«Дорога уходит в даль…» Бруштейн Александра Яковлевна — описание книги | Самые лучшие девочки
Алматы
Алтайский край
Альметьевск
Астрахань
Белгород
Братск
Брянск
Брянская область
Владивосток
Владимирская область
Волгоград
Волгоградская область
Воронеж
Грозный
Екатеринбург
Ивановская область
Иркутск
Кабардино-Балкарская Республика
Калужская
Калужская область
Карачаево-Черкесская Республика
Кемерово
Кемеровская область
Киров
Кострома
Краснодарский край
Красноярск
Красноярский край
Курск
Липецк
Москва
Московская область
Нижегородская область
Нижний Новгород
Нижний Тагил
Новосибирск
Нур-Султан
Омск
Оренбург
Оренбургская область
Орловская область
Пенза
Пермь
Приморский край
Республика Адыгея
Республика Башкортостан
Республика Бурятия
Республика Крым
Республика Татарстан
Республика ТываРеспублика Хакасия
Ростов-на-Дону
Ростовская область
Рязань
Самарская область
Саратовская область
Смоленск
Ставрополь
Ставропольский край
Старый Оскол
Тверь
Томск
Тула
Тюменская область
Тюмень
Удмуртская Республика
Ульяновск
Хабаровск
Ханты-Мансийский автономный округ
Челябинск
Челябинская область
Чувашская Республика
Энгельс
Ярославль
Ярославская область
|
Я. Бруштейн «Дорога уходит в даль». — ЖЖ
Возможно, я что-то упустила — поэтому жду вашей помощи и новых ссылок. 
livejournal.com/248411.html
eleven.co.il/?mode=article&id=10781&query=
livejournal.com/43413.html
livejournal.com/53427.html
html
livejournal.com/lyudi_knigi/36437.html
berkovich-zametki.com/2010/Zametki/Nomer9/Gurevich2.php
livejournal.com/55839.html
.. «Еще одно последнее сказанье». Веселей, Маша! Наверное, дадут чаю!
..»
В церкви я обычно захожу в путешествиях, главным образом чтобы посмотреть фрески и интерьеры. Но булгаковскую точку зрения на определение жизни и судьбы я разделяю.
Я не перечитывала Бруштейн очень давно, но люблю до сих пор.
Всё — вперёд, всё — в даль
— Не буду читать, это для девчонок! — я посмотрел на обложку — на мостовой стояла серьёзная девочка в соломенной шляпке, школьном платьице и белом переднике.
Александра Бруштейн.
«Дорога уходит в даль».
Ну какое мне дело до того, как жили школьницы сто лет назад? Да ещё в далеком городе Вильне, который теперь называют Вильнюсом.
Мама не настаивала. Она сама принялась читать. Усталая, приходила с работы, листала страницы, смеялась и хмурилась.
А потом я заболел.
Сидел дома, тосковал, и так вышло, что не заметил, как прочитал всю книжку.
— А дальше? — спросил я у мамы.
И оказалось, у книги есть продолжение — длиной в целую жизнь.
У мамы я был один, но после книг «Дорога уходит в даль», «В рассветный час» и «Весна» у меня появилась воображаемая сестра. Её звали Саша Яновская.
Вместе с ней в мою жизнь вошли её папа и мама, а за ними и весь мир старинного города с его пролётками и мостами, радостями и огорчениями, сиренью и бубликами, домашними спектаклями, представлениями в зверинце и гимназическими коридорами, пасхальным седером у бабушки и дедушки и бумажными розами католических костёлов.
Даже французская гувернантка Саши, отважная француженка Полина Пикар, напоминала мне мою маму — такую же честную и сильную маленькую женщину с горячими глазами-черносливинами.
Книги Александры Бруштейн много раз переиздавались, у их почитателей есть свой отдельный язык, они легко узнают друг друга по цитатам.
Букник-старший много писал об Александре Бруштейн, вот две статьи: «Сашенька, ставшая Александрой» о малоизвестных фактах жизни самой писательницы и «Вопросы и ответы в семье Яновских» — о взрослой серьёзной мудрости и исторических событиях, которые скрываются под обложкой детской книги.
«Художник смотрит на маму, потом на меня. Вероятно, ему передаётся моё волнение и моё восхищение перед ним, потому что глаза его теплеют, он говорит очень сердечно и просто:
— Пусть маленькая барышня возьмёт рисунок «Дорога уходит в даль…» Когда я ещё был художником — а я был настоящим художником, прошу мне поверить! — это была моя любимая тема: «Всё — вперёд, всё — в даль! Идёшь — не падай, упал — встань, расшибся — не хнычь.
Всё — вперед! Всё — в даль!..»
Писатель похож на кукловода в театре марионеток — читатель, как ребёнок, следит за представлением и не замечает того, кто держит нити, уходящие вверх, в таинственный полумрак воображаемого театра.
Как редко мы видим тех, кто стоит по ту сторону листа, и, уж конечно, не слышим их дыхания и живого голоса.
И странно узнать, что у прекрасного сказочника Андерсена — не было детей.И что историю Ассоль и корабля с алыми парусами создал добрый сильный человек, авантюрист и мечтатель Александр Степанович Гриневский.
И что фантаст Александр Беляев, который придумал летающего мальчика Ариэля и покорителя глубин Ихтиандра, был прикован к постели, но сумел победить болезнь. В 1941 году он отказался от эвакуации из блокадного Ленинграда и в январе 1942 умер от голода, его могила неизвестна.
Их тезка, Александра Яковлевна Бруштейн (Выгодская), родилась 12 августа 1884 года в Вильнюсе.
Её папа был известным врачом-хирургом, министром по еврейским делам Литовской республики.
Он написал много книг, спас десятки жизней.
Девочку Сашу Яновскую — а именно так называет себя Александра Яковлевна в повестях о детстве — я представлял очень живо. Озорная школьница, чуткая сердцем, храбрая, отзывчивая, нетерпимая ко лжи и несправедливости.
Время не стоит на месте.
Школьные годы окончились, Саша выросла. Наступила Первая мировая война, затем Революция. Александра работала в Красном кресте, помогала раненым и политическим заключённым, во время Гражданской войны была лектором фронтового театра, а позже организовала в Петрограде 173 школы грамоты.
Очень рано Александра Яковлевна Бруштейн стала терять зрение, но не прекращала писать, работала по десять часов в день. Очерки, переводы, статьи, пьесы для театра по мотивам известных книг: «Дон Кихот», «Хижина дяди Тома», «Тристан и Изольда».
Отец Александры Яковлевны, доктор Выгодский, погиб в фашистской тюрьме в 1941 году.
Но Александра Бруштейн, как и Сашенька Яновская, никогда не сдавалась.
И в те годы, когда над зелёными садами старой Вильны поднимались, рискуя жизнью, первые воздухоплаватели, и когда великие потрясения происходили совсем рядом, и когда так сложно было распознать настоящего друга и истинного врага.
Операция в клинике доктора Филатова возвратила Александре Бруштейн зрение, и она написала об этом удивительно жёсткую, суровую взрослую книгу — «Свет очей моих».
Мы смотрим на старинные чёрно-белые фотографии: младенцы, школьники, новобрачные, покойники. Вся жизнь перед нами — как немое кино. Наши прабабушки и прадеды ещё совсем молодые, близкие и далёкие. Изменились мода и политика, и пейзажи за окном, но самое главное всё равно осталось: отцовские заветы, правда и вечное стремление вперёд.
Александра Яковлевна прожила долгую жизнь. Она умерла в Москве 20 сентября 1968 года в возрасте 84 лет.
«Ноги устали ходить-шагать. Знобко от надвигающейся ночной прохлады. Неуютно, одиноко. И всего тяжелее — темно. Вот тут и зажигаются они, вечерние огни.
Иные светят из прошлого — их зажигает память. Другие приветно горят из вчерашнего. Есть такие, что сверкают совсем рядом — из нынешнего. Но самые дорогие те, что угадываются в завтрашнем! Вечерние огни снимают усталость, прогоняют холод, темноту, неуют. Потому что за ними — люди!
Здравствуйте, люди!»
Дорога, уходящая в даль, никогда не оборвётся.
Я снова и снова смотрю на фотографию юной Саши и вспоминаю стихи Самуила Маршака, которые подошли бы ко всей её жизни, как закадровая музыка к честному старому фильму:
«Когда, как тёмная вода,
Лихая, лютая беда
Была тебе по грудь,
Ты, не склоняя головы,
Смотрела в прорезь синевы
И продолжала путь».
Аудиокнига «Дорога уходит в даль…(спектакль)»🎧 — слушать онлайн книгу автора Александры Бруштейн, читает Актерский коллектив
Благословенны дороги, по которым мы уходим в даль!
Дорогие слушатели! Представляем вам аудиоспектакль по книге Александры Яковлевны Бруштейн «Дорога уходит в даль…», в создании которого приняли участие Константин Райкин и артисты театра «Сатирикон».
Жанр аудиоспектакля позволяет полностью погрузиться в ту атмосферу, которую создала Александра Яковлевна, услышать голоса ее героев в исполнении прекрасных артистов.
Это мудрая книга о любви, крепких и дружных семьях, порядочных людях, об уважении к человеческой личности, о вере в светлое и счастливое будущее для всех.
Вечные темы не устаревают – именно поэтому этой книгой, написанной в 1956 году, зачитывалось не одно поколение читателей.
По словам Дмитрия Быкова, А.Я. Бруштейн удалось создать текст вне жанра: в нем и воспоминания, и подростковая мелодрама, и боевик, и сентиментальная сказка, и политический детектив, что у нее получились живые герои, с живыми эмоциями, с подростковым пытливым взглядом, они нравятся умением дружить, выбирать безотчетно «своих», с кем тепло.
Не случайно, все кто читал «Дорогу…», обмениваются цитатами как паролем, как позывными, радуясь встрече и чувствуя общность с хорошими, добрыми, НОРМАЛЬНЫМИ людьми. А сейчас это очень актуально!
Дмитрий Быков о самой Главной книге своего детства…
Дорога, как известно, уходит в даль, а в дали, на больших расстояниях, все складывается по-человечески.
Это невероятно яркая вещь, как переводная картинка, но не в этом же только дело, наверно? Я очень долго думал, почему «Дорога уходит в даль…» стала любимой книгой моего поколения и всех последующих. Её так долго, как и всю советскую литературу, не переиздавали, а она хранилась у нас в домах, мы ее читали.
Я долго думал и, наконец, мне кажется, стал понимать, в чем секрет этого удивительного произведения. Там же, собственно, эта Сашенька Яновская, которая выросла в очень горячей, очень непосредственной, очень живой семье, на протяжении всей книги постоянно сталкивается с нерассуждающим, тупым и непобедимым злом.
А мы должны не пытаться найти с ними компромисс, не договариваться с ними, не бояться. Мы должны его вот здесь и сейчас победить. И у нас нет другого варианта. Мы погибнем или победим. Это очень сильная эмоция, очень редкая, и Бруштейн удивительно ее описала.
«Книги Александры Бруштейн „Дорога уходит в даль…“, думаю, в детстве не избежал никто из нынешних взрослых.
И все ей обязаны».
Константин Паустовский
«Настоящие вещи в литературе – это колдовство. В книге “Дорога уходит в даль…” проза превращается в живую поэзию, – иными словами, достигает совершенства. Есть редкие книги, существующие не как литературное явление, а как явление самой жизни, как факт биографии читателя. Вот так и с этой Вашей книгой. Она вошла в жизнь (в данном случае в мою) как одно из безусловных событий моей жизни.
Дина Рубина
Одной из любимых книг моего детства была «Дорога уходит в даль…» Александры Яковлевны Бруштейн. Потрепанная, старая книга, многажды подклеенная. В отличие от других советских книг была в ней какая-то обаятельная атмосфера семьи, проникнутая любовью, уважением, юмором. Какая-то особая не советская человечность. А человечность – вообще, любовь – вообще, юмор, тоска, милота. Мы с друзьями цитировать могли целыми фразами. Шли годы, а книга не забывалась, все звала далеким, тихим светом благородной романтики, и вот, прошло много лет, и я вновь перечитала ее.
И поняла, что ничуть она не потускнела. Замечательная книга о дружбе, о любви, о нежной семейной привязанности к близким. Замечательная книга, написанная проникновенным, спокойным, милым языком.
Яцек Йевич
То, что таким кристальным людям, как Александра Бруштейн всё-таки удаётся иногда пройти сквозь сложнейшую, жесточайшую эпоху как нож сквозь масло – и остаться таким же светлым человеком с неисковерканной душой, да ещё и передать огромному количеству детей те простые и честные правила жизни, и сделать прививку от «тупого зла» – всё это, безусловно, вселяет оптимизм. Спасибо Вам, Александра Яковлевна!
Автор идеи: Наталья Долгова
Автор сценария и режиссёр: Елена Бутенко-Райкина
Помощник режиссера: Наталья Долгова
Роли исполняют артисты театра «Сатирикон»: Илья Денискин, Марина Дровосекова, Анна Здор, Эльвира Кекеева, Георгий Лежава, Яков Ломкин, Елизавета Мартинес, Константин Райкин, Полина Райкина, Никита Смолянинов, Сергей Сотников, Денис Суханов, Полина Шанина; а также Наталья Долгова, Ася Калинина, Анна Мавлитова (Электротеатр «Станиславский»), Екатерина Райкина.
Музыка: Владимир Брусс
Иллюстрация: Юлия Стоцкая
Благодарим Георгия Смоляра за помощь в реализации этого проекта.
© А.Я. Бруштейн (наследники)
Запись произведена продюсерским центром “Вимбо”
© & ℗ ООО “Вимбо”, Москва, Россия, 2017 г.
Продюсеры: Вадим Бух, Михаил Литваков
слушайте онлайн полную версию аудиокниги «Дорога уходит в даль…(спектакль)» автора Александра Бруштейн на сайте электронной библиотеки MyBook.ru. Скачивайте приложения для iOS или Android и слушайте «Дорога уходит в даль…(спектакль)» где угодно даже без интернета.
Подробная информация
Дата написания:
1 января 1955
Год издания:
2017
Любимые книги детства. Александра Бруштейн «Дорога уходит в даль»
«Человек должен быть человеком, а не свиньей», — говорят они своим детям в след за дедушкой Сашеньки Яновской, от лица которой и ведется повествование. Они вспоминают мудрые советы и изречения Якова Ефимовича Яновского, отца главной героини.
И перечитывают, перечитывают, перечитывают…
Эта автобиографическая трилогия далеко не однозначная книга. Она сильно отличается от множества автобиографий, выходивших из печати в советское время. Хотя и здесь, в третей части воспоминаний Александры Яковлевны, мы найдем упоминание о Ленине, обширные рассказы о подпольных кружках и сходках, но все-таки речь в первую очередь идет не о них. Эта книга о становлении детской души, о мудрых и добрых людях, окружавших маленькую Сашеньку, о ее подругах и о провинциальной России, той самой России, о которой принято говорить, что «мы ее потеряли».
В наши дни легко подогнать под привычные стереотипы Бруштейн и ее отца, замечательного врача и человека, оказавшего сильнейшее влияние на становление писательницы. Именно о нем она вспоминала в первую очередь, когда врала или поступала нечестно, по нему мерила все свои действия. Можно сказать, что он отрекся от веры предков, что семья забыла традиции, ассимилировала, отреклась от Бога… Но этот взгляд на вещи будет не совсем верным.
Ведь не зря же Бруштейн не сохранила истинные фамилии своих персонажей. Александра Яковлевна на самом деле была в девичестве не Яновской как Сашенька ее «Дороги», а Выгодской. Она писала свою книгу уже будучи в весьма преклонном возрасте, ей было хорошо за семьдесят. И она уже могла позволить себе изрядную долю вымысла при описании событий, участников и очевидцев которых уже не было в живых. Однако, оставаясь дочерью своего отца, учившего ее говорить только правду, Бруштейн поменяла фамилии главных героев, чтобы не погрешить против истины.
Что же за семья была у Александры Выгодской (в книге Яновской) на самом деле? Ее мать была из ассимилировавшей еврейской семьи. Дедушка Сашеньки, как это и написано в книге, был генералом. Генерала Яновского (ведь фамилия Сашеньки не вымышленная, Бруштейн просто использовала девичью фамилию матери) можно найти в списках георгиевских кавалеров. Про отца писательницы мы знаем много больше, потому что это был поистине замечательный человек.
Яков Ефимович Выгодский родился в Бобруйске. Его семья происходила из города Слуцк, точнее из предместья этого городка, называемого «выгода». Отсюда и фамилия. Яков был старшим ребенком в многодетной семье. У него было еще шесть братьев. В книге Бруштейн мы находим рассказы о дедушке и бабушке. Пожалуй, самый яркий из них это рассказ о праздновании Пасхи, когда в дом к родителям собираются все семь братьев. Бабушка называет их «мои бриллианты». Ее дети, действительно, удались на славу. Старшие, пробившись через все препоны образования того времени, уже закончили учебу, успешно работают и помогают родителям. Младшие еще учатся. Это на удивление дружная и любящая семья. Не зря даже сама писательница говорит о том, что когда она думает о большой и крепкой семье ей на память приходит именно этот семейный вечер, столь подробно описанный в книге.
