода считают эгалитарную, в которой супруги «двигаются прогрессивно шаг за шагом» и устанавливается общая ответственность за то, что происходит в семье. Впоследствии теорией «прогрессивных шагов» ученые объясняли переход от традиционной семьи, основанной на доминировании мужчины, к эгалитарной, когда муж и жена равны и обладают одинаковыми правами.

Концепцию «прогрессивных шагов» эмпирическими исследованиями дополнила Э. Ботт, выделив два вида супружеских ролей: сегрегированный, характеризующийся относительно раздельной и разграниченной жизнью супругов, и совместный [5, с. 158]. По ее мнению, общее проживание типично для молодых семей среднего класса, которым в начале совместной жизни важно поддерживать друг друга.

Необходимо отметить, что упомянутая теория равенства между мужчиной и женщиной за рубежом не всегда находила поддержку и часто подвергалась критике. Наиболее обстоятельной оказалась феминистская критика, представители которой провели многочисленные эмпирические данные о семейных отношениях в современном обществе. В центре изучения находились вопросы разделения домашнего труда, распределения финансов и других ресурсов между членами семьи, процессы принятия решений, эксплуатации в семье, воспитания детей и т. д.

В феминистских теориях, содержащих критику патриархата и социального института материнства, акцент перенесен на изучение силы женщины, бросающей вызов «установкам» современности, и социально-психологических характеристик женственности и мужественности. Так, Н. Ходороу пишет: «Субъективное восприятие женственности и мужественности включает в себя не только представления о различиях, но и о разнице в ценности, в отношении к власти. Зачастую контрасты «мужчина — женщина» выстраиваются по принципу мужского доминирования, привилегии, превосходства; однако можно встретить мужчину, который эмоционально воспринимает мать и других женщин как доминирующих, властных, привилегированных. Поэтому наш путь пролегает между анализом культурного и личностного, частного и исторического» [6, р. 89].

Дж. Стейси, характеризуя современную семью, отмечает, что в ней утеряны ясные и четкие контуры гендерных взаимодействий: в отношениях между мужчиной и женщиной отсутствует патриархальная субординация, вместе с тем заметно выдвижение на первый план эмоциональных потребностей и индивидуальных стремлений [7, р. 89]. Данная тенденция дестабилизирует семью, лишая ее единства интересов и комплементарности гендерных ролей. Об этом детально повествует У. Бек в работе «Общество риска. На пути к другому модерну»: «Динамика индивидуализации, вырвавшая людей из классовых культур, не останавливается и на пороге семьи. Сила, которая самим людям не понятна и квинтэссенцией которой они же сами и являются… вырывает их из контекста пола, из его сословных атрибутов и заданностей… Закон, который обрушивается на них, гласит: «я» — это «я», а затем: я — женщина. «Я» — это «я», а затем: я — мужчина. На этом расстоянии между «я» и требованием быть женщиной, между «я» и требованием быть мужчиной зияют целые миры. .С одной стороны, мужчины и женщины в поисках «собственной жизни» высвобождаются из традиционных форм и ролевых распределений. С другой стороны, истончившиеся социальные связи толкают людей к поискам партнера, поискам счастья вдвоем» [8, с. 160].

А.Б. Синельников и М.Н. Клинцова выражают общее мнение, что в настоящее время отсутствует единственная нормативная модель семьи [9]. Кроме этого, М.Н. Клинцова уточняет, что сегодня традиционная модель (отец — кормилец, мать — домохозяйка) утрачивает значение, семья превращается в некий проект, который реализуется человеком на протяжении жизни. Таким образом, характеризуя модель современной семьи, которая приемлема одновременно как для

западных стран, так и для России, отметим следующее. Во-первых, наблюдается большая «открытость» семьи миру, выражающаяся в том, что доминирующее значение имеет внесемейная ориентация, связанная с профессиональной деятельностью мужчины и женщины. Во-вторых, семья перестает быть надежным тылом для каждого ее члена, в ней отсутствуют солидарность, стремление решать традиционные семейные проблемы, она превращается в своеобразный ответ на вызовы постиндустриального общества [10, с. 21].

В монографии «Жизненные миры современной семьи» З.Х. Саралиева и В.А. Блонин отмечают, что сегодня формирование семейных отношений и выбор модели семьи тесно связаны с такими реалиями, как отказ от всех форм доминирования между мужем и женой, совместное участие в воспитательном процессе и материальном обеспечении семьи, регулирование деторождения и т. д. [11, с. 52]. Кроме того, происходит трансформация гендерных отношений, проявляющаяся в изменении социального поведения женщины, освоении ею новых профессий, которые традиционно считались мужскими, новом отношении к гражданским бракам и гендерным контрактам, ориентации на карьерный рост и общественное признание [12, с. 79].

Включенность российской семьи в общемировую систему социальных трансформаций не означает, что постсоветская семья не ставит перед собой задач сохранения семейного единства, которое призвано быть гарантом выживания граждан в непростой обстановке. По мнению Т.Ю. Журженко, семья «в условиях перехода к новой экономической системе была основным буфером, смягчающим социальное напряжение в обществе, резервом неоплаченного и экономически неучтенного труда, компенсирующего провалы в экономике… Этому усилению семьи, вызванному, в частности, экономической конъюнктурой, противостоит контртенденция, соответствующая современной стадии модернизации и рыночной глобализации. .Семья индивидуализируется, освобождается от груза родственных связей, становится более открытой и гибкой структурой. Перед лицом рынка, в условиях постсоциализма семья вынуждена играть роль универсального института взаимного страхования.» [13, с. 197]. Начиная с 1990-х гг. стремительно создавалась и постепенно укреплялась новая шкала семейных ценностей как средство адаптации к кризисному состоянию социума.

В результате исследования семейных отношений в условиях социальных трансформаций мы пришли к следующим выводам. Современное общество отмечено диверсификацией семейных ценностей, обусловленной кризисным состоянием традиционной семьи, разрушением устоявшихся моделей. Постиндустриальное общество формирует новые представления о семейных отношениях, основанные на равноправии супругов, психологической и эмоциональной совместимости. Данная тенденция ведет к пересмотру воспроизводственной функции семьи, что означает отсутствие ориентации на продолжение рода и воспитание детей, смещение фокуса в сторону повышения социального статуса супругов.

Семейные отношения, базирующиеся на неравенстве полов и принципе господства — подчинения, претерпевают изменения в сторону укрепления партнерства, основанного на взаимоуважении и солидарности. Это приводит к тому, что семья перестает быть необходимым способом существования человека в социуме, поскольку индивид и вне семьи имеет возможность успешно развиваться. Кроме этого, в связи с разрушением традиционных стереотипов в современных условиях заметно снижается ценность традиционной семьи. Таким образом, трансформации семейных ценностей, установок, шаблонов, форм семьи и семейных отношений, вызванные процессами глобализации, увеличивают значимость социально-философских исследований семейной проблематики.

Ссылки:

1. Брандт Г.А. Современный феминизм: переворот в историко-антропологической традиции Западной Европы // Адам и Ева. Альманах гендерной истории. 2003. № 6. С. 148-198 ; Воронина О.А. Феминизм и гендерное равенство. М., 2004. 318 с.

2. Антонов А.И. Кризис фамилистической цивилизации в XXI в. // Экономические стратегии. 2016. Т. 18, № 1. С. 40-43 ; Синельников А.Б. Семья и брак: кризис или модернизация? // Социологический журнал. 2018. Т. 24, № 1. С. 95-113. https://doi. org/10.19181/socjour.2018.24.1.5715.

3. Парсонс Т. О структуре социального действия. М., 2000. 879 с.

4. Там же. С. 614-615.

5. Цит. по: Томпсон Дж.Л., Пристли Дж. Социология: Вводный курс : пер. с англ. М. ; Львов, 1998. 496 с.

6. Chodorow N. The Power of Feelings: Personal Meaning in Psychoanalysis, Gender, and Culture. Yale, 2001. 352 p.

7. Stacey J. Brave New Families: Stories of Domestic Upheaval in Late Twentieth Century America. N. Y., 1990. 328 p.

8. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М., 2000. 383 с.

9. Клинцова М.Н. Современная российская семья: основные тренды // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 2018. № 1. С. 20-23 ; Синельников А.Б. Брачность и рождаемость без двойных гендерных стандартов [Электронный ресурс] // Демоскоп Weekly. 2017. № 725-726. URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2017/0725/demoscope725.pdf (дата обращения: 06.02.2019).

10. Клинцова М.Н. Указ. соч. С. 21.

11. Жизненные миры современной семьи / З.Х. Саралиева, В.А. Блонин, Н.Ю. Егорова и др. Н. Новгород, 2015. 263 с.

12. Там же. С. 79.

13. Журженко Т.Ю. Современная Украина: семья как ресурс социальных трансформаций // Гендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002. С. 195-212.

References:

Antonov, AI 2016, ‘The Crisis of Familial Civilization in the 21st Century’, Ekonomicheskiye strategii, vol. 18, no. 1, pp. 40-43, (in Russian).

Beck, U 2000, Risk Society. On the Way to Another Modernity, Moscow, 383 p., (in Russian).

Brandt, GA 2003, ‘Modern Feminism: a Revolution in the Historical and Anthropological Tradition of Western Europe’, Adam i Eva. Al’manakh gendernoy istorii, no. 6, pp. 148-198, (in Russian).

Chodorow, N 2001, The Power of Feelings: Personal Meaning in Psychoanalysis, Gender, and Culture, Yale, 352 p. Klintsova, MN 2018, ‘Modern Russian Family: Main Trends’, Izvestiya vuzov. Severo-Kavkazskiy region. Obshchestvennyye nauki, no. 1, pp. 20-23, (in Russian).

Parsons, T 2000, On the Structure of Social Action, Moscow, 879 p., (in Russian).

Saralieva, ZKh, Blonin, VA & Egorova, NYu et al. 2015, The Life Worlds of the Modern Family, N. Novgorod, 263 p., (in Russian).

Sinelnikov, AB 2017, ‘Marriage and Fertility without Double Gender Standards’, Demoscope Weekly, no. 725-726, viewed 6 February 2019, <http://www.demoscope.ru/weekly/2017/0725/demoscope725.pdf>, (in Russian).

Sinelnikov, AB 2018, ‘Family and Marriage: Crisis or Modernization?’, Sotsiologicheskiy zhurnal, vol. 24, no. 1, pp. 95-113, https://doi.org/10.19181/socjour.2018.24.1.5715, (in Russian).

Stacey, J 1990, Brave New Families: Stories of Domestic Upheaval in Late Twentieth Century America, New York, 328 p. Thompson, JL & Priestley, J 1998, Sociology: an Introductory Course, Moscow, Lvov, 496 p., (in Russian). Voronina, OA 2004, Feminism and Gender Equality, Moscow, 318 p., (in Russian).

Zhurzhenko, TYu 2002, ‘Modern Ukraine: the Family as a Resource of Social Transformations’, Gender and the Economy: International Experience and Expertise of Russian Practice, Moscow, pp. 195-212, (in Russian).

ВС РФ разъяснил трактовку брачного договора супруга-банкрота о передаче имущества жене — Верховный Суд Российской Федерации

Москва. 1 октября. INTERFAX.RU — Брачный договор между супругами, один из которых находится в процедуре банкротства, связывает только супругов, но не влияет на кредиторов, пояснил Верховный суд (ВС) РФ.

Если статус имущества как общего имущества супругов для кредиторов должника не изменился, то его нужно реализовать в процедуре банкротства; оснований для его исключения из конкурсной массы нет, говорится в определении, опубликованном в картотеке арбитражных дел.

В рамках дела о своем банкротстве (возбуждено 12 мая 2016 года) Юрий Тарасов обратился в Арбитражный суд Алтайского края, чтобы исключить из конкурсной массы земельный участок площадью 88 тысяч квадратных метров.

Как следует из материалов дела, Тарасов и его супруга Римма Шумакова (женаты с 1998 года) заключили в суде мировое соглашение, по которому супруга безвозмездно получила в собственность земельный участок и нежилое помещение.

Арбитражный суд Алтайского края и апелляция отказали Ю.Тарасову и оставили земельный участок в конкурсной массе. Они исходили из того, что суд общей юрисдикции фактически утвердил брачный договор между супругами, о котором не знали кредиторы; статус общей совместной собственности супругов на земельный участок не изменился; имущество, находящееся в собственности супругов, подлежит реализации в процедуре банкротства одного из них.

Кассация отменила эти решения, посчитав, что вывод судов о заключении супругами брачного договора противоречит существу судебного акта об утверждении мирового соглашения. Она не согласилась с выводом о сохранении режима совместной собственности супругов на спорное имущество после утверждения мирового соглашения, указав на отсутствие оснований для его включения в конкурсную массу должника.

Тогда финансовый управляющий Тарасова оспорил это решение в Верховном суде. Определяя судьбу совместно нажитого имущества без расторжения брака, супруги по сути заключили соглашение о разделе общего имущества (пункт 2 статьи 38 Семейного кодекса). Учитывая схожесть признаков такого соглашения с признаками брачного договора, к спорной сделке нужно применять правила этой договорной конструкции, посчитал ВС.

Ст. 46 Семейного кодекса предусматривает специальные гарантии прав кредиторов супругов: являясь двусторонней сделкой, спорное соглашение связывает только супругов, при этом ухудшение имущественного положения супруга-должника в результате исполнения такого договора не влечет правовых последствий для не участвовавших в нем кредиторов должника, указал ВС.

ВС назвал ссылку кассации на принцип общеобязательности судебного постановления суда общей юрисдикции в этом деле ошибочной. Как установили суды первой и апелляционной инстанций, единственной целью заключения мирового соглашения, предусматривающего отчуждение недвижимого имущества, являлось его сокрытие от кредиторов; на момент его утверждения (менее чем за два месяца до возбуждения дела о банкротстве) должник имел признаки банкротства, говорится в определении.

Поскольку статус спорного имущества как общего имущества супругов для кредиторов должника не изменился, оно подлежало реализации в процедуре банкротстве; у кассации не было оснований для его исключения из конкурсной массы, заключил ВС.

Верховный суд отменил решение кассации и оставил в силе решения судов первых двух инстанций.

«Развод стал нормальным этапом жизни» Россияне изменили свое отношение к женщинам, браку и детям. Какой стала российская семья?: Общество: Россия: Lenta.ru

По данным Министерства труда России, из-за пандемии выросло число официально безработных людей. Большинство потерявших рабочее место — взрослые женщины со средним образованием и профессиональным стажем не менее года. Это напрямую связано с дискриминацией: помимо основной работы, россиянки вынужденно заняты на так называемой второй смене, в узком смысле — домашними обязанностями. Что означает этот термин на самом деле, какими россиянки хотят видеть себя и как страна проходит путь, который Запад прошел десятки лет назад, — об этом журналистка Светлана Коваленко по просьбе «Ленты.ру» поговорила с доктором социологических наук, профессором департамента социологии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» в Санкт-Петербурге Жанной Черновой.

«Лента.ру»: Как вообще появился термин «вторая смена»?

Чернова: В академический язык гендерных исследований понятие «вторая смена» была введена американской исследовательницей, социологом Арли Хохшильд, которая написала в конце 80-х годов одноименную книгу. Она рассматривала пары, где оба партнера работали на оплачиваемой работе, а также выполняли работу по дому, и наблюдала за тем, как по-разному у них распределялись обязанности.

Термин призван показать, что при изучении бюджета времени мы видим, что работающие женщины тратят на домашние дела фактически столько же времени, сколько на оплачиваемую работу.

Когда термин появился в России?

В Советском Союзе от женщины ожидали совмещения двух социальных ролей. Она должна была быть работающей — это связано в том числе с трудовым законодательством СССР, потому что кроме материнства и отпуска по уходу за ребенком не существовало легитимных возможностей не работать. Все были обязаны работать, существовала статья за тунеядство. Государство рассматривало женщин как важный ресурс рабочей силы. Если посмотреть на советскую статистику, то с достаточно раннего периода женщины составляли практически 50 процентов общего числа рабочей силы.

И в то же время — особенно это усилилось в сталинский период — от женщин ожидали, что их гражданским и социальным долгом будет материнство. Закон о запрете абортов 1936 года показал достаточно однозначное отношение к их репродуктивным правам.

Советские социологи позднесоветского периода, 70-80-х годов, фиксировали данные репрезентативных социологических опросов о том, что существуют, как они называли это, не используя термины «вторая смена» или «гендерное неравенство», неравенство в быту между полами. Здесь можно сослаться на исследование социологов Гордона и Клопова, которое называется «Человек после работы». Они проводили количественный опрос и использовали метод бюджета времени, то есть просили фиксировать, сколько человек тратит на домашнюю работу, на досуг и прочее. И на основе этого исследования сформулировали тезис о неравенстве в быту.

В художественной литературе самый яркий образ, который запечатлел это неравенство, — известная повесть Натальи Баранской «Неделя как неделя», где главная героиня, с одной стороны, работающая женщина, с другой стороны — мать троих детей, которая пытается примирить свои профессиональные и материнские обязанности.

Фото: Олег Ласточкин / РИА Новости

Поэтому проблема как бы существовала, но если мы говорим о научных понятиях и терминах, которые использовали для ее определения, то, наверное, в российский академический язык понятие второй смены вошло в середине 90-х годов. Здесь надо назвать имена социологов Елены Здравомысловой и Анны Темкиной, которые сформулировали название гендерного контракта «работающая мать».

Но если еще в Советском Союзе исследовали эту тему, откуда тогда растут ноги у мифа, что в СССР было гендерное равенство?

Они фиксировали и пытались дать какие-то рецепты, потому что советская социология была связана с попыткой сделать из этой науки некую социальную инженерию. Социология должна была поставить диагноз, понять причину и дать совет.

Проблема фиксировалась, но никогда не интерпретировалась как показатель гендерного неравенства. Допустим, Гордон и Клопов говорили, что сложившаяся ситуация в обществе связана с не очень развитой механизацией быта. Условно, надо выпускать больше стиральных машин, пылесосов — и тогда жизнь женщин облегчится. Также они говорили, что необходимо повышать качество общественного питания и доступность качественных полуфабрикатов — и положение женщин улучшится. Они не рассматривали, что эта двойная, а если мы говорим о советских женщинах — то даже тройная нагрузка. Если мы вспомним, что советское общество — общество дефицита, то чтобы приготовить еду, необходимо было еще и отстоять в очередях, чтобы купить продукты. Это тоже занимало достаточно много времени. Но социологи никогда не ставили под сомнение само устройство советского гендерного порядка, считая его эгалитарным (преследовавшим идею наделения всех равными правами — «Лента.ру»).

По поводу мифа. Отчасти это миф, отчасти — нет. Если мы посмотрим на законодательство и институциональные способы поддержки позиции женщин на рынке труда в сфере оплачиваемой занятости (вопрос о последствиях — это другой сюжет и, возможно, спорный), то все-таки можно говорить, что советский гендерный проект был эгалитарным. Если мы будем сравнивать опыт советских женщин с опытом западноевропейских и североамериканских, то увидим большую разницу.

Массовый выход женщин на рынок труда в Америке и Европе случился в конце 60-х годов XX века, а советские женщины, в общем-то, работали всегда, имели доступ к образованию и участвовали в общественной жизни страны.

Другое дело, что модели и практики организации домашней работы, семьи и родительства, традиционные модели с четким разделением на то, что есть домашняя работа, которая выполняется женщинами, и домашняя работа, которая выполняется мужчинами, например, ремонт и вынос мусора, оказались очень устойчивыми. Они, несмотря на конструкцию гендерного равенства и эгалитаризма, пусть даже формально декларируемого (сейчас не говорим про скрытую дискриминацию труда и гендерный профиль занятости), были построены по традиционной модели разделения труда.

Фото: Валерий Бушухин / ТАСС

Это более сложная картина: наложение и сосуществование, с одной стороны, эгалитарной гендерной идеологии, а с другой стороны — укорененное и в идеологии, и на уровне обыденного сознания, и на уровне практик традиционное разделение домашних ролей.

Перенесемся в наше время. Мы понимаем под второй сменой уборку и уход за детьми. Существует ли под этим термином что-то еще?

Существуют модернизированные формы, и они распространены не на всех. Несмотря на дискуссии социологов о том, есть ли у нас средний класс, мы видим, что на протяжении 2000-х годов сформировался определенный классово-маркированный стиль жизни. Возникла городская семья среднего класса, которая часто выстроена по буржуазному образу семьи, которая предполагает использование труда наемного профессионала — домработница, няня, сиделка. Кроме того, семья среднего класса очень активно включена в то, что я называю индустрией детства, — развивающие занятия, кружки, секции, организация отдыха.

Женщины из этих семей, представительницы городского образованного среднего класса, могут быть лишены необходимости самостоятельно убирать в квартире или постоянно находиться с ребенком, но отсутствие непосредственной включенности в эти действия не говорит о том, что они этим не занимаются. Теперь вторая смена может выражаться в процессе менеджирования приватной сферы. Вам нужно провести собеседования с пятью кандидатами на должность няни, вам нужно четко сформулировать критерии, которым няня должна отвечать, вам нужно мониторить ее работу, оценивать, разрешать конфликты, организовывать логистику, если мы говорим о нескольких детях.

