Неверующий муж и верующая жена: Как жить с неверующим супругом » Сайт священника Константина Пархоменко – Советы верующей жене, живущей с неверующим мужем

Советы верующей жене, живущей с неверующим мужем

Такая ситуация довольно часто встречается в жизни, когда муж является неверующим, а жена — верующая. Писание призывает сохранять и такой брак всеми силами, если неверующий муж желает жить вместе с верующей женой.  1Кор. 7:13,14,16 «…жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы. Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?». Поэтому целью такой семьи является сохранение единства, приближение мужа к Господу через верное хождение жены перед Богом.

Никогда не будет мира и устройства в семье, где верующая жена ищет повода развестись с неверующим мужем, вместо того, чтобы прикладывать все усилия для его приближения к Богу и для сохранения семьи. Бог видит сердца всех жен и с искренними поступает искренне. Иисус Христос сказал, что Дух Святой даст нам силу быть свидетелями Христа (Деян. 1:8). Самыми великими свидетелями являются верующие, которые имеют неверующего супруга. Верующая жена в доме — это особое благословение для мужа и детей, она должна распространять в доме свет Божией любви, мудрости, мира и радости. Для того, чтобы иметь успех в жизни и быть вместе в вечности со спасенным мужем, необходимо сильно любить Бога и мужа и желать спасения мужа. Это очень сложная задача, но для Бога нет ничего невозможного, если Его дети послушны Ему.

Для верующего очень важно Божьими очами смотреть на свою неверующую половину, смотреть как на драгоценную душу, которая находится во власти греха, которую любит Господь и желает спасти. Нельзя смотреть на неверующего мужа как на помеху в жизни. Однажды я спросил у одной сестры, которая долго молилась за своего мужа и за его приход к Богу: «Вы бы хотели, чтобы в раю, в вечности вы были вместе?». Она ответила: «Он мне и здесь всю жизнь отравил, а если еще в раю он будет, то это — трагедия». Вот один из примеров того, когда жена не имеет искренней любви к мужу и молится не за его спасение от всего сердца, а молится о том, чтобы устранить имеющиеся проблемы и трудности, возникающие из-за того, что муж — неверующий. Такие молитвы не имеют силы.

Советы верующим женам, живущим с неверующими мужьями, мы разделим на две большие группы:

А. Что не должна делать верующая жена, живущая с неверующим мужем.                         

Б. Что надо делать и как должна поступать верующая жена по отношению к неверующему мужу.       

А. Что не должна делать верующая жена, живущая с неверующим мужем.

1. Не пытаться изменять своего мужа.

Жены должны довольствоваться таким мужем, какой есть. Нужно изменять себя, а изменять мужа — это привилегия Господа. Каждый человек имеет возможность изменять самого себя.

«Но как же тогда будут изменяться наши мужья?», — спросят многие жены. Писание говорит нам: «Итак каждый из нас за себя даст отчет Богу. Не станем же более судить друг друга, а лучше судите о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну» (Рим. 14:12,13).

Чтобы изменились мужья, надо измениться женам. Они с Господом, они имеют силу от Него, они знают истину.

2. Не учить, не проповедовать, а жить той жизнью, о которой хочется учить.

 «Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие. Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом. Так некогда и святые жены, уповавшие на Бога, украшали себя, повинуясь своим мужьям. Так Сарра повиновалась Аврааму, называя его господином. Вы — дети ее, если делаете добро и не смущаетесь ни от какого страха» (1Пет. 3:1-6).

Здесь нет ни одного слова о том, чтобы учить, но говорится о том, как жить. Когда Слово Божие говорит о том, что «неверующий муж освящается женою верующею» (1Kop. 7:14), то имеется в виду ее образ жизни, ее правильное хождение перед Богом, ее молитвы, любовь, доброта, смирение и мудрость в устроении дома.

Одна служительница на ниве Божией Карол Янтцен сказала об этом так: «Некоторые женщины кладут везде литературу, раскладывают на все предметы духовные трактаты о христианской жизни в надежде, что муж прочитает и изменится. Когда жизнь жены не меняется, то именно поэтому мужья не хотят читать Слово Божие. Надо не говорить, а жить по-христиански».

Необходимо «отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, а обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф. 4:22-24).

Надо проповедовать Христа делами, поступками, характером, а не словами.

3. Не бойтесь того, что ваш муж не всегда вас понимает и временно отвергает ваши ценности.

Слушайте более Бога, нежели мужа в тех случаях, когда это необходимо. Писание предупреждает об этом: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15:19). Многие жены боятся ходить в церковь, потому что запрещает муж. Не останавливайтесь в таких случаях, а приближайтесь к Богу, Который может приблизить к Себе и неверующего мужа. Доверяйте больше Богу и Его всемогуществу.

4. Не жалейте сами себя и не ищите сострадания в том, что могло быть иначе.

Вы — не единственные. Очень много жен имели неверующих мужей, но многие из них уже пришли к Богу и родились для новой жизни. Нельзя держать в сердце обиды, боль или гнев на мужа, надо любить мужа и ненавидеть грех и сатану. Бог поставил вас в такую ситуацию, чтобы вы побеждали, а не для того, чтобы роптали. Живите сегодняшним днем, а не вчерашним, имейте веру и надежду на будущее, а не жалейте о прошлом. «Все делайте без ропота и сомнения, чтобы вам быть неукоризненными и чистыми, чадами Божиими непорочными среди строптивого и развращенного рода, в котором вы сияете, как светила в мире» (Флп. 2:14, 15).

5. Не создавайте впечатления и не формируйте в муже мнения, что ваши верующие друзья для вас дороже, чем муж.

Если постоянно оставлять мужа одного, не брать с собой на общения, не ходить к его друзьям, то кроме конфликтов и отчужденности никаких других плодов не будет. Нужно просить мудрости у Бога, чтобы правильно расставлять приоритеты в служении, исходя из того, как быть правильной женой и матерью — это важнейшее служение. Если это служение не исполняется или исполняется плохо, тогда никакое другое служение жена-христианка не может исполнять во всей полноте благословения Божьего. Не будьте настолько «духовны», чтобы отчуждать своего мужа, не проявляя к нему заботы и внимания, не исполняя с любовью свои обязанности жены, не находя новых форм общений с мужем. Ненавязчиво, но с любовью и тактом приглашайте мужа в свои общения, приглашайте своих друзей к себе в дом, знакомьте своего мужа со своими друзьями и не пренебрегайте общением с его друзьями. Помните, что «добродетельная жена — венец для мужа своего» (Пр. 12:4), что «мудрая жена устроит дом свой» (Пр. 14:1), и что «жена есть слава мужа» (1Кор. 11:7).

6. Избегайте ненужного раздражения, упреков, недовольства; избегайте напряжения, недоброжелательности, худых слов.

Когда изменяется жена, то муж видит реальные действия Христа. Раздражение, упреки, недовольство, отсутствие радости у жены будут только отдалять мужа от Христа и утверждать его в неверии. «Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим. Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» (Еф. 4:29, 31, 32). «Лучше жить в углу на кровле, нежели со сварливою женою в пространном доме» (Пр. 25:24).

7.     Не ожидайте, что ваш муж будет вести себя сразу по-христиански, не ждите мгновенного результата, имейте долготерпение.

Сколько времени нужно терпеть? Ровно столько, чтобы муж понял разницу в вашей жизни и увидел действие Христа в своей жене. Видя благотворные изменения в жене, он будет иметь побуждения изменяться и приближаться к такому Богу, Который несет свет миру и сделал его жену лучше. «Итак не оставляйте упования вашего, которому предстоит великое воздаяние. Терпение нужно вам, чтобы, исполнив волю Божию, получить обещанное» (Евр. 10:35, 36).

8. Не уклоняйтесь от интимной близости с мужем.

Слово Божье повелевает мужу и жене быть вместе. «Жена не властна над  своим  телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, paзве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал  вас сатана невоздержанием вашим» (1Кор. 7:4,5).

Мудрая жена будет стремиться показать мужу, что и в физической близости можно достигать большего единства, гармонии и радости, когда присутствует понимание, душевное единство.

9. Не проявляйте непослушание там, где это не противоречит воле Божьей, не манипулируйте мужем, но повинуйтесь ему от всего сердца.

Это одно из самых главных препятствий на пути неверующих мужей к Богу, когда властные и непослушные жены своим мятежным характером разрушают важнейший Божий принцип семейной жизни. Мужа нужно слушаться всегда, а не тогда, когда это выгодно самолюбию жены. «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу» (Еф. 5:22). Только в тех случаях, когда желания мужа явно идут вразрез с Божией волей, или когда унижается и растаптывается достоинство жены, она должна ставить четкие барьеры для мужа в их отношениях.

10. Не сравнивайте своего мужа с верующими мужьями не в его пользу.

Такое сравнение будет только унижать мужа, отталкивать от общения с верующими и удалять от Христа. Истинная любовь избегает сравнения. Добродетельная жена не унижает, а возвышает мужа, снисходит к его слабостям, покрывает любовью. «Муж ее известен у ворот, когда сидит со старейшинами земли» (Пр.31:23). «Прикрывающий проступок ищет любви; а кто снова напоминает о нем, тот удаляет друга» (Пр. 17:9).

Б. Что необходимо делать верующей жене, чтобы неверующий муж пришел к Богу.

1. Установите правильные отношения с Богом.

Если вы создавали свой брак в противоречии со Словом Божьим, то необходимо попросить прощение у Бога. Если вы имеете грехи, их нужно оставить и исправить себя. Если нет послушания мужу, его необходимо приобретать и т.д. «Итак смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время» (1Пет. 5:6). «Итак покоритесь Богу; противостаньте диаволу, и убежит от вас, приблизьтесь к Богу, и приблизится к вам; очистите руки, грешники, исправьте сердца, двоедушные» (Иак. 4:7, 8).

Всякая неправда и нечистота должны быть оставлены через покаяние у ног Христа. Отношения с Богом должны быть чистыми.

2. Доверяйтесь больше Богу и надейтесь на Него, не надейтесь только на свои силы.

Кто надеется на Бога, тот никогда не разочаровывается (Пс 22:1; Пс. 33:9; Пс. 83:6; Пс 126:1). «Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, — и дастся ему. Но да просит с верою, ни мало не сомневаясь, потому что сомневающийся подобен морской волне, ветром поднимаемой и развеваемой. Да не думает такой человек получить что-нибудь от Господа» (Иак. 1:5-7). Писание дает много обетований: «Господь — Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться» (Пс. 22:1). «Вкусите, и увидите, как благ Господь! Блажен человек, который уповает на Него!» (Пс 33:9). «Утешайся Господом, и Он исполнит желания сердца твоего» (Пс 36:4).

3.  Читайте каждый день Слово Божие и молитесь за своих мужей и за себя от чистого сердца; просите, чтобы местописание из 1Пет. 3:1-6 было в вашей жизни реальной действительностью.

Молитесь, молитесь и молитесь за себя, за мужа, за детей. «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам» (Мф. 7:7). Молитва — это самое важное звено жизни верующей жены, имеющей неверующего мужа, с помощью которого можно вытянуть всю цепь семейных проблем.

4. Воспитывайте своих детей по Слову Божьему.

Дети — ваша надежда и утешение, ваши будущие помощники. Верующие дети — это еще одно свидетельство для неверующего мужа.

5. Не останавливайтесь в вере, а растите дальше духовно.

Часто мужья идут назад, и требуется еще большая духовная сила и терпение. На каждое действие лукавого в вашем муже противопоставьте твердую веру, постоянную молитву, смиренномудренное хождение перед Богом (1Пет. 5:6-8). Нарастающему в мире греху должна противостоять возрастающая духовность и святость. Это трудно, но Слово Божие ободряет вас: «Сеявшие со слезами будут пожинать с радостью» (Пс. 125:5). «Делая добро, да не унываем, ибо в свое время пожнем, если не ослабеем» (Гал. 6:9).

Не стойте на месте, не запутывайтесь в одних и тех же грехах, ищите, творите, взывайте к Господу, приобретайте духовную силу от Него.

6. Напоминайте себе, что Бог любит вашего мужа любовью, которая превосходит все ваши ожидания.

Знайте, что ваше отношение к мужу, даже в самые лучшие времена, значительно хуже отношения к нему Господа, Который умер за него и желает, чтобы он был спасенным. Поэтому не ставьте крест на своем муже, а проявите по отношению к нему все тепло любви-агапе.

7. Смотрите на мужа как на господина.

Если вы слушаете и уважаете его, то он будет слушать вас. Многие жены спрашивают: «Почему мой муж не разговаривает со мной?». А вы сами проанализируйте ваши отношения до брака. Как вели себя вы и он? Почему сейчас не восхищаетесь друг другом, как ранее? Мужья, на которых жены смотрят как на господина, становятся благородными, востребованными и взирающими   на жену, как на госпожу.

8. Умейте его слушать и понимать.