Мать мечтала, что ее старшие отпрыск, талантливый Яков, станет ученым раввином. Об этом мы узнаем из книги Александры Яковлевны. «До 14 лет я воспитывался в глубоко религиозном духе любавических хасидов.
Учился в Хедере (еврейская религиозная школа)», — так пишет о себе Яков Ефимович. «До 10 лет я был известным в городе хулиганом, — продолжает он. — Однако с того времени я попал под влияние выдающегося раввина Абрама Бер Иермигуд, гениального талмудиста и блестящего знатока каббалы, который был полностью отключен от мирских забот.
Под его влиянием я стал глубоко и всесторонне изучать религию. Он отстранил меня от обыденной жизни и сделал знатоком хасидского и каббалистического учений. Он так глубоко посеял в меня еврейство, что потом никто не смог оторвать меня от него». Вот вам и ассимилированная семья, забывшая свои традиции! Об этом просто невозможно было написать в конце 50-х. Зато можно было вложить в книгу принципы уважения к человеку и особый взгляд на мир, присущий иудаизму.
Выгодский не стал раввином. В 12 лет он попал под влияние хаскалы (движение за просвещение евреев) и в дальнейшем уже стал его сторонником. Закончив гимназию, в которую в то время еврею еще надо было суметь пробиться, он поступил в Военно-Медицинскую Академию в Петербурге и стал врачом.
По окончании курса он приехал в Вильно (Вильнюс), где уже жили к тому моменту его родители и открыл свою практику. Сначала Яков Ефимович был просто врачом, делал операции, лечил разные хвори, но со временем он стал все больше концентрировался на своей основной специализации, акушерстве и гинекологии. Именно здесь выражались ярче всего его принципы, почерпнутые у хаскалы. Выгодский нес просвещение среди евреев, объясняя им вещи, связанные с гигиеной матери и ребенка, которые в наши дни кажутся азбучными истинами. Тогда же, на рубеже XIX и XX столетий, акушерок и повивальных бабок нужно было убеждать тщательнее мыть руки!
Чтобы рассказать о Якове Выгодском не достаточно одной статьи. Этот удивительный человек успевал все: лечить больных, выступать с докладами, писать книги, руководить еврейским медицинским обществом. Его любили и уважали. Перед ним преклонялись, перед его мудростью и несгибаемой волей. Когда во время Первой Мировой в город вошли немцы и потребовали у евреев заплатить огромную контрибуцию, он призывал не подчиняться.
Он всеми силами старался воспрепятствовать вывозу рабочих в Германию, вызволял из заключения невинних… Наконец немцы его арестовали и несколько лет он, уже будучи довольно преклонного возраста, прожил в лагере в нищете и голоде. Но и там он не забыл верность своему врачебному долгу.
Он умер в 1941 году, 85-летним стариком. Когда фашисты вошли в город, к Выгодскому, уже тяжело больному и почти не встававшему с постели, приходили просители. Все хорошо помнили, как он помогал, когда немцы пришли в первый раз. Фашисты вновь заговорили о контрибуции. Потом приказали евреям надеть желтые звезды и запретили ходить по тротуарам. И тогда этот мужественный и несгибаемый старик встал с постели, одел свой парадный костюм и отправился к фашисткому референту по еврейским делам. Из воспоминаний современников Выгодского мы знаем, что он сказал. «Вы хотите нас не только физически истребить, но также морально уничтожить. Мало вам, что мы будем носить латы на груди, но вы хотите нас еще унизить, чтобы мы носили их на спине, но…» Договорить доктору не дали, разъяренный немец закричал: “выбросить этого старого грязного еврея”.
И его сбросили с лестницы. Старик еле поднялся, вытер кровь и пошел домой. С тех пор он больше не вставал. Через несколько дней к нему в дом ворвались немцы и потребовали, чтобы он одевался и следовал за ними. «Я не пойду!» — ответил Яков Ефимович. За что был жестоко избит и на руках доставлен в тюрьму. Он оказался в камере, где было 75 человек. Контингент все время менялся, но старого доктора оставляли мучатся на холодном полу и, естественно, без медицинской помощи. «Так, в немом одиночестве, – пишет один из свидетелей тех событий, – на стылом тюремном бетоне ушел в муках из жизни заступник евреев Литовского Иерусалима Яков Выгодский. Не случайно в страшных условиях Виленского гетто жизнь и героизм Выгодского превратились в легенду, которая позволила людям верить в добро и продолжать надеяться на освобождение».
Яков Ефимович был замечательным человеком и свою дочь он вырастил доброй, мужественной и порядочной. Пускай уже никто не помнит ее пьес, забылись все ее книги, кроме «Дороги», но зато она могла поделиться теплом своего сердца с теми, кто был с ней в трудные минуты своей жизни.
В годы войны Александра Яковлевна написала одной из своих подруг: «Каждый день вспоминаю совет моей бабушки, когда я в первый раз собиралась рожать (а было мне неполных восемнадцать, и я этого еще не умела): “Там, что делать, – тужиться или нет, дышать или лечь на бок, – это тебе скажет доктор. А от меня помни одно: как можно дольше не кричать!.. Первый крик, первый стон, – и ты пропала: больше нельзя удержаться! Выбьешься из сил, сама измучаешься и других измучаешь!”». Она принадлежала к поколению людей, которые были сделаны совсем из другого теста, чем мы. Мужественно переносила все жизненные невзгоды, никогда не жаловалась. Наоборот, поддерживала окружающих. Когда умер ее сын, Бруштейн не впала в депрессию, не ждала утешений. Она сама стала утешать и поддерживать свою невестку и внучку. Из кудлатой Сашеньки, с которой мы знакомимся в первой части трилогии «Дорога уходит в даль», вырастает мужественный и деятельный человек. В годы войны, оказавшись в эвакуации в Новосибирске, она не оставляет активной жизни.
Про нее пишут: «есть в Новосибирске такая старушка, – и академик, и герой, ассенизатор, швец и плотник, и журналист, и зверобой, и старый тюзовский работник».
Трудно поверить, что трилогия написана почти восьмидесятилетней женщиной. Столько в ней юмора, радости жизни, внимания к человеческим характерам и судьбам. И не капли морализаторства и позерства. В этом она похоже на своего отца, воспитывающего больше своим примером, чем долгими и нудными монологами. На своем 80-лети Бруштейн скажет: «Когда сегодня здесь говорили, я все думала – о ком это они говорят? В чем дело? Кто это? Какая замечательная старушка! Умная, талантливая, чудесный характер… И чего-чего только в этой старушке нет. Я слушала с интересом… Товарищи! Я, конечно, трудяга, я много работала, мне дано было много лет… Но сделанного мною могло быть больше и могло быть сделано лучше. Это факт, это я знаю совершенно точно… Смешно, когда человек в 80 лет говорит, что в будущем он исправится. А мне не смешно. Я думаю, что будущее есть у каждого человека, пока он живет и пока он хочет что-то сделать… Я сейчас всем друзьям и товарищам, которые находятся в зале и которых здесь нет, даю торжественное обещание: пока я жива, пока я дышу, пока у меня варит голова, пока не остыло сердце, – одним словом, пока во мне старится “квартира”, а не “жилец”, – до самого последнего дня, последнего вздоха…»
Книга Бруштейн – это настоящая энциклопедия провинциальной российской жизни рубежа XIX-XX веков.
Она напрочь отбивает ностальгию по «России, которую мы потеряли». В ней говориться о мире унижения и притеснения. О том, как трудно было еврейским детям пробиться к учению, и о том, как полякам не давали говорить на родном языке. В главе «Мой дуся ксендз» (уже одно это название могло бы стать крылатой фразой в католической среде) она рассказывает о том, что девочек не христианок в их институте (главная героиня книги учится не в гимназии, а в женском институте, где образование считается лучше) оставляли в классе, где преподавал Закон Божий старый ксендз. Пожилой священник очень переживал и чувствовал себя униженным, потому что его православный коллега мог общаться с православными девочками «без свидетелей» и еще потому что ему не разрешали преподавать на родном языке. Ксендзу Олехновичу тяжело переводить имена библейских персонажей на русский язык. «Давид сховау камень и пошед битися з тым Голиатэм», — говорит он. И в то же время Олехнович, пожалуй, самый привлекательный из всех «религиозных деятелей», упоминаемых в книге.
Во время его урока у Сашеньки падает ранец. Разбивается бутылка с молоком, которое дали ей с собой на завтрак. Молоко течет под стул преподавателя. «Ксендз не кричит на меня, — читаем мы, — не ругает меня, он даже не повышает голоса; он стоит седой и несчастный, реденькие волоски на его голове – как на корешке редьки. Ксендз отступил от своего стула, под который медленно, неумолимо течет тонкая струйка молока… От всего этого мне еще тяжелее. Поднимаю глаза – ох! Ксендз смотрит на меня без всякой ненависти, даже как-то грустно, — наверное, он думает: «Вот как нам, полякам, плохо! Всякий ребенок издевается над нами!»
-Простите, пожалуйста… Я нечаянно уронила ранец… а там бутылка…
Ксендз смотрит на меня испытующе. Он старый человек, он знает людей, и он верит мне. Лицо его смягчается.
-Ну-ну… — говорит он. – Все бывает. Все бывает на белом свете».
И что еще удивительнее, он не словом не обмолвился о происшествии классной даме, которая непременно сурово наказала бы Сашеньку.
В этой книге нет недостатка в католических священниках и все они какие-то не очень-то симпатичные. Еще в первой книги трилогии, давшей название всему циклу, «Дорога уходит в даль» появляется яркая и интересная фигура ксендза Недзвецкого. Этот красивый священник с бархатным голосом необыкновенно популярен среди прихожанок. И он самозабвенно пользуется своей властью над душами и умами. По чистой случайности Сашенька знакомиться с девочкой Юлькой, живущей в подвале в страшной нищете и болеющей рахитом. Мать Юльки из-за запрета ксендза Недзвецкого не может пожениться с любимым человеком. «Как это полька выйдет замуж за русского», — возмущается «мудрый» священник. Набожная женщина даже вынуждена сменить место жительства, чтобы последовать совету своего духовного наставника. Он же надоумил ее отправиться к иконе Божьей Матери Остробрамской просить здоровья для своей дочери. В пасмурный холодный день Юлька и ее мать лежать на промерзших камнях мостовой перед часовней.
Результат не заставляет себя ждать. Юлька заболевает воспалением легких… Не хотелось бы пересказывать эту замечательную историю и говорить о странной роли католического священника в происходящих событиях. Лучше обратить внимание на фразу, сказанную Сашенькиным папой, когда девочка просит его помочь ее новой подружке: «У меня с Боженькой разделение труда: или он, или я. Вместе мы не лечим». И, тем не менее, доктор Яновский вылечит Юльку и от крупозного воспаления легких, и от рахита. А фраза кажущаяся в наши дни смешной, вряд ли могла на самом деле вылететь из уст такого человека как Яков Выгодский! Но все-таки не будем забывать, что автор имеет право и на художественный вымысел.
Ксендз Недзвецкий – фигура одиозная и неприятная. Ксендз Олехнович – смешная и безобидная. Таков взгляд на католическую церковь со стороны. Впрочем, таков взгляд и на раввина, который промелькнет в третьей книге «Весна». Этот подход не случаен и продиктован не только и не столько конъюнктурными соображениями автора.
Здесь стоит вспомнить, что Яков Выгодский был ярким сторонником просвещения и религиозные институты того времени виделись ему своеобразным тормозом прогресса, носителями омертвелых норм и понятий. Отсюда, в первую очередь, такой взгляд его дочери на представителей религии, да и на саму религию.
Трудно перечислить все темы, которые затрагивает Бруштейн в своей книге. Она настолько богата и разнообразна событиями и характерами, что ты становишься не просто сторонним наблюдателем. По меткому слову Паустовского книга становиться «фактом биографии читателя». Вместе с маленькой Сашенькой, потом с Сашей Яновской – подростком, а затем и с прелестной слегка нескладной девушкой мы проходим по улицам старого Вильно. Встречаем множество разных, но чрезвычайно интересных людей. Мы осуждаем политику самодержавия, разгоняющего студенческие демонстрации, требующие улучшения условий труда и жизни рабочих и студентов. Теперь уже с позиции людей начала XIX века мы понимаем бессмысленность этой борьбы и ее пиррову победу.
Мы видим, что герой, победивший дракона, сам стал драконом. Но нам все равно импонируют все эти юные революционеры. Еврейские мальчики – гимназисты, стремящиеся вырваться из черты оседлости, получить знания. Юные бундовцы, мечтавшие о просвещении серых еврейских масс, живущих в утлых местечках. Польская молодежь, стремившаяся говорить на родном языке и сохранить свою культуру. Русские студенты, ратовавшие за права и свободы рабочих, улучшение условий труда. Мы видим глупость и трусость царского правительства…
И все-таки эта мудрая книга совсем не об этом. Она о любви, крепких и дружных семьях, порядочных людях, об уважении к человеческой личности, о вере в светлое и счастливое будущее для всех. Не зря она заканчивается словами: Благословенны дороги, по которым мы уходим в даль!
Анна Гольдина
Александра Бруштейн, «Дорога уходит в даль».
вот тут про это )https://marss2.livejournal.com/3353171.html
Первое (и последнее) поколение правоконсерваторов,
которое могло на законных основаниях говорить о том, они несут обывателю комфорт и стабильность,
в то время, как левые дестабилизируют обстановку и могут только разрушать,
проживало в послевоенном «славном тридцатилетии».
Вот там, да — время экономического роста, появления массового среднего класса, концепции «welfare state», значительных успехов в борьбе за гражданские права (заметим, что это все в результате деятельности тех же левых).
Мир только, что отошел от очередного кирдыка, устроенного правыми «белыми гетеросексуальными мущинами» из Германии, Италии и других стран, не хотел никаких войн, в то же время охвачен чувством протеста и критически настроен.
Антивоенное движение в Америке и Европе, борьба за гражданские права, всякие «Черные пантеры», Май 1968 во Франции, РАФ в Германии, левые радикалы в Италии.
При этом власти очень боялись, что этот пожар перекинется на все общество в целом, и шли на очень серьезные уступки.
Романтикам и революционерам в «потребительскую раю» не очень нравилось, но их еще можно был щелкнуть по носу, мол, «вы хотите потрясений и мировых революций, а обычные люди хотят спокойствия, комфорта, дома в ипотечку, барбекю по выходным, что же делаете, ироды, оставьте их в покое!».
Причем, все это касалось только Америки и Западной Европы.
За пределами этого «града на холме» творился форменный АдЪ (обычно при посредстве тех же западных правых).
На многих исторических примерах доказывается, что не только варить гремучий студень на конспиративной квартире, но и просто бухтеть по кухням не следует во избежание мора, глада и рек крови с гильотин. Вот только…
Первую мировую войну, которая закономерно и привела к охватившему мир на следующие десятилетия революционно-контрреволюционному веселью, развязали не политэмигранты Ульянов и Бронштейн и не ссыльный лолилюб Джугашвили. Не левый журналист Муссолини и не вольный художник-уклонист Гитлер. Развязали её рулевые капитала — императоры, короли, министры и президенты, которых так усердно берегли от бухтящих вольнодумцев тогдашние охранители. Гаранты стабильности взорвали свой мир к чертям.
Дорога уходит в даль… — Аудиокнига — Александра Бруштейн
Благословенны дороги, по которым мы уходим в даль!Дорогие слушатели! Представляем вам аудиоспектакль по книге Александры Яковлевны Бруштейн «Дорога уходит в даль.
..», в создании которого приняли участие Константин Райкин и артисты театра «Сатирикон».Жанр аудиоспектакля позволяет полностью погрузиться в ту атмосферу, которую создала Александра Яковлевна, услышать голоса ее героев в исполнении прекрасных артистов.
Это мудрая книга о любви, крепких и дружных семьях, порядочных людях, об уважении к человеческой личности, о вере в светлое и счастливое будущее для всех.
Вечные темы не устаревают — именно поэтому этой книгой, написанной в 1956 году, зачитывалось не одно поколение читателей.
По словам Дмитрия Быкова, А.Я. Бруштейн удалось создать текст вне жанра: в нем и воспоминания, и подростковая мелодрама, и боевик, и сентиментальная сказка, и политический детектив, что у нее получились живые герои, с живыми эмоциями, с подростковым пытливым взглядом, они нравятся умением дружить, выбирать безотчетно «своих», с кем тепло.
Не случайно, все кто читал «Дорогу…», обмениваются цитатами как паролем, как позывными, радуясь встрече и чувствуя общность с хорошими, добрыми, НОРМАЛЬНЫМИ людьми.
А сейчас это очень актуально!Дмитрий Быков о самой Главной книге своего детства…
Дорога, как известно, уходит в даль, а в дали, на больших расстояниях, все складывается по-человечески.
Это невероятно яркая вещь, как переводная картинка, но не в этом же только дело, наверно? Я очень долго думал, почему «Дорога уходит в даль…» стала любимой книгой моего поколения и всех последующих. Её так долго, как и всю советскую литературу, не переиздавали, а она хранилась у нас в домах, мы ее читали.