А как видоизменяется вторая смена на протяжении жизни женщины?

В последнее время мы можем наблюдать, что происходит модернизация быта в большей степени, чем это было в СССР, хотя речь опять скорее о среднем классе. Поэтому сейчас зоной, где в большей степени представлено гендерное неравенство и шире вклад женщины, считается все, что связано с заботой.

И на протяжении жизни женщины это связано, во-первых, с возрастом ребенка. Сначала идет период активного материнства, когда ребенок маленький и требует достаточно большой вовлеченности в уход за ним. В какой-то момент ребенок идет в детский сад, потому что родители, в первую очередь мамы, считают, что детский сад дает ребенку важные навыки социализации и коммуникации со сверстниками. Кроме того, женщина получает возможность вернуться на рынок труда.

Нагрузка на женщин ослабевает, но они могут через какое-то время войти в сэндвич-поколение, когда пожилые родители вступают в возраст нуждающихся в заботе. Но здесь, если говорить о России, сложная картина с идеалами заботы, потому что если детский сад является конвенциональной моделью заботы, и женщину никто не будет осуждать за то, что она отдаст туда своего ребенка, то с заботой о пожилых все иначе.

Фото: Кирилл Калинников / РИА Новости

И на уровне культурного идеала, и на уровне разделяемых конвенций есть представление, что эта забота о пожилых приватизирована. Она должна осуществляться родственниками и дома. Рыночные институты, которые осуществляют заботу, как правило, очень дороги, не все семьи могут себе это позволить, хотя сейчас возникают частные дома престарелых. О государственных никто не говорит, потому что они плохого качества. Плюс традиции ухода за пожилыми не были так сильно модифицированы в советское время, как практики заботы о детях.

У меня есть еще одно предположение. Если мы посмотрим на изменения средней продолжительности жизни, то нынешнее сэндвич-поколение в российском обществе — первое поколение, которое мы можем отнести к сэндвичам. Наверное, это первое поколение, которое реально столкнулось с проблемами и дилеммами, с которыми традиционно связывают сэндвич-поколение — двойная забота: и о детях, и о старших родственниках. До этого продолжительность жизни была не такой большой. И если мы посмотрим на какие-то укорененные в советской традиции практики проживания, то многие семьи жили многопоколенными семьями в одной квартире — так проблема заботы и решалась.

Почему иногда случается, что женщины заботятся о престарелых родственниках мужа даже после развода с ним?

На уровне гендерной и семейной идеологии в нашем обществе забота маркируется как женская активность. Соответственно, этот контракт разделения между мужчинами и женщинами не очень сильно пересматривается.

Традиционные лекала сложились потому, что у мужчин было больше экономической власти, а женщина больше находилась дома? Или у этого есть и иные корни?

Разделение на мужскую и женскую работу, на приватную и публичную, произошло в индустриальный период, когда мужчины вышли на заводы и фабрики, а женщины остались дома. Но, опять же, вернемся к тому, о чем я говорила в начале: в России немного по-другому. У нас есть наследие советского гендерного порядка, где на протяжении 70 лет женщины очень активно участвовали в оплачиваемой занятости.

Почему тогда так получилось?

Во-первых, не было институциональных поддержек. Долгое время язык юридических документов, которые регламентируют брачно-семейную сферу, оперировал только такими понятиями, как материнство и детство. Отцовство как категория появилось в семейном кодексе только в 1995 году. Это семейный кодекс, по которому мы живем сейчас. До этого государство не рассматривало мужчин как отцов, не рассматривало их как работников с семейными обязанностями, видя только их профессиональную роль.

Фото: Александр Казаков / «Коммерсантъ»

Несмотря на то что сейчас язык немножко изменился, и вроде как больше присутствует гендерное равенство (в том же кодексе есть право на использование отпуска по уходу за ребенком не только у матерей, но и у отцов), поскольку нет институциональных поддержек для введения этого отцовского отпуска, если мы посмотрим, сколько мужчин пользуется этим правом — их количество просто ничтожно.

Социологи и гендерные исследователи, занимающиеся темой родительства, в качестве такого примера, где все много лучше, называют Швецию. Но Швеция — пример того, как в результате позитивного институционального принуждения была изменена модель и практики отцовства. Когда в Швеции начали вводить отцовский отпуск, там тоже не сказать что сто процентов мужчин им пользовались. Ушло много лет на то, чтобы настроить этот отпуск, чтобы он стал действующим и эффективным инструментом семейной политики. Сейчас родительский отпуск в Швеции поделен на три части: есть квота для отцов, для матерей и смешанная квота. В том случае, если отец или мать не пользуются своей квотой, семья теряет эти дни, их нельзя передать.

Кроме того, уровень оплаты отпуска практически достигает ста процентов заработной платы мужчины — семья не теряет в доходах. Третья его особенность заключается в том, особенно в сравнении с российским родительским отпуском, что его можно брать частями. Не обязательно как у нас — весь. Или если вы выходите в России через год, то оставшееся время вы не можете взять через год или через два. Если вы вышли на работу, вы теряете возможность использовать неиспользованные дни. В Швеции можно брать его частями: десять дней, один месяц, три месяца — как угодно, до того момента, пока ребенку не исполнится восемь лет. Поскольку это более гибкий механизм, у семей и мужчин, в частности, больше возможностей для его использования. Исследования показывают, что отпуск берется сразу после рождения, потому что отцы начинают вместе с матерями адаптироваться к новой ситуации, потом всплеск использования происходит через год, когда мать выходит на работу, ну, а потом детский сад и школа. Если мы посмотрим на статистику, практически 90 процентов мужчин пользуются этим правом. Вот про такие институциональные поддержки я говорю.

Отцовство не рассматривалось в качестве легитимно значимой социальной роли мужчин. Такая сложная конструкция привела к тому, что традиционное неравное разделение домашней работы и заботы о детях существовало в приватном поле, отдельно, под декларируем гендерным равенством в публичном поле.

После введения понятия отцовства в 1995 году государство предпринимало какие-нибудь меры для развития этого института?

Не было такой, скажем так, пропаганды гендерного равенства в сфере отцовства. Родительство всегда было, с одной стороны, детоцентристским — интересы ребенка ставились в центр интересов семьи, ожидалось, что родители будут жертвовать своим качеством жизни, чтобы ребенок был счастлив. С другой стороны, это сфера ответственности и заботы матерей.

Фото: Александр Петросян / «Коммерсантъ»

И вторым сюжетом, который, как бы парадоксально это ни звучало, можно рассматривать как пример дискриминации мужчин в советском и российском обществе, — количество детей, которые после развода остаются жить с отцом. Приоритет материнской заботы не обсуждался, как некая презумпция, и является сильной культурной доминантой. Нужно сказать, что женщины тоже не готовы не то чтобы к равному участию мужчин, они рассматривают это как сферу своих компетенций и осуществление каких-то властных, в широком смысле, возможностей.

Буквально недавно я писала отчет для ВЦИОМ по их данным, и вот данные одного из последних опросов: «Если бы ввели отпуск для отцов, хотели бы вы им воспользоваться или чтобы ваш партнер/супруг им воспользовался?». Получается, что число мужчин, которые хотели бы воспользоваться этим отпуском, выше, чем число женщин, которые хотели бы, чтобы отпуском воспользовался их партнер. Здесь какая-то более сложная история. Очень часто власть женщины в семье подкрепляется материнским статусом, возможностью принимать решения относительно ребенка. История с разводом еще раз показывает, что сфера родительства очень сильно гендерно-ассиметрична.

Может быть так, что женщины сами ограждают своих партнеров от домашних дел, потому что боятся, что мужчины станут менее мужественными?

Вполне возможно, что они могут разделять и солидаризироваться с традиционными представлениями о женственности и мужественности, которые выстроены вокруг двух простых комплементарных ролей, когда мужчина выполняет роль добытчика, а женщина — роль домохозяйки. Рассматривая это как сферу своей компетенции, зоны ответственности, они, условно, не хотят конкуренции в этой сфере. Это определенный гендерный договор, соответственно, женщина вообще не выходит в сферу оплачиваемой занятости или не ставит перед собой какие-то большие карьерные цели, не оспаривает роль добытчика, не соревнуются за успешность выполнения этой роли. Но при этом ей бы хотелось, чтобы за ней было вот это лидирующее, главенствующее место в семье.

При этом многие женщины сейчас выступают за отказ от второй смены и равное партнерство. Влияют ли эти изменения на институт брака?

Если смотреть, как изменяется брак и репродуктивное поведение, то где-то с задержкой на 20 лет Россия вступила в то, что демографы называют вторым демографическим переходом. Он отчетливо сформировался в западных странах в конце 60-х — начале 70-х годов. Для демографов основными критериями этого перехода являются несколько показателей. Во-первых, увеличение возраста вступления в брак как у мужчин, так и у женщин. Это связано с увеличением времени на получение образования, выход на рынок труда становится сложнее. Молодые люди хотят получить образование, создать определенный задел в профессиональном и экономическом плане, и только потом принимать решение о заключении брака. Во-вторых, с этим коррелирует увеличение возраста матери при рождении первого ребенка. Это приводит к тому, что количество детей в семьях сокращается. Инструментальная потребность в детях, когда чем больше, тем лучше, потому что это рабочая сила, перестает быть актуальной, дети рассматриваются как ценность. Сейчас — даже как сверхценность.

Родительство становится одним из важных жизненных проектов. Проект затратный во всех смыслах, потому что увеличиваются стандарты воспитания и хорошего детства. Ребенок должен быть не просто сыт и одет, его необходимо развивать, обучать и все прочее. Такое родительство требует больше временных и эмоциональных ресурсов, поэтому количество детей сокращается.

Фото: Руслан Шамуков / ТАСС

В-третьих, показателем второго демографического перехода является уменьшение показателей официальной брачности и увеличение числа разводов. В связи с этим увеличивается число партнерств — того, что у нас называют гражданским браком. В обществе достаточно либеральное отношение к таким союзам, это рассматривается как подготовительный, тестовый этап к оформлению брака, и родители молодых людей благосклонны к такой форме организации жизни, считая, что пусть лучше сейчас они поживут, посмотрят, а потом уже заключат брак. Возможно, в нашем случае это связано с издержками разводов, разделением недвижимости и так далее.

В западноевропейских странах рост числа разводов был связан с либерализацией разводного законодательства. У нас оно всегда было на протяжении позднего советского времени достаточно либеральным, и развод начинает рассматриваться как нормальный этап жизненного сценария. Жизнь на нем не заканчивается.

Я стою на такой позиции, что алармистские настроения на уровне государственной семейной политики и алармизм, который транслируют консервативные организации и силы — о том, что институт семьи в кризисе, умирает и пропадает, — необоснованны. Семья просто адаптируется. Немножко с опозданием, но брачное и репродуктивное поведение россиян стало примерно таким же, как в странах, которые уже пережили второй демографический переход.

Существуют ли какие-то концепции решения проблемы второй смены?

Взгляды людей, занимающихся семейной и гендерной политикой, можно разделить на два типа.

Есть люди, которых на академическом языке можно назвать институционалистами. Они говорят, что государство имеет большое значение и политика имеет большое значение. То есть если мы изменим, как в случае с Швецией, такую меру, как отпуск по уходу за ребенком, или сделаем благодаря каким-то политическим программам рабочее место, дружественное семье, например, гибкий рабочий график, то мы получим изменение практик. Если это будут работающие механизмы, то спустя какое-то время мы увидим, что количество мужчин, пользующихся этими благами, увеличится, проблема баланса семьи и работы будет стоять не так остро.

Другие исследователи считают, что культура имеет значение. Необходимо смотреть на те устойчивые гендерные модели семьи, которые уже сложились, и смотреть на запрос людей — каким они видят ролевой образец. На практике было бы хорошо совмещать оба пункта.

Но что интересно: есть крупные западные исследования, которые базируются на репрезентативных опросах с большим количеством респондентов, и они показывают, что 60 процентов женщин при ответе на вопрос «Что бы вы выбрали: быть только женой и матерью, быть преимущественно ориентированной на карьеру или иметь возможность совмещать?» устойчиво, во всех странах, говорят, что они хотели бы совмещать. Потому что это действительно важные сферы жизни не только для женщин, но и для мужчин. И по 20 процентов респондентов остается по краям.

Это говорит о том, что есть запрос на институциональные поддержки на уровне государства или на уровне работодателя, которые позволили бы примирить эти конкурирующие сферы жизни.

Если говорить о российских опросах, то нашим респондентам дают дихотомию: «Что бы вы выбрали: материнство или карьеру?» — и получается, что по этим вопросам большинство женщин выбирает все-таки материнство, около 70 процентов. Это интересно, потому что непонятно, что это за проекция — видение буржуазной модели семьи с мужчиной-кормильцем и женщиной-домохозяйкой в качестве идеального образца? Не могу ответить на этот вопрос.

При этом, если мы посмотрим данные репрезентативных опросов, когда задается вопрос «Как бы вы хотели, чтобы была организована забота о детях?», большинство отвечает, что мужчина и женщина должны участвовать в воспитании и уходе на равных. Когда задают следующий вопрос: «А как в вашей семье?» — мы получаем совершенно другие цифры. Существует представление о комплементарных ценностях — на уровне декларации, на уровне ценности, которую респонденты заявляют в качестве желаемой, очень часто видно, чего действительно не хватает в реальной жизни. И здесь это показатель того, что в России есть очень большой запрос на гендерное равенство в сфере семьи.

Приемная комиссия:

Республика Беларусь, 220030, г. Минск, ул. Советская, 18, каб. 217

+375 (17) 311-21-27
внутр.тел.: 121

+375 (17) 311-20-72
внутр.тел.: 204

+375 (17) 311-21-28
внутр.тел.: 203

E-mail: [email protected]

Центр организационно-методического обеспечения образовательной деятельности:

Республика Беларусь, 220030, г. Минск, ул. Советская, 18, каб. 315 (корпус 3)

+375 (17) 311-23-71
Внутр. тел.: 122

+375 (17) 327-84-97

+375 (17) 327-82-06

+375 (17) 200-71-12

E-mail: [email protected]

Управление воспитательной работы с молодежью:

Республика Беларусь, 220030, г. Минск, ул. Советская, 18, каб. 325, 324 (3 корпус)

+375 (17) 311-23-21
Внутр. тел.: 133

+375 (17) 327-83-67

E-mail: [email protected]

Управление международного сотрудничества:

Республика Беларусь, 220030, г. Минск, ул. Советская, 18, каб. 121, 126, 127 (корпус 1)

+375 (17) 311-23-28
Внутр. тел.: 125

+375 (17) 200-21-95

E-mail: [email protected], [email protected]

Отдел кадров:

Республика Беларусь, 220030, г. Минск, ул. Советская, 18, каб. 321, 323, 231 (корпус 3)

+375 (17) 311-21-05
внутр.тел.: 126

+375 (17) 311-21-04
внутр.тел.: 213

+375 (17) 311-21-03
внутр.тел.: 230, 231, 232

+375 (17) 311-21-06
внутр.тел.: 214, 215

+375 (17) 226-56-19

E-mail: [email protected], [email protected]

Oтдел документационного обеспечения и делопроизводства:

Республика Беларусь, 220030, г. Минск, ул. Советская, 18, каб. 116 (корпус 3)

+375 (17) 311-20-97
Внутр. тел.: 140, 210

Факс:
+375 (17) 226-40-24

E-mail: [email protected]

Пресс-служба БГПУ

Республика Беларусь, 220030, г. Минск, ул. Советская, 18, каб. 120 (корпус 3)

+375 (17) 311-21-29
Внутр. тел.: 127

+375 (17) 311-23-80
внутр.тел.: 233, 234

+375 (29) 700-73-85

E-mail: [email protected]

Сексизм в кыргызском обществе

«Не так завязываешь платок»

25-летняя Айкыз вышла замуж в прошлом году. Спустя некоторое время девушка подала на развод — из-за грубого отношения супруга. До брака общались всего неделю, первое время все шло хорошо, но спустя два месяца отношение мужа к Айкыз резко поменялось:

— Он стал закатывать скандалы на ровном месте. Мог упрекнуть за то, что слишком громко поставила чашку на стол. Вначале расстраивалась, впадала в депрессию, пытаясь понять, что я делаю не так. Целый год пыталась интегрироваться в семью мужа, адаптироваться в ней. Я не работала, жили вместе с родителями мужа. Готовила им, стирала, просыпалась раньше и ложилась позже всех. Муж был единственным сыном у родителей среди пятерых девочек. Но меня он вдруг невзлюбил, перестал обращать на меня внимание совсем. Он открыто говорил: «Ты мне не нравишься, уходи». Я была готова уйти, но родители мужа ругали его и не отпускали меня. И мои родители настаивали, чтобы я оставалась рядом с мужем, раз уж вышла за него. Через год я уже не могла все это терпеть и решила уйти, тем более, что я не забеременела от него. Он меня просто использовал как временную куклу. Он испортил мне жизнь. Говорил, что влюбился с первого взгляда, готов ради меня на все. Но кроме мучений не дождалась от него ничего. Он оказался легкомысленным человеком. Он не смог меня полюбить, поэтому искал поводы выгнать меня из своего дома. Начал упрекать, что я не так надеваю платок, не слежу за собой. Я выросла в чистоплотной семье, умею ухаживать за собой. Только ему я показалась другой. Его родители говорили, что я очень расторопная. Но муж не стал их слушать. Почему он не подумал об этом до брака?

С супругом Айкыз развелась месяц назад и уехала к родителям в Джалал-Абад:

— Дома ко мне уже не такое отношение, как раньше. Ищу работу, пока не удается найти подходящую. Сейчас вообще ничего не хочется.

«Заболела из-за мужа»

Гульдана прожила с мужем три года. Причиной развода стало то, что за это время девушка не родила ему наследников. Гульдана была в положении, но на пятом месяце потеряла ребенка. И виноват в этом, по словам девушки, ее бывший муж:

— Врачи сказали, что я потеряла ребенка из-за инфекции. Я была здоровой, ничем не страдала. После замужества появились гинекологические проблемы, кроме того, у меня диагностировали цистит, болезни почек. В результате я не могла забеременеть. Последние два года прошли в беготне по врачам и народным лекарям. Гинекологи только выпишут уколы и лекарства, говорят, особых проблем нет. Лечусь, вроде все хорошо, но через три-четыре месяца болезнь снова дает о себе знать. Как оказалось, инфекцию передал мне муж. Врач просил приехать вместе с ним, чтобы лечить нас обоих. Но муж даже не хотел об этом слышать. Говорил, что у него все в порядке, чтобы я лечилась сама. В конце концов мы развелись. Родители мужа сыграли в этом не последнюю роль. В последние дни брака свекровь все чаще спрашивала, почему я не беременею. Супруг вообще не признавал своей вины. Не знаю, что будет дальше. Он женится или я выйду замуж…

Гульдана сейчас переживает не лучшие времена, ездит на заработки в Россию. Девушка надеется, что сможет завести детей во втором браке. Этот случай только один из многих, когда в бесплодии всегда оказывается виноватой женщина. А таких сотни, рассказывает гинеколог Анара Ордокова. По ее словам, в большинстве случаев мужчины считают себя абсолютно здоровыми, из-за чего женщины испытывают психические страдания:

— Максимум 20-30% мужей сопровождают пациенток в наших поликлиниках. Поэтому по результатам анализов женщины лекарства приходится выписывать обоим супругам. Рекомендуем, чтобы мужья хотя бы принимали эти лекарства. Иначе женщину от подобных болезней не вылечить. Это большая проблема.

По мнению Ордоковой, среди мужчин необходимо проводить разъяснительные работы.

Женщина-робот

А теперь рассмотрим другие случаи сексизма и дискриминации по гендерному признаку в кыргызском обществе.

Мать троих детей Дарийка – домохозяйка. Она недовольна тем, что в обществе стало нормальным унижать женщин и считать их «роботами», обязанными решать все бытовые проблемы, работать, а еще и присматривать за детьми:

— В Кыргызстане есть неписанный закон, согласно которому женщина, работает она или нет, должна все делать по дому. Сексизм проявляется не только со стороны мужчин к женщинам, но и со стороны женщин. Например, свекрови или старшие сестры мужа считают, что невестка не должна сидеть без дела. Но в то же время они ведь для кого-то сами являются невестками. Несмотря на это, они ставят жесткие требования перед снохами. Есть среди них и хорошие, понимающие. Но у большинства есть такая проблема. Мы с мужем работаем, я тоже устаю, как и он, с работы возвращаемся вместе. Дома он смотрит кино, а мне некогда даже перевести дух. Утром я встаю раньше него. Еще хочу сказать, что недавно научилась водить машину. Около 80% курсантов в школе вождения — девушки, а мужчин только 20%. Женщины учатся, как положено, изучают тщательно ПДД. А мужчины 2-3 месяца походят на занятия, а потом покупают права. А потом еще насмехаются над женщинами за рулем.