Понимание является важнейшей составляющей любви. Находите нужное время и соответствующие обстоятельства, чтобы общаться с мужем, вникайте в его дела, поддерживайте и ободряйте его, умейте утешать и вдохновлять. Покажите всем своим отношением, что у него нет более близкого человека, чем вы. Постарайтесь проанализировать основные причины ваших разногласий с мужем и приложить все усилия для исправления ситуации. Мужа, в большинстве случаев, не смущает то, что его жена верующая, а смущает то, что жена при этом отдаляется от него.

9. Восхищайтесь всем добрым в нем и хвалите его.

Чрезмерная критика создает высокие стены отчуждения, а похвала убирает преграды и сближает. Постоянно показывайте мужу, что  вы цените его и благодарны ему за все то, что он делает для вас и для детей. Каждый мужчина желает быть значимым в семье и желает открытого признания своей ценности. Попробуйте каждый день делать естественные комплименты. Всегда есть за что хвалить любого мужа.

10. Показывайте своему мужу, что вы его любите, и говорите ему об этом .

Сверяйте себя в любви по 1Кор. 13. Удовлетворяйте нужды мужа, включая сексуальные.  Проявите ласку, нежность, внимание, не отказывайте в интимной близости. Если жена будет проявлять холод в чувствах, то такого мужа трудно открыть для Евангелия. Особенно сильное отчуждение наступает тогда, когда муж разочаровывается из-за холодности своей жены и лишается последней опоры — физического единства.

11. Проявляйте абсолютное послушание мужу всегда, кроме того, что противоречит Писанию.

Даже если муж никогда не придет ко Христу, жена должна проявлять послушание, потому что это угодно Богу. Многие жены не замечают того, что они мятежны, властны, непослушны, а замечают только недостатки мужа. Если жена будет исполнять свою роль в браке, то Господь будет приближать мужа к истине.

12. Покажите радость, красоту и преимущество быть христианкой.

Никогда не впадайте в уныние и никогда не сдавайтесь. Господь на вашей стороне и то, что невозможно человеку, возможно Богу. Радуйтесь тому прекрасному, что у вас есть и чего никто отнять не может: вера, дар вечной жизни, общение с Господом, с церковью, возможность молитв за мужа  и за детей, возможность черпать силы у Господа. Несмотря на все трудности, живите так, чтобы «возвещать совершенство Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет» (1Пет. 2:9). Все возможно верующей, а если эта верующая еще и оптимистична, за все благодарит Господа и постоянно трудится над собой, то победы могут превзойти все ее ожидания.

                В. Н.

И неверующий муж – глава семьи / Православие.Ru

«Человеческая семья, в отличие от «семьи» у животных, есть целый остров духовной жизни. И если она этому не соответствует, то она обречена на разложение и распад», – говорил русский философ Иван Ильин. В современном обществе разложение и распад семьи не считаются чем-то трагическим, нередко семейная жизнь изначально рассматривается как нечто временное. Не все ладно и в православных семьях, во многом потому, что христианские традиции семейной жизни сегодня только возрождаются. О главных семейных проблемах, заблуждениях и вопросах мы беседуем с клириком Иоанновского ставропигиального женского монастыря (СПб) протоиереем Димитрием Галкиным.

– Традиции действительно утрачены: сегодня христианскую традицию возродить в том виде, какой она была 100 лет назад в принципе невозможно. Поэтому ее надо выстраивать заново, и здесь каждой христианской семье приходится действовать методом проб и ошибок.

Одна из наиболее значимых «семейных» проблем заключается в том, что нередко супруги находятся на противоположных духовных полюсах: она верующая, а он неверующий или кто-то из супругов может быть представителем иной религии, конфессии и даже секты. Семейная жизнь таких людей полна внутреннего напряжения и можно советовать только одно: изо всех сил стремиться к взаимному терпению. Встречаются и другие, более сглаженные внутрисемейные сочетания. Например, когда муж или жена индифферентны по отношению к вере супруга, или когда кто-то из супругов менее воцерковлен, а кто-то более. Во всех этих случаях лучшим утешительным и примирительным средством тоже является молитва и упование на волю Божию.

– Но ведь из лучших побуждений хочется, чтобы супруг тоже уверовал, хочется для этого сделать все возможное?

– В ряду распространенных семейных проблем хочется выделить проблему неофитства мужа или жены. Большая часть современной паствы – это люди, пришедшие к вере в течение последних полутора десятков лет, а то и меньше, что сказывается на всем их жизненном укладе. Как правило, те, кто находится на пути воцерковления, «горят» духом и зачастую пытаются «загнать» в Царствие Небесное и в Церковь всех окружающих суковатой палкой. Естественно, такая неумеренность вызывает у ближних отторжение. И тут надо почаще прибегать к советам священника, у которого исповедуешься. Надо всей глубиной своего сознания прочувствовать, что каждому человеку дана свобода воли, у каждого свой срок прихода ко Христу и понять одну очень важную истину: оттого, что кто-то не пришел к вере, – человеком он быть не перестал.

– Может ли жена относиться к неверующему мужу, как к главе семьи?

– Не только может, но и обязательно должна относиться к нему как к главе семьи: чтить его, любить и уважать. К этому есть прямой совет апостола Петра: неверующий муж освящается женою верующею (1 Кор. 7, 14).

– Как быть жене, если муж препятствует посещению Церкви?

– А тут нужно задать вопрос: «почему он препятствует?». Кто прав, если муж пришел домой усталый, а его жена вместо того, чтобы его накормить или пообщаться, штудирует духовную литературу или читает полуторачасовое молитвенное правило? Все это может вызвать у него озлобление не только против жены, но и против Церкви. Может быть, здесь надо самой жене задуматься, что именно мужа раздражает в ее христианском подвизании. Или пойти к священнику и спросить, как ей необходимо скорректировать свое поведение. В пастырской практике большинства батюшек примеров такого рода великое множество, поэтому мы обычно можем дать рекомендацию, исходя из чужих ошибок. Другое дело, если муж является активным антихристианином, но это бывает крайне редко.

– Каковы (помимо участия в церковной жизни) принципиальные отличия православной семьи от семьи, состоящей из людей нецерковных, но интеллигентных, порядочных и относящихся друг к другу с уважением?

– Люди, ведущие правильную религиозную жизнь, на своем лице несут несмываемый отпечаток радости и внутренней приобщенности к Богу. Те же, кто ведет этически нравственную жизнь, то есть члены благополучных, но неверующих семей все-таки имеют в своем сердце больший градус страдания и недовольства. Помимо этого, для верующего человека супружеская измена – смертный грех. У неверующего этой ограничительной планки нет, поэтому в наше время мы можем наблюдать практику супружеской неверности, низведенную на уровень социальной нормы. Нередко так измену воспринимают и люди, получившие самое замечательное воспитание, но не имеющие Света Христова в сердце.

– Допустимо ли женское лидерство в православной семье, и какими должны быть отношения между властной по характеру женой и неуверенным в себе мужем?

– Как показывает опыт, те семьи, где лидирует женщина, дисгармоничны. И страдает от этого не только мужчина (так называемый подкаблучник), но и его жена. Как ни странно, женщины, обладающие лидерским характером, все до единой жалуются на то, что муж им достался тряпка. Каждый раз хочется сказать: «Простите, но это вы из него сделали тряпку!». Здесь можно дать один совет: дорогие женщины, будьте лидерами на работе, раскрывайте себя в общественной жизни, но не забывайте, что семья – это богоустроенный институт и он предполагает внутреннюю иерархичность, которая не подчиняется популярным стереотипам. Самый надежный способ в подобной ситуации отдать власть в семье в руки мужа. И ничего страшного, если на первых порах при принятии каких-то семейных решений муж ошибается. Пускай ошибается, зато семейный баланс восстановится, и мужчина себя почувствует мужчиной, а женщине будет гораздо легче. Самая лучшая фраза в таких случаях – «пусть будет, как ты решишь». Ведь как только мужчина получает возможность действовать, он обычно начинает себя проявлять во всей полноте хороших мужских качеств. И напротив, когда мужчина оказывается «под каблуком», это всегда вызывает у него огромный внутренний дискомфорт, требующий компенсации, которая может выражаться в пьянстве, супружеских изменах или в уходе из семьи.

Очень часто женщины жалуются: «жили 20 лет душа в душу, а он взял и ушел – змея подколодная его увела»… Но ларчик обычно просто открывается и в процессе беседы, как правило, выясняется, что все было совсем не так, и все 20 лет семейной жизни муж находился под постоянным психологическим давлением. А однажды он наконец-таки нашел человека, который готов смотреть ему в рот. Поэтому, если вы стремитесь к тому, чтобы в семье были гармоничные отношения, вне зависимости от характера и темперамента супруга надо обязательно отрегулировать все по евангельской модели. А именно: глава жены – муж, а глава мужа – Христос.

– Традиционно считается, что призвание замужней женщины в воспитании детей, в заботе о муже, в хлопотах по хозяйству и так далее. Но в наше время подобный «внутрисемейный» образ жизни даже православные женщины ведут нечасто. Естественно ли для современной женщины искать пути для самореализации вне семьи или лучше обойтись без этого?

– Полное посвящение себя семье считалось нормой для замужней женщины лет 100-150 назад, но в наше время такая модель поведения, мне кажется, не жизнеспособна. Как показывает опыт, мамочки, посидевшие с детишками 2-3 года подряд, начинают медленно сходить с ума. Происходит это по вполне понятным причинам. С утра до вечера жизнь двигается по замкнутому кругу: кормление детей, магазин, прогулка, снова кормление детей и так далее. И конечно женщине, живущей в современных условиях, и имеющей хороший кругозор этого оказывается мало. Поэтому мне кажется, что ставить православных мамочек в жесткие шоры неправильно. А логичнее по достижении детьми определенного возраста все-таки им выходить на работу.

– Применимо ли то, что Вы сказали, к многодетной семье?

– Многодетная семья – это особый случай и тут женщине работать невозможно, если только это не очень богатая семья, в которой есть средства для обеспечения нескольких нянь. Но стремление иметь много детей и финансовая состоятельность родителей редко совпадают.

Многодетность – это подвиг, который сознательно на себя принимают супруги и тут уж конечно женщина должна сознавать, что, рожая четвертого-пятого ребенка, она практически перекрывает себе возможность профессиональной самореализации в будущем. Зато воспитание детей можно превратить в увлекательный творческий процесс, да и ведение домашнего хозяйства дает множество поводов для творчества и импровизации.

– Что собой представляют ситуации, в которых православный человек имеет нравственное право развестись со своим супругом?

– В Книге Бытия и в Евангелиях четко сказано, что изначально семья Господом Богом была замыслена как нечто неделимое, как двуединство одной плоти – мужа и жены, не случайно в Священном Писании сказано – будут два в плоть едину (Быт.2, 24). Поэтому Церковь всегда выступала категорически против развода. Другое дело, что бывают такие жизненные условия, когда развод становится неизбежен. И в церковном праве на этот счет выработан целый ряд канонических норм. Человек, от которого уходит супруг, считается невиновным перед лицом Церкви и не отлучается от причастия. Что касается инициатора развода, то, уходя из семьи и женясь на ком-то другом, он считался виновным в прелюбодеянии, и отлучался от причастия на длительные сроки. Сейчас такие жесткие канонические нормы редко применяются, но, тем не менее, вопрос о виновности инициатора развода рассматривается особым образом. В социальной концепции Русской Православной Церкви определены допустимые поводы для расторжения брачного союза. В частности названы следующие вещи. Это неверность одного из супругов, совершение аборта против воли другого супруга, а также алкоголизм или наркомания одного из членов семьи. Но подчеркну, что вопрос о разводе всегда очень тяжелый и решаться он должен только после всевозможных попыток сохранить семью.

И никогда нельзя забывать, что семейная жизнь – это помимо прочего еще и крест. Не случайно в Таинстве Венчания поется тропарь святым мученикам, ведь семья – это самое благодатное мученичество, которое ни много, ни мало возводит человека в Царствие Небесное.

– В социальной концепции РПЦ есть слова о том, что в случаях, когда существует прямая угроза жизни матери при продолжении беременности, особенно при наличии у нее других детей, в пастырской практике рекомендуется проявлять снисхождение, то есть дать ей разрешение на аборт. Не могли бы Вы пояснить эти слова?

– Священник ни при каких условиях не может благословить аборт или даже дать совет сделать аборт. Если говорить о снисхождении, то это чрезвычайно сложный вопрос и его всегда надо решать индивидуально. В моей практике было множество случаев, когда порой страшные диагнозы, поставленные в дородовый период себя не оправдывали. Один случай произошел несколько недель назад. Женщина из семьи наших прихожан забеременела четвертым ребенком. Врачи ей заявили, что родится тяжелый урод и настоятельно порекомендовали сделать аборт. Несколько раз анализы давали устрашающие результаты. Кончилось дело тем, что мамочка махнула на врачей рукой, и в результате родился абсолютно здоровый мальчик. Или более страшный случай: УЗИ показало, что у ребенка, находящегося в утробе матери, вроде бы нет лица. А мама недавно вышла замуж, у нее первая желанная беременность и она пришла с вопросом «что ей делать?». Мы подумали, помолились и решили: пусть она рожает, а если потом совсем будет невмоготу, то отдаст его в дом малютки. Кончилось дело тем, что родственники и врачи уломали ее сделать аборт на позднем сроке, и оказалось, что УЗИ ошибалось – ребенок был здоровый.