Я долго думал и, наконец, мне кажется, стал понимать, в чем секрет этого удивительного произведения. Там же, собственно, эта Сашенька Яновская, которая выросла в очень горячей, очень непосредственной, очень живой семье, на протяжении всей книги постоянно сталкивается с нерассуждающим, тупым и непобедимым злом.
А мы должны не пытаться найти с ними компромисс, не договариваться с ними, не бояться. Мы должны его вот здесь и сейчас победить. И у нас нет другого варианта. Мы погибнем или победим.
Это очень сильная эмоция, очень редкая, и Бруштейн удивительно ее описала.
«Книги Александры Бруштейн „Дорога уходит в даль…“, думаю, в детстве не избежал никто из нынешних взрослых. И все ей обязаны».
Константин Паустовский
«Настоящие вещи в литературе — это колдовство. В книге “Дорога уходит в даль…” проза превращается в живую поэзию, — иными словами, достигает совершенства. Есть редкие книги, существующие не как литературное явление, а как явление самой жизни, как факт биографии читателя. Вот так и с этой Вашей книгой. Она вошла в жизнь (в данном случае в мою) как одно из безусловных событий моей жизни.
Дина Рубина
Одной из любимых книг моего детства была «Дорога уходит в даль…» Александры Яковлевны Бруштейн. Потрепанная, старая книга, многажды подклеенная. В отличие от других советских книг была в ней какая-то обаятельная атмосфера семьи, проникнутая любовью, уважением, юмором. Какая-то особая не советская человечность. А человечность — вообще, любовь — вообще, юмор, тоска, милота.
Мы с друзьями цитировать могли целыми фразами. Шли годы, а книга не забывалась, все звала далеким, тихим светом благородной романтики, и вот, прошло много лет, и я вновь перечитала ее. И поняла, что ничуть она не потускнела. Замечательная книга о дружбе, о любви, о нежной семейной привязанности к близким. Замечательная книга, написанная проникновенным, спокойным, милым языком.
Яцек Йевич
То, что таким кристальным людям, как Александра Бруштейн всё-таки удаётся иногда пройти сквозь сложнейшую, жесточайшую эпоху как нож сквозь масло — и остаться таким же светлым человеком с неисковерканной душой, да ещё и передать огромному количеству детей те простые и честные правила жизни, и сделать прививку от «тупого зла» — всё это, безусловно, вселяет оптимизм. Спасибо Вам, Александра Яковлевна!
Автор идеи: Наталья Долгова
Автор сценария и режиссёр: Елена Бутенко-Райкина
Помощник режиссера: Наталья Долгова
Роли исполняют артисты театра «Сатирикон»: Илья Денискин, Марина Дровосекова, Анна Здор, Эльвира Кекеева, Георгий Лежава, Яков Ломкин, Елизавета Мартинес, Константин Райкин, Полина Райкина, Никита Смолянинов, Сергей Сотников, Денис Суханов, Полина Шанина; а также Наталья Долгова, Ася Калинина, Анна Мавлитова (Электротеатр «Станиславский»), Екатерина Райкина.
Музыка: Владимир Брусс
Иллюстрация: Юлия Стоцкая
Благодарим Георгия Смоляра за помощь в реализации этого проекта.
© А.Я. Бруштейн (наследники)
Запись произведена продюсерским центром “Вимбо”
© & ℗ ООО “Вимбо”, Москва, Россия, 2017 г.
Продюсеры: Вадим Бух, Михаил Литваков
Роман, познакомивший советских евреев с их забытой историей — Книги
Год назад меня попросили выбрать и написать несколько слов о любой книге, которая оказала на меня глубокое влияние. Лихорадочно просматривая свою мысленную библиотеку среди великих произведений, которыми я восхищался, я понял, что то, что я искал, лежало не на страницах «Войны и мира» или «Братьев Карамазовых».
Книга, которая отпечаталась в моей памяти как моральный и политический компас, и книга, которую я хочу, чтобы мои дети знали, — это произведение советских времен для детей и подростков под названием «Дорога ускользает вдали.
Это автобиографическая трилогия еврейского детского драматурга и мемуаристки Александры Бруштейн, малоизвестной за пределами русскоязычного мира. Первый том работы был переведен на иврит в 1980-х годах, но Бруштейн (1884-1968) также остается неизвестным в Израиле. В Советском Союзе, где она выдержала множество изданий по несколько десятков тысяч экземпляров каждое, трилогия приобрела статус культовой.
«Дорога ускользает вдаль» выходит за рамки жанров.Это одновременно и роман о взрослении, и исторический, и политический рассказ, и мемуары, наполненные приключениями. С едким юмором, обильной самоиронией и глубоким пониманием своего прошлого Бруштейн рассказывает историю своего детства и юности в Вильно на рубеже 20-го века. Ее история правдоподобна, увлекательна и трогательна, ни на минуту не отклоняясь от социалистического повествования, и она строго придерживается жестких правил цензуры Советского Союза в конце 1950-х — начале 1960-х годов, когда была опубликована трилогия.
В первой части произведения главная героиня Сашенька (Саша) Яновская преодолевает квотную систему, ограничивавшую прием евреев в учебные заведения, и поступает в престижную женскую школу.В ходе повествования читатель встречает десятки персонажей — от служанки семьи, благочестивой польской женщины Йозефы, до Ханны, пожилой еврейской продавщицы кренделей, — которая подводит нас к концу учебы Яновской.
Именно в этой первой части Юлка, бедная польская девушка с парализованными ногами, становится лучшим другом Саши, который происходит из зажиточной еврейской семьи.
Частный наставник Саши, студент-медик и революционер, организовал первомайскую демонстрацию рабочих, был заключен в тюрьму, а затем выслан из города.
Статьи по теме
Таким образом, читатели знакомятся со страданиями простых людей при царском режиме и с бурными революционными подпольными движениями в России.Вместе с Сашей, который сейчас становится подростком, во второй книге мы следим за судом крестьян, обвиняемых в принесении человеческих жертв, а в третьей книге дело Дрейфуса врывается в жизнь главного героя. Многие из нас, дети Советского Союза, узнали о суде над Альфредом Дрейфусом и его истории благодаря этой книге.
«Дорога ускользает вдаль» многими воспринимается как созидательное произведение, а цитаты из него стали лозунгами, которые помогли определить единомышленников в духовном и социальном плане.
В современной России также возобновился интерес к творчеству Брушштейна, и с 2005 года новые тиражи книги разными издательствами выходят почти каждые два года. Два года назад ученый Мария Гельфунд опубликовала обширные аннотации к трилогии, на которой основана настоящая статья. В прошлом году вышла его первая часть с ее комментарием, тоже на русском языке. Оба они находятся под издательством A&B Publishers (и с иллюстрациями израильской художницы Анны Лихтикман). Вторая и третья части находятся в разработке.
«В детстве я думала, что это своего рода книга для нашей семьи и, может быть, еще 10 друзей», — говорит Гельфунд в интервью по Skype из Нижнего Новгорода, Россия. «Но это никогда не было предметом обсуждения с друзьями — книга была частью нашей внутренней жизни. Только в эпоху Интернета я, к своему удивлению, обнаружил, как много людей обращается к нему.
”
Частично это связано с тем фактом, что многие евреи, выросшие в Советском Союзе и нашли в книге связь со своим часто забытым историческим прошлым — чертой оседлости, еврейской культурной жизнью в царской России, еврейской общиной и т. Д. Политическая принадлежность до Октябрьской революции 1917 года и, наконец, Холокоста — теперь заново открывают для себя свои детские годы и используют книгу, чтобы утолить свою жажду знаний, в которой им было отказано в юности.
Подростковый темперамент
Иллюстрация из «Дорога ускользает вдаль.
”
Анна ЛихтикманБруштейн родился в Вильно, ныне Вильнюс, литовская столица. В 19 веке город входил в состав Российской империи и был одним из ведущих центров черты оседлости, где евреи составляли половину населения (он был известен как «Литовский Иерусалим»). Среди других жителей были поляки, белорусы и русские, причем последние (в основном военнослужащие) составляли 20 процентов жителей города.Несмотря на религиозные, языковые и культурные конфликты, бушевавшие в городе, Вильно удалось сохранить мультикультурный еврейско-католико-русский православный облик, который все еще ощущается здесь.
Жизнь Бруштейна пересеклась на драматических перекрестках 20 века.Ее отец был врачом, общественным и политическим деятелем, которого почитали в Вильно.
До большевистской революции дочь была активным участником подпольного движения, которое пыталось помочь политическим заключенным, а после революции присоединилась к проводимой государством кампании по борьбе с неграмотностью и была одним из основателей детского театра в Советском Союзе. Ее родители никогда не уезжали из Вильно и погибли в Холокосте.
Ее муж, уважаемый врач, который имел тесные связи с властями, умер от болезни через два года после окончания Второй мировой войны и, таким образом, был «избавлен» от судебного процесса над антисемитскими врачами, который Сталин устроил в конце своей жизни. .Семья также не пострадала от кампании против еврейских «космополитов», которая затронула сферу деятельности Бруштейн — театр — как сказала мне ее правнучка Екатерина Болотова в телефонном разговоре.
Бруштейн, которую приняла и ценила советская интеллектуальная среда, умерла в сентябре 1968 года в Москве, в мире, совершенно отличном от того, в котором она родилась.
«Бруштейн писал вне рамок жанра, играл в игру без правил», — отметил российский журналист и писатель Дмитрий Быков. «Ее книга находится на стыке, на котором всегда балансирует юность. Это детская и взрослая книга, интересная для любого возраста, потому что пожилая Бруштейн, которой на момент написания книги было почти 80 лет, осталась юной Сашенькой Яновской.Ее ответы были реакциями подростка, как и ее чувства и темперамент ».
В книге отец Саши, Яков Яновский, охарактеризован как преданный врач, который днем и ночью мечется между пациентами, не отказываясь ни от одного звонка, даже если он падает с ног и знает, что ему не заплатят.Он близок к социалистическим кругам и помогает друзьям, попавшим в беду, но сам не занимается политической деятельностью. Яновский производит впечатление несколько неуклюжего, с плохим зрением и рассеянностью.
Яков Выгодский, настоящий отец Бруштейна, на котором основан этот персонаж, во многих отношениях был совершенно другим человеком, как явствует из различных источников, в том числе из лекции идишиста проф.
Михаил Крутиков из Мичиганского университета. Выгодский имел тесные связи с революционными кругами и был ведущим врачом и исследователем. Он относился ко всем, кто к нему приходил, и был известен своей скромностью, но не менее того, он был хорошо известен среди еврейского населения Вильно своей общественной деятельностью и политическим руководством. Он был отправлен в концлагерь для военнопленных, управляемый немецкими оккупационными властями, которые управляли этим районом во время Первой мировой войны, после того, как он отказался платить специальный налог, взимаемый с еврейской общины, а также призвал всю общину выступить против указа.
В конце войны город переходил из рук в руки с головокружительной скоростью — немцы, литовцы, большевики и поляки — и каждая такая перемена несла опасность грабежей и погромов против евреев.
Выгодский, однако, не уезжал из города и неустанно действовал на благо еврейской общины.
Когда Вильно окончательно перешло под власть Польши, начиная с 1920 года Выгодский был избран в сейм (парламент) и проработал в нем много лет. Из его мемуаров ясно, что он старался не поклоняться антисемитам и гордо демонстрировать свое еврейство даже перед лицом возможных нападок.
Однако этот подход оказался бесполезным, когда нацисты взяли под контроль советский Вильнюс в 1941 году. Выгодский, которому сейчас 85 лет и больной, снова попытался заступиться за еврейскую общину. Знаменитый идишский поэт Авраам Суцкевер рассказывает в своей книге о Виленском гетто, что Выгодский в черном костюме с наспех нашитой желтой нашивкой пошел к Францу Муреру, немецкому чиновнику, ведавшему еврейскими делами в военном правительстве.
Прежде чем Выгодский успел закончить то, что он хотел сказать, Мурер столкнул его с лестницы. Выгодский вытер кровь с лица и вернулся домой.
Рузка Корчак, одна из лидеров еврейского подполья Виленского гетто, написала в своей книге «Пламя в пепле», что Выгодский, который был членом городского юденрата (еврейского совета, назначенного по приказу немцев), отказался предоставить нацистам еврейских рабочих для разминирования, прежде чем он был проинформирован о судьбе тех, кто ранее был назначен на эту задачу.Он был арестован и заключен в Лукишскую тюрьму, где умер мучительной смертью в 1941 году.
Его жена Елена Выгодская впоследствии погибла, но место и дата ее смерти доподлинно неизвестны.
Холокост, умеренно
«Мой отец, отец! Через пятьдесят лет с того вечера […] фашисты, захватившие наш город, казнили тебя, пожилого человека 85 лет […] Я не знаю, где тебя похоронили.Мне некуда прийти, чтобы сказать вам, что я живу честно, никого не унижаю, что я работаю и что хорошие люди меня уважают … Я говорю это вам — здесь », — Бруштейн, видимо, мало знавший о ней судьба отца, — говорится в душераздирающем отрывке из книги «Дорога ускользает вдаль». Это единственный отрывок в трилогии, посвященный Холокосту — теме, которая многие годы замалчивалась в Советском Союзе.
Когда в 1957 году была опубликована первая часть трилогии, можно было говорить об «огромном количестве жертв среди гражданского населения», но не о Холокосте как отдельном явлении, объясняет Мария Гельфунд.
«Это связано, с одной стороны, с международной политикой, а с другой — с тем фактом, что всего через несколько лет после крупномасштабных судебных процессов над евреями -« космополитами »в 1949 г. и врачами в 1953 г. невозможно было говорить об антисемитизме в целом », — говорит она.
По мнению многих историков, тема Холокоста не рассматривалась должным образом в Советском Союзе до последних дней режима. В книге к этому вопросу относятся очень скупо, но, по мнению Гельфунда, даже одинокий отрывок о смерти отца стал важным вкладом в память о подавленном Холокосте, и действительно, книга Брушштейна была одним из первых голосов, затронувших эту тему.
Хотя Бруштейн восхваляла свою социалистическую страну в книге, она хорошо осознавала ее беды. Например, отмечает Гельфунд, после описания дискриминации еврейских девочек на вступительных экзаменах в школу, Бруштейн избегает сравнения с ситуацией в Советском Союзе.Ее молчание имеет большое значение, утверждает Гельфунд, потому что во многих других эпизодах книги — например, в ее описании бедности и неграмотности детей рабочих — она подчеркивала, что больше невозможно представить себе такие вещи в мире. земля Советов.
Но в книге, написанной сразу после сталинских антисемитских чисток, было проблематично написать, что дискриминация по национальному признаку ушла в прошлое.Вдобавок Советский Союз, как и царская Россия до него, блокировал допуск евреев на престижные университетские курсы, как хорошо знал Бруштейн.
Несмотря на притеснения, чистки и лживую свидетельницу Бруштейн вокруг нее, продолжала ли она искренне верить в социалистические идеи, или это были похвалы Советского Союза на словах за публикацию ее книги? Гельфунд считает, что Бруштейн был искренен в своем подходе.
«Она не разочаровалась в коммунизме как таковом; она думала, что идея была искажена, но она не разочаровалась в этом », — говорит Гельфунд.
По словам Быкова, «Советский режим порождал много неприятностей, но черпал вдохновение из просвещенных идеалов.Многие поколения мечтали о революции, и многие вещи в Советском Союзе работали намного лучше, чем сейчас ». По его словам, Бруштейн осталась верна идеалам своей молодости. «Была такая категория: хорошие советские люди».
Приглушенный еврейский тон
«Бруштейн несколько приглушил еврейский тон книги», — пишет Гельфунд в своих аннотациях.Многие персонажи основаны на евреях, но им даны русские имена. Отец автора, выросший в хасидской семье и хорошо разбирающийся в еврейских законах, становится в романе атеистом. Тем не менее, еврейская культура, еврейские персонажи, идиш, и еврейский язык на русском языке, и даже подробное описание деятельности еврейских благотворительных организаций — все это занимает почетное место в трилогии, что было в высшей степени исключительным для Советская литература.
«Книга была культовым произведением для огромного количества подростков, для которых национальность — дело второстепенное, как и для меня.Но мне так проще — у меня кровь смешанная, и мое еврейство, как и моя русскость, никогда не было для меня проблемой », — отмечает Быков. «Книга Брушштейна хороша тем, что ее написал талантливый человек, а не тем, что в ней уделяется большое внимание евреям».
Gelfund предлагает иную точку зрения.«Вполне вероятно, что книга досталась каждому, кто читал книги и был в еврейской среде. В другой национальной среде книга тоже работала. Но я думаю, что для читателей в полностью русской среде не все в книге будет понятно ».
Тем не менее, многократное переиздание книги в современной России предполагает, что ценность трилогии заключается не только в том, что она является редким и ностальгическим историческим произведением, или в том, что она затрагивает запрещенные национальные проблемы.Дело в том, что социальная борьба, которая была животрепещущей проблемой для Бруштейн, сегодня так же актуальна, как и в ее юности, в России и других странах.
‘Полка осведомленности для читателей на вторник, 22 января 2013 г.