Но не все мужчины таковы, среди них есть и такие, кто помогает женам по дому, присматривает за детьми. Один из таких супругов Бектур сетует, что в обществе распространено такое явление, как насмешки над мужчинами, помогающими женам, советующимися с ними:

— Друзья, ровесники таких мужчин «подкалывают», иронизируют над ними, называя подкаблучниками. Некоторые, возможно, так себя ведут из зависти к гармоничным отношениям между супругами. Некоторые сами так себя ведут, когда никто их не видит. А на публике они становятся «гордыми», бравируют своим господствующим положением в семье.

По словам Бектура, большинство мужчин не помогают своим супругам из ложного чувства мужского достоинства.

Политика – дело мужское?

Сексизм по отношению к женщинам проявляется не только на уровне бытовых отношений, но и в культурной творческой среде. Молодой кинорежиссер, основатель Фонда творческих женщин в Азии Асель Жураева отмечает, что картины, снятые женщинами, могут быть замечательными, талантливыми, но к ним относятся с недоверием из-за того, что их авторами являются женщины:

— Бывает, что спрашивают: «Это сняла девушка или женщина?». Это очень печально. Иногда сами женщины не осознают, что наступают на горло собственной песне, противоречат сами себе, допуская подобное к себе отношение. Например, они заявляют, что сами поступают неправильно, сами порождают сексизм ,а если бы все делали правильно, мужчины их не обвиняли бы. Я не согласна с таким мнением. Мы должны доказывать, что умеем работать, можем все, что мы равноправны.

Политику тоже проблема сексизма не обошла стороной. Например, в Жогорку Кенеше из 120 депутатов только 18 — женщины. Во время выборов депутатов в местные кенеши 11 декабря тоже не везде соблюдался гендерный баланс.

Гражданский активист Перизат Суранова считает, что требование о представительстве в составе парламента и местных кенешей минимум 30% женщин остается только на бумаге:

— Мандаты за женщинами не сохраняются. В партийных списках 30% составляют женщины. Но после распределения мандатов их остается не более 20%-21%. Печально то, что от выборов к выборам этот показатель снижается. Есть угроза того, что к следующим выборам цифры могут настолько снизиться, что женщины вовсе исчезнут из кенешей разных уровней.

Гражданские активисты в целях соблюдения гендерного баланса, выступают с инициативой повысить число женщин-депутатов до 50%. Представитель фракции СДПК в парламенте Айнуру Алтыбаева заявила, что соответствующие изменения в законы уже представлены:

— Законопроект уже разработан. Мы не успели к выборам в местные кенеши 2016 года. Потому, что Жогорку Кенеш еще не принял политического решения по этому вопросу. Когда будет политическое решение, менять закон или нет, проект закона будет обязательно рассмотрен.

Пассивные женщины

В Кыргызстане женщины, в основном, занимают руководящие должности в больницах, школах, вузах и социальных учреждениях. Независимый эксперт Мелис Тологонов отмечает, что общественная активность женщин ниже, чем у мужчин, а причина этого в том, что они не получают мотивации ни со стороны семьи, ни со стороны государства:

— Участие женщин в политике, общественной жизни – это хорошо. Потому, что их взгляды отличаются от мужских. Они – матери, воспитывают детей, делают работу по дому. Если бы они были депутатами, они смогли бы распространить свои взгляды.

Эксперт по гендерным вопросам Зульфия Кочорбаева присоединяется к такому мнению. Она считает, что если женщины так же, как мужчины, участвовали бы в решении государственных вопросов, острые социальные проблемы были бы решены:

— Женщины поднимают проблемы, которые сами пережили. В большинстве случаев они говорили бы о детях, образовании, жилье, проблемах пенсионеров, о семейном насилии. Мужчины никогда не поднимут проблему семейного насилия. Поэтому, если женщин в городских и сельских кенешах, в парламенте будет мало, эти проблемы не будут замечены.

По мнению экспертов, по сравнению с другими странами региона в Кыргызстане права женщин в политике защищаются. Но несмотря на это, на высших должностях, в Жогорку Кенеше и местных советах им выделяется мало мест. Специалисты, занимающиеся вопросами гендера и семьи, считают, что в борьбе с семейным насилием и принижением их статуса женщины сами должны активнее проявлять себя в политической и общественной работе. Но со стороны государства этой проблеме пока не уделяется должного внимания.

ВК/YrU

Перевод с кыргызского, оригинал статьи здесь.

Является ли брак решением проблемы неравенства доходов?

Новый отчет, подготовленный Американским институтом предпринимательства и Институтом семейных исследований, свидетельствует о том, что брак может стать решением проблемы неравенства доходов.

Как видно из приведенного ниже рисунка (взятого из отчета), семейные хозяйства, состоящие и не состоящие в браке, имеют растущее неравенство в доходах. В период с 1979 по 2012 год средний семейный доход семейных домохозяйств существенно вырос. В тот же период средние доходы не состоящих в браке глав домохозяйств практически не изменились.Общие доходы домохозяйств (состоящих и не состоящих в браке) также оставались в основном неизменными, поскольку доля семей с детьми, в которых родители состояли в браке, снизилась с 78 процентов до 66 процентов.

Более того, согласно отчету, не только женатые мужчины имеют более высокие доходы, чем их неженатые сверстники, но и дети, растущие в семьях с двумя родителями, имеют больший экономический успех.

Авторы — научный сотрудник Urban Institute Роберт И. Лерман и приглашенный научный сотрудник AEI В.Брэдфорд Уилкокс — демонстрируют сильную корреляцию между растущим неравенством доходов семьи и снижением количества браков. Они обнаружили, что, если бы в 1979 году сохранялось количество браков, неравенство в доходах семей увеличилось бы лишь примерно на две трети.

Итак, какой вывод можно сделать из этих чисел? Улучшает ли брак экономические результаты и сокращает ли неравенство? Или стрелка причинности указывает в другую сторону?

Причинно-следственная связь сложная

Есть несколько способов, которыми брак может привести к лучшим экономическим результатам.С очевидной точки зрения, домохозяйства с двумя взрослыми с большей вероятностью имеют два дохода, что улучшает благосостояние. В домохозяйствах с двумя родителями также будет больше возможностей для распределения между родителями, домашними обязанностями и оплачиваемой работой — это, вероятно, улучшит развитие детей и успеваемость в школе. Есть также свидетельства того, что дети, которые растут в стабильной среде, чувствуют себя лучше, а наличие близких по духу родителей, которые живут вместе с устойчивым доходом, говорит о стабильности.

С другой стороны, что, если женатые люди имеют больший доход по причинам, не связанным с браком? Например, состоящие в браке родители, как правило, также более образованные родители, поэтому, возможно, образование родителей дает детям ключевое преимущество.Или, может быть, у женатых людей более высокие доходы, потому что их большая зарплата делает их более желанными для брака.

Статистики называют такие эффекты смещением отбора: брак, по-видимому, приводит к более высоким доходам, потому что люди с более высокими доходами с большей вероятностью вступят в брак. Предвзятость отбора может стать очень сложной задачей, если учесть, что некоторые факторы, предсказывающие как брак, так и высокий доход, трудно измерить, например мотивация, навыки межличностного общения и уверенность.

В этом альтернативном сценарии брак сам по себе не уменьшит неравенства.Итак, как узнать, какой сценарий правильный?

Подпишитесь на одних и тех же людей с течением времени

Поскольку авторы используют данные, которые наблюдают за одними и теми же людьми в течение многих лет, они применили метод, называемый фиксированными эффектами. Этот метод рассматривает, как меняются собственные доходы людей после брака по сравнению с сопоставимыми доходами людей, которые не женятся. То есть он «контролирует» врожденные качества людей, которые невозможно измерить, но которые вряд ли изменятся со временем.

Используя фиксированные эффекты, авторы находят убедительные доказательства того, что мужчины значительно увеличивают свой доход после брака — «брачную премию», в то время как доходы женщин не растут и не падают.В то же время брак ассоциируется с гораздо лучшими социальными и экономическими результатами для детей.

Но фиксированные эффекты, хотя и мощные, не могут распутать все элементы причины и следствия. Например, что, если обещание будущего дохода делает некоторых людей более желанной перспективой брака? Что, если бы были внешние влияния, которые одновременно изменили взгляды людей как на более тяжелую работу, так и на брак? То есть, что, если люди решат «остепениться» и ради своего экономического будущего, и замужества?

Последствия для политики

Лерман и Уилкокс обнаружили тесную связь между браком и положительными экономическими результатами, и в конечном итоге вполне вероятно, что все эти сценарии действуют одновременно.Когда люди женятся, они, вероятно, склонны сдерживаться, принимать разумные решения и вкладывать средства в себя и свои семьи.

Но люди, которые уже достигли экономического и социального успеха, вероятно, с большей вероятностью найдут желаемого брачного партнера и узами брака. В то же время внешние влияния, такие как рецессии, растущее признание работающих женщин и культурные тенденции к более позднему браку, вероятно, повлияют на взгляды людей в течение их жизни.

Итак, может ли государственная политика работать как на облегчение брака для тех, кто хочет вступить в брак, так и на улучшение экономического положения малообеспеченных работников, чтобы помочь им сейчас и улучшить их перспективы вступления в брак в будущем? Лерман и Уилкокс предлагают:

Проверка налогового кодекса для устранения любых штрафов за брак
Расширить налоговые льготы малообеспеченным работникам для стабилизации доходов и повышения брачности
Расширить возможности для ученичества и другой доходной работы с пониманием того, что не все люди закончат колледж
Поощрять молодых людей инвестировать в свою экономическую стабильность до брака и воспитания детей

Независимо от того, является ли брак волшебным механизмом, все эти меры помогут улучшить жизненные шансы и снизить экономическое неравенство.

различных моделей брака, сожительства и деторождения

J Econ Perspect. Авторская рукопись; доступно в PMC 2016 9 мая.

Опубликован в окончательной отредактированной форме как:

PMCID: PMC4861075

NIHMSID: NIHMS772359

См. другие статьи в PMC, в которых цитируется опубликованная статья.

В 1950 году семейные устройства выпускников колледжей и выпускников средних школ были очень похожи. Мужчины и женщины рано выходили замуж, и большинство из них оставалось женатым.Около 70 процентов женщин-выпускниц колледжей в возрасте от 30 до 44 лет и 80 процентов выпускниц средних школ в настоящее время были замужем в 1950 году. К 2010 году процент женщин, вступающих в брак, упал, а образовательный градиент изменился на противоположный: 69 процентов женщин-выпускниц колледжей были замужем, по сравнению с 56 процентами тех, кто имеет высшее образование. Роды от незамужних женщин в 1950 году были редкостью, но по мере того, как количество браков упало, рождение детей вне брака увеличилось. В 1980 году 5 процентов выпускников колледжей рождались от незамужних матерей по сравнению с 24 процентами среди выпускников средних школ.К 2013 году рождение детей вне брака среди выпускников колледжей выросло до 11 процентов по сравнению с 58 процентами среди выпускников средней школы (Manning, Brown, and Stykes, 2015). Неудивительно, что расхождение в семейном устройстве женщин-выпускниц колледжей и выпускниц средней школы сопровождается аналогичными расхождениями в семейных отношениях мужчин. В 1950 году около 85% мужчин в возрасте 30–44 лет были женаты на всех уровнях образования. В 2010 году только 70 процентов выпускников колледжей и 53 процента выпускников средних школ были женаты.

Популярные дискуссии об изменениях в американских семьях за последние 60 лет вращаются вокруг «отхода от брака». Обеспокоенность сосредоточена на увеличении количества детей, рожденных вне брака, а также на снижении количества браков, что связано как с увеличением возраста вступления в первый брак, так и с усилением нестабильности в браке. В этих дискуссиях часто упускается из виду тот факт, что упадок брака совпал с ростом сожительства. Многие «одинокие» американцы сейчас живут с домашним партнером, и значительная часть «одиноких» матерей сожительствуют, часто с отцом ребенка.Доля женщин, которые когда-либо проживали вместе, почти удвоилась за последние 25 лет, и большинство внебрачных родов в настоящее время происходит в результате сожительства, а не от матерей, не состоящих в браке, на всех уровнях образования. Появление сожительства как альтернативы браку стало ключевой особенностью трансформации американской семьи после Второй мировой войны.

Эти изменения в моделях и траекториях семейной структуры имеют сильный социально-экономический градиент. Важное различие между выпускниками колледжей и другими людьми: люди, которые учились в колледже, но не имеют четырехлетнего образования, имеют семейные модели и траектории, которые очень похожи на таковые у выпускников средней школы.По сравнению с выпускниками колледжей менее образованные женщины с большей вероятностью вступают в сожительство в раннем возрасте и рожают детей во время сожительства, менее склонны к быстрому вступлению в брак и имеют гораздо более высокий процент разводов. Для этой группы рост показателей сожительства и внебрачных родов способствует формированию семейных историй относительно нестабильных отношений и частых изменений в структуре семьи (Cherlin 2009).

Мы начнем с краткого обзора основных фактов об изменениях в структуре семьи за последние десятилетия, а затем рассмотрим два широких набора объяснений возникновения социально-экономического градиента в браке, разводе, сожительстве и деторождении.Первый подчеркивает ограниченные экономические перспективы менее образованных мужчин. Рост относительной заработной платы женщин снизил отдачу от специализации и обмена в браке на всех уровнях образования, но социологи сосредоточили внимание на нехватке «брачных» мужчин в нижней части распределения доходов как на основной причине растущего семейного неравенства. Однако маловероятно, что мужчины, находящиеся в середине распределения доходов, не смогут вносить достаточный вклад в домашнее хозяйство, чтобы создать положительный излишек в браке.Чтобы теория «брачных мужчин» более широко объясняла снижение уровня брачности, необходимы традиционные гендерные нормы, согласно которым муж должен быть основным кормильцем. Уменьшение излишка брачного союза в результате нарушения этих гендерных норм может привести к тому, что некоторые мужчины со средним уровнем заработка станут «не вступающими в брак». Если эти нормы сильнее или более распространены среди лиц с меньшим образованием, тогда они могут, вместе с повышением относительной заработной платы женщин, вызвать социально-экономический градиент в браке.

Второй набор объяснений социально-экономического градиента подчеркивает образовательные различия в требованиях к супружеским обязательствам.Когда брак основывался на традиционно специализированных гендерных ролях, брак и обязательства, которые он подразумевает, защищали интересы жен, которые оставались дома, воспитывали детей и не сумели накопить рыночный человеческий капитал. Поскольку технологические изменения в доме и на рабочем месте уменьшили выгоды от специализации, ценность приверженности уменьшилась. Сожительство с меньшими затратами на выход, чем брак, позволяет людям реализовать многие выгоды от совместного проживания с меньшими обязательствами. Мы утверждаем, что родители, окончившие колледж, продолжают использовать брак как средство принятия обязательств для содействия интенсивным совместным инвестициям в своих детей.Для менее образованных и малообеспеченных пар, для которых такие инвестиции менее желательны или менее осуществимы, приверженность и, следовательно, брак имеют меньшее значение по сравнению с сожительством.

Эти изменения в требовании к долгосрочным обязательствам и, как следствие, социально-экономические различия в структуре семьи, имеют важные последствия для детей и родителей. Сожительские отношения намного менее стабильны, чем браки, поэтому рост числа детей, рождающих детей в сожительских союзах среди менее образованных, означает, что их дети с большей вероятностью будут испытывать нестабильность в условиях жизни, семейном доходе и присутствии родителей.Эта нестабильность была связана с неблагоприятными исходами для детей, хотя масштабы причинно-следственной связи неясны. По сравнению с женщинами двумя поколениями ранее, женщины с низким уровнем образования сегодня обладают большей независимостью и контролем над своей жизнью, но также подвергаются повышенному риску бедности. Менее образованные мужчины оказываются не обремененными и не обремененными ослабленными обязанностями в браке и отцовстве. Новый социально-экономический градиент в структуре семьи, по-видимому, является «механизмом» воспроизводства неравенства из поколения в поколение, на который влияет как растущее неравенство, так и потенциальный фактор, способствующий неравенству в будущем (McLanahan and Percheski 2008).

Неравномерное отступление от брака

Общие контуры трансформации американской семейной жизни после Второй мировой войны хорошо известны. Возраст, в котором мужчины и женщины впервые вступают в брак, в 1950-х годах достиг рекордно низкого уровня. В период с 1956 по 2013 год средний возраст вступления в первый брак вырос более чем на шесть лет как для мужчин, так и для женщин, увеличившись с 21,1 до 27,5 лет для женщин и с 22,5 до 29,2 года для мужчин. ^¹ Общественное беспокойство было сосредоточено не на задержке возраста вступления в первый брак, а на двух других изменениях, которые стали очевидны в 1970-х годах: росте количества внебрачных деторождений и резком увеличении количества разводов.Доля рождений у незамужних женщин выросла с 5 процентов в 1960 году до 32 процентов в 1995 году и в последние годы оставалась на уровне примерно 40 процентов (Child Trends 2015). Распространенность разводов, которая постепенно увеличивалась в Соединенных Штатах с конца девятнадцатого века, внезапно увеличилась вдвое в период с середины 1960-х до середины 1970-х годов (в этом журнале Stevenson and Wolfers 2007).

Эти изменения в браке, разводе и внебрачном деторождении различались в зависимости от социально-экономического статуса (Lundberg and Pollak 2014, 2015).Хотя доля американцев, состоящих в браке, существенно снизилась с 1960 года на всех уровнях образования, это сокращение особенно заметно среди менее образованных. ^² показывает долю лиц в возрасте 30–44 лет, которые в настоящее время состоят в браке по уровню образования. ^³ Хотя в 1960 году различия в уровне браков по образованию были небольшими, к 2010 году процент браков среди выпускников колледжей был на 12 и 17 процентных пунктов выше, чем среди тех, кто закончил колледж и среднюю школу соответственно.

Источник: перепись 1960–2000 годов; 2010 ACS

Хотя около 90 процентов мужчин и женщин в конечном итоге вступают в брак, а доля мужчин и женщин, которые когда-либо вступали в брак до среднего возраста, одинакова во всех образовательных группах, ^⁴ браки выпускников колледжей намного более стабильны. Как показано на графике, тенденции в доле разведенного населения в возрасте 30–44 лет практически идентичны для некоторых групп колледжей и старших классов, но примерно на 40 процентов ниже для выпускников колледжей.Отчасти разрыв в образовании объясняется различиями в возрасте вступления в первый брак, но вероятность развода при данной продолжительности брака также значительно ниже для выпускников колледжей, чем для тех, кто имеет какое-либо высшее или среднее образование. ^⁵

Источник: перепись 1960–2000 годов; 2010 ACS

На первой панели показано кумулятивное влияние этих различий на семейные истории поздних бэби-бумеров с использованием данных Национального лонгитюдного исследования молодежи 1979 года.К 46 годам почти половина старшеклассников и некоторых колледжей, когда-либо состоявших в браке, разведены, но почти 70 процентов выпускников колледжей все еще состоят в первом браке.

Таблица 1

Результаты семьи по образованию

	Выпускник средней школы, без колледжа	Некоторая степень колледжа или младшего специалиста	Диплом колледжа или выше
Национального лонгитюдного исследования 1979 г. : Результаты брака по возрасту 46 (Aughinbaugh et al., 2013) ^a — Когорты по рождению 1957–1964
Процент когда-либо состоявших в браке	87,0	87,1	89,0
Среди тех, кто был женат:		когда-либо в разводе		49,1	48,5	29,8
Процент все еще состоящих в первом браке	48,6	48,9	69,0
Национальное лонгитюдное исследование подростков от 14 до взрослого возраста от 28 до 32 лет. b — Когорты по рождению 1976–1984 годы
Процент в настоящее время в браке	45.0	45,8	48,2
Процент совместного проживания в настоящее время	21,5	19,1	14,2
Процент 2+ союзов совместного проживания	42,1		42,1	32,2	26,7	8,4
Процент беспартнерской матери	17,8	16,4	5,8

Сосредоточение внимания на этих тенденциях в формировании и расторжении браков: .Сожительство стало очень распространенным внутренним соглашением в Соединенных Штатах. Доля женщин, которые когда-либо жили в сожительстве, почти удвоилась за последние 25 лет, и сегодня большинство женщин в возрасте от 19 до 44 лет в какой-то момент своей жизни состояли в сожительстве (Manning, 2013). Более 27 процентов всех пар, живущих в настоящее время вместе, состоят в внебрачных союзах (согласно нашим расчетам на основе данных текущего обследования населения за 2007–2013 годы).

Отслеживание изменений в совместном проживании с течением времени затруднено, поскольку высококачественные репрезентативные данные о совокупности не состоящих в браке пар доступны только для недавних когорт.^⁶ Большинство оценок сожительства для более ранних когорт основаны на выводах из состава домохозяйства и являются ненадежными. Однако улучшенные оценки переписи, проведенные Fitch, Goeken и Ruggles (2005), показывают, что до 1970 г. было очень мало (зарегистрированных) случаев сожительства. Данные о сожительстве могут быть изначально ошибочными, поскольку это состояние трудно определить. Пары часто вступают в совместное проживание постепенно (часто неполный рабочий день и сохраняя раздельное проживание) и без четких ожиданий (Manning and Smock 2005).Социологи и демографы изучали причины и последствия роста числа сожителей с начала 1980-х годов, в то время как экономисты в целом игнорировали сожительство и продолжали сосредотачиваться на дихотомии женатых и неженатых.