Поэтому надо быть очень осторожным по отношению к тому, что называется «медицинскими показаниями». Если говорить о прямой угрозе жизни матери, то надо сказать, что роды – это мученичество и подвиг. И если мать найдет в себе силы пренебречь своей жизнью и безопасностью и пойти на жертву ради ребенка, то это будет выражением высокого христианского мученичества, которое ведет к вечному спасению. Но конечное решение должна принимать она сама.

– Как относиться к греху аборта людям, которые совершили его по незнанию: до того, как приобщились к православной вере и пришли в Церковь?

– Прежде всего, покаяться. И уповать на милосердие Божие – нет греха, который невозможно раскаять. Здесь можно посоветовать, с одной стороны, слезно оплакивать этот грех, но с другой – не впадать из-за него в отчаяние. Очень часто женщины буквально зацикливаются на преждесовершенном грехе аборта или абортов, и эти самобичевания у них вызывают депрессию, уныние и отчаяние. Но ведь Христос на эту землю не для того пришел, воплотился, распялся и воскрес, чтобы мы предавались отчаянию, а для того, чтобы имели возможность освобождения от грехов и приобщения к Господу Богу.

– Расскажите, пожалуйста, каким должно быть правильное воспитание детей в православной вере?

– Прежде всего, необходимо ребенка приучать к богослужению и к регулярной исповеди и причастию. Во-вторых, обязательно нужно приучать ребенка к чтению утренних и вечерних молитв. Пусть поначалу в каком-то посильном объеме, но регулярно, ежедневно, включая молитвы до и после еды. Конечно же, необходимы совместные чтения церковной литературы: для начала это может быть детская Библия, Закон Божий, позже – книги Священного Писания. Надо проводить с ребенком беседы об исповеди, о причащении, об основах церковного богослужения, то есть постепенно давать ему всю информацию, которая необходима для воцерковления. Кроме того, ребенок должен видеть и чувствовать, что центром семьи является Христос. Что любое серьезное дело и важное событие сопровождается молитвой, преданием себя воли Божией. Все это в совокупности и полагает позитивный фундамент религиозного воспитания.

Но часто молодые семьи сталкиваются с парадоксальной ситуацией. Вроде бы и муж, и жена верующие люди, детей к церковной жизни начали приобщать сызмальства, но… чада по достижении переходного возраста вдруг начинают бунтовать против Церкви. Не исключено, что разгадка лежит в отсутствии преемственности традиций. Интересно, что если в семье верующими являются не только мама и папа, но и бабушки с дедушками (что встречается в наше время нечасто), то зачастую отхождения ребенка от храма либо не происходит, либо оно более сглажено. И наоборот: когда родителям воцерковленных мужа и жены нет никакого дела до Церкви, вероятность охлаждения их внуков к православной вере повышается.

– Как же быть родителям в такой ситуации, как вернуть детей в лоно Церкви?

– Это вопрос вопросов, так как 15-16 лет – уже не тот возраст, когда можно взять за ручку и привести человека в храм. Остается только молиться и надеяться, что те семена, которые были посеяны в детском возрасте, дадут свои всходы, что и происходит очень часто. Другое дело, что родители, наблюдая, как их дети отдаляются от Церкви, зачастую начинают паниковать. Но увещеваниями и слезами тут не поможешь. В этих обстоятельствах надо надеяться на то, что не только мы – родители – печемся о наших детях, но и Господь Бог их тоже не забывает.

Беседовал Иван Михайлов

Неверующий муж — Радио ВЕРА

Поделиться

Недавно подруга рассказала мне о том, как она ходила с мужем и детьми на праздник в храм, как они всей семьей причащались из одной Чаши… В этой истории не было ничего из ряда вон выходящего, но я вдруг с горечью подумала, что  не могу сейчас представить такую ситуацию в моей семье.  Настолько часть моей жизни – церковная – отделена от семейной, словно непреодолимой пропастью.

Апостол Павел говорит, что «жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим.”

Однако, как же быть с жизнью церковной? Ведь очень сложно с неверующими близкими соблюдать посты, молиться, да и регулярно посещать храм тоже непросто. Весь уклад жизни неверующих людей не соответствует церковному ритму. И если ты живешь в неверующей семье, настоящей церковной жизни никак не получается. Сначала ты смиряешься с одним, затем потакаешь другому, и в конце концов получается, что и в храм ты ходишь в лучшем случае раз в месяц, и молишься только иногда, и то не полным правилом, а уж посты соблюдаешь вообще с серединки на половинку. Таким образом ты словно бы садишься между двух стульев: и в церковь вроде бы ходишь иногда, но полноценной христианской жизни у тебя никак не складывается. Бог существует где-то на периферии твоей повседневной жизни, что абсолютно недопустимо.

Но как же тут быть, если жена должна во всем слушаться своего мужа? Неминуем конфликт между предписаниями Церкви и пожеланиями неверующего мужа. И этот неразрешимый конфликт будет мучить женщину, внушать ей чувство вины и своей неполноценности. Ни в коем случае нельзя ставить перед ней вопрос: кто главнее – Бог или муж?

Мне кажется, ответ может быть только один – искать во всем золотую середину. Любить своих детей и мужа, каяться в своих грехах, молиться, слушаться мужа. Но слушаться до определенных пределов, не нарушая Божьих заповедей. В определенных случаях, когда христианская совесть противится послушанию, смиренно, но твердо стоять на своем: муж тоже должен уважать то, что дорого и свято для его жены.

Вместе с тем, нужно молиться – горячо, искренне – за своего неверующего супруга. И еще очень важно взращивать в себе к своему мужу уважение, благодарность, нежность, сочувствие,  деликатность, заботу, понимание… А сорняки раздражения, злобы, отторжения и холодности сразу замечать и беспощадно выпалывать. И только тогда «неверующий муж освятится женою верующей». Освятится не потому, что верующая жена свята и безгрешна, а потому что Господь ниспошлет Свою милость даже через такой немощный сосуд, как обыкновенную грешную женщину. Потому что Он Всеблаг и Всемилостив и любит абсолютно все свои создания.

Сейчас пока я не могу себе представить, как мой супруг придет в храм, но невозможное человеку возможно Богу.  Можно было бы отчаяться, но я верю, что спасение человека – такая же великая тайна, как и его рождение и смерть, и доступна эта тайна исключительно лишь нашему Создателю. Христос сказал, что «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня». И только Ему известно, какими путями Он привлекает к Себе ту или иную душу.

Инструкция для верующих, но несчастных жен: «Как правильно довести мужа?»

На сайте журнала «Фома» уже долгое время существует постоянная рубрика «Вопрос священнику». Каждый читатель может задать свой вопрос, чтобы получить личный ответ священника. Но на некоторые из вопросов нельзя ответить одним письмом — они требуют обстоятельной беседы. Какое-то время назад к нам пришел один из таких сложных вопросов — «Вера делает нас чужими. Что делать?» (ПИСЬМО ЦЕЛИКОМ).

О том, что можно сделать в такой ситуации, как попытаться довести неверующего супруга не до нервного срыва, а до принятия того, что важно и дорого вам, беседуем с известным проповедником, настоятелем храма во имя Святой Троицы протоиереем Алексеем Уминским.

«Я в Церкви, а ничего не меняется!»

— Отец Алексей, слова Христа «Враги человеку — домашние его» — их можно применять к ситуации, изложенной в письме, или они все-таки не о том?

— Не о том. Христос говорит о случае, когда родные строят препятствия кому-то из членов семьи, по-настоящему глубоко препятствуют ему идти ко Христу, к Богу, менять свою жизнь.

Человеческое сообщество таково, что оно живет родовыми связями, которые очень земные, очень кровяные. А Христос ждет от нас другого. Слова о том, что надо Бога любить больше, чем свою мать или отца, или даже детей своих, они, конечно, очень жестоки для любого материнского или отеческого сердца, и воспринять их человеку бывает очень тяжело. Мы видим по истории наших святых, как много разных препятствий чинили любящие, прекрасные родители-христиане своим детям, которые выбирали свой путь ко Христу, становились монахами, подвижниками. Речь идет только об этом…

— А встречались ли Вы в своей пастырской практике с историями, схожими с историей нашей читательницы?

— К сожалению, это обычное, очень часто встречающееся явление нашей жизни, когда люди обращаются в Церковь или начинают свой путь веры уже в достаточно зрелом возрасте. И все те вещи, которые они совершили в храме до этого, то есть их крещение, которое они приняли в детстве, или венчание, которое они совершили как некий красивый обряд, вдруг приобретают для них колоссальный, свой изначальный смысл.

И тогда, конечно, невозможно думать о какой-то гармонии между супругами, если один уже встал на этот путь, а другой совершенно еще «не проснулся». Слишком романтично было бы думать, что все человеческие разделения и все недоумения будут как-то сразу преодолены по молитве или по благочестивой жизни супруги или супруга.

Надо быть готовыми к тому, что путь веры — это долгий путь, что вера укрепляет человека, но не обеспечивает ему легкой, беспечной жизни. Она всегда предполагает очень продолжительный и напряженный труд.

А ведь очень часто человек от своей веры ищет быстрых результатов и начинает сильно переживать, если это не так. Вот он начал ходить в Церковь, и в какой-то первый момент его воцерковления мир и жизнь сразу поменялись. Однако это явное и очень яркое ощущение нового мира вдруг со временем куда-то уходит, и человек думает: «Я живу уже в Церкви много лет (может быть, пять-шесть, а может, и десять), а в жизни ничего не меняется, и я не меняюсь, все по-прежнему — все те же трудности, те же проблемы, все то же непонимание».

И в отношениях с людьми так: человек ищет быстрого и явного результата, а ничего вокруг него, казалось бы, не меняется.

Жалобу о том, что наша вера должна нас поддерживать, а ничего не происходит, священнику приходится слышать постоянно. На самом деле все очень сильно меняется! Незаметно, мягко, но при этом кардинально.

Вот человек, который летит в самолете, как ему кажется: он летит или на месте стоит? Даже когда он смотрит в иллюминатор, разве у него есть ощущение, что он очень быстро передвигается в пространстве? Нет, он как будто стоит на месте, а движение ощущает всего два раза: когда самолет взлетает и когда садится. Так и мы в своей жизни можем ощущать первый взлет и, наверное, благодатную посадку в Царствии Небесном, в те самые минуты, которые Господь уготовит нам перед самой «посадкой». А все пространство нашей жизни — это полет в самолете, понимаете? Мы не ощущаем перемен. И слава Тебе, Господи! Потому что мы все время искали бы и ждали бы чего-то своего, конкретного, а меняется что-то другое. Бог нас ведет не всегда тем путем, который нам представляется правильным. Господь нам дает настоящее, Свое! Неощущаемое, но очень важное движение к Нему, если мы действительно ищем Его и стремимся к Нему.

Нет никаких гарантий, что муж положительно воспримет обращение жены к вере. Для него это, на самом деле, — испуг, потеря некой идентичности, единства взглядов на жизнь, которые раньше их соединяли. Для него это глубокое переживание того, что его супруга начинает принадлежать другому миру, в который он не вхож. Это серьезная внутренняя травма: кто-то перестал ценить и понимать его так, как до этого, и смотрит на него уже немножко другими глазами, предъявляет ему какие-то новые требования, которых он совершенно не понимает и к которым он совершенно не готов.

— Но ведь необязательно жена предъявляет какие-то требования.

— Как?! Обязательно предъявляет. По-другому в жизни не бывает. На каком-то первом этапе, да и на последующих у супруга обязательно присутствует ощущение, что от него чего-то ждут и не дожидаются. Супруга, может, даже не предъявляет требований к своему мужу, но она ожидает от него некоторых действий, некоторой реакции.

— И это невозможно не почувствовать?

— Конечно! Невысказанное ожидание очень сильно может тревожить. И тут невозможно избежать ситуаций непонимания, какого-то разлада, диссонанса, дискомфорта. Надо понимать, что это обязательно будет, и надо научиться через это проходить.

— Как?

— Надо ко всему подходить с головой, надо быть мудрыми. Во многом похожая ситуация часто бывает, когда в семье рождается ребенок, и жена — женщина, мать — начинает к нему относиться по-особому, а муж этого не понимает до конца. Ну,

например, ни один мужчина до конца не поймет, что испытывает женщина во время родов. А женщина, может быть, все время будет хранить в себе затаенную обиду на то, что муж этого не понял и никогда не сможет разделить с ней ее боль.