Однажды в Лхасе ненадолго встретившись с Джоном Кенни в приемной линии, Далай-лама, как говорят, повернулся к своему помощнику и спросил: «Кто этот замечательный человек? классно.Но его ладони были действительно вспотевшими. «Этим человеком, конечно же, был Джон Кенни. Мы говорим« конечно », потому что мы сказали вам это в первом предложении. И мы лгали.
Дубль 2:
Джон Кенни делал многие из того, что делает большинство людей до определенного возраста, включая школу, спорт, летний лагерь и федеральную тюрьму. Он ничем не отличается от многих людей, которых вы можете увидеть на городской улице или в аэропорту, хотя, увидев его, вы можете спросить: «Почему этот человек не в штанах?» Нет языка, на котором он бы не говорил бегло.Это тоже ложь.
Еще раз:
Джон Кенни начал свою карьеру в рекламе в Бостоне после неудачной карьеры кэдди, помощника штукатура, официанта и няни. Он работал в Ogilvy & Mather в Нью-Йорке почти 10 лет. Его произведения были опубликованы в New Yorker , New York Times и Los Angeles Times , а также включены в антологию лучших юмористических произведений New Yorker , Disquiet, Please! Он живет в Бруклине, Н.Ю. Правда в рекламе — его первый роман.
Правда в рекламе подшучивает над рекламной индустрией (а зачастую и шокирует), но есть много других моментов, когда есть веские основания полагать, что это недооцененная форма искусства. Что вы думаете о художественной ценности рекламы?
Позвольте мне начать с того, что, проработав много лет в рекламе, я очень уважаю ее. Он накрыл мне крышу, накормил мою семью.И некоторые из самых ярких и творческих людей, которых я когда-либо встречал, работают в этом бизнесе. Но мне кажется, что в рекламе есть что-то действительно забавное. Серьезность проекта, скажем, для Fritos. Десятки высокообразованных людей работают по ночам и в выходные, чтобы придумать творческий подход к кукурузным чипсам. На кону огромные деньги и рыночная доля. Много времени у вас заканчивается довольно легко забываемой работой. Но потом вы видите что-то, что останавливает вас и заставляет задуматься или смеяться, может быть, вас трогает. Для меня определение искусства становится сложным, в значительной степени потому, что никто в Америке не знает об искусстве меньше, чем я.Я знаю, что мне нравится. Я знаю, что меня трогает. Но я не уверен, что назвал бы рекламу искусством. Но я действительно думаю, что в нем есть люди — писатели, арт-директора, коммерческие директора, — которые делают замечательную работу, работу, которая, безусловно, производит неизгладимое впечатление.
С какими проблемами вы столкнулись при переходе от короткого копирайтинга к длинному роману? И наоборот, каковы были награды?
По моему опыту, все не так уж и много. Письмо есть письмо. По-настоящему хорошо подготовленная печатная реклама или сценарии на телевидении требуют времени.Тем не менее, роман устрашающий. Длина его. Я научился писать в рекламе быстро, в срок. Это очень полезно. Я не говорю, что то, что я говорил, всегда было хорошим. Но это заставило меня начать, дало мне возможность работать. Награда заключалась в том, что, как только я приступил к работе, как только персонажи начали говорить за себя, история нашла себя, мне не пришлось искать способ работы с продуктом. Исходя из рекламного фона, когда клиенты диктуют, что вы Можно сказать, что возможность сказать все, что угодно, очень раскрепощает.
В то время как роман исследует отношения Фина с его жестоким, отсутствующим отцом, отношения между братьями (как по рождению, так и по выбору) являются резонансной темой. Вы можете объяснить, как развивалась эта тема для вас?
Я из семьи из шести мальчиков. Я вырос в Бостоне, в районе, где проживало много больших семей. За отношениями братьев и сестер было что посмотреть. Члены семьи, которые просто не ладили, страстно не любили друг друга. У Фина есть два старших брата и одна старшая сестра.Но это его старший брат, на которого он действительно равнялся, на которого он полагался. Они расходятся до такой степени, что перестают иметь значение друг для друга. Я нахожу это захватывающим и ужасно грустным. Это интересно, потому что для меня семья должна действовать как морские котики на поле боя — они просто никогда не оставляют вас позади. Что происходит, когда они это делают, когда эти люди, которых вы когда-то так хорошо знали, становятся для вас незнакомцами?
По мере того, как повествование продвигается вперед, настоящее (сумасшедшая кампания с рождественскими подгузниками), недавнее прошлое (разрыв помолвки Фина) и далекое прошлое (семейная трагедия Фина) мастерски раскрываются с постепенно увеличивающимися объемами информации и мы видим, как все они связаны в психике Фина.Как вы развили эту структуру?
Ну, во-первых, спасибо за это. Мне сложно строить структуру. Я могу быть очень близоруким и слишком много оставаться в сцене. Важно иметь возможность отойти назад и увидеть всю историю с высоты 30 000 футов. Много сквозняков, много неудач. Но я бы солгал, если бы сказал, что сел и все спланировал. Я не настолько умен. Я не могу видеть так далеко вперед. Я думаю, что есть моменты в нашей жизни, времена, когда жизненно важные события пересекаются, и нам нужно делать важные выборы, долгосрочные выборы.Я был заинтригован, чем больше я писал, травмой опыта Фина, как все это приближалось к кульминации, в то время как в то же время его жизнь и работа заставляли его действовать так, как ему было очень неудобно.
Что было самым удивительным, что вы узнали о себе как о писателе, когда писали Правда в рекламе ?
Сложный вопрос. Были периоды времени — длинные отрезки времени, месяц, шесть недель, два месяца — когда я не мог выразить полезное слово на бумаге.Это было очень неприятно. Я действительно потерял нить, голос. Не то чтобы я не пытался. Я сидел и пытался делать работу, но работа была плохой. Но все меняется. Это изменится, если вы продолжите делать работу. Возможно, это то, что я узнал. От копирайтера до писателя — долгий путь. Я не был уверен, что у меня есть то, что нужно. Я все еще не уверен, потому что, на мой взгляд, все равно одна книга не делает писателя. Но я знаю, что готов работать и стараться изо всех сил. — Дебра Гинзберг, автор
Токио, Белграда и Хельсинки, Рыцари в тапочках, Межпланетный исход и Безумная еврейская рыба — Букник.ru
На прошлой неделе Букник посетил Индию, Токио, Белград и Хельсинки, раскритиковал Шломо Санд, прокатился на Citroёn, выучил немного крав-мага, посмотрел Battlestar Galactica , изучал историю картофеля, наблюдал за рыцарями в тапочках, сочинял сочинения. Многие хокку, запомнили больше Z-слов, изучали создание палестинского государства и слушали Джоша Долгина, известного также как Socalled.Букник-младший провел несколько химических экспериментов на своей кухне, совершил поездку по Дикому Западу, выгуливал собаку, слушал радио, перечитывал книги Александры Бруштейн и на книжном фестивале встретил сумасшедшую еврейскую рыбу.
Дело РубинаОткрытое сердце , Авраам Б. Иегошуа
Некоторое время назад Москву посетил израильский писатель, парашютист и профессор литературы Авраам Б. Иегошуа, а Букник посетил мероприятие по чтению под названием «Алеф-Бет», которое сочетало в себе литературу и кино.Букник послушал рассказы автора из реальной жизни и посмотрел фильм « Возвращение из Индии », основанный на его бестселлере « Открытое сердце » (или Ha-Shiv`a Me-Hodu ). Сейчас автор книги «Букник» Ирина Зельцман рецензирует книгу, а Кирилл Чичаев демонстрирует фрагменты мероприятия, организованного проектом «Эшколь» при поддержке фонда AVI CHAI.
Призрачные иностранцы
Эдокко , Исаак Шапиро
Русский, японский, еврейский — все справедливо можно отнести к Исааку Шапиро.Он родился в Токио, когда тот еще назывался Эдо, и не служил национальной столицей. Он называл себя «Эдокко», «сын Эдо», но вырос в русской культуре. Его родители приехали в Японию из России, и в семье они говорили только по-русски. Отец заставлял детей учить русские стихи и ругал мальчиков, если они говорили по-английски. Тем не менее господин Шапиро — еврей, хотя его семья никогда не придерживалась еврейских традиций. Редактор Букника Дина Суворова читает мемуары человека многих миров.
Ламар, Ламарр, Ламарр, иди в мой будуар
Nema Problema ou Petites chroniques transbalkaniques au pays des спонсоров , Жеральдин Бигбедер
Несмотря на свои сербские корни, главный герой этой книги мало знает о Югославии. Страна находится на перекрестке между Западом и Востоком и представляет собой гремучую смесь разных национальностей. Давным-давно страной правили османы пятьсот лет. У Нины здесь даже есть какая-то собственность, дедушка дом, который много лет назад национализировали.Однако девушка приехала в деревню не для того, чтобы хандрить или вернуть свое имущество; она пришла на работу, поэтому ей нет дела до дома. Жеральдин Бигбедер описывает Белград 2000-х годов так, как будто 1990-е никогда не заканчивались. Она была там в то время, поэтому знает. Все происходит по-прежнему, только вместо президентских выборов здесь снимают фильмы и хотят пригласить в них Джереми Айронса и Наташу Куркову. Загадочный Иван Первертов из Букника читает роман о вещах, которые остались после того, как ваш прах развевается по Австрии.
… и многие другие удобные приходы (и уходы) в разделе Книги и обзоры .
Букник уже успел написать о печально известной книге профессора Тель-Авивского университета Шломо Санд, Matai ve’ech humtza ha’am hayehudi? . С тех пор книга была переведена на русский язык, опубликована крупным издателем в серии книг Real History и помечена как A Global Bestseller .Российское издание инициировало новые обсуждения и скандалы, как в прессе, так и в блогосфере. Вот почему Букник решил снова заняться этой темой, и теперь мы публикуем самую серьезную критическую реакцию на книгу, написанную Израилем Барталом, заведующим кафедрой еврейской истории им. Авраама Хармана Еврейского университета в Иерусалиме, оплотом «сионистской мысли». »Подвергся нападению г-на Санд в своей книге.
… и многие другие привлекательные атаки в разделе статей и интервью .
Андре Ситроен как автомобиль эпохи
3 июля отмечают 75-ю годовщину смерти Андре Ситроена. 2010 год объявлен Годом Citroën в честь создателя известной автомобильной марки. Французский репортер Букника Кира Сапгир запускает короткую автогонку по дорогам своей жизни.
Наука защиты доступна для всех
В этом году Дни Израиля очень похожи на ярмарку в Дубае, куда люди входят со своими пляжными полотенцами.Организаторы собрали и устроили все еврейское на Украине для этой расслабленной летней толпы. Они тоже подошли к этому творчески, так как они включали тренировку по крав-мага (израильская система самообороны), на которой присутствовала наш украинский репортер Галина Ковальчук.
… и многие другие интересные взаимодействия в разделе События и отчеты .
Battlestar Galactica , созданный Гленом А.Ларсон и Рональд Д. Мур
Люди уезжают из Египта. Чернь предсказуемо возмущена. С разной степенью отчаяния и сарказма они требуют от своих лидеров, что им следует есть и пить, как им уклоняться от преследователей, почему эти лидеры командуют и почему, ну, почему людей вообще привели сюда, за мы сидели горшками для мяса, и когда мы ели хлеб досыта; ибо вы вывели нас в эту пустыню, чтобы все это собрание умертвить голодом . В туманном будущем есть Земля Обетованная, но, честно говоря, очень сомнительно, что они смогут ее достичь.Однако они точно знают, что в прошлом для них ничего не было. Потому что земля горшков с мясом и хлеба сразу же пала перед носителями искусственного интеллекта, и все двенадцать планет были уничтожены ядерным оружием в результате блестяще спланированной атаки. Главный редактор Booknik Настик Грызунова наблюдает за Battlestar Galactica .
Некоторые факты о картофеле
Ашкенази были особенно рады распространению картофеля, так как теперь они могли дополнять им свое песахское меню, хотя в 19 веке некоторые раввины пытались включить картофель в запрет на бобовые.Более бедные ортодоксальные евреи были напуганы, однако в последний момент эти строгие раввины вспомнили, что запрет на Китниет был впервые введен, когда никто не слышал о картофеле, и вводить новые запреты не рекомендуется. Короче говоря, нам очень повезло, что Колумб совершил свое путешествие по Америке именно тогда, когда он это сделал, а не несколькими веками ранее. Эти и другие факты о картофеле рассказывают авторы Booknik Марина Карпова и Евгений Левин.
… и многие другие любопытные блюда в разделе Columns & Columns .
«Я был маленьким, и я стоял на улице возле своего дома, когда я увидел их, двух рыцарей в черных доспехах, с закрытыми забралами, без мечей, но в тапочках. Это было зрелище, поэтому я смотрел и смотрел. Рыцари двигались быстро, и их железо не лязгало. Один был выше, другой короче. На ходу они говорили о синей полосе.
Рыцари меня не удивили, они довольно часто гуляли по нашей улице.Я к ним привык, и только раз спросила маму, а почему они в тапочках? Моя мама, как обычно, глубоко задумалась, и ответила, что они, наверное, натерли себе ноги ».
Букник с гордостью публикует рассказ Павла Журавеля о вещах, которые видят немногие, а многие — нет.
… и многие другие невидимые приглашения в разделе Рассказы и очерки .
Hokku Schmokku
Как многие из вас знают, евреи любят заимствовать литературные стили и жанры.Время от времени еврейские поэты и прозаики использовали баллады, романы и касиды среди бесчисленного множества других литературных форм и наполняли их своим собственным содержанием, которое было глубоко прочувствованным и весьма оригинальным. Литературные игры также характерны для еврейской культуры. Короче говоря, Букник продолжает конкурс еврейских хокку, то есть хокку на еврейскую тематику. Мы по-прежнему верим, что вы можете выразить всю средне- и дальневосточную мудрость в трех строках и дополнить ее своей собственной мудростью, юмором и чувством или природой, жизнью, вселенной и всем остальным.Считайте только свои слоги. Прием заявок до 30 июня, голосование открыто до 14 июля.
… и многие другие подсознательные сообщения в разделе Конкурсы и викторины .
Как зимми жили среди мусульман? Кого следует считать евреем? Какой смысл читать Зоар? Посмотрите наш Hebrarium и узнайте значение Зимми, Закона о возвращении и Сефер ха-Зохар из нашего видеомик Кирилла Чичаева.
История Израиля на иврите 13. В Кэмп-Дэвиде мы основали палестинское государство
Каждый путь начинается с маленького шага, незначительной уступки или второстепенного пункта, написанного мелким шрифтом внизу страницы соглашения. Вы можете подумать, что это ничего, никакого вреда. Но в мгновение ока формальная автономия превращается в суверенное государство. Говорящая голова Букника Аркан Карив рассказывает другую историческую историю.
Yiddish Fest 2010: так называемый Джош Долгин
«Это старые добрые времена!» Пел так называемый Джош Долгин.«На-на-на-на-на-наааа!» — ответила публика с танцпола клуба «Икра». Еврейский хип-хоп, танцующие скрипачи и поющая публика — на этом идишском фестивале не было четкой границы между исполнителями и публикой, не было артистов как таковых, а слушатели бесстрастно наблюдали за ними. Музыканты и публика веселились вместе.
… и много других веселых шуток в разделе видеоблога .
Обычный уксус и несколько столовых ложек бытовой соды могут производить настоящий газ, двуокись углерода.Мы не просто производим его, мы наполняем им воздушный шар. Вы когда-нибудь наполняли воздушный шар бутылкой? Что ж, пора этому научиться, и Елизавета Гуллер сейчас научит вас этому. Только будьте осторожны, чтобы не запустить вулкан в бутылке с минеральной водой. Твоя мама не одобрит старания своих маленьких помощников и обязательно запретит полеты из твоей комнаты на кухню.
Золото Леви Стросса
Вот и все, хватит об этом бизнесе Лёба Штрауса . Что это за имя? Ни один американец не может это произнести.С этого момента я буду называть себя Леви Страусс . И этот человек покорит Америку! Катя Новикова расскажет вам историю известного изобретателя джинсов.
Тень собаки
«Собака появилась в жизни моей мамы, когда у нее уже было двое детей. Моя старшая сестра Оля сразу сказала, что Том будет ей приданым. Я сразу почувствовал себя беспомощной девушкой. Однако до свадьбы у нас с ней оставалось еще много времени, поэтому я решил жить и смотреть. И приданое мне все равно пришлось вытаскивать.Ася Кравченко рассказывает собачью историю.
Дорога ведет к горизонту , Александра Бруштейн
«Не буду читать, это для девочек!» Я посмотрел на обложку и увидел серьезную девушку, стоящую на тротуаре, в соломенной канотье, школьном платье и белом фартуке. Какое мне дело до жизни школьниц сто лет назад, в каком-то далеком Вильно? Моя мама не настаивала. Она сама начала читать книгу.Уставшая, она пришла с работы ночью и погрузилась в нее. Она засмеялась и нахмурилась, читая это. А потом я заболел. Я осталась дома, чувствуя себя одинокой и плохой, и не заметила этого, когда дочитала книгу до конца ». Феликс Максимов вспоминает одну из самых важных книг нашего детства.