По большей части отказ от брака, похоже, был сдвигом к сожительству, поскольку возраст, в котором молодые пары создают свое первое домашнее хозяйство, остается относительно постоянным. Для когорт, рожденных в 1960-х и 1970-х годах, средний возраст вступления в первый брак (состоящий в браке или сожительстве) стабилизировался на уровне, предшествовавшем бэби-бума, и составлял около 22 лет.5 для женщин (Bailey, Guldi, and Hershbein, 2014). Доля рождений у незамужних матерей с 1980 года увеличилась вдвое, но большая часть этого увеличения произошла за счет утроения доли рождений у матерей, живущих вместе, а не разлученных (Manning, Brown, and Stykes, 2015).

Сильный градиент образования, очевидный в браке и разводе, также справедлив и в отношении сожительства и внебрачных родов. Вторая панель показывает, что для недавней когорты молодых людей модели брака, сожительства и деторождения лиц, имеющих только высшее образование, очень похожи на тех, кто закончил колледж, но разительно отличаются от тех, кто закончил колледж.Менее образованные реже вступают в партнерские отношения, большая часть их партнерств не состоит в браке, а их союзы гораздо менее стабильны. Молодая женщина без высшего образования примерно в пять раз чаще, чем выпускница колледжа, может быть сожительницей или матерью без партнера. Хотя с 1980 г. рождение детей вне брака значительно увеличилось по всему спектру образования, показатели среди выпускников колледжей остаются относительно низкими, как показано на рис. Напротив, доля внебрачных рождений как среди выпускников средней школы, так и среди женщин, окончивших колледж, резко увеличилась с 1980 года, причем большая часть этого роста была вызвана более высокой частотой рождений в сожительственных союзах.

Разрыв в рождении детей вне брака между выпускниками колледжей и теми, кто закончил колледж, в пределах каждой расы и этнической группы велик, хотя общие показатели существенно различаются. Например, среди белых выпускников колледжей неиспаноязычного происхождения уровень деторождения вне брака составляет 5,9 процента, а среди тех, кто закончил колледж, — 30 процентов. Для выходцев из Латинской Америки соответствующие показатели составляют 17,4 процента и 45,3 процента; для чернокожих — 32,0% и 68,7% (Lundberg and Pollak, 2014).Таким образом, различия в образовании — это не просто отражение расовых и этнических различий в уровне образования.

представляют собой взгляд на жизненный цикл и показывает, как модели женского брака, сожительства и деторождения различаются в зависимости от уровня образования. Женщины с высшим образованием значительно чаще вступают в союз после 20 лет, чем женщины с более низким уровнем образования. При условии, что они состоят в союзе — будь то в браке или в сожительстве — выпускники колледжей также чаще вступают в брак, чем в сожительство.Различия в профсоюзном статусе по уровню образования еще больше среди женщин с детьми в семье. Только 2,4 процента выпускниц колледжей в возрасте до 40 лет с детьми живут вместе с детьми по сравнению с 8 процентами менее образованных женщин. Существует также явный образовательный градиент в условиях жизни незамужних матерей. Незамужние матери с высшим образованием с большей вероятностью будут жить вместе, а не жить одни или с родственниками, по сравнению с матерями с меньшим образованием (Manning, Brown, and Stykes, 2015).

Рисунок 4а. Источник: CPS 2007–2013 гг. Этот рисунок представляет собой диаграмму с областями с накоплением. Для данного возраста вертикальный рост каждой категории представляет долю женщин в этом типе домохозяйства. Типы домохозяйств являются взаимоисключающими, поэтому сумма шести категорий всегда равна 1.

Рисунок 4b. Источник: CPS 2007–2013 гг. Этот рисунок представляет собой диаграмму с областями с накоплением. Для данного возраста вертикальный рост каждой категории представляет долю женщин в этом типе домохозяйства. Типы домохозяйств исключают друг друга, поэтому сумма шести категорий всегда равна 1.

Совместные союзы обычно гораздо менее стабильны, чем браки для всех образовательных групп. Средняя продолжительность сожительства несколько больше для менее образованных (22–24 месяца), чем для выпускников колледжей (17 месяцев), но чрезвычайно коротка по сравнению с браком. Первый период добрачного сожительства с одинаковой вероятностью исчезнет в течение трех лет для всех образовательных групп, но у выпускников колледжей значительно больше шансов вступить в брак и меньше шансов остаться в сожительстве более трех лет (Copen, Daniels, and Mosher, 2013).

Роль сожительства, а также его распространенность различаются в разных образовательных группах. Для женщин, окончивших колледж, рождение детей во время сожительства является относительно редким явлением, и когда это действительно происходит, сожительские союзы могут быстро перейти в брак. Однако среди людей с меньшим образованием рост сожительства задерживает вступление в брак, но не рождение детей. Вероятность беременности в течение одного года после начала первого добрачного сожительства составляет 5 процентов для женщин, окончивших колледж, 18 процентов для женщин, окончивших колледж, и 24 процента для выпускниц средней школы.Женщины, окончившие колледж и забеременевшие во время сожительства, в два раза чаще выходят замуж в течение года, чем женщины, окончившие колледж (Copen, Daniels, and Mosher, 2013). В общем, традиционные модели супружеского деторождения были гораздо более устойчивыми среди высокообразованных американцев, в то время как разделение брака и деторождения гораздо более распространено среди тех, кто не имеет высшего образования. Для выпускников колледжей более частое сожительство является частью модели откладывания брака и деторождения, чтобы приспособиться к более продолжительному периоду обучения, чему способствует улучшение контроля над рождаемостью и изменения социальных норм, касающихся добрачного секса (Goldin and Katz 2002).Для других сожительство кажется более прямой заменой брака.

Эти различия в роли совместного проживания имеют важные последствия для условий жизни детей, матери которых имеют разный уровень образования. Поскольку сожительство, как правило, носит временный характер, независимо от наличия детей, дети в сожительствующих домохозяйствах подвергаются большему риску нестабильности в жилищных условиях, данных о родителях и доходах домохозяйства. Последующие браки или сожительства часто заключаются не с отцом детей, а с другим партнером, а среди тех, кто рожает детей во время сожительства, распространены сложные семьи с многопартнерской фертильностью.Менее половины детей в домохозяйствах, проживающих вместе с детьми, живут с обоими биологическими родителями, по сравнению с более чем 90 процентами детей в домохозяйствах супружеских пар (Payne 2013). Наконец, отцы с некоторым высшим образованием или только со средним образованием на 25 процентов реже живут со всеми своими детьми, чем отцы, окончившие колледж (Guzzo and Payne, 2014). Эти различия в стабильности семьи и отцовского присутствия связаны с важными различиями в инвестициях в детей и их результатах.

Изменение гендерных ролей, супружеского профицита и инвестиций в детей

Экономическая модель брака, разработанная Гэри Беккером в 1970-х годах, отразила и рационализировала доминирующую семейную парадигму эпохи после Второй мировой войны. Брак для большинства был пожизненным контрактом между мужчиной и женщиной, в котором он обеспечивал доход от рыночной работы, а она вносила свой вклад в приготовление пищи, уборку и уход за детьми на дому. Развод обходился дорого и редко, и как «жизнь в грехе», так и рождение «незаконнорожденных» детей подвергались стигматизации.Ожидаемые выгоды от брака в значительной степени проистекали из домашнего производства — экономии от масштаба и отдачи от специализации и обмена. Последующие экономические модели признавали выгоды от совместного потребления домашних общественных благ, таких как жилье и дети (Lam 1988). Во всех этих моделях предполагается, что индивиды, рассматривающие брак, сравнивают ожидаемую полезность этого конкретного брака (которая, в свою очередь, зависит от ожиданий относительно разделения излишка от брака между супругами) с ожидаемой полезностью пребывания в браке и , возможно, продолжая поиски лучшей супруги.Сожительство в этих ранних моделях явно не рассматривается как альтернатива браку или одиночеству.

Беккер (1981) использует модель специализации и обмена для объяснения снижения распространенности и стабильности браков в конце 1960-х и в 1970-х годах. Непосредственной причиной является уменьшение излишка брачного союза, связанного с сокращением специализации, в то время как первопричина — изменение экономических возможностей женщин. Изменения в технологии производства и структуре спроса повысили производительность работающих женщин в большей степени, чем мужчин, увеличивая относительные заработки женщин и возможности трудоустройства (Galor and Weil 1996).Сокращение гендерного разрыва в заработной плате снизило потенциальные выгоды от разделения труда по половому признаку в домашнем хозяйстве, и, поскольку долгосрочная привязанность женщин к рабочей силе усилилась, инвестиции в образование усилили эти изменения. Альтернативные издержки воспитания детей увеличивались по мере роста заработной платы женщин и увеличения вероятности развода. В ответ на эти меняющиеся стимулы рождаемость упала вдвое с 1960 по 1980 год, что еще больше снизило отдачу для пары от того, чтобы один человек оставался дома.За последние 60 лет в экономической жизни женатых мужчин и женщин произошло существенное сближение, а специализация в часах работы на рынке и в домашнем хозяйстве резко снизилась (Aguiar and Hurst 2007, Lundberg and Pollak 2007 в этом журнале).

Сожительство против брака

Появление сожительства как широко приемлемой альтернативы браку, которое было на ранней стадии, когда Беккер опубликовал Трактат о семье в 1981 году, меняет исчисление решения о браке.Многие выгоды от брака, признанные в экономических моделях, могут быть реализованы любой парой, которая соглашается координировать производство и разделить потребление в рамках совместного домашнего хозяйства. Что же тогда отличает брак от сожительства с экономической точки зрения?

В экономических моделях брака и сожительства подчеркивается одно ключевое различие: стоимость расторжения брака намного выше, чем сожительства (Brien, Lillard and Stern 2006, Matouschek and Rasul 2008). Прекращение брака связано с юридическими формальностями для раздела имущества и долга и, если есть дети, для установления опеки, посещения и поддержки.Развод стал менее дорогостоящим, поскольку в штатах начиная с 1970-х годов были приняты законы об отсутствии вины или одностороннем разводе, но развод остается сложным, неопределенным и часто дорогостоящим процессом как по времени, так и по деньгам. В отличие от браков, сожительство можно просто и быстро расторгнуть вне правовой системы. Наконец, культурное значение брака делает развод более социально (и, возможно, психически) травматичным для людей. Основываясь на своей этнографической работе, Эдин и Кефалас (2005) пришли к выводу, что страх развода является важной причиной, по которой незамужние матери, которых они изучают, предпочитают сожительство браку.

При расторжении брака семейное имущество делится между бывшими супругами; когда сожительский союз распадается, аналог супружеской собственности отсутствует — активы и обязательства остаются у бывшего партнера, который имеет законное право собственности на актив или несет юридическую ответственность по долгу. В некоторых штатах пары, вступающие в гражданские союзы или домашние партнерства, получают некоторые преимущества брака, и в большинстве штатов признаются явные контракты между сожителями. Но лишь немногие сожительствующие пары заключают письменные контракты, условия и даже наличие устных контрактов часто трудно доказать, а судебные решения о возможности принудительного исполнения таких контрактов непоследовательны (Bowman 2004, 2010).Гражданский брак, который требует, чтобы пары считали себя состоящими в браке, практически исчез с ростом социальной приемлемости сожительства и был отменен законодательными актами в большинстве штатов (Wagoner 2015). С другой стороны, законы, регулирующие опеку над детьми и алименты, существенно изменились за последние несколько десятилетий, уменьшив различие между браком и сожительством с точки зрения родительских прав и обязанностей. Различие между законнорожденными и незаконнорожденными детьми практически исчезло, поэтому, если отцовство установлено, по крайней мере теоретически, вопросы опеки над детьми после расторжения сожительства или брака не сильно отличаются.^⁷

Более высокая стоимость расторжения брака по сравнению с совместным проживанием влияет как на выбор пар для вступления в брак, так и на уровень вложений в брак в конкретных парах. В традиционных браках инвестиции в навыки, специфичные для домашней сферы и, следовательно, в некоторой степени специфичные для брака, могут порождать семейную версию проблемы ограбления. Традиционное гендерное разделение труда, ограничивающее рыночный опыт и навыки женщин, требует пожизненной приверженности, потому что расторжение брака повлечет за собой большие расходы для женщин, которые были домашними специалистами.Брачный режим, предполагающий высокие затраты на выход, юридический, социальный и экономический, позволяет браку функционировать как инструмент обязательств, который способствует сотрудничеству между партнерами и поощряет инвестиции, связанные с браком. «Революция разводов» — переход к разводам без вины или односторонним разводам — которая снизила затраты на выход из брака и снизила ценность брака как механизма принятия обязательств, по-видимому, сыграла свою роль в сокращении совместных инвестиций домохозяйств (Stevenson 2007). ^⁸

Для современных, менее специализированных пар, многие выгоды от брака или сожительства, вероятно, будут основаны на совместном потреблении общественных благ в доме и удовольствиях совместного досуга, а не на разделении труда между домашнее производство и рыночная работа (Stevenson and Wolfers 2007).Эти льготы, основанные на потреблении, требуют меньших вложений, специфичных для пары, и поэтому требуют меньше межвременных обязательств. Сожительство способствует совместному потреблению в партнерстве с меньшими обязательствами и, таким образом, представляет собой привлекательную альтернативу браку в обществе без отдельных мужских и женских сфер. Пары будут выбирать между браком и сожительством в зависимости от их требований к обязательствам. Неудивительно, что сожительские партнерства имеют тенденцию быть значительно менее специализированными, чем брачные партнерства (Gemici and Laufer 2014, Parker and Wang 2013).

Непосредственной причиной отказа от брака было сокращение излишка супружества. Однако основные силы, которые привели к снижению спроса на долгосрочные обязательства — снижение гендерной специализации и переход от производственного к основанному на потреблении излишка супружества, — по всей видимости, применимы ко всем парам, независимо от образования. Что еще предстоит объяснить, так это то, почему мы наблюдаем значительный рост внебрачных деторождений и нестабильности брака среди групп с низким и средним образованием, в то время как традиционные модели послеродового деторождения и относительно стабильные браки сохраняются среди выпускников колледжей.

Рост неравенства, брачные мужчины и гендерные нормы

Социологи, демографы и семейные историки связывают социально-экономические различия в браке и разводе с ростом экономического неравенства за последние несколько десятилетий и, в частности, с ухудшающимися перспективами занятости и заработка. менее образованные мужчины. С этой точки зрения сохранение традиционной семьи с деторождениями и воспитанием детей в стабильных браках зависит от возможностей заработка партнера-мужчины.

Обширная литература задокументировала сильную эмпирическую взаимосвязь между долгосрочными экономическими перспективами мужчин и зрелостью карьеры и их переходом в брак (Oppenheimer, Kalmijn, and Lim 1997). «Брачные» мужчины — это те, кто продемонстрировал свою способность быть хорошими (достаточно) кормильцами для семьи. Идея о том, что брачный мужчина имеет глубокие исторические и культурные корни. Поздний брак был отличительной чертой «европейского образца брака» до промышленной революции (Hajnal 1965; Wrigley 2014).Брак требовал, чтобы молодые мужчины были экономически независимыми, и поэтому пары ждали женитьбы, пока мужчина не унаследует семейную ферму, вместо того, чтобы создавать семью из нескольких поколений со своими родителями. Брачный возраст в Европе снизился, так как молодые люди стали более широко использовать высокооплачиваемые рабочие места в промышленности (Fitch and Ruggles, 2000). В Соединенных Штатах возраст вступления в первый брак упал до исторически низкого уровня в оптимистичную и процветающую эпоху после Второй мировой войны. Основываясь на этих исторических данных, Рагглз (2015) связывает недавние изменения в структуре семьи с ухудшением экономических перспектив мужчин.Заработная плата женщин росла по сравнению с заработной платой мужчин на всех уровнях образования за последние несколько десятилетий, но сокращение гендерного разрыва в доходах на более низких уровнях образования в значительной степени связано со снижением реальных доходов мужчин, не обучающихся в колледже (Автор и Вассерман 2013).

Экономическая версия гипотезы о брачных мужчинах может объяснить отход от брака среди крайне обездоленных. Этнографическая работа в крайне неблагополучных сообществах предполагает, что экономические перспективы некоторых мужчин настолько ужасны из-за сочетания низкой квалификации, дискриминации на рынке труда, судимости и злоупотребления психоактивными веществами, что они не могут внести положительный вклад в домашнее хозяйство (Edin and Нельсон 2013).Но чисто экономическая версия гипотезы о браке между мужчинами не может объяснить падение количества браков между мужчинами и женщинами, окончившими колледж. Чтобы объяснить широкий отход от брака нехваткой брачных мужчин, необходимо сыграть важную роль в нормах, определяющих гендерные роли.

По мере роста числа пар, в которых жена зарабатывает больше, чем муж, исследования взаимосвязи между относительными заработками, стабильностью отношений и домашним поведением в социологии получили распространение (Brines, 1994; Atkinson, Greenstein, and Lang, 2005; Cooke, 2006). .^⁹ Общая тема в этой литературе состоит в том, что браки, в которых жена зарабатывает больше, чем ее муж, нарушают норму, согласно которой муж должен быть основным кормильцем, и доказательства этого вывода включают более высокую вероятность развода и более высокую вероятность развода. распространенность домашнего насилия в таких домохозяйствах. Бертран, Каменица и Пан (2015) ссылаются на стресс, связанный с нарушением норм «гендерной идентичности», чтобы мотивировать очевидное влияние относительных доходов супругов на распространенность браков, предложение женской рабочей силы и стабильность отношений.Снижение ценности брака, когда жена зарабатывает больше, чем муж — в результате нарушения этих норм гендерной идентичности — может быть более выраженным для домохозяйств с более низким уровнем образования, поскольку традиционные гендерные нормы, как правило, сильно снижаются с образованием (Дэвис и Гринштейн. 2009 г.).

Теория брака со специализацией и обменом Беккера также предполагает, что супружеские пары больше всего выигрывают от брака и супружеской специализации, когда гендерный разрыв в заработной плате велик. Если использовать соотношение средней заработной платы мужчин и женщин в качестве несовершенного показателя гендерного разрыва в заработной плате, можно сделать вывод, что потенциальный профицит от специализации в браке, возможно, уменьшился в последние десятилетия меньше для выпускников колледжей, чем для тех, у кого меньше образования.показывает, что соотношение реальных заработков женщин и мужчин для работающих полный рабочий день увеличилось с 1960 года для всех образовательных групп. В 1960 году соотношение доходов мужчин и женщин было одинаковым для разных уровней образования: 56 процентов для работников с высшим или высшим образованием, 53 процента для тех, кто закончил колледж, и 54 процента для тех, кто имеет только среднее образование. Однако после 1980 г., когда реальные заработки менее образованных мужчин начали падать, эти соотношения заработков разошлись. В 2010 году соотношение доходов мужчин и женщин составляло 68 процентов для тех, кто имеет высшее образование, по сравнению с 74 процентами как для тех, кто имеет высшее образование, так и для тех, кто имеет только среднее образование.Однако существует мало свидетельств того, что пары выпускников колледжей более специализированы, чем пары с менее образованным образованием. Среди семейных пар, в которых оба партнера имеют одинаковый уровень образования, нет четкой разницы в соотношении обычных часов рыночной работы между мужьями и женами в средней школе, некоторых колледжах и группах выпускников колледжей (на основе наших расчетов). из переписи населения 1980–2000 гг. и исследования американского сообщества 2010 г.).

Таблица 2

Средняя годовая заработная плата работников, занятых полный рабочий день, по образованию (в долларах 2010 г.)

Панель A: Мужчины, работающие полный рабочий день 90,383 909 901 90 343 31,755 9034 9034 9034 9013 9013 9013 9034 59,133

	1960	1970	1980	1990	2000	2010
Средняя школа	43,333	54,129	52,010	46,223	45,950	40,967
90,382	56,039	50,501
Колледж или другое	60,094	80,490	72,553	81,366	92,226	89,187
23,653	28,598	28,983	30,059	30,288
Некоторые колледжи	26,078	32,762	32,853	36,398	39,160	37,413	60,902
Панель C: Соотношение среднего заработка женщин / мужчин
Средняя школа	0.546	0,528	0,557	0,650	0,691	0,739
Some College	0,528	0,526	0,588	0,667		0,667	0,699	0,549	0,570	0,626	0,641	0,683

Альтернативная гипотеза, объясняющая отказ от брака из-за сокращения гендерного разрыва в заработной плате, заключается в том, что проблемы с контрактами не позволяют парам реализовать потенциальный излишек в браке.То есть проблемы с пересмотром условий распределения супружеского излишка могут отговорить пары от вступления в брак или привести их к разводу, когда они не могут эффективно реагировать на потрясения. Чтобы проблемы с контрактами могли объяснить социально-экономический градиент отказа от брака, эти препятствия должны быть более серьезными для менее образованных пар, чем для выпускников колледжей. Проблемы заключения контрактов могут отражать трудности в согласовании взаимоприемлемых разделов излишка супружества с неполной информацией (Peters 1986) или в заключении обязывающих соглашений для реализации этих разделений (Lundberg and Pollak 2003).Например, парам может быть трудно взять на себя надежные обязательства по совместному уходу за детьми и другой домашней работе, когда разрыв в заработной плате сокращается из-за давления со стороны сверстников, которые поддерживают более традиционные гендерные роли (Sevilla-Sanz 2005). Кроме того, все браки столкнутся со стохастическими потрясениями в отношении дохода, здоровья или привязанностей, а перераспределение в браке может потребовать навыков взаимоотношений, которые могут быть положительно связаны с образованием.