Или, например, муж никогда не поймет послеродовой депрессии, не поймет, почему вдруг жена перестала обращать на него внимание. Конечно, когда ребенок рождается, уход за ним, воспитание объединяют супругов. Но в какой-то период это может быть не так.

И здесь должно хватить общей мудрости и любви, чтобы такие вещи преодолевать.

Такая разная вера

— Правда ли, что женская и мужская вера как-то различаются, проявляются по-разному?

— Конечно, и это описано в Евангелии. Есть образ апостолов, а есть образ жен-мироносиц. Это образы женского и мужского отношения не к самой вере, а к проявлениям веры. Поэтому, когда женщина встречает Христа, она не должна ожидать таких же, как у нее, проявлений веры, таких же чувств от мужчины. Он по-другому это будет видеть! И ее глазами, ее сердцем, ее чувствами этот путь он пройти не может.

— Если перекладывать это на современный мир и на нашу действительность — как эти различия проявляются?

— Мир Евангелия — он всегда современный, так что ничего перекладывать не надо. Просто каждый может в этом узнать себя. Апостолы не пошли рано ко Гробу, потому что они, как мужчины, понимали: это безумие! зачем идти ночью ко Гробу, если он завален тяжелым камнем, который сдвинуть человеку не под силу, и там к тому же стоит римская стража?! Бессмысленно, бесполезно! А жены-мироносицы — пошли. Им хотелось исполнить все до конца, пусть это будет непрактично, нерационально. Они поступили вопреки логике — и стали первыми свидетелями Воскресения.

Мы видим, как женщины оказываются у Креста, а мужчины разбегаются — все, кроме апостола Иоанна. Но при этом мужчины восходят на Фаворскую гору, при этом перед апостолами совершается таинство Евхаристии. И все главные тайны Царствия Небесного сначала открываются им…

Прекрасная внутренняя иррациональность в каком-то смысле облегчает женщине путь к вере, поскольку вера — это уверенность в вещах невидимых. А у мужчин их излишняя рациональность, с одной стороны, иногда выступает препятствием к вере, а с другой стороны, способствует более глубокому ее осмыслению. Так что мужчины и женщины дополняют друг друга в Церкви. Поэтому и семья — это образ Церкви.

Можно ли вымолить мужа?

— Каковы наиболее распространенные ошибки, если мы говорим о вере и неверии супругов?

— Это, в первую очередь, упование на то, что жена может вымолить своего мужа во что бы то ни стало. Сознание того, что муж заблудший, а она все знает, желание, как я сказал, быстрого результата. Чрезмерное стремление советоваться с духовником в решении сугубо семейных вопросов. Духовник говорит одно, а муж, может быть, другое, и выбирается совет духовника, а не мужа — это величайшая ошибка! Исключение, пожалуй, только одно: когда муж советует что-то прямо греховное. Но вообще, надо сказать, мудрый духовник не будет себя противопоставлять мужу, не будет сталкивать лбами супругов. Священник должен все-таки интересоваться ситуацией внутри семьи и учитывать ее.

— Если между супругами есть нормальный диалог, наверное, эти проблемы легче преодолимы? Можно ли вообще говорить о своей вере с супругом и как?

— Есть замечательные вещи, которые говорит апостол Петр в своем послании: Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (1 Пет 3:4). И еще прекрасная фраза: Чтобы те из них (мужей — ред.), которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были (1 Пет 3:1).

Мне кажется, это ключевая мысль. В женщине есть нечто такое глубокое, сокровенное, Богом данное — мудрость, нежность, мягкость, нечто обволакивающее, удивительное, чем муж может быть совершенно пленен, поражен и приобретен без всяких слов.

— Вы рисуете идеал!

— Конечно, конечно, я рисую идеал! Я сказал, как об этом говорит Священное Писание и как я, собственно говоря, это знаю, чувствую и понимаю; как это бывает у других женщин, которые потихонечку живут с неверующими мужьями, и когда-нибудь в старости, уже лет в 80, их мужья начинают причащаться. Может быть, даже на смертном одре — но вдруг они откликаются, потому что их жены им настолько дороги.

— Отец Алексей, Вы знаете семьи, где муж с женой жили бы душа в душу, но при этом мировоззрения у них были разные?

— Конечно. И среди моих знакомых такие есть, настоящие, крепкие семьи.

— А на чем основывается это единство, если нет единства веры?

— Прежде всего, конечно же, на любви. На очень хорошем знании друг друга. На потрясающем взаимоуважении. На той степени созидательной свободы, которая лежит в основе брака.

— Что такое созидательная свобода?

— Когда человека любишь не за что-то, а таким, какой он есть. Когда человек не должен заслуживать твою любовь. Когда ты не выставляешь ему счетов, ничего от него не требуешь. Ты его свободным оставляешь в браке.

Состоящие в браке — это как связанные одной цепью, закованные одним кольцом. И если здесь нет места для свободы, созидательной свободы, то какой тут может быть брак?

К сожалению, очень часто брак не мыслится как пространство свободы. Но ведь семью мы называем малой Церковью, а Церковь, пускай малая, — это пространство свободы, это школа свободы и любви.

— Вот этому человеку, который не принимает воцерковленности своей жены — что значит на практике дать ему свободу?

— На практике — дать ему возможность быть тем, кем он есть. Жить с теми его убеждениями, с которыми он остается.

— Значит ли это, что жена должна молчать о своей вере?

— Ну, перед Богом молчать не надо. А перед мужем — да. Помните, как у апостола: «Без слов приобретаем будет… Нетленная красота кроткого и молчаливого духа». Это не значит, что эта сфера для него закрыта, что она за семью замками. Если муж захочет в эту сферу войти, она должна быть для него всегда открыта, но не надо его туда затаскивать силой, он не обязан туда входить.

— А как не поставить стенку между детьми, которых такая жена, наверное, постарается привести в храм, и мужем, который в эту область не вхож?

— В этом смысле с детьми — очень тяжело. Проблема касается не только браков, где муж и жена находятся как бы по разные стороны церковного порога, но и межконфессиональных браков. И их у нас много и будет становиться больше. Здесь вопрос в возможности открыто договориться.

Не надо ничего делать тайно! Если, например, муж категорически против того, чтобы ребенок был крещен, ну категорически — до скандала доходит! — не надо тайно крестить ребенка, надо отложить это до времени.

И в этом смысле воспитание ребенка в вере будет заключаться не в том, что ему перед сном читают Закон Божий, а в том, что ребенок будет видеть, как его мать живет по-христиански. Вот вам блестящий пример святой Моники, матери блаженного Августина: она смогла своему заблудшему в годы юности сыну привить настоящую христианскую жизнь.

— То есть если, скажем, муж против того, чтобы ребенок ходил в воскресную школу или в храм, нужно ему уступить?

— Конечно. Ребенок не должен стать камнем преткновения — для него это будет совершенно не полезно. Потому что в таком случае он все время будет выбирать, кто прав, кто виноват, будет все время находиться в состоянии манипуляции — либо папа, либо мама будут постоянно стараться заслужить его внимание. Его поход в церковь или в воскресную школу будет «оплачен», допустим, тем, что мама будет говорить: «Ты хороший мальчик, вот тебе за это конфетка». А папа будет ему говорить, что мать — дура, зачем ты ее слушаешь, зачем тебе все это мракобесие… И ребенок будет находиться в очень тяжелом состоянии выбора между двумя любящими и любимыми им людьми. Не надо так своего ребенка уничтожать.

— В Новом Завете есть слова Всякому мужу глава Христос, жене глава — муж (1 Кор 11:3). Тут говорится именно об этом: о послушании жены мужу даже в таких ситуациях?

— Нет, это говорится только о христианской семье, в которой муж и жена оба под Христом. Только тогда.

«Если ты не причастишься, то я…»

— Супруги — самые близкие друг другу люди, и вдруг жена начинает ходить в храм, исповедоваться, а муж-то знает в том числе и ее недостатки, его «не сбить с толку» ее «святостью». Человек не может резко перемениться, но проповедует высокие идеалы христианства. Это, как правило, раздражает — мол, нашлась святоша! Как поступать в таких случаях жене?

— Конечно, это раздражает, потому что он видит, наверное, полное несоответствие внешнего и внутреннего. Жена-то этого не видит. Ей-то кажется, что она уже как бы среди спасенных, что она все знает и всех всему научит. А если чего не знает, то батюшка объяснит.

— Это ошибки неофита, их практически никто не избегает…

— А никто и не говорит, что их обязательно кто-то избежит. Просто не надо удивляться, если у тебя, после твоих ошибок, ничего не клеится, что муж твой скорбит. Просто надо понимать, что это ошибки.

— Неофиту все время хочется поделиться, рассказать о своей вере…

— И это нормальное, естественное желание любого человека, обладающего каким-то духовным сокровищем. Просто со временем человек начинает понимать, в какой реальности он находится и чем вообще он может поделиться, а чем пока еще не может, потому что сам еще этим не обладает. Вообще, в любом случае не очень хорошо рассказывать о вере, когда тебя не спрашивают. Как сказал поэт революции, наступи на горло собственной песне. Думаю, что так — надо уметь себя сдержать.

И надо учиться анализировать плоды твоей веры. Потому что если твоя вера стала причиной скандалов, неудовольствий, упреков, чувства пустоты и надломленности, значит, это плоды неправильной веры, неправильных поступков. Тут надо переосмыслить свою жизнь. И не думай, что муж такой плохой, он все портит, а был бы «нормальный» муж, все было бы хорошо. Совсем нет! Вопрос здесь в том, что делаешь не так именно ты.

— Может, изначально в семейных отношениях что-то не так, а приход в церковь жены только усугубил какой-то надлом?

— Может быть и так. Ведь каждая несчастливая семья, как написано у Льва Николаевича Толстого, несчастлива по-своему. Разве можно тут дать какой-то общий совет?

— А все-таки, если говорить о семейной жизни как таковой, допустимо ли наличие такой сферы, куда вхож только один из супругов? Допустим, у мужа рыбалка, у жены Церковь, и они по отдельности проводят выходные таким образом.

— Такое тоже может быть, если супруги так договорились. Когда у мужа рыбалка, это не значит, что жена не вхожа в это пространство. Просто она дает пространство свободы своему мужу, в том числе свободу быть на рыбалке. Почему бы нет? Почему не дать и своей жене встретиться с подругами или сходить на фитнес, предположим? Почему не дать ей пространство, где она может психологически и физически разгрузить себя для того, чтобы потом с новыми силами справляться со своими семейными обязанностями?

— Бывают такие ситуации, когда верующая жена каким-то образом все же уговаривает мужа попоститься, исповедаться и причаститься. Муж причащается, и на этом его отношения с Церковью заканчиваются. Есть ли смысл в таком действе?

— Поддался муж, а жена его дожала — она дожала, чтоб он крестился, она дожала, чтоб он с ней обвенчался, она дожала, чтоб он причастился. А потом муж пошел и побил ее спьяну за то, что он терпеть больше не мог всего этого. Такое бывает, к сожалению.

Нельзя так! Конечно, есть мужья, которые очень любят своих жен, они готовы ради своих жен поддаваться на разные их манипуляции. Вот только какой в этом смысл?

— А как понять, что ты манипулируешь? Это же часто неосознанно происходит.

— Одно дело, когда жена говорит: «Пойдем со мной, я тебя прошу. Может быть, ты поймешь, может быть, тебе это понравится». Допустим, муж ей отвечает: «Не хочу я идти». — «Не хочешь, ну и не надо». А бывает такая реакция на отказ: «Ах, у меня закололо сердце!», или жена как бы падает в обморок, или делает печальное лицо, или плачет, или весь день с мужем не разговаривает. А может, ставит условия: «Если ты не пойдешь, то…». Вот это всё уже манипуляции.

Духовник и муж: кто главнее?

— Вы упомянули отношения с духовником: а можно ли как-то стараться познакомить мужа со своим духовником?

— Только очень аккуратно, очень осторожно! Выбор духовника — всегда момент сложный, ответственный. Поэтому я не думаю, что духовника следует вообще выбирать. Когда ко мне приходят люди, которых я всего несколько раз видел и плохо знаю, и говорят мне: «Батюшка, можно я буду Вас считать своим духовником?», я даже не знаю, что на это ответить. Отношения духовничества складываются естественным образом, через долгий путь узнавания друг друга, принятия друг друга, слышания друг друга, понимания друг друга, сомолитвенности. Ну, конечно, можно выбирать: «Ой, все ходят к такому-то батюшке, с большой бородой, с орлиным взором. Я тоже буду к нему ходить!», потому что он «в тренде». Но это опасные вещи…

— Вы сталкивались с тем, что женщина, не имея возможности поговорить на духовные темы с мужем, переносит функции слушателя и собеседника на духовника?