Booknik Radio: Письмо тете Петру
У них тогда не было электронной почты, поэтому им приходилось писать письма ручками на бумаге. Если бы многодетная семья захотела написать письмо тете на идиш, это могло бы превратиться в долгую сагу.Эту сказку сейчас рассказывает Кадя Молодовский в переводе и чтении Павла Льва и Яны Овруцкой.
Детская программа Летнего книжного фестиваля
На этот раз на Московском открытом книжном фестивале готовят книжную еду, делают утреннюю зарядку с Финдусом, всех в какой-то степени крокотерапии, всех пугают сумасшедшей еврейской рыбкой, рассказывают о черепаха, любившая Шекспира, и волк, любивший шоколад. Словом, настоящий дурдом, хотя Ираида Степнова считает, что это, по крайней мере, не скучно.
Далеко на севере
Букник-младший уже побывал в холодном Хельсинки. Он плескался по лужам и видел, как с неба льется дождь. Он спрятался от дождя в синагоге, а когда неожиданно выглянуло солнце, весь день провел на аттракционах Lego Show. Однако он скучал по музеям, кормлению акул и поездке на острова, поэтому он хотел снова поехать в Хельсинки. На этот раз с Нелли Шульман.
… и много веселья в Booknik Jr., также известный как Family Booknik, наш собственный веб-сайт для детей и их родителей.
Послушайте, девочки. Букник и Семейный Букник поддерживаются Фондом АВИ ЧАЙ.
Лучшая литература о дружбе?
ДРУЖБА О милые божества, о города-хранители, цитадели региона, Будьте верны в дружбе! Жалеешь родной город, Храмы свои щади! Вспомните жертвенный дым, вспомните великолепные 180 Наших праздников! Эсхил.Перевод С. Апта СЕВЕРО VS FIVТогда ты, мой кузен Бекингем, прошу тебя забыть обо всех спорах между нами; Вы, лорд Риверс, и вы, лорд Грей, напрасно хмурились на меня; Вы, господа герцоги и графы, прошу всех не враждовать со мной. Вильям Шекспир. Перевод А.В. Дружинина КОРОЛЬ РИЧАРД III
«Как счастлив тот, кто знает Дружбу! О, можешь ли ты сравнить с ней Любовь! Это, я слышал, мучает нас, Тревожит сердце, дух и кровь; Иван Дмитриев 1791 ИСТУКАН ДРУЖБЫ
Семь лет пролетели, но, дружба, Со старыми друзьями ты такой: Все любят лицеские песни, Все сердце твердеет о лицее (2) Антон Дельвиг 1824 19 ОКТЯБРЯ 1824
Подружились с зимними холодами, С тяготами военных лет.А теперь братья по оружию — поздравляю Кукрыников! Самуил Маршак ТОВАРИЩУ ПО ОРУЖЕНИЮ
Без дружбы человек видит себя особенно, Отшельником, Который тащит жизнь, Неспособен к удовольствиям; Но дружбой Мы умножаем бытие. Ипполит Богданович 1773 СТИХИ ДЛЯ ДРУЖБЫ
Гвидо (хватая его за руку) Не могу? Я думал, что дружба прошлых веков еще жива, что в нашу незначительную эпоху мы воскресили своей любовью Легенды Древнего Рима… О! С этой Любовью ясно, как море летом, я молю: все, что тебя ждет, Позволь мне поделиться с тобой как друг! Оскар Уайлд. 1883 Перевод Валерия Брюсова 1912 Герцогиня Падуанская Драма
А цветок в пустыне — это роса Божья; И со слезами и тоской на чужбине подружилась красавица. Федор Кони 1831 ЦВЕТОК РУССКАЯ ПЕСНЯ
ДРУЖБА Напрасно думаешь, что гаснет светильник дружбы, Где горит алтарь любви; Напротив, мой друг! ладан, принесенный сердцем к дружбе, В котором вечно горит неугасимый огонь Любви, — Он никогда не перестанет дымиться от сильной ревности; 10 Любовь дает жизнь солнцу.Кондратий Рылеев Между 1818 и 1820 гг. И. А ВУ (ОТВЕТ НА ПИСЬМО)
«Сколько буду, говорит, рад, Иметь имидж, Дружба твоя! В укромном месте в саду Храм построю я, И в храме твое священное видение; Я была бы его жрицей. «Иван Дмитриев 1791 ИСТУКАН ДРУЖБЫ
Где деньги нужны для дружбы — вдали от моих связей, — я не хочу покупать себе друзей ценой золота. Томаш Венгер (1755-1787).1871 г. Перевод Владимира Бенедиктова ФИЛОСОФ
Любовь и дружба! — теперь вы со мной Друзья! так обними меня. Вот вам слеза — пусть она скажет вам, что я чувствую … Николай Огарев 1839 МАРИЯ, АЛЕКСАНДР И
«БЕРЕЗКА» надежды надежды. Биография, история жизни Надежды надежды Сергеевны
Балетмейстер, создатель и художественный руководитель Государственного академического хореографического ансамбля «Березка»
Народный артист СССР (1966)
Лауреат Государственной премии (1950)
Герой Социалистического Труда (1978)
Кавалер ордена Ленин (1978)
«Я всегда повторяю, девочки, — чтобы быть художником, необходимы три условия: нужно любить свою Родину, нужно любить искусство, нужно видеть глазами поэта жизнь своего народа, искусство которую вы представляете публике.»Надежда Нешида
Ее дед Яков Ехилевич был врачом, писателем и общественным деятелем, министром по делам евреев Литовской Республики и депутатом польского сейма, умер в Вильнюсском гетто. Мамой Надежды была писательница Александра Яковлевна Бруштейн, а ее отец Сергей Александрович Бруштейн был заслуженным деятелем науки РСФСР, профессором кафедры физиотерапии Ленинградского института усовершенствования врачей, основателем и директором Государственного физиотерапевтического института. в Ленинграде и один из основоположников советской физиотерапии.
Когда Надежда после окончания школы сказала, что хочет научиться танцевать, ее мама Александра Бруштейн была недовольна и сказала: «Нет». Потом добавил менее сурово: «Надя, получи образование, профессию, и танцевать от тебя никуда не денешь». Но Надежда настояла на своем, и в 1918 году он поступил во вторую государственную балетную школу в Петрограде, где ее учителями были Агриппина Ваганов, Николай Леат и Александр Монов. Надежда ежедневно разбирала свое мастерство, и в процессе учебы он умел никому другому донести до публики смысл каждого движения своего танца.К концу обучения учителей стало ясно, что их учеников ждет большое будущее, и они не ошиблись. Уже на первом экзаменационном спектакле надежде предложили работу в Большом театре. «Мама, — радостно воскликнула Надя, — я уезжаю в Москву». Я артист балета! Александра Яковлевна грустно ответила: «Так сбылась твоя мечта?» — подумала Надежда и сказала: «Сбудется, обязательно сбудется».
В 1925 году Надежда Бруштейн стала самой молодой артисткой, принятой в труппу Большого театра.Она проработала в нем до 1934 года, и девять лет упорного труда в Большом театре принесли свои плоды. Надежда участвовала в балетах «Конк-Горбун», «Лебединое озеро», «Дон Кихот», «Баядера» и «Раймонд». Ее страсть к танцам была оценена публикой. Танцевала в театрах русского, украинского, испанского и венгерского танца. Зрителям очень понравилось выглядеть знаменитой молодой девушкой благодаря озорным и веселым танцевальным мотивам. Во время работы в Большом театре Надежда познакомилась с сотрудником Сатирона и одним из создателей «Ветров роста» художника Владимира Лебедева и вышла за него замуж.
В середине 1930-х она начала свою карьеру хореографа-постановщика и начала ставить свои первые номера на сцене. В годы Великой Отечественной войны Надежда Сергеевна стала балетмейстером ансамбля Сибирского военного округа и Карельского фронта, где танцы заняли первое место в фронтовых бригадах, оставив их на фронтовых концертах в составе армии. Через три года ей предложили работу в балетном отделении московской сцены, и она с присущей ей энергией практически полностью обновила коллектив, сменила репертуар.
После окончания войны ее пригласили в состав народного хорового коллектива в город Калинин (Тверь) на должность заведующей танцевальной постановкой, она согласилась, и начала изучать фольклор народного танца разных стран. регионы России. Надежда привлекла в эту работу то, что ей приходилось работать не с балетной труппой, а с танцевальным коллективом.
После долгой работы кивнул номер ждал грандиозный успех, полные залы и хвалебные статьи в газетах. В 1948 году в Москве во время первого послевоенного сельского фестиваля народного танца на сцене Большого театра Надежда поставила танец для Колинникского района, назвав его «Березка».Этот танец был настолько необычным и интересным, что Надеждину силами профессиональных артистов было предложено возобновить этот номер и исполнить его на сцене Эрмитажного театра. Собрав собственный коллектив, Нетет Детин много времени проводил в учебных заведениях и танцевальных коллективах. 15 мая 1948 года танец «Береза» впервые был исполнен его коллективом на профессиональной сцене, и эта дата стала днем рождения нового ансамбля. Зрители с радостью приняли танец. Их покорила лиричность и неторопливость, так как его стали называть «парящей походкой» исполнителей.После этого выступления танец стал называться «Березка», а его ведущий взял псевдоним Надеядина. «В 40 лет все начинается с нуля? — спрашивают знакомые, узнав о решении надежды — почему? Тебе теперь слава, успех, награды. Как от всего этого отказаться?». Только муж Владимира Васильевича заметил: «А ты знаешь, Надя, я даже рада за тебя. У меня все позади, и все только начинается с тебя».
Танцы придумала сама Надежда Сергеевна. Ее «Карусель», «Березка», «Шалости», «На осенней ярмарке», «Сведды», «Сибирский Сииут», «Садарушка» и многие другие спектакли были настоящими хореографическими романами.По сути, Надейда создала специальную танцевальную школу. Спустя несколько лет Нердадин пригласил мужчин-танцоров на «Березку», и со временем у нее появился собственный оркестр народных инструментов. При этом Надежда Сергеевна обратила внимание на ученицу хореографического училища при Большом Кольцовском театре, и вскоре на весь мир Кольцов стал солистом знаменитого ансамбля.
Особый танцевальный стиль русского танца, созданный надеждой на надежду, открыл совершенно новое направление в сценическом воплощении поэтического образа русской женщины.Суть нового стиля заключалась в синтезе фольклора народного танца и школы классического танца. Этот сплав дал возможность передать со сцены подлинную поэзию, внутреннюю силу и красоту русского народного танца. Когда Сургеевну спросили, откуда у нее такое глубокое и тонкое понимание содержания русского танца, она ответила, что он создан из ярких детских воспоминаний. Надеждиной выпадает шанс много лет подряд наблюдать за сельскими народными гуляниями и праздниками, во время которых она вместе со своей семьей провела лето на живописном берегу Камы.Там она стала свидетельницей красочных деревенских прогулок с песнями, танцами и танцами деревенских парней и девушек. Маленькая надежда в то время так понравилась и запомнилась сказкой о русском танце, которая вернулась в город, она вдохновила русскими танцами всех своих школьных подружек. А спустя много лет, став профессиональной артисткой, Надежда вернулась к постановке русского танца, и ее детская мечта воплотилась в создании ансамбля «Береза».
Хороводия Надежды стала настоящим шедевром русской народной хореографии и обладала мистическим обаянием.Надежда Сергеевна создала художественный образ с помощью танцевальных движений и красивого рисунка. Все элементы, которые создавались созданными им танцами — музыка, костюм, хореография, актерское мастерство, были подчинены раскрытию того или иного образа русской девушки. У исполнителя, который танцевал в команде Human Description, всегда был образ. В контакте с творчеством надежды танцоры не просто изучали рисунки танцев и танцевальных движений — они обогащались духом ее творчества, проникая в мир искусства русского народного танца.
Творчество надежды надежды стало исключительным по силе воздействия на зрителя благодаря синтезу фольклора народного танца и школы классического танца. Без хорошего обучения классическим танцам, которое не сразу видно в простых танцевальных рисунках, танцорам было просто невозможно танцевать хороводы. За простыми движениями танцоров танцоров Надеждиной всегда скрывалась очень серьезная подготовка, приобретенная на уроках классического танца. Без правильной настройки корпуса, красивые выразительные руки, одухотворенное лицо невозможно раскрыть на сцене тот поэтический образ, для которого создавались эти гениальные танцы.Но гораздо сложнее уроки классического и народного танца — постижение внутреннего художественного образа. Hidden Hidden Nadezhdina — это гимн красоты и величия русской женщины. Пушкин, Тургенев, Некрасовские женщины, Женщины Шукшина и Шолохова — все разные, но все русские, как и танец надежды. «Весенний хоровод», «Северные хороводы», «Сведды», «Цепь», танец «Кног» — даже из названия этих номеров понятно, какие художественные образы отличаются и раскрываются в этих танцах.Он мало технически безупречен для выполнения номера, его нужно пережить изнутри, осмыслить или, как говорила надежда Серегеевны, «довести образ», танцевальными движениями передать весь драматург образа, трепетный, чистый. , который потом обязательно останется в душе зрителя.
В 1950 году Надежде Надежде была присуждена Государственная премия СССР, а в 1959 году возглавляемый ею коллектив был удостоен золотой медали Julio Curie Worlds. Одна из парижских газет опубликовала статью под названием «Русский характер» Береза.«Журналисты писали, что достаточно увидеть хотя бы один концерт« Березка », чтобы познать Россию …
Надежда Надеждина скончалась 11 октября 1979 г., похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище.
«Мы всегда помним нашу создательскую надежду СЕРГЕЕВНУ Надеждина», — так выразился самая большая надежда надежды для артиста коллектива, Народного артиста СССР мира Кольцова. — Она создала уникальный ансамбль и совершенно новый жанр — танцевальный роман. Дав жизнь нескольким поколениям исполнителей и оставив бесценное наследие — блестящие композиции и танцы.«
С 2000 года ансамбль «Березка» носит имя своего создателя — надежды Сергеевны Надеждиной.
Текст подготовил Андрей Гончаров
| Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Wikibase» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). | |
| Имя при рождении: | Адольф Надежда Августиновна |
|---|---|
| Псевдонимы: | Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). |
| ФИО | Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). |
| Дата рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Гражданство: | Российская империя 22x20px Российская империя, СССР 22x20px СССР |
| Профессия: | писатель, Поэты, переводчик |
| Годы творчества: | из Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). by Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). |
| Направление: | Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). |
| Жанр: | Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). |
| Язык продукта: | |
| Дебют: | Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). |
| Призов: | Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). |
| Награды: | Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). |
| Подпись: | Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). |
| Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Wikibase» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). | |
Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Викибаза» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). | |
| [[ Ошибка Lua в модуле: Викиданные / Интерпроект в строке 17: Попытка индексировать поле «WikiBase» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). | Работы]] в Викитеке | |
| Ошибка Lua в модуле: Викиданные в строке 170: Попытка индексировать поле «Wikibase» (НУЛЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ). | |
Надежда Августина Неспальда (7 сентября — 14 октября) — советская русская писательница, поэтесса и переводчик, автор книг для детей.
Биография
Надежда Августиновна Надядан родилась 7 сентября 1905 года в городе Гомеле. Ее отец, натер латыш Августин Адольф, работал учителем во 2-й Гомельской гимназии.В 20-е годы учился в России, после ее закрытия в 1925 году окончила литературный факультет МГУ. Как и многие студенты, поддерживал левую оппозицию Троцкого и Зиновьева, в связи с чем в 1927 и 1929 годах ненадолго арестовывался.
Женился на однокласснике, поэте Николае Дементееве. В 1935 году ее муж покончил жизнь самоубийством, бросившись с балкона шестого этажа. После смерти мужа она начала писать для детей произведения о природе, о жизни растений и животных.С началом Великой Отечественной войны пришла работать в газету «Пионерская правда». В 1947 году Детгиз выпустила книгу «Полный Лукошко».
Она не любила вспоминать о заключенных годах, но написал краткие воспоминания о своей жизни, в том числе о годах. В 1990 году вышла Антология поэтов-узников ГУЛАГа «Интерьер других имен», в которую вошли созданные ею стихи Надеждиной в заключение.
Надежда Надежда умерла 14 октября 1992 года.Похоронен рядом с мужем на Новодевичьем кладбище (2 участок 1 ряд).
Библиография
- «Моравезор» уходит в плавание
- Какого цвета снег
- Партизанская Лара.
- Лукохко полное
- Антология «Среда иных имен» (Москва, составитель В. Муравьев)
- По всему миру по стране Леума. Москва. 1994 год
Написать отзыв на статью «Надежда, Надежда Аугустиновна»
Ссылки
- Кузнецова Л.I. «Исправленная надпись» http://www.vestnik.com/issues/2004/0218/win/kuznetsova.htm
Банкноты
Отрывок, характеризующий надежду, Надежда Августиновна
И тут совершенно неожиданно снова появился Арно. Мы удивленно уставились на него … Боясь спросить. Я даже успел подумать — не случилось ли опять чего-то ужасного? .. Но он выглядел «благосклонно» счастливым, поэтому я сразу же выбросил дурацкую мысль.«Что ты здесь делаешь?! ..» — искренне удивилась Стелла.