Инициатива по здоровому браку, набор федеральных программ по содействию браку, была первоначально профинансирована в 2003 году на основе убеждения, что пары с низким доходом не обладают навыками взаимоотношений, необходимыми для преодоления проблем, с которыми они сталкиваются при решении родительских и экономических проблем.Рандомизированная оценка лечения этих программ показала, что они неэффективны (Wood et al. 2012), что может означать либо то, что пробел в навыках, если он существует, не имеет первостепенного значения, либо что на него мало влияет конкретное политическое вмешательство. Первое объяснение поддерживается Лундбергом (2015), который обнаружил, что, хотя существуют ярко выраженные образовательные различия в показателях таких черт, как самоэффективность и эмоциональная стабильность, эти различия не могут объяснить какой-либо значительной части образовательных различий в нестабильности отношений и одиночестве. материнство среди молодых американцев.

Диверсионные инвестиции в детей

Избыток брачного союза за счет специализации и обмена снизился для всех образовательных групп, так как гендерный разрыв в заработной плате уменьшился, что делает маловероятным, что это основной источник социально-экономического расхождения в поведении в браке, который мы задокументировали. Другие источники выгод от брака, включая отдачу от совместного потребления общественных благ и инвестиций в детей, также могут играть важную роль. Если доход от этих основанных на потреблении источников излишка супружеского дохода увеличивается (Becker 1974), то количество браков выпускников колледжей может быть стабилизировано за счет «эффекта дохода» от повышения их заработной платы, компенсирующего «ценовой эффект» сужения. гендерный разрыв в заработной плате (Moffitt 2000).

Есть веские основания полагать, что дети играют ключевую роль в социально-экономических различиях в поведении в браке. Поскольку подавляющее большинство мужчин и женщин на всех уровнях образования в конечном итоге вступают в брак, самое важное различие между семейными историями выпускников колледжей и других заключается не в том, вступают ли они в брак, а во времени и продолжительности брака и его связи с деторождением и воспитанием детей. Менее образованные матери значительно чаще, чем выпускницы колледжей, рожают в сожительстве и, учитывая короткую среднюю продолжительность этих отношений, с большей вероятностью будут воспитывать своих детей в одиночку или с последующим партнером.

Альтернативное объяснение неравномерного отказа от брака, которое предлагает лучшее объяснение разделения брака и деторождения у родителей, не окончивших колледж, фокусируется на различных стратегиях инвестирования в детей. Мы предполагаем, что для выпускников колледжей брак стал инструментом приверженности, поддерживающим интенсивные совместные инвестиции в детей. Брак, поскольку выход из него обходится дороже, чем сожительство, может выступать в качестве механизма обязательств для совместного совместного проекта по воспитанию экономически успешных детей (Lundberg and Pollak 2014, 2015).Повышенная отдача от человеческого капитала и, следовательно, от интенсивных инвестиций в детей, возможно, поддерживала высокий уровень супружеского излишка для выпускников колледжей, которые с большей вероятностью сделают эти инвестиции. Поскольку долгосрочное обязательство способствует совместным инвестициям, выпускники колледжей поздно вступают в брак и откладывают рождение детей до брака.

Интенсивные инвестиции в детей, о чем свидетельствует увеличение времени на уход за детьми и рост расходов на детей, концентрируются среди выпускников колледжей. Как и в случае с моделями брака и деторождения, с точки зрения инвестиционных моделей американцы, окончившие колледж, больше похожи на выпускников средней школы, чем на четырехлетних выпускников колледжей.Матери с некоторыми колледжами, у которых есть дети в возрасте до 13 лет, тратят на 30 минут меньше в день на уход за детьми в начальной школе, чем матери с высшим образованием, и нет никакой разницы в продолжительности времени по уходу за детьми в некоторых группах колледжей и старших классов (на основе наших расчетов из американских Исследование использования времени, 2003–2014 гг.). Родители с высоким и низким уровнем образования также могут вкладывать различные средства в своих детей. Этнографические данные показывают, что родительские стремления и цели родителей из бедных слоев населения и рабочего класса, как правило, сосредоточены на безопасности и выживании, а не на достижениях (Lareau 2003; Edin and Kefalas 2005).Поскольку этнографическая литература сосредоточена на бедных семьях и семьях рабочего класса, вопрос о том, в какой степени эти родительские стремления распространяются на определенную группу колледжей, остается открытым.

Почему стимулы к инвестированию в детей могли различаться в разных образовательных группах? Растущая отдача от человеческого капитала была отличительной чертой недавнего увеличения неравенства доходов, но повышение отдачи от человеческого капитала должно привести к увеличению инвестиций всех родителей. Действительно, родители во всех образовательных группах увеличили время, проводимое с детьми.Однако родители различаются своими ресурсами и возможностями. Академические навыки родителей увеличат продуктивность их времени с детьми. Родители-выпускники колледжей также, по-видимому, лучше осведомлены о том, как дети учатся, и взаимодействуют с ними более подходящими для развития способами (Kalil, Ryan, and Corey 2012). Хотя влияние производительности родителей на время, выделяемое на инвестиции в детей, теоретически неопределенно, многочисленные эмпирические данные показывают, что время ухода за детьми увеличивается с образованием (см. В этом журнале Guryan, Hurst, and Kearney 2008).Эти преимущества будут усилены за счет динамической взаимодополняемости в развитии навыков детей (Heckman 2000; Todd and Wolpin 2007; Aizer and Cunha 2012). Если «навыки порождают навыки», то более поздние родительские инвестиции и формальное школьное обучение будут более продуктивными для детей, у которых в раннем возрасте есть преимущества в познавательной способности и здоровье. Это означает, что ожидаемая отдача от вложений детей родителями с ограниченными ресурсами и неопределенным будущим может быть ниже, чем у более образованных родителей с большими и более надежными инвестиционными возможностями.

Последствия растущего семейного неравенства для детей, женщин и мужчин

Относительная нестабильность брака и распространенность внебрачного деторождения среди лиц с меньшим образованием по сравнению с выпускниками колледжей имеют последствия для благополучия мужчин и женщин. и для передачи ресурсов и возможностей из поколения в поколение. Поскольку различающиеся модели партнерства и воспитания детей в образовательных группах отражают изменения в стимулах к инвестированию в детей и в капитал, связанный с отношениями, было бы неуместно рассматривать эти результаты, как если бы они были последствиями самих изменений в семье, а не лежащие в основе экономические и социальные силы, которые изменили американские семьи.

Дети: разные судьбы

Дети женщин, не имеющих высшего образования, с большей вероятностью, чем дети выпускников колледжей, родятся от матери, не состоящей в партнерстве или сожительстве, испытают изменение (или множественные изменения) в присутствии отца или отец фигурирует в домашнем хозяйстве и вырастает в сложной семье со сводными и сводными братьями и сестрами. Конечным результатом будет детство с большей нестабильностью и более ограниченным участием отца, чем у детей выпускников колледжей.Эти тенденции внесли свой вклад в то, что Макланахан (2004) называет «расходящимися судьбами» детей в благополучных и менее благополучных семьях, когда те, кто находится наверху, пользуются временем и деньгами двух высокообразованных родителей, а многие из них находятся в нижней не.

В огромной литературе о связи между структурой семьи и результатами для детей документально подтверждена сильная и последовательная корреляция между результатами ребенка, такими как уровень образования, преступность и психическое здоровье, и показателями структуры семьи, такими как годы, проведенные с беспартийным родителем (McLanahan and Sandefur 1994 ) и смены семьи (Fomby and Cherlin 2007).Сожительство родителей (в отличие от брака) также сильно связано с неблагоприятными исходами для детей и подростков (Brown 2004). Все такие исследования, конечно, страдают от избирательности, поскольку ненаблюдаемые родительские характеристики могут быть мощными детерминантами структуры семьи, смены семьи и результатов ребенка. Неудивительно, что добавление средств контроля за наблюдаемыми родительскими характеристиками снижает связь между браком и результатами детей (Ribar 2004). Альтернативные стратегии идентификации, такие как фиксированные эффекты для братьев и сестер и инструментальные переменные (например, использование родительской смерти в качестве инструмента для родительского отсутствия), как правило, показывают меньшее, но все же значительное влияние структуры семьи и смены семьи на результаты ребенка (McLanahan, Tach и Шнайдер 2013).Однако ни одно из этих исследований не позволяет полностью избежать проблем с идентификацией.

Нестабильность структуры семьи также затрудняет оценку воздействия на результаты ребенка. Хотя удобно (или часто необходимо, при отсутствии продольных данных за всю жизнь) сосредоточить внимание на устройстве семьи в какой-то момент жизненного цикла или в течение короткого промежутка времени — например, состоят ли родители в браке на момент рождения ребенка. или живет ли ребенок с обоими биологическими родителями в возрасте 15 лет — при этом упускается из виду «турбулентность», которую Черлин (2009) определяет как ключевую особенность американских семей.В то время как популярные дискуссии часто сосредотачиваются на «семьях с одним родителем», такие семьи обычно переходят от одного брака или сожительства к другому: лишь небольшая часть детей проводит все свое детство в семьях с одним родителем (Björklund, Ginther, and Sundström 2007). Эта нестабильность подразумевает необходимость продольной, а не поперечной перспективы, и акцент на траектории структуры семьи, а не на структуре семьи, измеренной в определенный момент времени. Анализ «проблемы окна» в исследованиях результатов у детей показал, что переменные окна одного года и краткосрочного периода, измеряющие обстоятельства детства, включая структуру семьи и переходные периоды, являются плохими показателями детского опыта (Wolfe, Haveman, Ginther, and An 1996).

Учитывая проблемы идентификации, размер и характер любых причинных эффектов структуры семьи или смены семьи на результаты ребенка остаются очень неопределенными. Трудно, если не невозможно, отличить влияние сожительства родителей на детей от высокой частоты смены фигуры родителей, с которой это связано, или от ненаблюдаемых характеристик родителей, которые решили не вступать в брак. Кроме того, данные не единодушно свидетельствуют в пользу семьи с двумя родителями. Например, используя стратегию оценки, включающую фиксированные эффекты ребенка, Огинбо, Пьерет и Ротштейн (2005) не обнаружили значительного влияния смены брака матерей на когнитивное и социально-эмоциональное развитие детей, а Браун (2006) обнаружил, что переход от Семья одиноких матерей в сожительствующих приемных семьях связана с негативным воздействием на благополучие подростков.Гинтер и Поллак (2004) и Геннетиан (2005) обнаружили, что образовательные результаты как для приемных детей, так и для биологических детей в смешанных семьях аналогичны результатам в семьях с одним родителем.

Женщины: независимы и подвержены риску

Усиление семейной нестабильности увеличило бремя воспитания детей, которое несут женщины без высшего образования по сравнению с женщинами с высшим образованием. Уровень бедности среди женщин с дипломом о среднем образовании и женщин, окончивших колледж, намного выше, чем уровень бедности среди выпускников колледжей, и отчасти это различие связано с большей вероятностью того, что менее образованные женщины не имеют партнеров и воспитывают детей.Неудивительно, что уровень бедности среди незамужних женщин с детьми на всех уровнях образования значительно выше, чем среди замужних женщин с детьми. ^¹⁰ Подавляющее большинство детей, живущих с одним родителем (87 процентов), проживают с матерью (Payne 2013).

С другой стороны, по мере того, как сожительство, внебрачное воспитание детей и развод становятся все более приемлемыми, женщины имеют больше свободы отказываться от брака с мужчинами, с которыми они проживали вместе или у которых родились их дети, и прекращать отношения, которые не приносят удовлетворения или опасный.Одним из последствий революции разводов, которая снизила стоимость выхода из брака, стало значительное снижение количества женских самоубийств и домашнего насилия (Stevenson and Wolfers 2006). Хотя в среднем незамужние женщины менее обеспечены экономически, чем замужние женщины, важным положительным последствием отказа от брака может быть сокращение распространенности неудовлетворительных или вредных отношений.

Мужчины: не обремененные и не привязанные

Существуют большие различия между поведением женатых мужчин, сожительствующих мужчин и беспартийных мужчин, измеряемых в поперечном или продольном направлении.Переход как к браку, так и к сожительству связан с уменьшением рискованного поведения мужчин, такого как запойное употребление алкоголя и употребление наркотиков, но снижение, связанное с браком, больше и более устойчиво, чем снижение, связанное с сожительством (Duncan, Wilkerson, and England, 2006). После вступления в брак мужчины работают больше часов и получают более высокую заработную плату. Акерлоф (1998) приходит к выводу, что влияние брака является причинным и что отсрочка брака, прекращение практики брака с дробовиком и уменьшение ответственности мужчин за детей и совместное проживание с ними являются причиной роста социальной патологии.Он утверждает, что переход к браку — это обряд посвящения, связанный с изменением обязанностей, который меняет предпочтения мужчин, что приводит к увеличению времени, затрачиваемого на домашние дела. Альтернативным причинным объяснением резкого изменения поведения мужчин при вступлении в брак является то, что это является частью брачного контракта с их женами. Если социальные и экономические изменения снизили ценность брака для выпускников колледжей, эти изменения также могут быть ответственны за дальнейшее причинное и, как правило, пагубное воздействие на поведение мужчин.

Наконец, демографы и геронтологи очень обеспокоены судьбой пожилых мужчин без жен и заботливых детей. Данные о переходах из поколения в поколение подтверждают гипотезу о том, что стареющие отцы, которые не постоянно проживали вместе со своими детьми, когда они росли, получают меньшую поддержку со стороны своих взрослых детей. Отцы, которые никогда не были женаты или разведены с матерями своих детей, с меньшей вероятностью получат денежные и временные переводы от детей, но этого нельзя сказать о матерях, никогда не состоявших в браке или разведенных (Pezzin, Pollak, and Schone, 2008; Astone, Peters, и Gelatt, 2015; Wiemers et al.2015). Растущая концентрация изолированных пожилых мужчин среди лиц с низким доходом на протяжении всей жизни создает проблемы для политики социального обеспечения в стареющем обществе.

Заключение

За последние 60 лет американские семейные отношения стали более разнообразными и преходящими. Некоторые изменения произошли в целом по всему населению, в то время как другие имеют отчетливый социально-экономический градиент. С повышением возраста вступления в первый брак сожительство до брака стало обычным явлением для мужчин и женщин на всех уровнях образования.Уровень разводов по-прежнему намного выше для всех групп, чем он был до революции разводов. Однако в других аспектах выпускники колледжей сохранили более традиционные модели брака и воспитания детей, чем мужчины и женщины с меньшим образованием. Рождаемость в сожительских союзах значительно возросла среди выпускников средних школ и тех, кто закончил колледж, а их супружеские и сожительские союзы менее стабильны. Это означает, что дети менее образованных родителей с большей вероятностью вырастут без обоих биологических родителей в семье и будут испытывать нестабильность в структуре семьи.Растущее неравенство в стабильности семейного устройства сопровождалось ростом неравенства в заработной плате и доходах и способствовало неравенству в доходах домохозяйств.

В какой степени возникающее семейное неравенство является следствием хорошо задокументированного увеличения заработной платы и неравенства доходов? Уменьшение разрыва в заработной плате мужчин и женщин привело к сокращению излишков в браке от специализации и обмена для лиц на всех уровнях образования. Этот разрыв еще больше уменьшился в средней школе и некоторых группах колледжей, отчасти из-за снижения или стагнации реальных доходов менее образованных мужчин, хотя есть мало свидетельств того, что семейная специализация сокращается в образовании.Если, кроме того, менее образованные люди с большей вероятностью столкнутся с проблемами заключения контрактов или жесткими гендерными нормами, ограничивающими мужчин ролью основного кормильца, то уменьшение гендерного разрыва в заработной плате может частично объяснить неравномерное отступление от брака. Однако это объяснение не учитывает различия во времени вступления в брак по отношению к деторождению в разных образовательных группах. Мы предлагаем новое объяснение, которое объясняет социально-экономический градиент в сроках вступления в брак и деторождения различными стимулами к интенсивным инвестициям в детей.При наличии динамической взаимодополняемости между ранними и более поздними инвестициями в детей, богатые ресурсами мужчины и женщины могут реагировать на растущую отдачу от человеческого капитала, используя брак как средство принятия обязательств, которое поддерживает воспитание детей в качестве совместного инвестиционного проекта. Неопределенные экономические перспективы менее образованных могут удерживать их от этого.

Способствует ли растущее семейное неравенство в этом поколении экономическому неравенству в следующем? Достоверные оценки причинно-следственных воздействий моделей и траекторий структуры семьи на результаты детей все еще ускользают от исследователей, хотя большая часть литературы поддерживает отрицательную связь между нестабильностью семьи и благополучием детей.Однако есть немало свидетельств того, что разница в инвестициях в детей между семьями с высоким и низким уровнем ресурсов может усугубить неравенство в будущем.

Биографии

•

Шелли Лундберг — профессор демографии Леонарда Брума Калифорнийского университета в Санта-Барбаре, Санта-Барбара, Калифорния. Она также является научным сотрудником Института исследования труда (IZA), Бонн, Германия, и адъюнкт-профессором экономики, Бергенский университет, Берген, Норвегия.

•

Роберт А. Поллак — заслуженный профессор экономики Эрнрайха Вашингтонского университета в Сент-Луисе, Сент-Луис, Миссури. Он также является научным сотрудником Национального бюро экономических исследований, Кембридж, Массачусетс, и научным сотрудником Института изучения труда (IZA), Бонн, Германия.

•

Дженна Стернс — доктор философии. Кандидат экономических наук, Калифорнийский университет Санта-Барбара, Санта-Барбара, Калифорния.

Сноски

^* Мы благодарим Дженис Комптон, Гордона Хэнсона, Стефани Хегер, Энрико Моретти, Дика Старца, Тимоти Тейлора и Энн Винклер за полезные предложения и проницательные комментарии.Все остальные ошибки — наши собственные.

¹ Хотя однополые браки стали более распространенными в последние годы и теперь легальны во всех 50 штатах, в этой статье мы сосредоточимся на гетеросексуальных браках.

² Этот документ предназначен только для лиц, имеющих как минимум среднее или эквивалентное образование. Мы исключаем группу младше старшей школы по двум причинам. Во-первых, состав этой группы существенно изменился с течением времени по мере увеличения иммиграции низкоквалифицированной рабочей силы.В последние десятилетия среди тех, кто не имеет среднего образования, непропорционально много выходцев из Латинской Америки, иммигрантов и неграждан. В 1960 году доля иммигрантов в образовательных группах была примерно постоянной. Однако в 2010 году более половины всех 30–44-летних с образованием ниже среднего были иммигрантами, и только около 20 процентов из них были иммигрантами. Во-вторых, группа, не имеющая среднего образования, в настоящее время составляет относительно небольшую долю населения. В 2010 году в каждой группе выпускников средней школы, некоторых колледжей и колледжей было по 15–20 миллионов человек в возрасте 30–44 лет.Напротив, только около 6 миллионов 30–44-летних имели образование ниже средней школы.

³ Мы используем эту возрастную категорию, потому что на количество вступающих в брак лиц моложе 30 лет сильно влияют изменения и различия в уровне образования в возрасте вступления в первый брак.

⁴ Чернокожие мужчины и женщины со средним или меньшим образованием составляют исключение: у них значительно меньше шансов когда-либо выйти замуж, чем у чернокожих мужчин и женщин с более высоким образованием (Isen and Stevenson 2010).

⁵ Вероятность развода в течение 20 лет брака для выпускников колледжей на 15 и 7 процентных пунктов ниже, чем для тех, кто имеет диплом колледжа или средней школы, соответственно. Для белых мужчин вероятность развода для выпускников колледжей на 19 процентных пунктов ниже, чем для групп как некоторых колледжей, так и средней школы (Isen and Stevenson 2010).

⁶ Прямые измерения сожительства доступны в переписях 1990, 2000 и 2010 годов, но только в том случае, если в отношениях участвует глава домохозяйства.Текущее обследование населения 1995–2006 гг. И обследование американских сообществ также выявляют только сожительствующие союзы с участием главы домохозяйства, а не другие пары в домохозяйстве. Кеннеди и Fitch (2012) обнаружили, что этот метод не учитывает 18 процентов сожительств, поэтому в этих исследованиях существенно занижены показатели сожительства. После 2006 года Текущее обследование населения выявляет все сожительствующие союзы. Прямые вопросы о партнерах, не состоящих в браке, недавно были добавлены к Обследованию доходов и участия в программах и Обследованию американского сообщества, а также к нескольким источникам лонгитюдных данных.