— Конечно! Более того, женщина иногда начинает чересчур привязываться к духовнику, незаметно для себя, неосознанно видеть в священнике какие-то такие качества, свойства мужественности, которые она хотела бы видеть в супруге, но не видит. И вдруг эти качества она обнаруживает в другом мужчине, в духовнике — и веру, и благородство, и молитвенность!

А духовник все равно же остается мужчиной. И, совершенно естественно, это вызывает ревность у супруга. Поэтому знакомить в таком случае духовника со своим мужем очень опасно, пока в голове у женщины все не придет в норму, не встанет на свои места. А иногда в духовнике человек видит то, что не нашел в своих родителях.

— То есть священник играет роль папы или мамы, которых не хватало в детстве?

— Ну да. Если духовник — человек с мозгами, если у него есть смирение, здравый взгляд на вещи, то он может научить вот этого самого человека разделять отношения с родителями и духовничество. Но если духовник — человек не очень зрелый, в таком случае появляется колоссальная область для манипуляций. Вдруг священник чувствует, что какой-то человек ему подчинен, что он его слушает, открыв рот, каждое его слово ловит на лету. Это дает священнику огромную внутреннюю силу, радость: «По моему слову человек меняется!» А это на самом деле — иллюзия. И — большое искушение для священника использовать свою власть над человеческой незрелостью, причем делается это зачастую не сознательно… Такие истории заканчиваются трагедиями, скандалами, всевозможными искушениями.
Поэтому всем неофиткам и неофитам советую с духовниками быть очень осмотрительными и духовников себе не выбирать, пока не пройдет какое-то время. Просто ходите в Церковь, читайте Слово Божие, Евангелие, участвуйте в таинствах Церкви, в общей молитве, прислушивайтесь к священнику, но не давайте пока себя никому в руки и никого не принимайте близко к сердцу. Потому что неофитское состояние — нетрезвенное, и, пока нет опыта, пока нет знания, есть вероятность на этом обжечься.

— Давайте вернемся к вопросам семейной жизни. Есть такой тонкий момент, как соблюдение поста в супружеских отношениях. Существует традиция поста в Церкви, а есть — мнение мужа, который не готов никакие такие традиции соблюдать и не видит в них смысла…

— Ну правильно, и апостольское послание нам об этом говорит: Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию (1 Кор 7:5). Вот и все. И здесь, слава Тебе, Господи, в последнее время все больше и больше силу обретают трезвые голоса со стороны священства, которые говорят о том, что супружеские отношения стоят на первом месте, а пост — на втором; что отношение к неверующему супругу предполагает послушание, в том числе он не обязан воздерживаться во время церковного поста. Мне кажется, что все-таки этот голос разума и духовной рассудительности — сейчас преобладающий. Конечно, есть люди, которые вообще считают любые интимные отношения грехом, и даже супружеские, а уж если во время поста, так вообще караул. Ну это, извините меня, перегиб, от которого, к сожалению, никуда не деться — такие мнения всегда были и будут…

— Вы знаете случаи, когда все-таки труд жен увенчивался успехом — и неверующие мужья бывали приобретаемы для Церкви верующими женами?

— Слава Богу, в истории Церкви таких случаев много, как и в истории любого прихода. Если жены приобретают своих мужей, то только своим умом, кротостью, мудростью, терпением, смирением. Другого способа не бывает. Ну а любить и смиряться — это примерно одно и то же, потому что любовь без смирения невозможна. И смирение без любви тоже невозможно, иначе все будет извращением каким-то.

Я вижу сейчас, как в одной семье женщина много лет с болью сердечной, я бы сказал, борется за своего мужа. Даже не за то борется, чтобы его привести в Церковь, а за то, чтобы он не потерял своей человечности, чтобы он не расчеловечился. Понимаете? Она настолько глубоко, с такой своей тайной, сокровенной молитвой обращается к Богу, так истово за него молится, что я уверен: то, о чем она молится, конечно, произойдет.

Не бывает так, чтобы человек лег спать неверующим, а проснулся уже православным христианином. Это происходит долгим путем, и через этот путь исполняются слова апостола Павла: Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов (Гал 6:2).

 

Также на вопрос читательницы отвечает семейный психолог Ирина Мошкова –

Муж, собака и другие питомцы

 

Коллажи Марии Сосниной

История о верующей жене и неверующем муже. — Ирина — Дневник — Православные знакомства «Азбука верности»

  …В Почаевскую ездила, когда муж давал денег. В Оптину. Но особенно любила Печоры.

Мужу это не очень нравилось. Но смирился. Он как-то научился сам всё успевать. В церкви он не бывал. Работа-дом, дом-работа. Дети, хозяйство.

Мы все вместе много лет дружили. Он спокойный был. Женился когда-то по любви. Он молодой, она молодая. Он большой, медведеобразный. Она стройненькая такая была, загляденье, как стебелек. Он и влюбился.

Чего-то они строили, делали, работали, радовались, детей рожали. Гости, встречи, путешествия, друзья. Всё как у людей.

А потом чего-то перещелкнуло. После тридцати пяти она в Церковь пошла. Она поняла, что без этого нельзя, что она не одна, есть еще Бог, и без Церкви никак. А он не понял.

Она ему книжки тыкала под нос, про чудеса рассказывала, маслом мазала лицо, водой святой кропила:

– Ну, ты ж не нехристь, пойди, исповедуйся. Пойди, причастись.

Он спокойно так – не кричал, не сердился:

– Ну, ходишь – ходи. А мне не надо. Может, не готов пока, а может, не знаю. Но я тебя люблю и… И люблю даже такую.

А там расцвет был православного женства во всей красе. Чесать голову она, конечно же, сразу перестала. Красить волосы – разумеется. Длинные вот эти седеющие патлы из-под темно-серого платка. Юбки по щиколотку темные, глухие. И свитера длинные темные, поверх юбок. И лицо из-под волос – землистого цвета.

И значит, он с работы пришел, продукты купил, детей забрал, на ужин чего-то сготовил, посуду потом помыл, детей уложил, и она приходит – в Москве много монастырей, а в монастырях службы вечерние длинные, как ее некрашеные волосы.

А он не сердился. Не сердился. Только:

– Лиз… А, Лиз… Иди ко мне.

– Ой, Петь, да голова болит.

– Ну, Лиз…

– Ой, да ты что? Куда со своими глупостями? Сегодня ж вторник. Во вторник нельзя.

– А когда можно? Или никогда нельзя?

– Только в среду можно, в пятницу и в воскресенье, когда венчаются. Духовник сказал, по Уставу только три раза в неделю можно. Я же тебе говорила. А ты не можешь запомнить.

– Ну, хоть поешь чего-нибудь, гляди, смотреть на тебя страшно. Заморила себя. Я котлеты сделал.

– Петь, какие котлеты? Вторник – вечер.

– Так ведь пост – в среду.

– Уже среда, Петечка. Вечерню отслужили во вторник, и сразу среда началась. Церковный календарь, ты пойми. Я картошечку вон съем. И огурчик. Ты картошку-то варил, или жарил? А то сегодня без елея.

И он ничего. Я поражался всегда – он ничего. В лоб ее поцелует, и пошел в другую комнату телевизор смотреть. В спальню-то ему нельзя. Она там правило читает.

Там у нее икон по всей стене десятка три. Да лампады горят. И она, значит, сначала вечернее правило читает. Потом акафисты всем святым, которых сегодня праздник. Потом она сразу и утреннее правило читает, потому что утром к семи уже надо на монастырскую службу, и утром прочитать не успеть. И еще в конце по четкам, сколько и чего, этого он разобрать не мог, подглядел пару раз только, что на пол на коленки валилась. Да.

 

* * *

Она к нам приехала, помню, в Петербург на богомолье. Зашла, платком вся завязанная, скулы торчат, щеки впалые. За спиной – рюкзачок, и пахнет мылом дегтярным. Рюкзачок свой бросила в прихожей. Икону в комнате увидела, перекрестилась, поклонилась, пальцами пол потрогала.

– Я к Ксении побегу.

– Дай, – говорю, – подвезу тебя.

– Нет, – говорит, – не надо. Я ж на богомолье. Я пешком дойду. Да тут и недалеко, минут сорок.

– Ну, хорошо, а когда ждать-то тебя?

– Ой, не знаю. Я там еще полы останусь помою. Я всегда, как к Ксеньюшке, так полы после службы мою и в часовне, и в храме. Это милость, милость Божия, чтобы потрудиться в Божием Храме. И не смотри на меня так. Ты смотришь на меня, как Петька мой на меня смотрит. Я же молиться иду. К Господу Богу иду молиться. Ну, что ты смотришь? Ты-то чем недоволен? Ты ж не такой нехристь, как он.

– А с детьми кто остался? Нехристь?

– Он. А кому еще? Не хочет молиться, пускай делом занимается. Может, хоть так спасется.

– Понятно, – иду за ней дверь закрыть, – скажи, а дегтярное мыло бесов гонит по какому принципу? Черное – черным?

Вечером сидим, чай пьем.

– Слушай, – говорю, – неудобно спрашивать. Но по старой дружбе… А чего детей-то больше не рожаете? Ты, вроде, не старая. Сорока еще нет. Двое для православной бабы – не маловато?

– Ага… Чего еще… Сговорились, что ли? Я ему уже всё сказала. До тридцати восьми дожили, и хватит. Хватит этими глупостями заниматься. Всё. Будем жить, как брат и сестра. Я кровати раздвинула. Он у одной стенки. Я – у другой. А чего? Чего ты на меня опять смотришь? Я ему сказала: не нравится – отпусти меня в монастырь. Я в монастыре спасаться буду. За вас всех молиться буду. Будет у вас своя молитвенница – хорошо же.

– Погоди, какой монастырь, у тебя ж дети.

– Что дети? О детях не надо молиться? Я своими молитвами им больше помогу, чем он своими обедами или прогулками. А он еще им мультики поганые включает. Да фильмы всякие. Это ведь тоже отмаливать нужно. Я телевизор хотела на помойку вынести. Не дал. Теперь мне только молиться осталось.

– Ну да, я понимаю. Для них ничего не изменится. Всё равно Петька ими занимается. От тебя толку не много.

– То есть как это не много. А кто за них молится? Ты сам-то пытался когда-нибудь молиться, но только так, чтобы по-настоящему?

– Это как «по-настоящему»?

– Вот ты и не знаешь. А всё туда же, лезешь…

– Так. Хорошо. Ты – в монастырь. А кто… кто?.. – оглядываюсь по сторонам, – кто будет детей в храм водить, ты мне скажи?

– Так он же и будет. Он уже и сейчас водит.

– Петька?

– Петька. Я ему поручила. Он водит. Они там причащаются.

– Кто?

– Дети.

– А он?

– Я не знаю. Станет он? Ему это далеко. Он неверующий. Ему на Бога наплевать.

– Ага, он, значит, неверующий, ему наплевать, но он водит их в храм. А ты почему сама не водишь?

– Я? Ты соображаешь вообще? Как они в монастыре службы отстоят? Там службы по четыре часа. Бегать будут. Капризничать будут. Никакой благодати. Когда дети, благодать уходит. Одна беготня. Как тут молиться, когда одна беготня?

– Так ты не ходи в монастырь. Ходи на приход.

– Ты что? – испугалась. – Как без монастыря? В монастырях-то самая вера! Монахи же все неженатые. Непорченые. Они же только и молятся на этом свете. У них молитва! У них и благодать! А на приходе что? Ерунда одна. Я ходила как-то в простой храм. Нет. Там не то. Нету благодати. И исповедь там не умеют принимать.

Я исповедалась, говорю: «Муж мой неверующий, Бога не признает, правил святых не признает. Что делать?» Я его спрашиваю, священника: «Как надо поступить?» А он: «Как хотите, так и поступайте». Я говорю: «Послушание выше поста и молитвы. Как благословите, батюшка, так и поступлю». А он: «Хорошо. Благословляю вас, матушка. Благословляю с мужем вашим жить, всякий раз, как он этого от вас потребует». «Что значит всякий раз? А если во вторник или в четверг? А если Великим Постом?» «Всякий раз, как потребует».

Ну, я ему и сказала: «Если вы Устав нарушаете, то никакой вы не священник. Благодать священства Господь у вас забрал. Вам Устав никто не разрешал отменять. А вы так говорите, потому что вы такой же кобель, как и все мужики. У вас у всех одно на уме!» И ушла.

– Ушла?

– Ушла. В аду они там все сгорят. Туда и дорога! А я в Печоры уехала. Трудничать.

– А чего ты там делаешь? Ты ж там месяцами живешь.

– Я трудничаю. Работаю. Где благословят. Как спастись-то иначе? Вот во Славу Божию будем трудиться и спасемся. Я там и на коровнике. И в трапезной. И в просфорной. И территорию убираю. Где благословят… Послушание – первое дело! Труд и послушание.

 

* * *

Я некоторое время назад был в Москве. Стояло лето. Мне нужно было отдать им кое-какие книжки. До Лизы я не дозвонился. А Петя с детьми оказался на море. Он мне прислал сообщение, чтобы я книжки занес Лизиной маме, Лидии Семеновне, как раз это было недалеко от трех вокзалов.