— Вы забыли — я должен забрать детей, я им обещал.
— Где Мишель? Что вы не вместе?
— Почему не вместе? Вместе, конечно! Я просто пообещал … Да, и она всегда любила детей. Поэтому мы решили быть вместе, пока их не унесет новая жизнь.
— Так это прекрасно! — обрадовалась Стелла. И сразу перебрался к другому. — Однако вы очень счастливы? Ну скажи, ты счастлива? У тебя такая красивая !!! ..
Арно долго и внимательно смотрел нам в глаза, как бы желая, но не решаясь что-то сказать что-то.Тогда, наконец, решила …
— Я не могу смириться с этим счастьем с тобой … это не мое … это неправильно … Я еще не достоин его.
«Как ты не можешь?! ..» Стелла буквально покачивается. — Как нельзя — как можно! .. Попробуй отказаться !!! Вы только посмотрите, какая это красота! А вы говорите — нельзя …
Арно грустно улыбнулся, глядя на опрометчивую стеллу. Затем нежно обнял ее и тихо-тихо произнес:
«Ты принес мне невыразимое счастье, и у меня такая ужасная боль… прости меня, милый, если ты когда-нибудь сможешь. «Извини …
Стелла он был легок и нежно улыбнулся, как бы желая показать, что она была идеальной во всем, и что она прощает ему все, и что это не было его вина. Арно только грустно кивнул и, показывая тихо ожидающих детей, спросил:
— Могу я взять их с собой, «Топ», как вы думаете?
«К сожалению, нет», — грустно ответила Стелла. Пойти туда, они останутся здесь
— Тогда мы тоже останемся … — прозвучал нежный голос.- Мы останемся с ними.
Мы завернули в сюрприз — это был Мишель. «Вот и решено», — подумал я. И снова кто-то добровольно пожертвовал и снова победил простое человеческое добро … Я посмотрел на Стеллу — Малыш улыбнулся. Снова все было хорошо.
— Ну что, возьмем с собой еще немного? — с надеждой спросила Стелла.
Мне уже давно пришлось ехать домой, но я знал, что никогда не брошу ее сейчас и утвердительно кивнул головой …
Мое настроение ходить, честно говоря, слишком много, потому что после всего того, что произошло, государство был, скажем так, очень и очень «удовлетворительным»… Но я не мог уйти от Стеллы, так что не мог, так что оба были здоровы, хотя было бы «Основано», мы решили не ехать далеко, а просто немного расслабить свои, почти кипящие, мозги, и дать отдохните энтузиастам сердец, наслаждаясь тишиной и покоем ментального пола …
Мы медленно плыли в нежной серебряной дымке, полностью расслабляя их беглую нервную систему и погружаясь в ошеломляющее, ничто ни с чем не сравнимое … Как внезапно Стелла восторженно крикнула:
— Черт возьми! Глядишь только, что там за красота! ..
Я осмотрелся и сразу понял, о чем она говорит …
Это было действительно необычайно красиво! .. как будто кто-то, играя, сотворил настоящее небесно-голубое «хрустальное» царство! .. Мы с удивлением рассмотрели невероятно огромные, ажурные ледяные цветы, отправленные голубые снежинки; И привязки сверкающих ледяных деревьев, мерцающих голубыми бликами при малейшем движении «хрустальной» листвы и высоты, достигающей нашего трехэтажного дома … И среди всей этой невероятной красоты, в окружении вспышек настоящего «северного сияния». , Гордо обыскали захватывающий дух Большой Ледяной дворец, весь сияющий небывалыми серебристо-голубыми оттенками раздутого…
Книги надежды надежды легко читать, и если в них есть еще цветные картинки, их интересно рассмотреть. Многие из произведений Августина остались в архивах разных журналов или стали библиографической редкостью. Если вы видите книгу писателя, обязательно попадите к вам в руки.
Trust story откроет мир необычных предметов среди самых обычных вещей. По книгам Надеждиной можно научиться искать ягодные и грибные адреса, слушать трели майских птиц, завтракать на зеленой скатерти природы и не получать ее.
Детство Надежды Августины Надеждиной (1905–1992) Прошло в Могилеве, в свободное время родители были учителями. Отец любил работать в саду, и Надя ему постоянно помогала. Семья была более знакомой, и во время гражданской войны ей очень помог сад за городом. Чтобы он не остался без присмотра, три младших брата поселились на сарае на башне и Надя. Дети ходили в лес за камышом, собирали грибы, готовили под открытым небом На огнеупорном обеде, ухаживали за овощами, поливали, рыхлили землю, убирали сорняки.Все, что ребята издевались, наклонялись и росли.
По словам писателя, она пропустила каждую весну, в которую семена так счастливо запустили.
«В детстве я разговаривал с деревьями, как мы с людьми. Они были красивые, высокие и добрые. Свалили мне на ноги яблоки, груши, сливы, до которых я сам не мог дотянуться …» Н.А. Надепида
После окончания школы Надежда поступила в Высший литературно-художественный институт имени В.Я. Брысов, затем перешедший на литературный факультет МГУ, восторженно разозливал стихи.
В годы Великой Отечественной войны, в 1943 году, вышла первая книга Надеждиной «Чудеса на Гершице», которая посвящена картофелю, огурцам и капусте, о которых вроде бы и писать нечего. В книге ребята выращивали полезные овощи для нужд тыла и фронта, приносили плоды своего урожая раненым бойцам в госпиталях.
Еще одна книга «Будь то в огороде» представляла собой целую энциклопедию овощей и состояла из сорока рассказов От А до Я.В 1972 году в издательстве появилась монография «Моравезор занимается плаванием», состоящая из трех частей: в первом выступлении она рассказывала о дорожном дневнике, найденном у одного из ленинградских рабов на снегу, автора своей книги. Юрий Казанцев был участником экспедиции таинственного корабля М-5а. В этой утерянной рукописи были описаны подводная охота, встреча с акулами, рыбой-луной, спрутом и множество захватывающих приключений во время удивительного плавания в пяти морях и Тихом океане. .
Во второй части «всякого эпоса — брат» писатель говорит о невысказанном родстве человека и природы. Это человек, ответственный за чистую воду, свежий воздух, за плодородную землю. Позже эту часть дополнила глава Красной книги тревог, в которой говорилось о судьбе белых журавлей-кликунов, о гепарде и снежном барсе, о тех животных, которые стали редкими, исчезающими видами, нуждающимися в защите человека. Писатель рассказал о людях, посвятивших свою жизнь защите животных.Это зоолог Лев Капланов, отправившийся в поход по стопам Уссурийского Тигра, и Джой Адамсон, учредившая Фонд в память об умершей Львице Эльзе и написавшая книгу о ее «рождении свободной», и Джеральд Даррел, который был устроен на острове Зоопарк для животных и птиц, которым грозило исчезновение.
В третьей части «Полного Лукохко» Надейдин призвал беречь природу родного края: степной тюльпан, лесной подснежник, чернику, муравейник и скворечники.
Писатель много лет работал с детскими газетами и журналами, был журналистом «Пионерской правды», автором очерков, статей и заметок в «Мурзилка», «Путеводитель», «Пионер», «Юный натуралист».
Надежда Августиновна, человек веселый и страстный, научил детей смотреть на мир хорошими глазами, любить все живое и защищать его. В журнале «Мурзилка» Надежда предложила собрать лекарственные травы и растения, рассказала, как на лето готовится лекарственное сырье.
Читая книги писатель о природе, ребята и взрослые узнали интересные истории: о Мухоловке-Феструшке, которая живет на бульварном кольце в Москве и собирает троллейбусные билеты, чтобы вывести свое гнездо, о доппопластических рыбках Латемерии, считавшихся вымершими, и потом внезапно выяснилось, что мальчики на Storys чистят свои велосипедные рыболовные камеры.
Многие вопросы Н. Надепиды давали исчерпывающую, точную информацию. Можно было узнать, например, кто бегает задними лапами вперед, сколько лет майскому жуку, почему волки и лисы воруют арбузы, почему королевский гепард развивает такую скорость, что их не будут лечить за него и на машине. Такие викторины, игры, сказочные путешествия заставляют активно относиться к миру у себя во дворе, на улице, в парке, в лесу, на лугу.
Герой рассказа «Я вижу море» — веселый мальчик Денис Кутиков — часто оказывается виноватым, но, преодолевая невзгоды, остается верным своей мечте и в конце обязательно побеждает.
После книги «Парижанка Лара», в которой собрано все, что удалось узнать о юной героине, расстрелянной фашистами в 1943 году, эта чудесная девочка словно получила вторую жизнь: отряды, дружины, школа » имени Лары Михеенко », слезы собирались под девизом:« Мы были как озеро ».
В последние годы Жизнь Надежда Августиновна написала книгу для детей «Вокруг света по стране Легеума». Французский овощ — «Leuum», по-испански — «Legumus».Само название страны «Леумумия» указывало на культ овощных культур в стране. Вместе с автором читатель мог узнать об истории появления различных овощей и побывать на празднике индейцев, и на балу французской королевы, и в африканской пустыне, и на пиратском корабле, и в походе. с рыцарями-крестоносцами. Книга вышла всего через два года после смерти надежды надежды.
Предлагаем прочитать рассказы сказочников о лесной аптеке и лекарственных растениях, о лесной осени и лете, о зоопарке в дни войны.И вы узнаете, как к ним относились в старину в разных странах, узнаете, что каждый месяц — весна, лето, осень — есть свои фармацевтические товары.
Не ешьте перед сном — спать будет беспокойно. Даже медведь знает. Спит Мишке долго, всю зиму, а в Берлоге он не загорается, до этого не прочищает желудок, принимает слабительное. Осенью закрытие бродит по лесу, суше по болотам в поисках медведя Касторпа — нужных им корней.
Другие животные пользуются лесной аптекой. Осенью в Тайге слышен рёв, это олень олень, вызывающий драку противника. Наших ученых заинтересовало растение Левсай, корни которого осенью иногда грызут марал. Из Левзе начали готовить лекарство, придающее человеку бодрость и силу.
Рассказов о том, как человек нашел лекарственные растения, идя по следу зверя, можно рассказать много.
Триста тридцать лет назад из Перу, страны индейцев-инков, вернулся на свою родину, в Испанию, граф Цинхон.Поскольку земли, открытые Колумбом Оверасом, были объявлены владениями Испании, оттуда они не вернулись с пустыми руками: кто привез золото, кто новые, неизвестные в Европе. Колумб подарил царю сумку со стручками красного перца, в столичном саду расцвел подсолнух — индийский цветок солнца.
Что привело Синхона, бывшего вице-короля Перу? График показал испанским врачам кусок коры, которым в Перу один индиец вылечил свою жену от малярии, красавицу Фрэнсис.
В память о графике завод получил название «Синхона». Лекарство, которое делают из его коры, называется «графство» от индийского слова «кина» или «хина», что означает «кора». Как сами индейцы узнали целебные свойства жареного дерева? Они наблюдали за пациентами с животными рядом с пациентами, грызущими эту кору.
Не только олени, пены, козы и другие животные показали человеку дорогу к Лесной аптеке, он познакомился с ней и самим собой. Остальные листья залечивают порезы, приятно охлаждают кожу, другие, наоборот, обжигают.Одни ягоды были веселыми, другие однообразными. Во время войны Дании с Шотландией шотландцы убили отряд датчан, которые пили после того, как пили пиво, что было замечено по соку Slayladon-креветки. Не случайно старик спрашивает старушку в «сказке о рыбаке и рыбке»: «Ты что, баба, пока коптишься? «Хорошо отравленная Белена вела себя как одержимая.
Раньше из-за недостатка знаний сила, заключенная в растениях, казалась человеку колдовством, волшебством.Они считали, что есть трава, которая может указывать на сокровище под землей, может помешать памяти, заворожить, сделать нелюбимым. О корнях женьшеня и мандрагорах, похожих на людей, сложено множество легенд. Как будто женьшень не давали в руки человеку с нечистой совестью, как будто корень Мандрагоры страшно царапался, когда его сжигали из-под земли.
Обратился насколько искусно. В Древнем Египте на третий день каждого месяца Кастер принимал. В Древней Греции Больного выставили на улицу: может, прохожий даст ценный совет.В средние века приметы были опасными. Херус мог сгореть в огне по обвинению в колдовстве.
Конечно, среди знамений были невежественные и обманщики, но были честные, ревностные искатели. Однако знания о травах, полезные люди, не сразу.
Поговорка «Лук от семи недугов» сложена русскими давно, но еще раньше в Индии мать надевали на шею детям, как Лейн, головки чеснока, еще раньше, в Древнем Египте говорила: «Я клянусь луком, клянусь чесноком! » Двадцать лет десять тысяч рабов построили пирамиду — гробницу короля Хеопса.И каждый день давали лук и чеснок для защиты от болезней. Но вот состоит из этого сшитого, египтяне объяснить не смогли.
Древние греки изображали бога сна с маком в руках. Один из древнегреческих городов назывался Меконе — «Город Мака». Стоило человеку, страдающему бессонницей, отведать напиток, сделанный мекомами из макового сока, как больной заснул.
Но почему Мак приносит сон, древние греки объяснить не могли.Это стало возможным только тогда, когда химия заняла одно из первых мест среди наук. Вещества, которые химики обнаружили в соке снотворного, теперь входят во многие обезболивающие и успокаивающие препараты.
Теперь понятно, почему у того, кто чистит лук, на глазах слезы. В луковице, как и в люльке, спит до поры до времени росток под защитой невидимой стражи. Перерезав лампочку, мужчина выпустил невидимых охранников наружу, и они атаковали его глаза.Советский ученый профессор Б.П. Токин назвал эти защитные летучие вещества фитонцидами. Профессор Токин доказал, что фитонциды, убивающие возбудителей болезней — бактерии, способны защитить не только своего хозяина — растение, но и людей. Чеснок приготовил лекарство от сативина.
Теперь нам известен секрет кудрявой мяты, которая в сказке Обрезала пятки у воробья. Если разобраться в листьях мяты перечной, то вы услышите приятный запах и почувствуете пальму холода.В этом дает о себе знать Ментол — основная часть мятного масла, капельки которой попали вам на ладонь. Ментол освежает и успокаивает. Вас встретят и в аптеке, и в кондитерской, и в ванной. Он есть в Валидоле и других сердечных лекарствах, есть и карандаш от простуды, и в мятной карамели.
Мир лекарственных растений настолько разнообразен и богат, что все время открывается что-то новое.
Открытия делать рано, но, собирая лекарственные растения, вы будете помогать людям, и узнаете много интересного.С пачками, долиной, каморкой, клубникой, черникой познакомитесь в лесу, а вот ветки лесных аптек есть везде: полынь и солодка растут и степи, Росянка — на болоте, девятка, девятка, тысячелистник и коровян — на лугах, ромашка аптечная и фиалка триколор — в полях, крашение — на пустыре, подорожник, цикорий и пастушья сумка — на дорогах, мачеха — на ж / д кург.
Среди лекарственных растений — деревья — Липа, Бирза, Сосна, Дуб, Тополь, Ольха, есть кустарники — Дробщник, боярышник, есть луговые травы — Валериана, Зверобой.Зверобой, есть садовые цветы — Ирис, Ногот, есть сорняки — череда, крапива, лопух.
сентябрь-провизор
Каждый месяц — весна, лето, осень — свои аптечные товары. Что вам предложит фармацевт? Корни Айра, Алтея, Цикорий, Папоротник, Валериан, которых в народе называют «Кошачьей Травой». Полируя ее корнем, кошки прыгают, катаются по земле, но на людей Валериан действует успокаивающе.
В аптеке Сентябрь есть еще один продукт — целебный, богатый витаминами ягоды.
На болоте держалась Клюква, по краям и берегам рек виднелись кроваво-красные плоды боярышника.
В лесу Чёрные Чаши Можжевельника закрылись, в лесу рябины пили, оранжево-красные плоды шиповника испарились.
В русских старинных книгах часто упоминается СоворБорин — Шиповник. Применяли при «Вертиголоне» (головокружение), при «в ушах барана и в полость», втирали в души, когда «кишки крови нилит и зубы вылезут», а чаще всего так и были. лечили корнем людей, потому что «он лечит лечит», «Растения не дают мяса диких ран.«
Во время русско-турецкой войны В первом военном госпитале раненым был выдан «Фалограф Соворборинный». Плоды шиповника собирали для раненых пионеров-бойцов в годы Великой Отечественной войны.
А вот в мирное время лекарственные растения нужны людям, и хорошо, если откликнуться на сентябрьское приглашение фармацевта.
Одинокий клан
На опушке леса одиноко стоит большой, пустой самец. В его листве уже была застрелена золотая белка.Когда дует ветер, с Кле устремляется осень огненная простыня. Кажется, будто ветки летят, кружась над краем жары-птицы.
И еще немножко в лесу те же курганы еще зеленые. В лесу летом и на пороге осени.
Почему стал ронять простыню о край перед сверстниками? Те растут под защитой леса, в большой семье, и это стоит одного, Боблы. Одинокое дерево раньше желтое, к одинокой приходит осень.
Простыня простыня
Каждый день слышно и слышно в осеннем лесу Горький запах лицевых простыней.