⁷ Остается одно отличие — установление отцовства: когда замужняя женщина рожает, закон предполагает, что ее муж является отцом ее ребенка. Эдлунд (2013) подчеркивает роль презумпции отцовства и ее значение для опеки.

⁸ Матушек и Расул (2008) показывают, что пары, вступившие в брак после принятия закона об одностороннем разводе, отбирались положительно и с меньшей вероятностью разводились. Это согласуется с моделью, в которой основная роль брачного контракта заключается в том, чтобы действовать как средство принятия обязательств.

⁹ В 2013 г. 38 процентов жен с положительным заработком зарабатывали больше, чем их мужья (Бюро статистики труда США, 2013 г.).

¹⁰ Уровень бедности очень низок (1,9 процента) для женщин с высшим образованием, которые замужем и имеют детей, и на 4,1 и 9,4 процентных пункта выше для замужних матерей с некоторыми дипломами о высшем или среднем образовании, соответственно. Уровень бедности намного выше среди незамужних матерей с детьми: 10,8 процента тех, кто имеет высшее образование, живут за чертой бедности по сравнению с 24.6 процентов незамужних матерей с дипломом о высшем образовании и 30,5 процента — со средним образованием. Эти статистические данные рассчитаны авторами на основе пятилетней выборки American Community Survey 2012.

Ссылки

Агиар Марк, Херст Эрик. Измерение тенденций в сфере досуга: распределение времени на пять десятилетий. Ежеквартальный экономический журнал. 2007. 122 (3): 969–1006. [Google Scholar]
Айзер Анна, Кунья Флавио. Рабочий документ Национального бюро экономических исследований No.18429. 2012. Производство человеческого капитала: эндаументы, инвестиции и рождаемость. [Google Scholar]
Акерлоф Джордж А. Мужчины без детей. Экономический журнал. 1998. 108 (447): 287–309. [Google Scholar]
Астон Нан М., Элизабет Петерс Х, Гелатт Джулия. Структура семьи и переходы из поколения в поколение. Представлено на ежегодных собраниях PAA 2015 г. [Google Scholar]
Аткинсон Максин П., Гринштейн Теодор Н., Ланг Молли Монахан. Для женщин добыча хлеба может быть опасной: гендерная теория ресурсов и жестокое обращение с женами.Журнал брака и семьи. 2005. 67 (5): 1137–1148. [Google Scholar]
Огинбо Элисон, Пьер Чарльз Р., Ротштейн Донна С. Влияние изменений в структуре семьи на успеваемость молодежи: данные детей из NLSY79. Демография. 2005. 42 (3): 447–468. [PubMed] [Google Scholar]
Огинбо Элисон, Роблес Омар, Сан Хьюгетт. Брак и развод: модели по полу, расе и уровню образования. Ежемесячный обзор труда. 2013; 136 (1) http://www.bls.gov/opub/mlr/2013/article/marriage-and-divorce-patterns-by-gender-race-and-educational-attainment.htm. [Google Scholar]
Автор Дэвид, Вассерман Мелани. Своенравные сыновья: возникающий гендерный разрыв на рынках труда и образования. Отчет «Третий путь», 2013 г. [Google Scholar]
Бейли Марта Дж., Галди Мелани Э., Хершбейн Брэд Дж. Есть ли основания для «второго демографического перехода»? Три отличительных черты спада рождаемости в США после 1960 г. В: Бустан Лия П., Фридман Карола, Марго Роберт А., редакторы. В человеческом капитале в истории: американский рекорд. Чикаго: Издательство Чикагского университета; 2014 г.С. 273–312. [Google Scholar]
Беккер Гэри С. Теория брака. В: Шульц Теодор В., редактор. Экономика семьи: брак, дети и человеческий капитал. Чикаго: Издательство Чикагского университета; 1974. С. 299–351. [Google Scholar]
Беккер Гэри. Трактат о семье. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета; 1981. [Google Scholar]
Бертран Марианна, Каменица Эмир, Пан Джессика. Гендерная идентичность и относительный доход в домохозяйствах. Ежеквартальный экономический журнал.2015; 130 (2): 571–614. [Google Scholar]
Бьёрклунд Андерс, Гинтер Донна К., Сундстрём Марианна. Структура семьи и результаты ребенка в США и Швеции. Журнал экономики народонаселения. 2007. 20 (1): 183–201. [Google Scholar]
Боуман Синтия Грант. Правовой режим сожительства в Соединенных Штатах. Закон и политика. 2004. 26 (1): 119–151. [Google Scholar]
Боуман Синтия Грант. Пары, не состоящие в браке, право и государственная политика. Издательство Оксфордского университета; 2010. [Google Scholar]
Брайен Майкл Дж, Лиллард Ли А., Стерн Стивен.Сожительство, брак и развод в модели качества совпадения. Международное экономическое обозрение. 2006. 47 (2): 451–494. [Google Scholar]
Рассол Джули. Экономическая зависимость, пол и разделение труда дома. Американский журнал социологии. 1994. 100 (3): 652–688. [Google Scholar]
Браун Сьюзен Л. Структура семьи и благополучие детей: значение сожительства родителей. Журнал брака и семьи. 2004. 66 (2): 351–367. [Google Scholar]
Браун Сьюзан Л. Изменения в структуре семьи и благополучие подростков.Демография. 2006. 43 (3): 447–461. [PubMed] [Google Scholar]
Черлин Эндрю Дж. Брак. Нью-Йорк: Альфред А. Кнопф; 2009. [Google Scholar]
Банк данных детских тенденций. [9.07.2015]; Рождения незамужними женщинами. 2015 Март; 2015. Получено с http://www.childtrends.org/wp-content/uploads/2015/03/75_Births_to_Unmarried_Women.pdf.
Кук Линн Принс. «Делающий» гендер в контексте: переговоры с домохозяйством и риск развода в Германии и США. Американский журнал социологии.2006. 112 (2): 442–472. [Google Scholar]
Копен Кейси Э., Дэниэлс Кимберли, Мошер Уильям Д. Первое добрачное сожительство в США: Национальное исследование роста семьи за 2006–2010 годы. Национальные отчеты статистики здравоохранения. 2013; 64 (64): 1–15. [PubMed] [Google Scholar]
Дэвис Шеннон Н., Гринштейн Теодор Н. Гендерная идеология: компоненты, предикторы и последствия. Ежегодный обзор социологии. 2009. 35: 87–105. [Google Scholar]
Дункан Грег Дж., Вилкерсон Бесси, Англия Паула.Очистка своего закона: влияние брака и сожительства на законное и незаконное употребление наркотиков. Демография. 2006. 43 (4): 691–710. [PubMed] [Google Scholar]
Эдин Кэтрин, Кефалас Мария. Обещания, которые я могу сдержать: почему бедные женщины ставят материнство выше брака. Беркли, Калифорния: Калифорнийский университет Press; 2005. [Google Scholar]
Эдин Кэтрин, Нельсон Тимоти Дж. Делая все, что могу: отцовство во внутреннем городе. Беркли, Калифорния: Калифорнийский университет Press; 2013. [Google Scholar]
Эдлунд Лена.Роль презумпции отцовства и опекунства для понимания моделей брака. Economica. 2013. 80 (320): 650–669. [Google Scholar]
Fitch Catherine, Goeken Ron, Ruggles Steven. Центр народонаселения Миннесоты, Рабочий документ 3. 2005. Рост сожительства в Соединенных Штатах: новые исторические оценки. [Google Scholar]
Fitch Catherine A, Ruggles Steven. Исторические тенденции в формировании брака: США 1850–1990 гг. В: Waite LJ, Bachrach C, Hindin M, Thomson E, Thornton A, editors.Узы, которые связывают: перспективы брака и сожительства. Нью-Йорк: Альдин де Грюйтер; 2000. С. 59–88. [Google Scholar]
Фомби Паула, Черлин Эндрю Дж. Семейная нестабильность и благополучие детей. Американский социологический обзор. 2007. 72 (2): 181–204. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
Галор Одед, Вейл Дэвид Н. Гендерный разрыв, фертильность и рост. Американский экономический обзор. 1996. 86 (3): 374–387. [Google Scholar]
Джемичи Аху, Лауфер Стивен. Брак и сожительство.2014 г. https://goo.gl/C6UYI4.
Геннетская Лиза. Один или два родителя? Половина или сводные братья и сестры? Влияние структуры семьи на успеваемость детей младшего возраста. Журнал экономики народонаселения. 2005. 18 (3): 415–436. [Google Scholar]
Гинтер Донна К., Поллак Роберт А. Структура семьи и результаты обучения детей: смешанные семьи, стилизованные факты и описательные регрессии. Демография. 2004. 41 (4): 671–696. [PubMed] [Google Scholar]
Голдин Клаудиа, Кац Лоуренс Ф.Сила таблетки: противозачаточные средства и решения женщин о карьере и браке. Журнал политической экономии. 2002. 110 (4): 730–770. [Google Scholar]
Гурьян Джонатан, Херст Эрик, Кирни Мелисса. Родительское образование и время родителей с детьми. Журнал экономических перспектив. 2008. 22 (3): 23–46. [Google Scholar]
Гуццо Карен Б., Пейн Криста К. Условия жизни отцов и их детей. Национальный центр исследований семьи и брака; 2014. FP-14-06. Получено с http: // www.bgsu.edu/content/dam/BGSU/college-of-arts-and-sciences/NCFMR/documents/FP/FP-14-06live-arrange_father-child.pdf. [Google Scholar]
Хайнал Джон. Европейские модели брака в перспективе. В: Glass DV, Eversley DEC, редакторы. Население в истории: очерки исторической демографии. Лондон: Арнольд; 1965. С. 101–143. [Google Scholar]
Хекман Джеймс Дж. Политика по развитию человеческого капитала. Исследования в области экономики. 2000. 54 (1): 3–56. [Google Scholar]
Айзен Адам, Стивенсон Бетси.Образование женщин и семейное поведение: тенденции в браке, разводе и фертильности. В: Шовен Дж., Редактор. Демография и экономика. Кембридж: Издательство Чикагского университета; 2010. С. 107–140. [Google Scholar]
Калил Ариэль, Райан Ребекка, Кори Майкл. Различные судьбы: материнское образование и градиент развития во времени с детьми. Демография. 2012. 49 (4): 1361–1383. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
Кеннеди Шила, Fitch Кэтрин А. Измерение сожительства и структуры семьи в США: оценка влияния новых данных текущего обследования населения.Демография. 2012. 49 (4): 1479–1498. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
Лам Дэвид. Брачные рынки и ассортативное спаривание с домашними общественными благами: теоретические результаты и эмпирические последствия. Журнал человеческих ресурсов. 1988. 23 (4): 462–487. [Google Scholar]
Lareau Annette. Неравное детство: класс, раса и семейная жизнь. Беркли, Калифорния: Калифорнийский университет Press; 2003. [Google Scholar]
Lundberg Shelly. Неравенство навыков и неравные семейные исходы.Исследование экономики труда: гендерная конвергенция на рынке труда. 2015; 41: 177–212. [Google Scholar]
Лундберг Шелли, Поллак Роберт А. Эффективность в браке. Обзор экономики домохозяйства. 2003. 1 (3): 153–167. [Google Scholar]
Лундберг Шелли, Поллак Роберт А. Американская семья и семейная экономика. Журнал экономических перспектив. 2007. 21 (2): 3–26. [Google Scholar]
Лундберг Шелли, Поллак Роберт А. Неравномерное отступление от брака в США, 1950–2010 гг. В: Бустан Лия П., Фридман Карола, Марго Роберт А., редакторы. Человеческий капитал и история: американский рекорд. Издательство Чикагского университета; 2014. С. 241–272. [Google Scholar]
Лундберг Шелли, Поллак Роберт А. Эволюционная роль брака: 1950–2010 гг. 2015 грядет в выпуск Будущее детей . [Google Scholar]
Мэннинг Венди Д. Тенденции совместного проживания: более двадцати лет перемен, 1987–2010 гг. Национальный центр исследований семьи и брака; 2013. FP-13-12.Получено с http://ncfmr.bgsu.edu/pdf/family_profiles/file130944.pdf. [Google Scholar]
Мэннинг Венди Д., Браун Сьюзан Л., Стайкс Барт. Тенденции рождаемости у одиноких и сожительствующих матерей, 1980–2013 гг. Национальный центр исследований семьи и брака; 2015. FP-15-03. Получено с http://www.bgsu.edu/content/dam/BGSU/college-ofarts-and-sciences/NCFMR/documents/FP/FP-15-03-birthtrends-singlecohabitingmoms.pdf. [Google Scholar]
Мэннинг Венди Д., Смок Памела Дж. Измерение и моделирование сожительства: новые перспективы на основе качественных данных.Журнал брака и семьи. 2005. 67 (4): 989–1002. [Google Scholar]
Матушек Нико, Расул Имран. Экономика брачного договора: теории и доказательства. Журнал права и экономики. 2008. 51 (1): 59–110. [Google Scholar]
Макланахан Сара. Разные судьбы: как живут дети во время второго демографического перехода. Демография. 2004. 41 (4): 607–627. [PubMed] [Google Scholar]
Макланахан Сара, Перчески Кристина. Структура семьи и воспроизводство неравенства.Ежегодный обзор социологии. 2008. 34: 257–276. [Google Scholar]
Макланахан Сара, Сандефур Гэри. Растут с одним родителем. Что болит, что помогает. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета; 1994. [Google Scholar]
McLanahan Sara, Tach Laura, Schneider Daniel. Причинные последствия отсутствия отца. Ежегодный обзор социологии. 2013. 39: 399–427. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
Моффит Роберт А. Заработная плата женщин, заработная плата мужчин и экономическая модель брака: основные доказательства.В: Waite LJ, Bachrach C, Hindin M, Thomson E, Thornton A, editors. Узы, которые связывают: перспективы брака и сожительства. Нью-Йорк: Альдин де Грюйтер; 2000. С. 320–342. [Google Scholar]
Оппенгеймер Валери Кинкейд, Калмийн Маттейс, Лим Нельсон. Карьерный рост мужчин и время вступления в брак в период растущего неравенства. Демография. 1997. 34 (3): 311–330. [PubMed] [Google Scholar]
Паркер Ким, Ван Венди. Современное отцовство: роли мам и пап совпадают, поскольку они уравновешивают работу и семью.Исследовательский центр Пью; 2013. [Google Scholar]
Пейн Криста К. Структура семьи детей, 2013. Национальный центр исследований семьи и брака; 2013. FP-13-19. Получено с http://ncfmr.bgsu.edu/pdf/family_profiles/file139447.pdf. [Google Scholar]
Петерс Х. Элизабет. Брак и развод: информационные ограничения и частные контракты. Американский экономический обзор. 1986. 76 (3): 437–454. [Google Scholar]
Пеззин Лилиана Э., Поллак Роберт А., Шоне Барбара Штайнберг.Разрыв родительского брака, тип семьи и переход к престарелым родителям-инвалидам. Журнал геронтологии: общественные науки. 2008. 63b (6): 349–358. [PubMed] [Google Scholar]
Рибар Дэвид. Серия дискуссионных документов IZA, № 998. 2004. Что социологи знают о преимуществах брака? Обзор количественных методологий. [Google Scholar]
Рагглс Стивен. Патриархат, власть и оплата: преобразование американских семей, 1800–2015 гг. Демография. 2015; 52 (6): 1797–1823.[Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
Севилья-Санс Альмудена. Социальные эффекты, распределение времени домохозяйств и сокращение образования профсоюзов. Вашингтон, округ Колумбия: Бюджетное управление Конгресса; 2005. [Google Scholar]
Стивенсон Бетси. Влияние законов о разводе на брачный капитал. Журнал экономики труда. 2007. 25 (1): 75–94. [Google Scholar]
Стивенсон Бетси, Вольферс Джастин. Торговля в тени закона: законы о разводе и семейные проблемы. Ежеквартальный журнал экономики.2006. 121 (1): 267–288. [Google Scholar]
Стивенсон Бетси, Вольферс Джастин. Брак и развод: перемены и их движущие силы. Журнал экономических перспектив. 2007. 21 (2): 250–255. [Google Scholar]
Тодд Петра Э, Вулпин Кеннет И. Производство когнитивных достижений у детей: дома, в школе и разрывы в результатах тестов по расовой принадлежности. Журнал человеческого капитала. 2007. 1 (1): 91–136. [Google Scholar]
U Бюро статистики труда. Жены, которые зарабатывают больше, чем их мужья, 1987–2013 гг.[от 21.08.2015]; Статистика рабочей силы из текущего обследования населения. 2013 г. Получено с http://www.bls.gov/cps/wives_earn_more.htm.
Вагонер Лоуренс У. У. из Мичиганского государственного юридического исследования. 2015. При сокращении брака и нарастании сожительства, как насчет супружеских прав для не состоящих в браке партнеров? п. 477. [Google Scholar]
Вимерс Эмили, Зельцер Джудит А., Скоени Роберт, Джозеф Хотц В., Бьянки Сюзанн М. Структура поколений семей в США и их переходы из поколения в поколение.Представлено на ежегодных собраниях PAA 2015 г. [Google Scholar]
Вулф Барбара, Хавеман Роберт, Гинтер Донна, Ан Чонг Бум. «Проблема окна» в изучении успеваемости детей: методическое исследование. Журнал Американской статистической ассоциации. 1996. 91 (435): 970–982. [Google Scholar]
Вуд Роберт Дж., МакКоннелл Шина, Мур Куинн, Кларквест Эндрю, Сюэ Джоанн. Эффекты построения крепких семей: программа обучения навыкам здорового брака и взаимоотношений для не состоящих в браке родителей.Журнал анализа политики и управления. 2012. 31 (2): 228–252. [Google Scholar]
Wrigley EA. Европейские модели брака и их значение: очерк Джона Хайнала и историческая демография за последние полвека. В: Бриггс Крис, Китсон П.М., Томпсон С.Дж., редакторы. Население, благосостояние и экономические изменения в Великобритании 1290–1834. Вудбридж: Бойделл Пресс; 2014. С. 15–41. [Google Scholar]

Семейное положение — равенство сейчас

Дискриминация по признаку пола в законах о браке ставит женщин в подчиненное положение во многих аспектах семейных отношений до, во время и после брака. Он также позволяет девушкам выходить замуж, когда они еще дети.

Что такое дискриминация по семейному положению?

К дискриминации по признаку пола в семейном праве относятся:

Неравенство между мужем и женой
Развод
Многоженство
Послушание жены
Отсутствие минимального возраста для вступления в брак, ведущее к детским бракам .

Какое влияние на женщин и девочек?

Законы о семейном положении, дискриминационные по признаку пола, могут привести к тому, что девочки будут выданы замуж в более раннем возрасте, чем мальчики, и столкнуться с потенциально опасными последствиями на всю жизнь. Женщины, состоящие в полигамном браке, могут столкнуться с серьезными финансовыми потерями, включая права наследования, и потенциально фатальными проблемами со здоровьем, такими как ВИЧ / СПИД, из-за наличия у их мужа нескольких сексуальных партнеров. Если по закону женщины и девочки обязаны «подчиняться» своим мужьям и / или опекунам-мужчинам, они могут столкнуться с насилием, включая изнасилование в браке, и им не позволят покинуть дом, работать, выбирать место проживания и относиться к ним менее одинаково другие члены семьи.Если женщины и девочки не могут развестись так же легко, как мужчины, они могут оказаться в ловушке жестокого брака, а когда они разводятся, они могут столкнуться с потерей опеки над своими детьми. Мужчины могут быть назначены «главой семьи», принимающей решения в одностороннем порядке, например, определяя место проживания семьи.

Что нужно изменить

Государствам следует незамедлительно принять меры для прекращения дискриминации в отношении женщин в семейных законах и практике для уважения, защиты и реализации прав женщин и девочек на равенство в семье независимо от источника семейного права, будь то кодифицированное, религиозное или обычное.

Пекинская платформа действий Рекомендации

Стратегическая цель 1.2. Обеспечить равенство и недискриминацию по закону и на практике.

Действия, которые должны быть предприняты правительствами:

• 232 (d) — Пересмотреть национальное законодательство, в том числе обычное право и правовую практику в области семейного, гражданского, уголовного, трудового и коммерческого права, чтобы обеспечить соблюдение принципов и процедур всех соответствующих международных документов по правам человека. посредством национального законодательства отменить все оставшиеся законы, дискриминирующие по признаку пола, и устранить гендерную предвзятость при отправлении правосудия.

Рабочая группа ООН по дискриминации в отношении женщин и девочек подчеркнула, что неспособность обеспечить равенство женщин и девочек в семье подрывает любые попытки обеспечить их равенство во всех сферах жизни общества. В своем докладе Совету по правам человека за 2018 год Рабочая группа ООН подчеркнула, что «равенство в частной сфере — семье — остается одним из самых больших препятствий на пути к достижению гендерного равенства».