Я шел между домов, по дворам и любовался необыкновенной московской растительностью. Над головой у меня, под высоким ярким, совершенно непетербуржским небом тянулись к нему ветки деревьев с невиданными для северного человека листьями. Листья имели очертания, которых в Петербурге не встретишь. Вроде бы клены, и не клены. Вроде бы каштаны, и не каштаны. Это был юг. Это было буйство зеленого цвета, вперемежку – зелень и небо. И воздух пряный, южный. И тут я поискал глазами и вошел в подъезд. Поднялся на третий этаж. Позвонил. Звонка не было. Еще позвонил, собрался постучать, но дверь подалась и открылась.

Я позвал. Никто не ответил. Я сделал шаг, еще, снова позвал. Молчание. Я огляделся.

В прихожей было серое небольшое окно. Напротив окна – вешалка. На ней, возле нее, под ней – всюду были свалены какие-то вещи. Женское драповое пальто. Зеленое кашне в огурцах. Серая легкая шляпа из хрущевских времен. Болоньевый плащ. Коричневый старый чемодан разбитый, перетянутый черным ремнем.

Я посмотрел на окно, оно было серым от грязи. На подоконнике пыль сворачивалась пухом.

Я пошел дальше. По коридору. Пол – наверное, это был паркет – был липким. Словно жир лежал на нем. Ботинки попискивали слегка, когда отклеивались от него при каждом шаге.

– Лидия Семеновна!

Я вошел в комнату. Там было так же серо. От серого грязного окна и серой жирной пыли на всём. Серый старый шкаф. Серый стол. Серые много месяцев не мытые чашки на нем. Серые стулья с набросанными на них тряпками. Серая тахта и серый человеческий силуэт на тахте.

– Лидия Семеновна!

Силуэт оторвался от подушки и попытался присесть. Я кинулся на помощь.

Женщина. Старая совсем бесформенная женщина в захудалом халате, таком же просаленном, как и всё вокруг, немного поднялась. Вокруг нее были засаленные простыни и мятое засаленное одеяло. Подушка под головой была в разводах и бурых пятнах.

Волосы ее были немыты и спутаны. Лицо было дрябло. Кожа, неровная, как апельсиновая корка, на щеках висела. Подбородок, покрытый редкой длинной седой растительностью, дрожал.

И запах. Сладко-горький густой запах висел в теплом спертом воздухе. И было от него не укрыться.

– Лидия Семеновна! – я закашлялся. – Петя сказал, что я могу оставить вам книжки для Лизы. Я тут проездом, из Питера, по делам, – посмотрел по сторонам, – я положу их тут, на стол. Для Лизы книжки, вы слышите?

– Д-да… Д-для Лизы? – голова ее тряслась.

– Для Лизы, Лидия Семеновна, вот здесь, на столе. А мне нужно бежать. У меня поезд.

– Д-для Лизы? Вы п-простите. Речь не очень слушается меня. Т-такая вот ст-тарость… В-вы Лизин д-друг?

– Я, Лидия Семеновна, их общий друг. Вы слышали, возможно… – я назвал себя.

– Н-не… н-не п-помню, – ей никак было не справиться с дрожанием головы, отчего тряслись подбородок и губы, – я м-мало п-помню. Т-такая ст-тарость, – повторила она. – Не м-могли бы в-вы п-подать мне чашку со стола?

Я положил книжки и взял чашку. Пальцы мои покрылись жиром.

– Позвольте, я ее помою.

– Пом-моете? Зач-чем? Но, впрочем, если хотите… Кухня справа, но т-там воды нет. Вы мож-жет-те сходить в ванную. Это слев-ва.

Приклеенный пальцами к чашке, я отворил указанную мне дверь, нащупал выключатель и зажег свет. Раковина тоже была серого цвета, покрыта серой жирной пленкой, и все шкафчики и стены тоже. Лишь унитаз отличался черно-коричневой ржавой сердцевиной, обрамленный деревянным коричневым стульчаком. Да еще серая ломаная трещина пронзала его из конца в конец. Воды в нем не было.

Чашку мыть было всё равно нечем, просто мочить ее под краном было бессмысленно, я вернулся в комнату.

Лидия Семеновна уже сидела достаточно уверенно на краю тахты и пыталась нащупать ногой лежавший возле нее тапок. Голова ее всё так же тряслась.

– Вы, может быть, не будете сразу убегать? – говорила она медленно, певуче, с трудом справляясь с некоторыми звуками. – Оставайтесь. Я с радостью напоила бы вас чаем. Мой зять, – она поморщилась, – перед отъездом завез мне продукты. И у меня есть даже кусочек вафельного тортика, – она вздохнула, посмотрела на меня и грустно улыбнулась. – Знаете, старушкам такие тортики покупают. И еще конфеты-подушечки. Это мой зять, – она снова поморщилась, – это он так меня снабжает. Без выдумки. Яйца, молоко, хлеб, сыр, колбаса, мясо какое-то. Вафельный тортик, – она пожала плечами.

– А ведь, знаете, – она что-то вспомнила, – а ведь я была категорически против, чтобы Лизанька выходила замуж за этого Петю. Он мне казался каким-то совершенно неблагона…– она с трудом выговорила, – неблагонадежным, – потом задумалась и глухо засмеялась и закашлялась, – ненадежным, вот как правильно. Ненадежным, как Лизанькин папа.

Мы недолго прожили. Я рассталась с ним, когда Лиза была еще совсем мала. Всё равно бы из него не было толку. Он был человек скучный… Этот Петя тоже ничем особенным себя не показал. Что это за мужчина? Ни жара в крови. Ни стремлений. Он даже жену не ревнует! Мужчина, который подчинил себя быту: дети, хозяйство, посуда, продукты. «Мы рождены для вдохновенья, для звуков сладких и молитв!» А что это за мужчина? «Лидия Семенна, я вам тортик вафельный купил…»

Ай… Не хочу про него. Скучно. Бедная моя Лиза! Как же ей тяжело!

Ну что, останетесь попить чаю?

– Нет-нет, спасибо, – живо представил я себе возможное чаепитие, – спасибо! У меня поезд. Я побегу. Всего вам… Всего доброго… – принялся я отступать из комнаты, – всего доброго, – уже дойдя спиной почти до двери, остановился. – А что же Лиза? Лидия Семеновна! Лиза-то ведь бывает у вас, наверное? Помогает?

– Ах, что вы? При чем тут Лиза?! Лизанька трудничает сейчас в Печорах. У Лизаньки такая интересная жизнь. Она нашла себя. Она трудничает. Она молится. Она читает. Ах, она путешествует по монастырям! Что вы… Она молится… Она путешествует… Она трудничает… Она молится… Она трудничает… Что вы… Она трудничает…

Я выбежал по лестнице на улицу. Пряный дух густых московских пестрых платанов понес меня из двора к вокзалу.

 

Автор  ЗАБЕЖИНСКИЙ  И.А.

 

О послушании жены верующей мужу неверующему

Последнее время много я думала о послушании, и связались мои мысли в такой веночек. Вот жена верующая и муж неверующий. Идет женщина по своему духовному поприщу, и мысли ее двоятся. Уставов церковных она не исполняет — ни в отношении себя, ни в отношении супруга, ни в отношении детей (муж не позволяет). Да и возможно ли их исполнить? Вся надежда на милость Божию. Но вот перед глазами ее две-три благополучные христианские семьи, они для нее — как живой упрек: у нее-то все не так, как надо бы! Идут годы, а в ней все крепнет комплекс какой-то вины: не сознание своей греховности, а будто бы она кому-то что-то должна. Не Богу, нет, а людям, — может быть, батюшке в церкви, а может быть, прихожанам, с которыми встречается она в храме. Душевная подавленность, постоянное неудовлетворение своей жизнью не приближают к Царствию Небесному, поскольку творит все это фарисейская закваска.

Что ей делать? Муж не верует, не дает ей жить так, как ей хотелось бы. Слава Богу, если встретится священник, который подбодрит такую женщину и поможет ей сфокусировать взгляд на собственную душу, показав, где главное, а где мелочи. Хуже, если будут ей говорить:

— Что ж вы хотите? Муж в Бога не верует, в церковь не ходит, какое может быть добро? А вы поступайте так, как учит вас Церковь. Муж не разрешает? А вы что, и на Страшном Суде Богу на мужа будете кивать? Кто главнее — Бог или муж?

Женщина опустит голову пониже и замолчит. Что тут скажешь?

А в самом деле: кто главнее — Бог или муж? Не вопрос, а богохульство какое-то! Ответ нам все-таки известен: «Господь царствует; Он облечен величием, облечен Господь могуществом…» Все мы рабы Божии. Что же из этого следует? Что нам позволено в горячке своей веры искромсать жизни данных нам Богом людей, ввергнув их своими поступками в пучину хулы и противления всем заповедям Его? Нет на это воли Божией, потому что Он не желает смерти ни единого из детей Своих.

Что же тебе делать, сестра моя? Попробую я ответить на этот вопрос. Вот тот путь, который дал тебе Господь во спасение: ты должна слушаться своего мужа. Вне послушания спасения души не бывает. Послушание — это универсальный, воистину золотой ключик, открывающий едва ли не все двери на духовном поприще, которым следует человек, и взаимоотношения неверующего мужа и верующей жены не составляют исключения. Послушание жены-христианки мужу — вот первое условие ее успехов в духовной жизни. А ты слушаешься ли его, сестра моя? Если да, то подними повыше свою голову! Не думай, что нет тебя хуже, раз муж твой, в отличие от мужа подружки твоей, не верует в Бога и в Церковь не ходит. Если ты и хуже ее, то совсем по другой причине. Твои грехи — они твои, плачь, сокрушайся о них, но знай о своей беде: никому ты не задолжала — кроме Бога и вверенных Им тебе чад, у которых из даров Божиих и малого ты отнять не имеешь права, потому что они, дары эти, не тобой им даны.

И первый дар от Бога твоей семье — ты сама. Любовь Господа к детям Своим, верующим и неверующим, столь огромна, что сколь ни была бы самоотвержена, как бы не любила свою семью женщина, она не может воздать мужу и детям так, как от нее ожидает Господь. В этом осознании — источник глубочайшего покаяния, сокрушения и возможность безграничного самосовершенствования для женщины, жены и матери. Идя по этому пути, сбиться почти невозможно, и иго Христово будет на нем легко и радостно. Наша любовь к мужу и детям несовершенна, она постыдно мала. Так люби же их сильней, сестра моя, и не стыдись любви своей. Если ты будешь держать перед глазами высочайший образец (любовь Господа Иисуса Христа к чадам Своим), то грехи твои, связанные с отступлениями от уставов церковных, Господь покроет и простит тебя. Простит за любовь во имя Его…

При этом нужно помнить: если свои отступления от чистого учения о спасении души ты оправдываешь простой отмашкой руки: «А! Господь милостив, и так простит меня «, то это очень опасный путь. И слушаясь мужа, можно погубить свою душу. В своих неверующих домашних нужно видеть образ Божий и благоговеть перед ним. На этом пути предела послушанию почти нет — есть только возможность «гасить» на себе грехи своей семьи, распинаясь за нее каждый день. И вот еще что: посмотри внимательно, сестра моя, на десять заповедей Божиих, перечти их! Ведь слушаясь мужа, ни одну из них ты не нарушаешь: стараешься любить Бога всем сердцем и только Ему молиться, благоговеешь перед именем Его, радуешься воскресному дню, почитаешь не только своих родителей, но и мужа, не убиваешь, не прелюбодействуешь, не лжешь и не завидуешь. А раз так, то что же может воспрепятствовать тебе быть послушной женой своего неверующего мужа?

Вот конкретный человек и вполне конкретная, единственная его жизнь. Этот человек не верует, но Господь сказочно одарил его. Дал ему огромное счастье быть отцом своих детей, так какую же совесть мне нужно иметь, чтобы последовать совету очень молодого батюшки:

— Вы христианка и обязаны воспитывать своих детей как христиан. Сейчас пост? Значит, и дети ваши должны поститься. Постарайтесь объяснить это своему мужу!

Получается, что я должна сказать мужу буквально следующее:

— Видел ли ты наших детей? Хорошо посмотрел на них? А теперь отойди в сторонку, да смотри — мне не перечь! Я буду их воспитывать сообразно со своими убеждениями, а ты полюбуйся, как это у меня получится.

Но я не могу произнести подобных слов!!! Дети — это дар Божий, и не только мне, не могу я покуситься на него, совесть не позволяет. Не отниму ни единой из щедрот, которыми осыпал моего мужа Бог, встану справа и, не вылезая на передний план, буду подправлять, осторожно наставляя с молитвой своих детей, но не оттолкну, не оскорблю за неверие, не опорочу в глазах детей их отца. Нельзя наказывать человека за его неверие — это может сделать лишь долготерпеливый Господь.