Все лето листья работали, кормили дерево, добывали ему еду с воздуха. И теперь они стали ненужными. Закончилось зеленое лето. На деревьях пора зимнего покоя.
А вот лист, который шумел в снегоходе, который там на вершине, сначала в лесу встретил восходящее солнце, теперь лежит на Земле. Осенний ветер сделал свое дело.
Но этот скудный, покрытый листвой деревом, по-прежнему сослужит долгую службу лесным жителям. Ежик устроит из него зимнее гнездо, от холода возьмет.Шумное веко сухих листьев утащит Нура Бадка, согреет его подземные хоры.
Не пропадает и лист, который остался под деревьями. Лесная подстилка будет удерживаться во влажной почве. Он не даст разрастись траве, заглушит всходы лесных семян.
Удивленный ветром и каплями дождя, лист опадает, поддерживает землю. В этом жире корни лесной молоди будут включать корни лесной молоди — изменяя старый лес. А там лист, превращаясь в черные соки земли, будет кормить молодые деревца, на ветвях которых цепляются другие листья.
Sinic расчет
К осени многие птицы собираются в стаи. Вместе летают, вместе кормятся: скворцы со скворцами, начинку с хламом. И только в стеке кинотеатра особый порядок. Здесь часто бывают посторонние: и быстрый, и пищевой, и дятел с красной пятнышкой на затылке.
Он, редогол, и много зависает. Куда полетит — за ним вся тишина — компания: и хорскушка, и гайковерт, и Москва, и желтогруда бита Большака.
Осенью ночи искать сложно. Насекомых вешали в зимних укрытиях. Под корой дерева, как в блиндаже, прикрывались жирные личинки. Кинематограф слабого клюва такую броню не сломает.
Но у дятлы клюв длинный, крепкий.
Спаренный Двитель с клювом блондинка Козавкина, уволилась, улетела на другое дерево. А сиди — здесь как здесь. Они встряхивают брата, спешивающегося со спешивания: есть ли что-нибудь на нашу долю? Посмотрите на подножие подножия дерева.Заберут лиственницу, опозоренную.
Обломали синицу и снова с ветки на ветку ветка ветка — догнать дятла.
Ци-ци-э … Ци-ци-ой … (где он?) — беспокойно кричит пухлый гаечный ключ в черной бархатной шляпе. И самая маленькая из всех колокольчиков — Москва — отвечает:
.Тюи-пи … Тю-пи … (вот он, вот он!)
Итак, не зря берет титулы Дятла в свою паству. У них свой синий расчет.
Фонари белые
Цветы живут в большей части леса.Над ними нависают ветки кустарников. И деревья возвышались над кустами и травами. Их огромная тень лежит на земле, закрывая солнечный свет Тех, кто живет внизу.
Ранней весной, когда листва на деревьях еще цветет, в лесу переходят много красок. Все они пахнут весенней свежестью и немного меда. Пока лес выровняли, цветку не нужно вносить аромат насекомых. Не повесятся и шмель, и пчела.
Но листья у деревьев большие, стальные широкие.Листва закрылась: на верхнем этаже. Зеленые ставни закрыты, подобраны в лесу. Теперь здесь не будет ни синего, ни лилового цветка. В темноте можно различить только один цвет — белый. Глядя, калина, малина, судорога, рябина — все растения, которые летом цветут, летом белые цветы.
Впервые встречает лесное лето Лилии. Его цветы, именно белые фонарики, все чаще светятся, указывая в темноте на мучную тропу: вот! Лети сюда! Если фонарик путается в траве и пена его не различает, она слепо находит Лилию Лилию по аромату.
Липовое жужжание
Золотистого цвета — липа. И столько пчел на них, что будто дерево гудит: все от нижних веток до верхних.
Пчелы берут взятки и с Ивы, и с Ивы, а со всех лесных деревьев мед — липовый.
Замечаю: ребята едут к колхозному пчеловоду. Конечно, ходили в лес, слушали липовое жужжание. А раз уж липа прикоснулась, значит, молодой липовый мед скоро будет качаться на пасеке.
Антун печка.
В детстве меня увлекло: а как живут эти муравьи? Выиграли, какой большой дом построили! Сколько в нем дверей, сколько окон! А где печка?
И оказалось, что там печка. Очень замечательно: без дыма, без огня, в земле коренятся листья, в небе ветки шумят. Эта печь, как мне объяснил один старый лесник. — ствол дерева, к которому прикреплен муравейник.
Люди поют дома по-разному: кто деревянный, а у кого трубка в комнате, обогреваемая паром.В лесу солнечное отопление только одно. Солнце нагревает ствол дерева, и оно греется от ствола на все этажи формирующегося дома.
Самая теплая сторона ствола — юг, сильнее всего светит солнце. Вот к ней и прикрепите свое жилье. Их дом всегда смотрит на юг. Кто знает, в лесу он крутиться не будет. Муравьиная печь укажет ему, в каком направлении идти.
Летом часто выхожу за рамки грибов. Бывает, что попаду в незнакомый лес.Ну и что? Повсюду много муравейников. Разбиваю антку, подхожу к ней, послушаю, как она в ярости от ветра, и спрошу, как в детстве я учил своего лесника:
Печка, печка, покажи где север, где юг. Как мне найти дорогу? ..
И не было случая, чтобы муравейник меня обманул.
Ягода
Черника сперик. Утром тетя Лесной мамы отвела его малышей к уборщице для черники. Пойдем настороже по ягодам.
Сам Момаш и побил один раз. Все смотрит вокруг, детям влезет. Но куры экспатриированы. Вокруг вкуса густая трава. В зеленом чаще щирырытюят, злые, по-своему: ПНУ … КАПИТАТЬ …
Солнце взошло над головой. На той же поляне, где утром была тонкость, другие голоса заряжают энергией.
Лень! — кричит девочка в носовой платок. — Где ты? Лень! Вы здесь?
Вот! — отвечает белоголовый ребенок.Он присел на корточки, и у него были мурашки по коже: сколько черных бусинок в траве в траве.
Лень! — Волнуется девушка. «Ты не весь в рот, ты в кувшин кладешь».
И у самой губы чёрно-чёрный от черники.
Пошлите ребят по ягодкам.
Лес богат: ребята, тётя, подшипники — все ягод хватает.
Шанго — пожарный
О том, как тушить зажигательные бомбы, писали и в листовках, и в газетах, и в журналах.А вот слон, как известно, читать не умеет. Никто не учил правилам противопожарной защиты Elephant Shango. Тем не менее, он прославился на весь зоопарк как пожарный.
Вот как это было.
В ту ночь фашисты сбросили на зоопарк много зажигательных бомб. Всю ночь на ногах стояли работники зоопарка: кто разводил костер, кто охранял и успокаивал животных. Беда была в том, кто дежурил возле обезьяны.
Оказалось, что из всех животных зоопарка самые недоделанные трусики — обезьяны.Что с ними делали во время бомбежек! Они, как полульмы, носились по клетке. Они вешают кластер на сетку, толкая друг друга. Другой разозлится, упадет на пол и залезет на решетку.
Большой строзил и страус. Бросился к бегству, забыв, что он в огороженном трубопроводе, и с замахом ударил по решетке. Но в зоопарке есть своя скорая помощь для животных. Сразу к заболевшему страусу приехал врач.
Что касается хищников — они достойно держались во время воздушной тревоги.Белый медведь как бы измерен назад и шагнул вперед в своей клетке. Может, волновался, но типа не подал.
И самые храбрые из всех проявили себя слоны — Шанго и Манка. Когда на их место упала зажигательная бомба, они забили рыбу в воду и высосали из нее струю как из заклейменной.
В Индии в тропических лесах, где живут дикие слоны, часто случаются лесные пожары. И стадо слонов смело пробирается сквозь огонь. Обрубки могучих зверей ломают волокнистые ветви деревьев, покрывая дымом траву.В крови индийского слона — не бойся огня. И Шанго и Манка не отвергли ее славный вид.
Как эвакуированный тигр
И тигра эвакуировали. Эвакуировали других животных, мы послали им воду. Слир на речной барже. И на нем самое удивительное общество: тигры, антилопы, медведи, лисы, попугаи. Все в камерах, кроме одного четвероногого слона-путешественника. Он стоял на палубе, прикованный цепью к столбу. Взрослый слон весит четыре тонны.Подумайте сами: что было бы, если бы такой пассажир с порохом 250 подъехал к краю палубы? Он превратит Баржу и всех обучит. Здесь он был прикован цепью, чтобы не подниматься.
Многие ребята собрались на пристани во время остановок. И когда баржа со зверями снова бросилась в путь, ребята с берега махали с шапками и кричали вслед:
Лев, до свидания! Слон, до свидания! Рад попасть туда!
Гибель Володи
Белый медведь не боится.Но бегемот, африканец, не может жить на морозе. А жираф не может. А попугаи и обезьяны — все тропические животные. Для них холод — смерть.
В тяжелую военную зиму 1941/42 года работникам зоопарка удалось спасти тропических животных. Товарищество и профессор на время отложили свои книги, взяли пилы и топоры и вместе с рабочими стали заготавливать дрова. И в трескучие морозы в комнате у тропических животных было тепло.
Но зоопарк снова захлестнула тревога сирены.А потом взрыв рухнул. Брызги разлетелись по всем стеклам попугая.
А ночью на морозе, в темноте работники зоопарка забили окно фанерой. Сняли одеяла с кроватей — утеплили. Ни один из попугаев не заморожен.
Погиб только один молокк какада «Володя». Помните его, ребята? Он косил посетителей черным, блестящим, круглым, как бусинка, глазом и кричал: «По-старому … Официант …» Но Володя умер не от холода, а от ранения. Его ранили осколком.Два дня спустя Какату умер.
Движущийся бегемот
Все вы знаете стихи Чуковского:
Ой, непросто
Из болота тащить бегемота …
Зоопарковцы шутят, что написано о весеннем движении их бегемота. Когда пришло время переводить животных из зимних помещений на летние, самым сложным было передвижение бегемота.
Вот так Гиппопотам переехал на войну. Поместил его в клетку. Чтобы поднять клетку к грузовику, нужно было полсотни рабочих: сто двадцать килограммов весит гиппопотид — не шутка! Идти по дорожкам зоопарка на такой тяжелой машине было опасно.В других местах есть подземные реки. Не выдержит провал наземного грузовика с бегемотом. И мне пришлось ехать в объезд, по мощной улице. Утром бегемот бегемот, вечером прилетел на новоселье.
И теперь в зоопарке стало меньше работников. Многие ушли на фронт. Никому и сразу не приходилось целый день возиться с каретой. И подумала: «Неужели нельзя? Военное время. Ничего, поедут бегемоты и пешком. Не все на машинах ездят».
По краям аллей, ведущих из зимнего помещения летом, поставьте скамейки.За этим барьером со скамейки стояли сотрудники зоопарка.
И тут распахнулась дверь зимней комнаты. На трассу, тяжело ступая, вышел бегемот. За ним последовал заместитель директора зоопарка профессор Петряев. В руках он был всего лишь кнутом. Он догнал бегемота, как она загонит свиней пастухом.
Итак, бегемотов загнали на новоселье.
Как долго продолжалось путешествие?
Всего пятнадцать минут!
Четвероногие художники
Морской лев — в пруду водится рыба.Он честно ее заслужил. Леава — художник. Вместе с собакой, щенком и ученым он высовывается на сцену перед посетителями зоопарка.
Обычно животных дрессируют молодняк. Но опытный тренер Николай Петрович Волков научился уходящему восьмилетнему, умело ловить нос забросившим мяч. Лови шарик левы и осторожно поворачивай голову, чтобы не уронить его.
Но особенно интересует ребят собака-математик Чинк. Вдумайтесь: он решает задачи на все четыре действия! Тренер выкладывает на сцену большие квадраты из картона, на которых в основном написаны числа.
— Пусть решит вычесть! — Кричат ребята. — Гинк, а сколько будет из пяти трех?
И чинк, бегая по сцене, выдает трейнер квадратом с цифрой 2.
Не было случая, чтобы щелчок был неправильным. Но в чем тут секрет, сказать не могу. А иначе Николай Петрович рассердился бы на меня.
Гинк, леавочка и лисенок торчат только дома, в зоопарке. Но есть выездные художники. Вечером можно увидеть, как на Московской улице рядом с красивым конем-покорителем стоит маленький ушастый ослик.Это из спектакля Дома Большого театра по пьесе Эмира и Салуна. И они не появятся в театре, балет «Дон Кихот» пришлось бы отменить. Ведь артист, исполняющий роль Дон Кихота, должен выехать на сцену на живой лошади, а Санчо Полесо — на настоящем осле.
Итак, без Эмира и Шалуни не обойтись.
Литература
1. Брусиловская М. Лес зашёл в лес (о писателе надежды Августа Надеждине) // Костён.- 1977. — №12.
2. Разгон Л. Лесное путешествие ради жизни // Нетина Н. «Моравезор» уходит в плавание. Каждому эпическому брату. Полный Лукошко: Сборник научной и художественной литературы. — М .: Детская литература, 1986.
.3. Надежда Н.А. Ее жизнь и творчество // http://aktinoya.ru/
Надежда Августин Неспальда
Партизанская Лара.
Сказка
1905–1992Надежда Августиновна Надядан родилась в 1905 году в белорусском городе Могилеве в семье учителя.Детей было пятеро: надеждой Августина были три сестры и брат. В семье царила атмосфера доверия, дружбы, тепла. В доме была огромная библиотека, все любили читать. Детей учили музыке. Рядом с домом был небольшой огород с огородом, в котором отец семейства любил работать, и дети, особенно Надя, ему всегда помогали. Эти навыки пригодились в годы Гражданской войны, когда от голода спасали только сад, огород и лес.
Именно привязанность к Земле, к лесу, к цветам и деревьям, детские впечатления помогли будущему писателю Надежде создать чудесные книги о природе для детей.Одна из ее книг «Каждый эпический брат» начинается такими словами: «В детстве я разговаривала с деревьями, как мы разговариваем с людьми. Я хотела с ними дружить, они были красивы и высоки. Об их высотах еще публиковались, от на улице я узнала наш дом. И они были добрыми. Свалили мне по ногам спелые яблоки, сладкие груши и сливы, до которых я не могла дотянуться. Осенью попросила маминую нить покрепче привязать желтые листья к веткам Я не хотел, чтобы листья падали, мне без них было скучно.«
Через 15 лет Надежда окончила школу, сдав экстерном. Она с детства писала стихи и любила литературу, поэтому, переехав в Москву в 16 лет, поступила в Высший литературно-художественный институт имени Валерия Брысова, откуда перешла на литературный филиал МГУ, который окончил в 1929 году.
На протяжении многих лет Н.А. Нердадин работал в детских котиках, в журналах «Дружелюбные ребята», «Юный натуралист», В годы Великой Отечественной войны — в газете «Пионерская правда».В 1956 году она стала членом Союза советских писателей. Кроме того, на протяжении всей жизни Надежда Августиновна писала стихи, некоторые из которых были опубликованы в сборнике других имен »(1990).
Всего писатель создал двадцать три книги для детей, которые были переведены на двадцать два языка народов бывшего СССР, России I. зарубежных стран. Среди них много книг о детях («Парижанка Лара», «Семь мальчиков», «Вижу море», «Иринка-Рябинка» и др.), Изобразительном искусстве («Какого цвета снег», «Приглашение к картинке». »,« Да здравствует солнце! »,« Моя страна, мой дом »), но гораздо больше книг посвящено природе, жизни растений и животных (« Моравезор »уходит в плавание, или путешествие вглубь океана. и пять морей экипажа таинственного корабля «М-5А», «Полный Лукухко», «Где суп, мы нас ищем!», «Ли в саду, в саду… »,« Чудеса с продуктами »,« О маме Тыкве и ее чудесной семье »,« Не ходи, AUC! «И др.).
В помощь знаменитой Красной книге писатель придумал Всесоюзную красную тетратку, которая, появившись на страницах журнала «Пионер», объединила ребят для активного участия в охране животного мира.
Надежда Августиновна Надейдин прожила долгую, трудную, но интересную жизнь. Она была знакома и дружила со многими известными писателями и поэтами нашей страны — М.Светлов, И. Э. Бабель, Э. Багрицкий, О. Бергольц, С. Я. Маршак, Л. К. Чуковский и многие другие. Ее муж — Николай Дементьев был тонким, талантливым поэтом.
Хочу процитировать строки писательницы Натальи Тумановой, подруги и соратников надежды «Пионерской правды», по случаю 80-летия надежды Августиновны: «Дети всю жизнь посвящали Надежде Надежде Надеждину. ее любовь к детям — это умная, понимающая любовь, умная, потому что писательница прежде всего осознает, насколько серьезно и ответственно она служит делу.Детская книга попадает к особому читателю. Этот читатель смотрит на мир ясными, широко открытыми глазами. Читатель верит, что он определяет меру ответственности, вернее, ее безмерность. Доверие ребенка обмануть невозможно. Для него невозможно писать необдуманно, облегченно, бездумно.