Неравенство в браке — Социология семьи

Женщины и мужчины обычно имеют разные права и обязанности в браке, несмотря на широко распространенную веру в равенство в браке.Эти различия побудили социолога Джесси Бернарда (1972) использовать фразу «его и ее браки». Гендерные модели неравенства в браке исторически существовали в США и других западных странах, хотя в последние десятилетия они несколько уменьшились, а также сохраняются в других частях земного шара. По разным причинам, которые будут изложены ниже, существуют систематические гендерные различия в объеме и типе домашнего труда и семейного ухода, выполняемого супругами, в полномочиях и полномочиях при принятии решений в браке, в доступе к ресурсам домашнего хозяйства и контроле над ними, и вероятность получения серьезных травм в результате супружеского насилия.Неравенство по признаку пола сохраняется и после развода, характеризуя имущественные отношения и механизмы опеки, а также относительное экономическое положение бывших супругов.

Неравенство в разделении домашнего труда

Исследования разделения домашнего труда, проведенные за последние 40 лет, показали, что женщины уделяют значительно больше времени каждую неделю, чем мужчины, различным домашним делам и уходу за семьей, даже если они работают вне дома. Сегодня женщины обычно посвящают работе по дому около 19 часов, а мужчины — около 10 часов (Bianchi et al.2000). Типы домашних заданий, выполняемых мужчинами и женщинами, также различаются. Мужчины, как правило, выполняют те, которые более гибко расписаны и, по крайней мере, в некоторой степени дискреционны, в то время как женщины выполняют рутинную и повторяющуюся работу, которую необходимо выполнять на регулярной основе (Hochschild 1989).

Что касается ухода за детьми, то отцы с большей вероятностью будут проводить время с детьми в развлекательных мероприятиях, в то время как матери тратят значительное время на выполнение основных работ по «содержанию». Гендерные модели семейного ухода еще более выражены, когда речь идет о пожилых родственниках.Практически всю работу, которую проводят в частных домах больные или находящиеся на иждивении пожилые люди, выполняют женщины. По оценкам британских исследователей, соотношение времени, которое женщины и мужчины проводят в уходе за престарелыми, приближается к 19: 1 (Abel 1986). Даже в домохозяйствах, где время, выделяемое супругами на домашние дела и семейный уход, одинаково, жены выполняют «исполнительную» функцию, отслеживая потребности семьи и обеспечивая их своевременное и эффективное удовлетворение. Это может означать наем и надзор за помощью со стороны, и в этом случае жены, скорее всего, будут использовать свою зарплату для оплаты расходов на вспомогательную помощь.В результате женщины проводят больше времени в различных видах труда и имеют меньше времени для отдыха и сна. Среди супружеских пар с младенцами женщины работают дополнительный день или на 24 часа в неделю больше, чем их мужья (Rexroat & Shehan 1987).

Неравенство в власти и принятии решений

Власть в браке можно определить как способность одного супруга навязать свою волю другому, что может означать принуждение другого супруга к определенным действиям или принятие определенного «определения реальности» как своего собственного (Aulette 2002).Альтернативные объяснения баланса супружеской власти подчеркивают индивидуальные черты или способности, такие как больший размер или сила одного из партнеров, большие знания или опыт, контроль над социально-экономическими ресурсами или превосходные коммуникативные навыки. Таким образом, баланс сил колеблется в пользу более сильного супруга или того, кто вносит больше денег и статуса. Когда решения оспариваются, партнер с большим интересом или знанием вопроса может иметь большее влияние на окончательный результат.Или, в некоторых случаях, может победить более убедительный партнер. Эти основы супружеской власти часто отдают предпочтение мужьям, поскольку мужчины в среднем крупнее и сильнее и получают более высокую заработную плату, чем их жены. Гендерные различия в стилях общения, при которых мужчины, как правило, контролируют ход разговора, больше разговаривают, больше прерывают и накладывают вето на темы, также могут влиять на принятие решений мужьями. Одной из важнейших основ власти в браке является патриархальная власть: законные полномочия, которыми наделены мужчины, чтобы они действовали как главы своих семей и / или домашних хозяйств.Патриархат закреплен в религиозных обычаях и государственной политике.

Во многих культурах вторичный статус женщины связан с социальными системами, которые связывают родство и патриархат. В таких обществах на социальные отношения, в том числе внутри семьи, влияют традиционные взгляды на женщин и мужчин. Родственные группы строятся вокруг мужского главенства. Традиции патрилинейности и патрилокальности ограничивают выбор женщин внутри и вне дома (Lerner 1987). Однако в последние годы расширенные семьи стали менее распространенными во всем мире.Хотя некоторые оплакивают это изменение как потерю традиций и семейных уз, оно также связано с большей свободой женщин.

Сегодня в большинстве западных обществ патриархальная власть в семьях и домашних хозяйствах не имеет того влияния, которое она имела когда-то, но она все еще существует и в определенных сегментах американского общества продолжает активно поддерживаться. Например, христиане-евангелисты часто придерживаются патриархальной власти, как и другие религиозные субкультуры, такие как евреи-хасиды, амиши старого порядка и, в меньшей степени, мормоны.Некоторые этнические и национальные группы в США также довольно строго придерживаются патриархальной идеологии. К ним относятся люди, недавно эмигрировавшие из традиционно патриархальных культур Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки и Азии. У афроамериканцев и латиноамериканцев есть культурные элементы, поддерживающие патриархат, хотя другие аспекты их жизни (например, потребность в трудоустройстве женщин) могут противодействовать традиционному взгляду на доминирование мужчин.

Патриархат также встроен в гражданское право.В самом прямом смысле, американские правительства штатов и федеральное правительство создают скрытый брачный контракт посредством законов, административных постановлений и судебных решений. Этот контракт определяет права, обязанности и обязанности лиц, состоящих в браке, и основан на традиционных предположениях о ролях мужей и жен, которые выросли из английского общего права. Любой человек, вступающий в брак, соглашается соблюдать все условия скрытого контракта (Стетсон, 1991). Основными среди этих допущений являются следующие: мужья являются главами своих домохозяйств; мужья несут ответственность за материальную поддержку своих жен и детей; а жены несут ответственность за домашние услуги и уход за детьми.Согласно традиции общего права, мужья имеют право решать, где им и их семьям жить. Им также был предоставлен контроль над экономическими ресурсами семьи, в том числе имуществом и имуществом жены на момент заключения брака. Когда жена работала в таких условиях, ее муж имел право на ее заработную плату.

Неравенство в вероятности насилия со стороны интимного партнера

Хотя мужчины чаще, чем женщины, становятся жертвами насилия в нашем обществе, они значительно реже становятся жертвами насилия со стороны интимного партнера.Если женщины подвергаются жестокому нападению, то нападавшим, скорее всего, является муж или друг. Когда женщины подвергаются нападению, они с большей вероятностью могут получить травмы, если они находятся в интимных отношениях с преступником. Статистика Бюро юстиции показывает степень гендерного различия: примерно 7,5 женщин и 1,4 мужчины на каждую 1000 являются жертвами преступлений с участием интимных преступников. Ученые-феминистки утверждают, что гендерное неравенство и угнетение женщин являются основными чертами насилия в семье.Исторически сложилось так, что существовали нормы и законы, оправдывающие насилие в отношении женщин. Например, в девятнадцатом веке во многих штатах действовали законы, конкретно одобряющие избиение жен. Избиение — это отражение неравенства между женщинами и мужчинами и сознательная стратегия, используемая мужчинами для контроля над женщинами и поддержания системы гендерного неравенства.

В 1993 году Организация Объединенных Наций приняла Декларацию об искоренении насилия в отношении женщин. ЮНИФЕМ, подразделение Организации Объединенных Наций, занимающееся проблемами женщин, сосредоточил свое внимание на глобальной эпидемии насилия в отношении женщин и девочек, особенно насилия, которое происходит в семьях (Sev’er & Yurdakul 2006).Из-за сильного предпочтения сыновей девочки сталкиваются с высоким риском насилия, начиная с рождения или до него. Родители могут использовать такие методы, как избирательный аборт по признаку пола или детоубийство, чтобы увеличить свои шансы на зачатие сына (Ravindran 1986). Во всем мире миллионы девочек стали жертвами практики, известной как калечащие операции на женских половых органах (КОЖПО). Эта культурная практика включает в себя некоторую комбинацию процедур, от частичного до полного удаления клитора и / или сшивания наружных половых органов, часто в очень суровых и антисанитарных условиях.Он используется для обеспечения девственности девочек, тем самым увеличивая их возможности для вступления в брак (Всемирная организация здравоохранения, 1995 г.).

Межкультурные исследования показывают, что избиение жены является наиболее распространенной формой насилия в семье (Всемирная организация здравоохранения, 1995). Оценки случаев жестокого обращения с женой консервативны из-за стыда и вины со стороны жертв, отсутствия средств правовой защиты и страха возмездия со стороны партнера. В последние годы были выявлены крайние формы насилия в отношении жен.В Индии, например, ожидается, что жены будут выражать глубокую благодарность за вступление в брак и проявлять уважение к мужьям и другим членам семьи. Сожжение невест может быть следствием предполагаемой неверности жены или неспособности семьи полностью выплатить мужу приданое.

В последние годы об убийствах чести стало известно в таких странах, как Пакистан, Египет и Турция (Sev’er and Yurdakul 2006). Такие страны имеют сильные традиции семейного патриархата и обычно могут предписывать полный контроль над социальной, репродуктивной и экономической жизнью женщин.В Турции, например, жены практически не имеют прав на собственность, и их сексуальное поведение продолжает контролироваться даже после того, как было разрешено юридическое раздельное проживание. Жены не защищены от изнасилования в браке, если они не получают серьезных и очевидных телесных повреждений. Более того, сотрудники правоохранительных органов продолжают придерживаться очень традиционных представлений о сексуальных домогательствах, считая, что женщины в большинстве случаев провоцируют такие преступления.

Равноправные браки

Несмотря на преобладание традиционных или патриархальных браков, похоже, что некоторые пары сегодня пытаются создавать и поддерживать то, что было описано как эгалитарные или «равноправные браки».«Повышение осведомленности о гендерном неравенстве, изменении гендерных ролей, а также о необходимости иметь двух наемных работников побудило некоторые пары рассмотреть вопрос о более справедливом типе интимных отношений. Очевидно, что неравенство, связанное с браком, в прошлом было основным источником семейной неудовлетворенности. Пары, которые поддерживают или считают, что они поддерживают равенство в своих отношениях, выражают более высокий уровень семейного удовлетворения. Социологи придумали термин «равноправный брак» для обозначения отношений, построенных на равенстве (т.д., каждый партнер дает отношениям в той же пропорции, что и он или она) и равенство (то есть каждый партнер имеет равный статус и в равной степени отвечает за эмоциональные, экономические и домашние обязанности). Однако браки между сверстниками трудно заключить и сохранить из-за всеобщего признания и устоявшихся традиций патриархального брака. Пары, стремящиеся к эгалитаризму, рассматриваются с подозрением, недоверием или враждебностью (Blumstein & Schwartz 1983). Неудивительно, что женщины часто первыми инициируют или выражают предпочтение браку сверстников (Schwartz 1994), хотя феминистская идеология не часто упоминается в качестве причины.Чаще всего жены ссылаются на стремление к более совместному воспитанию детей как на свою главную мотивацию. Браки между сверстниками остаются довольно редкими (Risman 1998).

Браки сверстников обладают четырьмя важными характеристиками: почти равное разделение домашнего труда и ухода за детьми; равное влияние на важные решения; равный контроль над семейными деньгами; и равное внимание к работе обоих партнеров при принятии семейных решений.

Артикул:

Абель, Э. (1986) Взрослые дочери и уход за пожилыми людьми.Феминистические исследования 12 (3): 479 93.
Олетт, Дж. (2002) Изменение американских семей. Аллин и Бэкон, Бостон.
Бернард Дж. (1972) Будущее брака. Издательство Йельского университета, Нью-Хейвен.
Бьянки, С., Милки, М., Сойер, Л., и Робинсон, Дж. (2000) Тенденции в гендерном разделении труда. Социальные силы 79 (1).
Блад, Р. и Вулф, Д. (1960) Мужья и жены: динамика супружеской жизни. Свободная пресса, Нью-Йорк.
Блюмштейн, П. и Шварц, П.(1983) Американские пары: деньги, работа и секс. Уильям Моррис, Нью-Йорк.
Хохшильд, А. (1989) Вторая смена. Viking Press, Нью-Йорк.
Лернер, Г. (1987) Создание патриархата. Издательство Оксфордского университета, Оксфорд.
Равиндран, С. (1986) Последствия дискриминации по признаку пола в детстве для здоровья. Всемирная организация здравоохранения, ЮНИСЕФ, Женева.
Rexroat, C. & Shehan, C. (1987) Жизненный цикл семьи и время супругов в работе по дому. Журнал брака и семьи 49 (3): 737 50.
Рисман Б. (1998) Гендерное головокружение: американские семьи в переходный период. Издательство Йельского университета, Нью-Хейвен.
Шварц П. (1994) Брак со сверстниками. Свободная пресса, Нью-Йорк.
Сев’эр А. и Юрдакул Г. (2006) Культура чести, Культура перемен: феминистский анализ убийств чести в сельских районах Турции. В: Ротенберг, П. С. (Ред.), За пределами границ: критическое мышление о глобальных проблемах. Издательство Worth Publishers, Нью-Йорк.
Стетсон Д. (1991) Права женщин в США: политические дискуссии и гендерные роли.Брукс / Коул, Пасифик-Гроув, Калифорния.
Straus, M., Gelles, R., & Steinmetz, S. (1980) За закрытыми дверями: насилие в американской семье. Даблдей, Гарден-Сити, Нью-Йорк.
Всемирная организация здравоохранения (1995) Калечащие операции на женских половых органах: отчет технической рабочей группы ВОЗ. Всемирная организация здравоохранения, Женева.

Меньше браков, больше неравенства | Институт семейных исследований

Стандартные изображения экономической жизни обычных американских семей рисуют картину застоя, даже упадка, на фоне растущего экономического неравенства.Но редко публичные разговоры о нашей меняющейся экономике, начиная со страниц New York Times и кончая залами Брукингского института, сосредотачиваются на вопросах семейной структуры. Это серьезная оплошность: хотя немногие осознают это, отказ от брака играет центральную роль в меняющемся экономическом ландшафте американских семей, в расовых отношениях в Америке и в ухудшающемся состоянии бедных мальчиков. Одним словом, все более «раздельный и неравноправный» характер семейной жизни в Соединенных Штатах подпитывает экономическое, расовое и гендерное неравенство.

Как семейная жизнь «раздельна и неравна»? Во-первых, американцы демонстрируют растущий классовый разрыв в браке, где у людей с высшим образованием больше шансов получить качественные и стабильные браки, чем у менее образованных. Например, после революции разводов 1970-х годов количество разводов сократилось среди американцев с высшим образованием, но остается сравнительно обычным явлением среди американцев без высшего образования.

Источник: У. Брэдфорд Уилкокс, «Когда брак исчезает: отступление от брака в Центральной Америке» (Шарлоттсвилл, Вирджиния: Национальный проект брака и Институт американских ценностей, 2010).

Аналогичный разрыв очевиден, когда речь идет о внебрачном деторождении. Около половины детей, рожденных у рабочего класса и бедных американцев, сегодня рождаются вне брака, но лишь небольшая часть детей рождается у людей с высшим образованием.

Источник: Уилкокс, «Когда брак исчезает».

Классовый разрыв в семейной жизни вызывает беспокойство по многим причинам, но главным образом потому, что он ставит под угрозу благополучие детей с низким доходом, которые с большей вероятностью вырастут вне семейного дома.

То, что семейная жизнь стала более хрупкой, а экономическое неравенство стало более крайним, не подлежат сомнению. Однако споры по поводу того, какая тенденция привела к возникновению другой, продолжаются — вопрос, имеющий значение для того, как мы решаем проблемы, создаваемые этими двумя явлениями.

Если посмотреть на график этих тенденций, есть убедительные доказательства того, что смена семьи предшествовала растущему экономическому неравенству. В частности, рост числа внебрачных деторождений и разводов начался в 1960-х годах, задолго до того, как в конце 1970-х начало расти экономическое неравенство.Наглядной иллюстрацией этого факта является приведенная ниже цифра из книги Эндрю Черлина Labor’s Love Lost , показывающая изменение распространенности браков среди белых и чернокожих мужчин, рожденных в США, в зрелом возрасте за последнее столетие. Для обеих групп количество браков начало приходить в упадок в период «низкого и стабильного неравенства».

Подчеркнем: временная последовательность этих событий больше соответствует идее о том, что отказ от брака способствовал росту неравенства доходов в Америке, чем наоборот.

Было ли время появления этих тенденций чисто случайным? Мы считаем, что ответ на этот вопрос отрицательный. Как мы покажем ниже, научные исследования показывают, что растущий разрыв в браке в Америке способствует разжиганию трех форм экономического и социального неравенства.

Прежде всего, это неравенство в доходах семей американцев, которое увеличилось с 1970-х годов. Различные ученые, такие как Брюс Вестерн из Гарварда и Молли Мартин из Пенсильванского университета, пришли к выводу, что от 20 до 40 процентов роста неравенства в доходах семей связано с отказом от брака: ростом разводов и внебрачных родов, в результате которых остается много детей. в домах, где есть только один потенциальный получатель дохода.(Здесь важно отметить, что наибольший вклад семейных изменений в экономическое неравенство произошел с начала 1970-х до середины 1990-х годов, когда смена семьи была наиболее быстрой.)

Отказ от брака также проявляется в еще одной форме экономического неравенства в Америке: расовом неравенстве. Социолог Дейдра Блум отметила, что в 1968 году, «сразу после пика борьбы за гражданские права и года убийства Мартина Лютера Кинга-младшего, средний доход афроамериканских семей был на 60 процентов больше, чем средний доход белых семей.В 2008 году он остался на 60 процентов меньше ». Однако расовый разрыв в доходах человек и человек за этот период сократился. Объяснение этого парадокса: во время семейной революции последнего полвека число родителей-одиночек среди черных росло быстрее, чем среди белых. По словам Блума, «[расовое] неравенство могло бы еще больше снизиться, если бы распространенность неполных семей не увеличивалась особенно быстро среди афроамериканцев. Демографические тенденции могли замедлить продвижение к расовому равенству.”

В-третьих, как показывает работа экономиста Массачусетского технологического института Дэвида Атора, растущий разрыв в браке подпитывает исторически необычный тип гендерного неравенства в сообществах с низкими доходами. В отчете « своенравные сыновья » и в новом эмпирическом исследовании, проведенном во Флориде, Автор и его коллеги объясняют, что бедные мальчики особенно сильно пострадали от распада семьи в последние годы. Он обнаружил, например, что бедные мальчики из домов без отца во Флориде гораздо чаще пропускают школу, чем бедные девочки из домов без отца.Последствия безотцовщины также сказываются на бедных мальчиках сильнее, чем на бедных девочках, когда дело касается школьной неуспеваемости, насилия и тюремного заключения.

Почему брак продолжает иметь такое значение для семей в современной Америке? Это происходит главным образом потому, что брак по-прежнему более способствует стабильному долгосрочному союзу, чем его альтернативы. Это означает, что супружеские семьи с большей вероятностью будут объединять доходы, создавать эффект масштаба и избегать экономических проблем, связанных с поддержкой детей в нескольких домохозяйствах.

Дети женатых родителей, в свою очередь, получают выгоду не только от этих экономических активов, но и от того, что постоянно имеют время, внимание, советы и эмоциональную поддержку двух взрослых, а не только одного. Благодаря этим факторам дети женатых родителей с большей вероятностью, чем дети одиноких родителей, будут хорошо учиться в школе, избежать тюремного заключения и подростковой беременности, а также преуспеют на сегодняшнем конкурентном рынке труда.

Менее известное экономическое преимущество брака связано с его влиянием на мужчин.Экономист Джордж Акерлоф, лауреат Нобелевской премии и муж председателя ФРС Джанет Йеллен, заметил, что «мужчины успокаиваются, когда женятся: если им не удается выйти замуж, им не удается остепениться». Это может показаться архаичным и недосягаемым, но не во всех случаях. Но даже сегодня многие мужчины трансформируются в результате брака, что делает их значительно более успешными на рынке труда. Наиболее очевидно это проявляется в разнице в доходах холостяков и женатых мужчин. Даже после учета ряда факторов, от образования до расы и показателя интеллекта, женатые мужчины зарабатывают в среднем примерно на 16000 долларов в год больше, чем их неженатые сверстники.

В совокупности родители с высшим образованием и их дети процветают не только из-за образовательных преимуществ, но и потому, что у родителей больше шансов состоять в стабильном браке. Менее образованные родители испытывают экономические трудности не только потому, что они сталкиваются с более жесткими условиями на рынке труда, но и потому, что их романтические отношения и браки более хрупкие, в результате чего они и их дети оказываются в двойном невыгодном положении.

Но почему вообще возник брак? У левых есть простой ответ: деньги.Взяв страницу из исследования Уильяма Джулиуса Уилсона, они подчеркивают, что переход от индустриальной экономики к информационной экономике сделал менее образованных мужчин менее «брачными». Они не совсем неправы: ухудшающееся экономическое положение рабочего класса и бедняков действительно помогает объяснить возникновение разрыва в браке, и если эту проблему не решить, маловероятно, что разрыв в браке исчезнет.