Есть у неверующего мужа и еще один дар от Бога — любовь жены. Если что-то здесь отнять, то кто же восполнит это? Господь хочет, чтобы и этот сын Его был счастлив, потому что единственным оправданием брака является любовь супругов и их взаимное счастье. Но и эту любовь, не почитая ее совершенной, можно приумножить в себе, причем такое духовное делание угодно Богу. Как же это сделать? Вот что мне рассказала одна женщина:

«Много лет я мечтала о венчании со своим неверующим мужем, и вот, наконец, уговорила его. Хотелось мне ощутить на себе то богатство даров, которыми осыпает Господь благословенную Им супружескую пару. А после венчания сказал нам батюшка несколько слов, пронзивших мое сердце:

— Узы, которыми сегодня скрепили вы свой союз, не только для этой жизни, но и для другой, ожидаемой нами за смертным порогом.

Как молния блеснула во мне мысль:

— А ведь я жду собственной смерти с надеждой избавиться в другой жизни от своего мужа! Он для меня, христианки, как кандалы, которые не дают мне идти вперед.

Как же стыдно мне стало! Оказывается, я так мало люблю его… Прошел год в тайной, невыразимой в словах работе над своей душой, и вот однажды я сказала самой себе:

— Я готова разделить посмертную участь моего мужа — куда он, туда и я. Я не хочу с ним расставаться нигде и никогда. Я буду там, где будет он. Это не противление воле Божией: ведь я знаю, что Господь волен разделить на Страшном Судилище Своем мужа и жену, родителей и детей. Кто посмеет противиться суду Его? И я не противлюсь, но стараюсь приклонить свое сердце к готовности претерпеть страшную казнь за всю мою семью — вплоть до лютого ада.

«Держи свой ум во аде и не отчаивайся «, — так научил Господь старца Силуана. Мне кажется, что эти слова приложимы не только к жизни монаха, но и к любой другой жизни».

Я спросила ее:

— Значит, ты хочешь сказать, что сумела как бы возрастить в себе любовь к мужу? Но, может быть, все объясняется гораздо проще: ты просто привыкла к нему, наконец.

— Нет, это не привычка. Это совсем другое. Здесь есть дуновение Духа Святого. Мы с мужем обвенчаны, а какое из церковных Таинств творится без Его участия?

— И все-таки не могу я тебе поверить до конца. Как можно увеличить в себе любовь к мужу, если ее так мало или совсем нет? Ведь не секрет, что выбирая спутника жизни, мы порой страшно ошибаемся. Над любовью вроде бы как и не властен никто.

— Я почему-то думаю, что властен. У Бога есть такая власть.

— Слушай, а может, ты много молилась?

— Ну, молилась, но я много молиться не умею. А вот насчет стыда — этого было много. Стыдно мне было оттого, что я хладной своей душой отняла у мужа целую часть его единственной жизни. Другой-то жены, надеюсь, у него не будет, а вот я такая плохая. Бог сжалился надо мной и исправил мое сердце, добавив в него каплю любви к мужу. И я Его поблагодарила за такую милость.

Так вот оно что! Значит, не только можно, но и должно взращивать в себе любовь к мужу, и это не должно быть в связи с тем, верует он в Бога или нет. Господь учил, что солнце равным образом светит и праведным, и грешным. Так и любовь жены не должна зависеть от веры-неверия супруга. Да она и не зависит! Просто время у нас в Церкви сейчас такое: мы как будто забыли то, что народ Божий знал всегда. Припоминаем-припоминаем, а вспомнить не можем. Какая же супружеская любовь без послушания? Исследуйте все Священное Писание: что оно говорит о жене? Только одно: жена должна быть послушна своему мужу. Весь Ветхий Завет пронизан призывами к обращению в послушание жен, но, может быть, в Новом Завете иное? Да то же самое! Об этом многократно писал апостол Павел, который указывал, что в основе положенного от Бога неравенства жены и мужа лежит разность их творения: «…он (т.е. муж — А.С.) есть образ и слава Божия; а жена есть слава мужа. Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа «. Но, может быть, это имеет отношение лишь к целиком христианской семье? Да нет же, «ибо неверующий муж освящается женою верующею, ц жена неверующая освящается мужем верующим».

«Освящается» — вот какое удивительное слово сказано апостолом Павлом! Не так-то просто понять… Сколько женщин, теша свою гордыню, вообразили себе, будто они кого-то могут «освятить» своей персоной! Едва ли. А вот Господь все может освятить, приуготовляя путь ко спасению преданной ему души, послушливой и любящей. Она живет и будет жить среди неверных, которым Господь ради нее преизобильно ниспошлет Свою милость, и это будет их освящение. Церковь Православная признает святость брачного союза, а раз так, то следует прямо сказать измучившейся современной женщине, которая не знает, за что ей и хвататься в своей неверующей семье: ты должна слушаться своего мужа. Без твоего послушания добра в твоей семье не будет.

Поэтому приободрись, голубка, и не бойся своего интуитивного желания послушаться мужа, уступив ему право распоряжаться тобой. Это не та широкая дорога своеволия, по которой, услаждая себя, идут прямиком в ад. О, нет! Это воистину «огненное искушение», здесь слезы, мука, раскаяние, страх гибели невозвратной. Это — крест, но и какой же это благодатный путь!

Послушание ради Господа Бога — нет на свете ничего проще и радостнее этого. Вот, скажем, смирение. Долгий путь нужно пройти, чтобы однажды, где-то далеко впереди замаячил чей-то контур, вроде бы и неясный, но внезапно узнанный тобой: так вот ты какое, смирение Христово! И тут же, едва ты угадаешь, что этой красоте имя — Господь, Он отпустит твою измученную душу на свободу. Можно всю жизнь стремиться, идя по разведанной дороге, к смирению, но не стяжать его. А вот послушание — с ним намного проще: на этот путь можно встать сейчас же, не медля ни минуты! И самое поразительное, что все у тебя может получиться с первого же раза.

Как-то зачастил к нам домой один восьмилетний мальчик с очень тяжелым характером. Родители жаловались на его непослушность, и пареньку этому частенько от них попадало. Попросту — били его и не шуточно. И вот однажды, заметив у него очередной синяк на лбу, я сказала ему:

— А ты попробуй стать послушным, и тебя будут меньше ругать. Это ведь страшно просто — быть послушным. Хочешь, научу?

— Хочу.

— Надо привыкнуть к тому, что тебе размышлять о просьбах родителей просто-напросто нельзя. Нельзя! — и все тут. Сказали тебе, а ты тут же встал и сделал. Медлить тоже нельзя, нужно все делать без раздумий и не откладывая. Своего рода навык, привычка. Вот ты, например, когда есть хочешь, что делаешь? Идешь тут же на кухню и берешь что-нибудь погрызть. Ты же не откладываешь это, и желудок твой не повторяет свою просьбу десять раз? Вот также и с послушанием родителям — без раздумий и не медля! Они ведь у тебя хорошие и плохому тебя не научат.

Путь послушания радостен и необременителен. Дело в том, что на этом пути дары послушливому от Господа преизобильны. Даже силы физические, которых от рождения мало, будут на этом пути умножены. Вот я иногда думаю: «О Господи! Да я буду трудиться, не покладая рук. Я не присяду отдохнуть и возражать-то никогда не буду. Я буду угадывать желания своих домашних, служа им. Только дай мне снова и снова тот мир душевный, который я знала, ту мысль благую, которую мне так интересно рассматривать со всех сторон, ту прилежную молитву, которой я молилась, бродя с пылесосом по квартире. Ты милостив ко мне, Господи, потому что я мужа слушаюсь. Я буду послушной женой, и как же много за такую малость Ты даешь мне!»

Радости послушания можно научить и детей. Ведь они должны быть послушны не только потому, что прочитана им заповедь Божия о почитании родителей. Задача состоит не в постоянном занудном напоминании о ней. Самым важным является вот что: нужно показать ребенку добрые плоды послушания. Может быть, следует однажды сказать ему так:

— Посмотри, чадо, как бы все изменилось в наших с тобой разговорах по вечерам, если бы ты вдруг стал послушным. Из уважения ко мне ты не стал бы заставлять меня повторять просьбу об элементарнейшем деле по десять раз. Вот, например, сегодня: я повторила ее многократно, и ты, наконец, сделал то, о чем я тебя просила, только после моего окрика. Но я не собака, чтобы лаять, а ты не скотина, чтобы на тебя кричать. Убрать в комнате, почистить зубы и разобрать постель можно за пятнадцать минут. Эти минуты не увеличатся и не уменьшатся от того, что ты из-за непонятных занятий отложишь свои вечерние дела до моего окрика. А что бы получилось, если бы ты сделал все сразу после первой же моей просьбы? Да одна радость: те же пятнадцать минут уйдут на приготовление ко сну, но я-то буду тебе улыбаться да шутки пошучивать, а потом, раз ты улегся вовремя, почитаю тебе перед сном на две страницы побольше. Ты с легким сердцем помолишься и заснешь радостный: я маму слушался, я ее радовал, значит, я хороший. И это будет правда. На каком же пути нам становится хорошо? Когда мы слушаемся друг друга. Вот этому доброму делу и учит нас Господь Бог.

Эти поучения можно варьировать до бесконечности применительно к различным семейным ситуациям: жена слушается мужа (а иногда и наоборот, но — без бабьей наглости!), дети — родителей, младший — старшего, а старший — младшего, подстраиваясь под его младенческое неразумие.

Мир послушания во имя Господа прекрасен и трудно не покориться этой красоте. Именно поэтому жена-христианка, покоряющаяся мужу-атеисту, поступает, на мой взгляд, правильнее, чем та, которая без разрешения мужа, поплевывая на его недовольство, бегает да бегает без конца в церковь или, не считаясь со вкусами супруга, меняет нормальную современную одежду (тут я не имею в виду уродливые мини да штаны в обтяг) на длинную юбку с бесформенной курткой, а изящные туфельки на небольшом каблучке — на какие-то тапки. Не стоит с поспешностью менять одну моду на другую. Пожалуй, правильнее будет носить ту одежду, в которой жена нравится своему мужу, и это — тоже послушание, и тоже от Бога.

Иногда я думаю, что желание быть послушной — это просто какой-то инстинкт женской христианской души. Одна женщина рассказала мне:

— Недавно слушала я радио, и вот один мудрый и смелый священник сказал своим слушателям: «В наше время найти духовного отца сложно». Я задумалась. Это верно, но как же тогда мне, неразумной женщине, угадать волю Божию о самой себе? Вот, например, нешуточный вопрос: как часто нужно причащаться? В моем сознании этот вопрос принял такую форму: почему именно в этот день, а не в другой какой-нибудь необходимо приобщиться Святых Даров? Был бы у меня духовный отец, я бы у него спросила и сделала по его совету. Но у меня его нет, и этот вопрос я вынуждена решать самостоятельно. Попробовала я, начитавшись о. Александра Шмемана, причащаться часто, и сама себе при этом страшно не понравилась. Какой-то суетной, несобранной оказалась я в такой ситуации. Пусть другие причащаются каждое воскресенье, а я до этого не доросла. Ну а когда же конкретно мне можно причаститься? Думала я, думала об этом и решила вот что: мне нужно спрашиваться у своего мужа. Именно он должен дать мне разрешение идти к причастию.

— Ну, ты меня просто уморила! Он же у тебя не верует, он же в церковь не ходит! Какое он может иметь отношение ко всему этому, к Святым Дарам?!

— Да самое прямое. Муж ведь видит меня каждый день, он знает, хорошая я или плохая.

— И в какой же форме ты просишь у него разрешение?

— В самой простой: «Разреши мне в такой-то день причаститься, мне очень этого хочется».

— Ну, а если начинает возражать?

— Во-первых, стараюсь не обращать внимания на форму первоначального отказа (например, насмешка). Немножко (чуть-чуть) поуговариваю и если опять встречаю тот же отказ, стараюсь тут же задавить в себе всякую обиду: значит, я не заслужила Святых Даров. Нет на то воли Божией. А вот если муж разрешил, тогда начинаю готовиться к причастию.

— А вот когда ты просто так в церковь ходишь, ты что же, у него всегда разрешения спрашиваешь?