Подниматься и учить, показывать, запускать, заселять, заражать восхищением, давать чуткость … Надексин хорошо понимает, что ребенок во многом эмоционально взрослый. Кратчайший путь к разуму и сердцу ребенка — это сказка, фантастика, фантастика, игра.Только идя этим путем, вы можете дать ему понимание жизни, просто пройдя этот путь, вы можете заложить в его душу основы нравственности.
Мне приходилось разговаривать и с детьми, и с учителями, и с библиотекарями. Нет никаких расхождений в оценке творчества надежды надежды. Ее книги интересно читать все. Потому что они могут найти тысячи ответов на тысячи вопросов. Потому что в сказке, игре, художественной литературе, содержащейся в ее книгах, зашифровано много энциклопедических знаний.Вселенная — это тайна, которую человечество стремится раскрыть и познать. Но для ребенка, только начинающего жить, все на свете — загадка. И тот, кто помогает раскрыться венам тайн, тот, кто с этим знакомится, и это все еще понятно, так весело и увлекательно, этот настоящий друг детства. «
Н. А. Нердадин скончалась 14 октября 1992 г., до последнего дня. Работала над детской книжкой о овощах «Вокруг света по стране Леума», а в перерывах на отдых читала романа А.С. Пушкин «Евгений Онегин».
В. Г. Крайер
В библиотеках, в домах пионеров на встречах с ребятами меня всегда спрашивают: как ты написал свою книгу, как она началась?
Начал с кукол. Через стеклянную дверь кабинета, стоящего в пионерской 106-й школе Ленинграда, она смотрела на меня твердо выпуклыми глазами. Большая кукла в поношенном, но аккуратном платье.
— У тебя в отряде есть кукла?
Кто-то фыркнул, кто-то пожал плечами.Но гостей узнать непросто. И мне ответили искренне и уверенно:
— Так это та же кукла Ларина!
Мне показали стол с памятным столом, часть ученицы Ларисы Михеенко, которая во время войны стала партизанской разведкой. Передо мной развернулось знамя отряда. Только на бархатных золотых буквах сияло имя.
Ребята вытащили из карманов блокнот — подарок городской штаб-квартиры красных следопытов редакции «Ленинские искры».Следопыты 106-й школы записали в тетради все, что им удалось исследовать во время похода в места, где был партизан Лара.
Один из мальчиков, давая мне свою записную книжку, сказал:
— Может добавить? Остались еще три чистых листа.
И я обещал:
— обязательно добавлю.
Надежда Августовна (1905-1992) Настоящее имя — Надежда Адольфовна Адольф.
Детский писатель. По познавательной книге:
«Чудеса в крупе» (1943),
«Полный Лукошко» (1947),
«Я вижу море» (1959),
«Моравезор» плывет »(1960),
« Партизанская Лара ». »(1963),
« Каждому былинному брату »(1966),
« Будь то в саду в огороде »(1972),
« О маме Тыкве и ее чудесной семье »(1987),
« Где суп, там есть мы ищем нас »(1989),
« Вокруг света по стране Леуми »(1994).
Большинство из них посвящено природе, миру растений.
Родился в 1905 году в семье учителя Могилевской гимназии Августина Ивановича Адольфа (отец происходил из обрусевших латышей). В детстве надежда — третья девочка в семье была любимицей отца, ожидая мальчика (имя Надя было дано «в надежде» на то, что после того, как он наконец появился, что случилось через пять лет) .
После окончания школы поступил в Высший литературно-художественный институт имени В.Я. Бурюсова, затем перешла на литературный факультет МГУ. Институт полюбил поэта Николая Дементьева и женился на нем.
В своих воспоминаниях Н. Надексин писал: «После учебы поехали отдыхать на Урал. Видели в Златоусте выплавку стали. Пару недель прожили в Ильменском минералогическом заповеднике. Он только строился, но зато. разведка драгоценных камней уже была осуществлена.
Я помню свое впечатление на всю жизнь. В одном из шурфов драгоценный зеленоватый камень был куплен, как глаз великого чуда называл землю земли.
С Урала вернулись молодожены. «
В доме Дементьева и Надеждина читали свои стихи Э. Багрицкого, О. Бергольц, Б. Корнилова, Н. Ушакова.
Надежда писала стихи сама.
Как автор для детей начала работать в журнале» Юный натуралист ».
Из воспоминаний тех лет: « В Екатеринбурге — Центральном институте труда, которым руководил поэт А. Гастев — поэт Дементьев получил диплом слесаря-лектора.На экзамене спросили: какая из двух бутылок жесткая? Обе бутылки были одинакового веса, но одна маленькая, а другая большая. Тот, кто один Он сказал, что он был очень трудным, экзаменуют. У слесаря должны быть чуткие руки. Лучший ответ: чем больше, тем проще. Это означало, что, целясь в бутылку за глаз, экзаменатор напряг мышцы, но, взяв ее за руку, почувствовал, что она находится в таком напряжении. не заслуживают.
Дома Коль увлеченно занимался химией, считая ее величайшей наукой.Это определило его выбор: он пошел на Бобковский химзавод.
Правда, локаутом он не работал. Его очерки о рабочих и инженерах печатаются в местной газете. Строителям и монтажникам он посвятил научно-популярную книгу «Атомы азота».
…
Можно ли найти в заводских буднях любимый поэтический романс? Одна из глав второй колонки «Техника овладения» (1933) называется «В поисках темы». В Бобрике тема нашлась. Это работа, в которую человек вкладывает свои силы, опыт, знания, любовь к делу, свою душу.
Поэма «Закон» — это рассказ о радостях мастера, на котором
Каждый раз в Martin Metal
Достигнуто готово —
залили
Фале и велнес.
Как будто из души сбросился грех.
В магазине стало тихо и пепел
Радостный внезапно превратился в мастерскую.
Ripe Steel — детище мастера, его праздник, его победа. И Сталевар всех полюбил, старая борьба стала нежной.
Коль не из тех поэтов, чьи пингвины живут на Северном полюсе.Работая над стихотворением «Новый метод», он досконально изучил мастерство масона. Вся конструкция представляет собой соревнование двух кладок — у них разная техника. Если бы Петр Пчене работал на старичке:
Предыдущие котлеты. И кирпичи кладут,
Как в колыбели, навсегда Каюк: Бай-Бай,
потом его соперник и победитель, бывший хулиган:
Там Лешка Васвадцев — как тихому учил,
Работал и шел, работал и шел,
Кирпич на стена стены, как шелк.«
И далее: « Мы вместе по заданию журнала «Юный естествоиспытатель», где я продолжал работать, написали реферат об исследовательнице Ботанического сада Марии Павловне Нагибиной, матери писателя Ю. Нагина. Ее проекты различных цветников — Протест художника против стандартных и казенных в благоустройстве столицы. Она учла профессию, возраст, вкус тех, кто задумывал эти клумбы. Для детской площадки — Анютины глазки, настурции, марки.Малышка любит яркие низкосортные цветы. Перед воздухонепроницаемым — дельфиниум, флаер-цветок. Его лепестки передают все оттенки неба, от лазурного и нежно-голубого до темно-синего, почти пурпурного, что происходит с небом перед грозой. «
Когда началась война, Налдин пришел в« Пионерскую правду », где все военные и послевоенные годы. Был репрессирован в 1950 году — через три года после выхода книги« Полный Лукошко ». В 1956 году вернулся в Москву. Из воспоминаний: «В« Пионере », где несколько окон было разбито от бомбежек, зимой мы уходили от холода и, прежде чем начать писать, руки грелись над электрическим светом.Весной стрижка прилетела в пробой, ударилась о нижнюю доску, упала и не могла подняться. Эта давняя птица может взлететь только с выступа. Мы были настолько худыми, что наша группа машинисток, проехав на высоте восьмого этажа между Рамами, подобрала предпроектную веревку и протянула мне. Имея в руке крохотное тельце, Я вышла на балкон, чувствуя, как в Моей ладони стучит птичье сердце. На балконе скрестила пальцы, и стрижка срослась с руки.
Перед заводом вместо красок кусты картофеля росли, причем не только перед заводом, но и перед многими московскими домами. Картофель был посажен на лужайках парка культуры в Сокольниках, на забытых могилах Новодевичьего кладбища. И это понятно, потому что вся страна голодает. И я написал в 1943 году свою первую книгу для детей «Чудеса на Гершкинсах» о приключениях картофеля, моркови, лука и огурца, о том, как выращивать овощи в помощь семье и лежать в больнице в больнице.Отрывки из этой книги были напечатаны в «Пионере».
Я благодарен «Пионеру» за многое. Частые командировки помогли мне лучше узнать родную страну. Я смог оценить силу печатного слова. И дети, и взрослые откликнулись на мое эссе о девушке Тейн. У Тани много хороших друзей. Писала ей, присылала деньги, работницы швейной фабрики сшили платье Тане.
В «Пионере» напечатана моя третья детская книга «Вижу море», о которой С.Я. Маршак сказал, что слышит, как море в ней шум.Думал еще напишу, но мое комсомольское прошлое не было забыто — в три часа ночи раздался стук и моя дверь. «
Писатель передал Детгизу. И вскоре заболел и слегка. Зная, что до выхода книги далеко, сотрудники детфы принесли домой макет Надежды Августин. Дизайн понравился писателю. Большой формат, красивая бумага, красочная с художественными рисунками. Роскошно украшенная книга «Leuma» вышла в 1994 году, через два года после смерти надежды надежды … »
Справочник по истории математического образования
Это первый всеобъемлющий международный справочник по математике. История математического образования, охватывающая широкий спектр эпох и цивилизаций, стран и культур.До сих пор большая часть исследований по богатой и разнообразной истории математического образования оставалась недоступной для подавляющего большинства ученых, не в последнюю очередь потому, что они были написаны на языке и для читателей отдельной страны. И все же исторический обзор, каким бы кратким он ни был, стал неотъемлемым элементом почти каждой диссертации и научной статьи. Это руководство впервые предоставляет исчерпывающую и систематическую помощь исследователям всего мира в поиске необходимой им информации об исторических достижениях в области математического образования не только в их собственных странах, но и во всем мире.
Хотя это пособие написано в первую очередь для преподавателей математики, оно также будет интересно исследователям истории образования в целом, а также специалистам в области культурной и даже социальной истории.
О редакции
Александр Карп — профессор математического образования Педагогического колледжа Колумбийского университета. Он получил докторскую степень. Имеет математическое образование в Педагогическом университете им. Герцена в Санкт-Петербурге, Россия, а также имеет степень в том же университете в области истории и образования.В настоящее время его научные интересы охватывают несколько областей, включая историю математического образования, одаренное образование, подготовку учителей математики и теорию решения математических задач. Он является управляющим редактором Международного журнала истории математического образования и автором более ста публикаций, в том числе более двадцати книг. Герт Шубринг — бывший член Institut für Didaktik der Mathematik, исследовательского института при университете Билефельда, а в настоящее время является приглашенным профессором Федерального университета Рио-де-Жанейро (Бразилия).Его исследовательские интересы сосредоточены на истории математики и наук в восемнадцатом и девятнадцатом веках и их системной взаимосвязи с социокультурными системами. Одна из его специализаций — история математического образования. Он опубликовал несколько книг, среди которых «Конфликты между обобщением, строгостью и интуицией: числовые концепции, лежащие в основе развития анализа во Франции и Германии 17-19 веков» (Нью-Йорк, 2005). Он является главным редактором Международного журнала истории математического образования.
Александра Юрьевна Бруштейн: биографии, персональные данные liv och böcker
I den ryska barnlitteraturen i det tjugonde århundradet är en viktig plats upptagen av en av de Begåvade författarna. Александра Ю. Бруштейн är en skådespelare och författare до många böcker och berättelser för barn.
биографии
День унга фамильный на докторн оч ден офэнтлига фигуран Яков Иегильевич Выгодский оч доттер до чайтерна лякарен Елена Семеновна Выготская (нея Ядловкина) бодде и стаден Вильно и Рыска рикет.Där föddes den 11 августа 1884 года sin dotter Александра Яковлевна Бруштейн. Biografin av denna tjej kommer senare att fyllas av motgång, sjukdom och sorg. Hon måste överleva sin far, son och make död.
Flickan tog examen from de bästa kvinnokurserna i Bestuzhev в Санкт-Петербурге.
Sasha lockade Revolutionär verksamhet. Редан под руководством Хеннеса Студиер Вид Института Гик Хон Меди Энорганизации Сом Бистод Утленнингар и Фангар. Hon lärde också enkla arbetare att läsa och skriva.
Jag besökte Frankrike och Zürich där alla Revolutionärer kom. После революции 1917 года Александра Яковлевна Бруштейн, tillsammans med andra Revolutionärer, bygga ett nytt samhälle. Hon öppnade mer än hundra skolor och cirklar for att eliminera analfabetismen hos befolkningen. Samtidigt förbereder repertoaren for barnteatern.
Александра Яковлевна вела av en hörselskada. Под årentensifierade hennes dövhet. Författaren kommer senare skriva en självbiografisk bok «Дорога уходит вдаль» om hennes liv.Логово доброй собаки 20 сентября 1968 года в Москве.
семья
Alexandra fader var en beskyddare av judarna, en asketisk läkare, han försökte hjälpa Patienten, oavsett nationalitet и социальный статус. Яков Ефимович arbetade på stadssjukhuset under dagen, och på kvällarna hjälpte han de fattiga. Trött så mycket att skaka hand.
Александра hade en yngre bror, Семен Яковлевич Выготский, som senare blev en Hydraulisk ingenjör, författaren av olika monografier.
Sasha och hennes yngre bror Semyon togs upp och tittade på sin far.Де, сом Яков Ефимович, försökte hjälpa människor osjälviskt.
Vid 17 års ålder gick den framtida sovjetiska författaren till läkare-sjuksköterskan Sergey Brushtein, som var tio år äldre än henne.
Снарт 1904 hade de en dotter, Надежда Сергеевна Надеждина. Хон блев кореограф оч скападе Березовый фольклорный ансамбль. Tre år senare föddes Mikhail Sergeevich Brushtein, en mekanisk ingenjör och senare chefingenjören i Red October-fabriken. Han äger ett antal uppfinningar i konfektyren.
Бюстгальтер I Alexandra familj gick allt. Hennes verk skrivs ut, hennes man ledde snart Institutet för fysioterapi.
Криг и Бруштейнс лив
Men första världskriget började snart. Tyskarna kränkte kraftigt på judarnas rättigheter, tvungna att betala ett bidrag. Александра Яковлевна далеко стояла вверх для дем, hjälpte de oskyldiga att komma ur fängelset. Снарт grep tyskarna Yakov Vygotsky själv. Han tillbringade flera år i lägret i hunger och kyla. Men även där försökte han hjälpa människor genom att ge medicinsk hjälp.Två år senare släpptes författarens pappa.
Оч 1941, när andra världskriget började, greps den 85-årige läkaren igen. Efter ett tag gick han bort.
Александра, sonens son arbetade bakom sig. Från hårt arbete framträdde allvarlig hjärtsjukdom. Хань собачий рык. Dotter Nadezhda turnerade på framsidan och överlevde bara mirakulöst. Efter kriget dog Сергей Бруштейн av hjärtsjukdom. På grund av starka känslor började Александра Яковлевна Brushteyn mycket snabbt att förlora sin syn.Men det fungerade ännu mer.
böcker
Александра Яковлевна — författare till över trettio bitar för амбар. Блэнд дем ар де мест кянда «Бла оч Роса», «Май», «Со дет вар». Hon var författare до föreställningarna av de berömda böckerna «Дон Кихот» (1928), «Жестокий мир» Диккенса (1954) и «Хижина дяди Тома» (1948). Några verk av författaren publicerades под псевдонимом Александра Яковлевна Ниргес.
1956 publicerades den självbiografiska boken «Дорога…», vars författare är Александра Яковлевна Бруштейн.Бюстгальтер Böckerförfattare full av, gärningar och kärlek till människor. Де кан Рита Анвандбара советы.
Lite ом «Дорога…»
Boken består av tre delar. Den första гетер «Vägen går in i avståndet». Det berättar om en nioårig flicka Sasha, vars prototyp är författaren själv. Молодой Саша noterar mycket orättvisa i livet — fattigdom, svältande barn.
När Sasha såg i parken en armlös konstnär som målade en bild med sina fötter. Sasha ville verkligen hjälpa och stödja honom, så hon bestämde sig for att köpa en av hans målningar.Han erbjöd henne ett landskap och gav henne en viktig avskildhet, som tjejen kom ihåg för alltid.
Boken blev snabbt populär i hela Sovjetunionen. Det var inte bara en history, det var en föräldrabok. På vägen beskriver Александра Яковлевна och hennes hemstad Vilna mycket varmt och mycket noga.
Historien fortsätter
Två år senare, 1958, släpptes den andra delen av трилогии «В час рассвета». Det berättar om årens Sashas studier vid Institutet. Trots alla svårigheter att lära sig blev hon den bästa studenten.Snart föds hennes bror Semen. Sasha själv avslutar sina studier. Boken beskriver också viktiga historyiska händelser — mordet på Alexander III och början av Nicholas II regering.
År 1961 publicerades den sista boken av trilogin med titeln Spring. Efter examen для Sasha jobb — hon lär engelska. Det kommer ett nytt tjugonde århundradet. Han är förknippad med демонстратор и утоляет голод.