Но экономические сдвиги — это еще не все.Или, по словам ученого из Брукингса Изабель Сохилл, «чисто экономическая теория не может служить объяснением драматических изменений семейной жизни в США в последние десятилетия». Во время Великой депрессии не было большого всплеска семейной нестабильности, когда экономический кризис и разруха были гораздо более серьезными. А академические исследования семейных изменений за последние 50 лет показывают, что экономические сдвиги составляют лишь меньшую часть отказа от брака.

Чем объясняется остальное? По крайней мере, три других фактора также лежат в основе упадка брака в США.С .: культура, политика благосостояния и гражданские изменения.

Во-первых, в сфере культуры возник менталитет отношений «живи и дай жить другим», что значительно снижает вероятность того, что люди будут отдавать предпочтение браку. Безусловно, подавляющее большинство американцев по-прежнему хотят жениться и оставаться в браке. Однако из-за культурных изменений, вызванных индивидуализмом, феминизмом и сексуальной революцией, они стали гораздо менее привержены убеждениям и поведению, которые делают стабильный брак более вероятным.Но эти широкие культурные сдвиги теперь менее очевидны среди людей с высшим образованием, когда речь идет об их особой ориентации на брак. Когда дело доходит до их собственной жизни, их собственных отношений и их собственных детей, хорошо образованные американцы на удивление склонны к браку. То есть они реже соглашаются на развод и разводятся. Возьмем другой пример. Их подростки четко и ясно понимают, что иметь ребенка в подростковом возрасте недопустимо, как показано на рисунке ниже.И они действуют соответственно. То же самое не относится к подросткам из малообразованных семей.

Источник: Уилкокс, «Когда брак исчезает».

Политика социального обеспечения также влияет на брачные тенденции. Литература предполагает, что изменения в политике социального обеспечения, которые часто облегчают получение материального пособия одиноким матерям и затрудняют получение такой поддержки семейным семьям, способствовали отказу от брака среди бедных. Однако благосостояние не сыграло здесь такой большой роли, как подозревают многие консерваторы.Это всего лишь часть истории.

В-третьих, классовый разрыв в браке связан с отстранением менее образованных американцев, в частности, от институтов гражданского общества, включая религию. Одним из проявлений этой разобщенности является посещаемость еженедельных религиозных служб. Ставки снизились по всем направлениям, но более резко упали среди тех, у кого нет четырехлетнего диплома о высшем образовании. Это важно для семейной жизни, потому что, как могут подтвердить многие американцы, даже сегодня религиозные общины предоставляют супружеским парам важные финансовые ресурсы, моральное руководство и социальную поддержку.

Источник: Уилкокс, «Когда брак исчезает».

Суть в том, что растущий разрыв в браке коренится в неэкономических изменениях и , которые подорвали финансовые, нормативные и общинные основы крепких и стабильных семей в бедных и рабочих сообществах. Учитывая множество способов, которыми браки приносят пользу взрослым, детям и обществу, мы должны стремиться укрепить эти основы в этом столетии.

Некоторые не особенно оптимистичны по поводу этого проекта. Эдуардо Портер из New York Times говорит, что «для бедных брак закончился». Он считает, что более щедрая политика социального обеспечения может эффективно заменить брак. Но даже если мы укрепим систему безопасности, примирение с разрывом в браке означает принятие мира, в котором все, кроме получивших высшее образование, страдают от недугов, связанных с семейной нестабильностью, и где сохраняется высокая степень экономического неравенства.Это мир, который большинство людей сочло бы неприемлемым. Вот почему мы должны продолжать искать новые способы возродить осажденные состояния брака среди бедных американцев и рабочего класса.

Эта статья основана на замечаниях, сделанных У. Брэдфордом Уилкоксом на дебатах в Нью-Йорке 7 апреля под названием «Деньги против брака: что движет растущим неравенством в Соединенных Штатах?» Полное видео дебатов доступно здесь . Первый абзац адаптирован из книги Роберта И.Лерман и У. Брэдфорд Уилкокс, «Для богатых, для бедных: как семья структурирует экономический успех в Америке» (Вашингтон, округ Колумбия: AEI и Институт семейных исследований, 2014 г.).

Брак кардинально изменился на протяжении всей истории, но гендерное неравенство сохраняется

Год назад австралийцев спросили: «Следует ли изменить закон, чтобы однополые пары могли вступать в брак?». Ответом было твердое «да» — более 60% выразивших точку зрения поддержали равенство в браке.

Годовщина этого исторического момента дает возможность поразмышлять о том, как брак как институт изменился в Австралии и других западных демократических странах за последние несколько сотен лет, а также как он упорно остается неизменным.

Многие из тех, кто выступал за голосование «против», утверждали, что Австралия должна сохранить «традиционное определение брака». Но наше исследование истории брака и разводов показывает, что традиция брака сильно изменилась с 18 века.

Несмотря на значительный прогресс, гендерное неравенство в отношениях продолжает оставаться проблемой, особенно если пары предпочитают жить вместе, не вступая в брак.

Женщины получили больше прав

Исторически сложилось так, что брак был ключевым способом передачи семьями статуса, богатства и собственности из поколения в поколение.

Институт брака также имел строго определенные гендерные роли. В браке сексуальность, права и доступ женщин к финансовым ресурсам строго контролируются.Независимо от того, бедна ли семья или богата, в XVIII и XIX веках тело и труд женщин считались собственностью их мужей. До 20 века замужние женщины утратили свою идентичность и многие личные права.

Читать далее: Если мы серьезно относимся к поддержке работающих семей, вот три правила, которые нам необходимо принять сейчас.

Однако в середине 20 века многие законы, явно дискриминирующие женщин, были реформированы в большинстве западных демократических стран.В браке жены получали свой правовой и экономический статус. Снижение влияния религии также сыграло роль в том, что законы о браке стали более «гендерно нейтральными».

Хотя западные страны отменили законы, явно дискриминирующие женщин, гендерные последствия остаются.

Например, общество продолжает продвигать различные роли мужчин и женщин в семье после рождения ребенка. Женщины берут на себя гораздо больше обязанностей по дому и уходу за детьми.Замужние женщины, в частности, в среднем выполняют больше работы по дому, чем женщины, живущие вместе с мужчинами.

Но супружеские пары имеют меньше юридических прав

Сегодня законы большинства западных демократических стран признают разнообразие типов семьи. В то же время супружеские пары по-прежнему имеют меньше прав и обязанностей по сравнению с супружескими парами.

Читать далее: Объяснитель: какие юридические преимущества имеют супружеские пары, которых нет де-факто?

В результате сожительствующие женщины в целом чаще, чем замужние, сталкиваются с разрывом отношений, единственным родителем и бедностью.

Например, ни одна страна по закону не обязывает сожительствующие пары оказывать финансовую поддержку партнеру, который остается дома и ухаживает за детьми. Как и замужние женщины, сожительствующие женщины с большей вероятностью, чем их партнеры, выберут время из работы для ухода за детьми. А отсутствие правовой защиты делает женщин, состоящих в сожительстве, экономически уязвимыми.

Другой пример — различие в законах о финансовых расчетах и разделе богатства после разрыва отношений.В большинстве стран замужние женщины, которые берут на себя роль домохозяек, могут претендовать на долю собственности своего супруга, если их отношения распадаются. Однако женщины, состоящие в сожительстве, часто не имеют аналогичных прав или имеют очень ограниченные права.

Отцовство — еще одна проблема для супружеских пар. Многие страны не закрепляют автоматически отцовство детей — и принятие совместной опеки над детьми — сожительствующим отцам.

Австралия, однако, является в некотором роде исключением, предлагая больше защиты для сожительствующих пар.

Здесь пары, которые проживают вместе не менее двух лет или имеют вместе детей, находятся под защитой положений федерального закона о семейном праве о разделе собственности. Эти законы учитывают нефинансовый вклад обоих партнеров в отношения (например, уход за детьми) и их будущие потребности.

Суд также имеет дискреционные полномочия после разрыва отношений передать одному партнеру долю собственности, принадлежащую исключительно на имя его бывшего партнера, например, пенсионный фонд.

И отцы, состоящие в фактических отношениях, не должны предпринимать дополнительных шагов для установления отцовства и совместной опеки над детьми. Это облегчает отцам получение совместной опеки в случае разрыва отношений, а также помогает матерям искать алименты.

Эти законы предоставляют австралийским женщинам, живущим в сожительстве, большую финансовую защиту. Однако у этой защиты есть пределы. Законы не применяются к сожительским отношениям менее двух лет, например, если у пары нет совместного ребенка.

Привлекательность брака для однополых пар

Исследование показало, что, поскольку Австралия предлагает такое сильное юридическое и социальное признание фактических отношений, ЛГБТ-активисты изначально сосредоточили свои усилия на получении фактического признания однополых отношений, а не на равенстве в браке.

ЛГБТ-активисты на самом деле не обращали внимания на брак до 2004 года, когда правительство Австралии изменило Закон о браке в Австралии от 1961 года. Строго определяя брак как «союз мужчины и женщины в ущерб всем остальным», правительство обидел многих в ЛГБТ-сообществе и помог разжечь желание перемен.

Читать далее: Спустя год после голосования за равенство в браке многое было достигнуто — и многое еще предстоит сделать.

Символическое значение брака в сообществе ЛГБТ также постепенно возрастало, в результате чего ЛГБТ уделяло больше внимания достижению равенства в браке.

Сегодня степень привлекательности брака для геев или лесбиянок зависит от ряда факторов.

На сегодняшний день лесбиянки составляют большинство однополых браков в Австралии.Джилл Киндт (слева) и Джо Грант были первыми. Дэн Пелед / AAP

До сих пор лесбиянки составляли большинство однополых браков в Австралии. Это может быть связано с тем, что в контексте ограниченной сети социальной защиты по сравнению с другими странами, женщины могут ценить несколько лучшую финансовую защиту, предлагаемую браком, учитывая, что у них больше шансов иметь детей, чем у мужчин-геев.

Несмотря на все споры о «традиционном определении брака», наше исследование показывает, что брак всегда был постоянно развивающимся и меняющимся институтом.Однополые браки — лишь последнее изменение.

Но можно добиться большего. Несмотря на то, что мы наконец-то решили проблему неравенства для однополых пар, и законы, касающиеся брака, больше не дискриминируют мужчин и женщин, гендерное неравенство в институте брака продолжает оставаться проблемой.

Наблюдение за разницей в доходах в зависимости от семейного положения, расы и пола

Гендерный разрыв в доходах — хорошо известное явление. Возможно, менее известен тот факт, что значительная часть разрыва связана с женатыми мужчинами.В отчете Economic Synopses , опубликованном Федеральным резервным банком Сент-Луиса в 2018 году, Гийом Ванденбрук подчеркнул разрыв в доходах женатых мужчин, с одной стороны, и одиноких мужчин, одиноких женщин и замужних женщин — с другой.

Однако масштабы неравенства в доходах между женатыми мужчинами и тремя другими группами — это только один аспект, заслуживающий внимания. Что еще более примечательно, так это то, что работники трех других групп, как правило, сохраняют одинаковый заработок в течение своего жизненного цикла.

Для дальнейшего полезно различать то, что мы называем «заработком», то есть общим трудовым доходом, полученным работником, и тем, что часто называют «заработной платой», то есть заработком в час. работали, либо почасовая оплата. Эти две концепции связаны следующим уравнением:

Заработок = (Количество отработанных часов) × (Заработок в час)

В этой статье мы преследуем двоякую цель. Во-первых, это расширить предыдущий анализ, чтобы различать расы (а именно белые и черные).В отчете Федерального резервного банка Сан-Франциско за 2017 год подчеркивается, что разрыв в заработной плате черных и белых остается важным и «не может быть полностью объяснен различиями в возрасте, образовании, типе работы или местонахождении». Однако наша цель не в том, чтобы «дополнительно объяснить» или «лучше объяснить» разницу в заработной плате черных и белых; вместо этого он должен указать на важность семейного положения при размышлении о неравенстве доходов между полами и расами.

Наша вторая цель — разложить разрыв в доходах на два элемента: разрыв в почасовой оплате труда и разрыв в отработанных часах.Понимание разницы между заработной платой и заработной платой необходимо для нашего анализа, поскольку заработки двух рабочих могут отличаться из-за их почасовой оплаты или количества часов, которые они работают в неделю. Мы демонстрируем, что, хотя женатые мужчины, как правило, работают дольше, большая часть разрыва в заработках связана с их более высокой почасовой оплатой.

Мы используем данные о трудовых доходах из американского опроса сообщества, собранные через IPUMS-USA, за год переписи 2016 года среди работающих людей в возрасте от 20 до 64 лет, имеющих как минимум диплом о среднем образовании.На рисунке 1 показаны возрастные данные для черных и белых, одиноких и женатых, мужчин и женщин.

Рисунок 1

Первое, на что следует обратить внимание на этом рисунке, заключается в том, что заработки увеличиваются с возрастом до определенного момента во всех группах. Во-вторых, женатые мужчины (оранжевая и золотая сплошные линии) зарабатывают больше, чем другие группы. Тем не менее, даже несмотря на то, что женатые мужчины являются одними из самых высокооплачиваемых, существует большая разница в заработной плате между женатыми белыми мужчинами (со средним заработком, достигающим 90 000 долларов) и всеми другими группами, включая женатых чернокожих мужчин (со средним заработком до 62 000 долларов), которые как правило, в среднем зарабатывают лишь немного больше, чем другие группы.Последнее наблюдение заключается в том, что одинокие черные мужчины и одинокие черные женщины зарабатывают меньше всего во всех группах.

Данные о прибыли, представленные на Рисунке 1, представляют собой годовую прибыль. Как указывалось ранее, они включают комбинацию отработанных часов и почасовой оплаты труда. Таким образом, теоретически возможно, что некоторые работники получают более высокие заработки просто потому, что они работают дольше. Какая разница в годовом доходе между женатыми белыми мужчинами и другими группами объясняется тем, что женатые белые мужчины работают дольше? Чтобы ответить на этот вопрос, мы построим график обычного рабочего времени в неделю для тех же восьми групп на рисунке 2.

Рисунок 2

На рис. 2 показано среднее количество обычных часов, отработанных в неделю для каждой группы рабочих и по возрасту группы. Белые мужчины в браке работают дольше всех, хотя разница невелика, особенно по сравнению с одинокими белыми мужчинами и женатыми чернокожими мужчинами.

Мы используем данные из рисунков 1 и 2 для построения рисунка 3, на котором представлена почасовая оплата по восьми группам рабочих. Первое наблюдение заключается в том, что женатые белые мужчины зарабатывают значительно больше в час по сравнению с другими группами.Это, в сочетании с их более продолжительным рабочим днем, объясняет, почему их годовой доход так высок.

Рисунок 3

Второе наблюдение: за исключением женатых белых мужчин, группы зарабатывают примерно одинаковую сумму денег за час работы. В отличие от сообщения на Рисунке 1, которое показывает, что женатые мужчины зарабатывают больше, чем другие группы, почасовая оплата чернокожих женатых мужчин не выделяется. В-третьих, одинокие чернокожие мужчины и женщины получают наименьшую компенсацию из восьми групп.

Хотя мы не предлагаем объяснение разрыва в доходах, наши выводы следует рассматривать как попытку указать на более широкий спектр исследований, а также общественные дебаты в определенном направлении, задавая вопрос: почему женатые белые мужчины зарабатывают так намного больше, чем все остальные? Ключевое слово здесь — «женат». Приведенный выше анализ показывает, что, хотя существуют важные различия в доходах между полами и расами, истинные выбросы по шкале доходов более очевидны по их семейному положению.Другими словами, рисунок 3 показывает, что мужчины и женщины не сильно различаются по своей почасовой оплате, если они не замужем, и что черные и белые рабочие не сильно различаются, если они замужние женщины.

Важно отметить, что, хотя мы анализируем данные за один год, в течение которого люди либо не замужем, либо состоят в браке, остается тот случай, когда в какой-то момент своей жизни можно выбрать переход от холостого к женатому. Учитывая эту информацию, можно задаться вопросом, означает ли такой выбор (переход от одного отношения к другому) впоследствии, что человек (особенно белые мужчины) начнет зарабатывать больше в результате женитьбы.

Другими словами, делает ли брак более продуктивным белых мужчин? Или может быть так, что более продуктивные белые мужчины с большей вероятностью женятся, чем менее продуктивные белые мужчины? Ответы на эти вопросы выходят за рамки данной статьи, но ответы на них в будущем будут полезны для дальнейшего понимания неравенства в США

Примечания

См. Vandenbroucke, 2018.
Важно отметить, что категория «холостые» относится к людям, никогда не состоявшим в браке.В нашем анализе мы не учитываем разлученных, разведенных или овдовевших людей.
Обычно отработанные часы в неделю — это количество часов в неделю, которые респондент переписи обычно работал, если это лицо проработало в течение предыдущих 12 месяцев.
Если быть точным, возможно, что человек может жениться в течение одного года. Хотя мы решили абстрагироваться от этого вопроса из наших расчетов, можно ограничить выборку только женатыми людьми, которые не вступали в брак в прошлом году.

Список литературы

Daly, Mary C .; Хобейн, Барт; и Педтке, Джозеф Х. «Неутешительные факты о разнице в заработной плате чернокожих и белых». Федеральный резервный банк Сан-Франциско, Письмо FRBSF по экономическим вопросам , № 26, 5 сентября 2017 г.

Ванденбрук, Гийом.

Неравенство семейного статуса супругов: ‘ ‘ — » — NotaBene.ru

Семейное право: взгляд цивилиста

Вопросы

Семейные отношения в контексте социальных трансформаций Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

ВС РФ разъяснил трактовку брачного договора супруга-банкрота о передаче имущества жене — Верховный Суд Российской Федерации

«Развод стал нормальным этапом жизни» Россияне изменили свое отношение к женщинам, браку и детям. Какой стала российская семья?: Общество: Россия: Lenta.ru

Сексизм в кыргызском обществе

Является ли брак решением проблемы неравенства доходов?

различных моделей брака, сожительства и деторождения

Неравномерное отступление от брака

Таблица 1

Изменение гендерных ролей, супружеского профицита и инвестиций в детей

Сожительство против брака

Рост неравенства, брачные мужчины и гендерные нормы

Таблица 2

Диверсионные инвестиции в детей

Последствия растущего семейного неравенства для детей, женщин и мужчин

Дети: разные судьбы

Женщины: независимы и подвержены риску

Мужчины: не обремененные и не привязанные

Заключение

Биографии

Сноски

Ссылки

Семейное положение — равенство сейчас

Неравенство в браке — Социология семьи

Неравенство в разделении домашнего труда

Неравенство в власти и принятии решений

Неравенство в вероятности насилия со стороны интимного партнера

Равноправные браки

Меньше браков, больше неравенства | Институт семейных исследований

Брак кардинально изменился на протяжении всей истории, но гендерное неравенство сохраняется

Женщины получили больше прав

Но супружеские пары имеют меньше юридических прав

Привлекательность брака для однополых пар

Наблюдение за разницей в доходах в зависимости от семейного положения, расы и пола

Примечания

Список литературы

You may also like...

Добавить комментарий Отменить ответ

Семейное право: взгляд цивилиста

Вопросы

Семейные отношения в контексте социальных трансформаций Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

ВС РФ разъяснил трактовку брачного договора супруга-банкрота о передаче имущества жене — Верховный Суд Российской Федерации

«Развод стал нормальным этапом жизни» Россияне изменили свое отношение к женщинам, браку и детям. Какой стала российская семья?: Общество: Россия: Lenta.ru

Сексизм в кыргызском обществе

Является ли брак решением проблемы неравенства доходов?

различных моделей брака, сожительства и деторождения

Неравномерное отступление от брака

Таблица 1

Изменение гендерных ролей, супружеского профицита и инвестиций в детей

Сожительство против брака

Рост неравенства, брачные мужчины и гендерные нормы

Таблица 2

Диверсионные инвестиции в детей

Последствия растущего семейного неравенства для детей, женщин и мужчин

Дети: разные судьбы

Женщины: независимы и подвержены риску

Мужчины: не обремененные и не привязанные

Заключение

Биографии

Сноски

Ссылки

Семейное положение — равенство сейчас

Неравенство в браке — Социология семьи

Неравенство в разделении домашнего труда

Неравенство в власти и принятии решений

Неравенство в вероятности насилия со стороны интимного партнера

Равноправные браки

Меньше браков, больше неравенства | Институт семейных исследований

Брак кардинально изменился на протяжении всей истории, но гендерное неравенство сохраняется

Женщины получили больше прав

Но супружеские пары имеют меньше юридических прав

Привлекательность брака для однополых пар

Наблюдение за разницей в доходах в зависимости от семейного положения, расы и пола

Примечания

Список литературы

You may also like...

Нету девушки: Почему у тебя нет девушки? 15 главных причин, которые все объяснят – Почему у тебя все еще нет девушки

Добавить комментарий Отменить ответ