— Почти всегда. И если по его реакции понимаю, что он бы не хотел моего исчезновения из дома, то и не иду в церковь. Раньше так было очень часто. Но теперь он привык и старается не огорчать меня. Я ведь тоже стараюсь его радовать! Долгий путь пришлось нам с ним пройти, чтобы достичь этого согласия. В моей жизни был период (года два), в течение которого я месяцами не видывала литургии целиком, а лишь ее маленький кусочек, когда приводила к причастию своих детей. Чтобы дети не возненавидели церковь, я их водила туда не часто, а сама ходила в храм лишь по воскресеньям, к вечерне послушать акафист. Если б ты знала, как я старалась заслужить разрешение пойти в церковь на эту самую коротенькую из служб, в течение которой моему мужу не было бы в тяжесть мое исчезновение из дома! Да я в субботу-воскресенье, когда он отдыхал после трудовой недели, по одной половице ходила! И едой я старалась ему угодить, и своим хорошим настроением, и заботой о детях… И вот вечером в воскресенье я просила отпустить меня в храм на полтора часика, а муж хмурил брови! Какие же слезы текли у меня из глаз, как я, грешница, попрекала его за невнимание ко мне! Теперь прошло то трудное время, и я благодарна своей совести, которая не позволила мне воцерковление собственной персоны обратить в неподъемную гибельную тяжесть для моего мужа. Его ведь вполне можно было понять. Вот жена начала бегать в церковь — что из этого получится? Может быть, она станет для мужа никуда негодной. Но вот хуже-то не стала, а наоборот. И неверующий человек делает правильный вывод: значит, Церковь Православная плохому не учит, значит, можно ей доверять.

— А как ты думаешь, твой «метод» применим в любой семье?

— Уверена, что нет. Ты же знаешь, какой хороший у меня муж?

— Знаю.

— А сколько женщин живут рядом с пьяницами, гуляками, тунеядцами! Не знаю, как в таких ситуациях можно почувствовать себя послушной женой. Не мне, неженке, учить таких горемык.

Забавное откровение! Трудно сказать, можно ли хоть что-то взять себе на вооружение в рассказе этой молодой женщины, но вот что хотелось бы мне подчеркнуть. Пророк Исаия, всматриваясь в чудесную даль, которая и есть нынешняя наша Церковь Христова, донес такие сказанные ему Богом слова: «Всякую гору сделаю Я путем «. Для меня лично эта «всякая гора» и есть каждая семья, в которой Господь призвал кого-то одного к святой вере. Путь к Нему пролегает на этой «всякой горе». Сам Бог заботливо проложил его, поэтому не стоит пугаться видимой крутизны пути.

http://www.russned.ru/stats.php?ID=365

ИСТОРИЯ О ВЕРУЮЩЕЙ ЖЕНЕ И НЕВЕРУЮЩЕМ МУЖЕ — Православные истории — православная социальная сеть «Елицы»

О современном неравном браке: она верующая, он – нет.

Она ездила трудничать.
В Почаевскую ездила, когда муж давал денег. В Оптину. Но особенно любила Печоры.
Мужу это не очень нравилось. Но смирился. Он как-то научился сам всё успевать. В церкви он не бывал. Работа-дом, дом-работа. Дети, хозяйство.

Мы все вместе много лет дружили. Он спокойный был. Женился когда-то по любви. Он молодой, она молодая. Он большой, медведеобразный. Она стройненькая такая была, загляденье, как стебелек. Он и влюбился.
Чего-то они строили, делали, работали, радовались, детей рожали. Гости, встречи, путешествия, друзья. Всё как у людей.
А потом чего-то перещелкнуло. После тридцати пяти она в Церковь пошла. Она поняла, что без этого нельзя, что она не одна, есть еще Бог, и без Церкви никак. А он не понял.
Она ему книжки тыкала под нос, про чудеса рассказывала, маслом мазала лицо, водой святой кропила:

– Ну, ты ж не нехристь, пойди, исповедуйся. Пойди, причастись.
Он спокойно так – не кричал, не сердился:
– Ну, ходишь – ходи. А мне не надо. Может, не готов пока, а может, не знаю. Но я тебя люблю и… И люблю даже такую.

А там расцвет был православного женства во всей красе. Чесать голову она, конечно же, сразу перестала. Красить волосы – разумеется. Длинные вот эти седеющие патлы из-под темно-серого платка. Юбки по щиколотку темные, глухие. И свитера длинные темные, поверх юбок. И лицо из-под волос – землистого цвета.
И значит, он с работы пришел, продукты купил, детей забрал, на ужин чего-то сготовил, посуду потом помыл, детей уложил, и она приходит – в Москве много монастырей, а в монастырях службы вечерние длинные, как ее некрашеные волосы.

А он не сердился. Не сердился. Только:
– Лиз… А, Лиз… Иди ко мне.
– Ой, Петь, да голова болит.
– Ну, Лиз…
– Ой, да ты что? Куда со своими глупостями? Сегодня ж вторник. Во вторник нельзя.
– А когда можно? Или никогда нельзя?
– Только в среду можно, в пятницу и в воскресенье, когда венчаются. Духовник сказал, по Уставу только три раза в неделю можно. Я же тебе говорила. А ты не можешь запомнить.
– Ну, хоть поешь чего-нибудь, гляди, смотреть на тебя страшно. Заморила себя. Я котлеты сделал.
– Петь, какие котлеты? Вторник – вечер.
– Так ведь пост – в среду.
– Уже среда, Петечка. Вечерню отслужили во вторник, и сразу среда началась. Церковный календарь, ты пойми. Я картошечку вон съем. И огурчик. Ты картошку-то варил, или жарил? А то сегодня без елея.

И он ничего. Я поражался всегда – он ничего. В лоб ее поцелует, и пошел в другую комнату телевизор смотреть. В спальню-то ему нельзя. Она там правило читает.
Там у нее икон по всей стене десятка три. Да лампады горят. И она, значит, сначала вечернее правило читает. Потом акафисты всем святым, которых сегодня праздник. Потом она сразу и утреннее правило читает, потому что утром к семи уже надо на монастырскую службу, и утром прочитать не успеть. И еще в конце по четкам, сколько и чего, этого он разобрать не мог, подглядел пару раз только, что на пол на коленки валилась. Да.

Она к нам приехала, помню, в Петербург на богомолье. Зашла, платком вся завязанная, скулы торчат, щеки впалые. За спиной – рюкзачок, и пахнет мылом дегтярным. Рюкзачок свой бросила в прихожей. Икону в комнате увидела, перекрестилась, поклонилась, пальцами пол потрогала.

– Я к Ксении побегу.
– Дай, – говорю, – подвезу тебя.
– Нет, – говорит, – не надо. Я ж на богомолье. Я пешком дойду. Да тут и недалеко, минут сорок.
– Ну, хорошо, а когда ждать-то тебя?
– Ой, не знаю. Я там еще полы останусь помою. Я всегда, как к Ксеньюшке, так полы после службы мою и в часовне, и в храме. Это милость, милость Божия, чтобы потрудиться в Божием Храме. И не смотри на меня так. Ты смотришь на меня, как Петька мой на меня смотрит. Я же молиться иду. К Господу Богу иду молиться. Ну, что ты смотришь? Ты-то чем недоволен? Ты ж не такой нехристь, как он.

– А с детьми кто остался? Нехристь?
– Он. А кому еще? Не хочет молиться, пускай делом занимается. Может, хоть так спасется.
– Понятно, – иду за ней дверь закрыть, – скажи, а дегтярное мыло бесов гонит по какому принципу? Черное – черным?

Вечером сидим, чай пьем.
– Слушай, – говорю, – неудобно спрашивать. Но по старой дружбе… А чего детей-то больше не рожаете? Ты, вроде, не старая. Сорока еще нет. Двое для православной бабы – не маловато?

– Ага… Чего еще… Сговорились, что ли? Я ему уже всё сказала. До тридцати восьми дожили, и хватит. Хватит этими глупостями заниматься. Всё. Будем жить, как брат и сестра. Я кровати раздвинула. Он у одной стенки. Я – у другой. А чего? Чего ты на меня опять смотришь? Я ему сказала: не нравится – отпусти меня в монастырь. Я в монастыре спасаться буду. За вас всех молиться буду. Будет у вас своя молитвенница – хорошо же.

– Погоди, какой монастырь, у тебя ж дети.
– Что дети? О детях не надо молиться? Я своими молитвами им больше помогу, чем он своими обедами или прогулками. А он еще им мультики поганые включает. Да фильмы всякие. Это ведь тоже отмаливать нужно. Я телевизор хотела на помойку вынести. Не дал. Теперь мне только молиться осталось.
– Ну да, я понимаю. Для них ничего не изменится. Всё равно Петька ими занимается. От тебя толку не много.

– То есть как это не много. А кто за них молится? Ты сам-то пытался когда-нибудь молиться, но только так, чтобы по-настоящему?
– Это как «по-настоящему»?
– Вот ты и не знаешь. А всё туда же, лезешь…

– Так. Хорошо. Ты – в монастырь. А кто… кто?.. – оглядываюсь по сторонам, – кто будет детей в храм водить, ты мне скажи?
– Так он же и будет. Он уже и сейчас водит.
– Петька?
– Петька. Я ему поручила. Он водит. Они там причащаются.
– Кто?
– Дети.
– А он?
– Я не знаю. Станет он? Ему это далеко. Он неверующий. Ему на Бога наплевать.

– Ага, он, значит, неверующий, ему наплевать, но он водит их в храм. А ты почему сама не водишь?
– Я? Ты соображаешь вообще? Как они в монастыре службы отстоят? Там службы по четыре часа. Бегать будут. Капризничать будут. Никакой благодати. Когда дети, благодать уходит. Одна беготня. Как тут молиться, когда одна беготня?

– Так ты не ходи в монастырь. Ходи на приход.
– Ты что? – испугалась. – Как без монастыря? В монастырях-то самая вера! Монахи же все неженатые. Непорченые. Они же только и молятся на этом свете. У них молитва! У них и благодать! А на приходе что? Ерунда одна. Я ходила как-то в простой храм. Нет. Там не то. Нету благодати. И исповедь там не умеют принимать.

Я исповедалась, говорю: «Муж мой неверующий, Бога не признает, правил святых не признает. Что делать?» Я его спрашиваю, священника: «Как надо поступить?» А он: «Как хотите, так и поступайте». Я говорю: «Послушание выше поста и молитвы. Как благословите, батюшка, так и поступлю». А он: «Хорошо. Благословляю вас, матушка. Благословляю с мужем вашим жить, всякий раз, как он этого от вас потребует». «Что значит всякий раз? А если во вторник или в четверг? А если Великим Постом?» «Всякий раз, как потребует».

Ну, я ему и сказала: «Если вы Устав нарушаете, то никакой вы не священник. Благодать священства Господь у вас забрал. Вам Устав никто не разрешал отменять. А вы так говорите, потому что вы такой же кобель, как и все мужики. У вас у всех одно на уме!» И ушла.

– Ушла?
– Ушла. В аду они там все сгорят. Туда и дорога! А я в Печоры уехала. Трудничать.

– А чего ты там делаешь? Ты ж там месяцами живешь.
– Я трудничаю. Работаю. Где благословят. Как спастись-то иначе? Вот во Славу Божию будем трудиться и спасемся. Я там и на коровнике. И в трапезной. И в просфорной. И территорию убираю. Где благословят… Послушание – первое дело! Труд и послушание.

Я некоторое время назад был в Москве. Стояло лето. Мне нужно было отдать им кое-какие книжки. До Лизы я не дозвонился. А Петя с детьми оказался на море. Он мне прислал сообщение, чтобы я книжки занес Лизиной маме, Лидии Семеновне, как раз это было недалеко от трех вокзалов.

Я шел между домов, по дворам и любовался необыкновенной московской растительностью. Над головой у меня, под высоким ярким, совершенно непетербуржским небом тянулись к нему ветки деревьев с невиданными для северного человека листьями. Листья имели очертания, которых в Петербурге не встретишь. Вроде бы клены, и не клены. Вроде бы каштаны, и не каштаны. Это был юг. Это было буйство зеленого цвета, вперемежку – зелень и небо. И воздух пряный, южный. И тут я поискал глазами и вошел в подъезд. Поднялся на третий этаж. Позвонил. Звонка не было. Еще позвонил, собрался постучать, но дверь подалась и открылась.

Я позвал. Никто не ответил. Я сделал шаг, еще, снова позвал. Молчание. Я огляделся.
В прихожей было серое небольшое окно. Напротив окна – вешалка. На ней, возле нее, под ней – всюду были свалены какие-то вещи. Женское драповое пальто. Зеленое кашне в огурцах. Серая легкая шляпа из хрущевских времен. Болоньевый плащ. Коричневый старый чемодан разбитый, перетянутый черным ремнем.

Я посмотрел на окно, оно было серым от грязи. На подоконнике пыль сворачивалась пухом.
Я пошел дальше. По коридору. Пол – наверное, это был паркет – был липким. Словно жир лежал на нем. Ботинки попискивали слегка, когда отклеивались от него при каждом шаге.

– Лидия Семеновна!
Я вошел в комнату. Там было так же серо. От серого грязного окна и серой жирной пыли на всём. Серый старый шкаф. Серый стол. Серые много месяцев не мытые чашки на нем. Серые стулья с набросанными на них тряпками. Серая тахта и серый человеческий силуэт на тахте.

– Лидия Семеновна!
Силуэт оторвался от подушки и попытался присесть. Я кинулся на помощь.

Женщина. Старая совсем бесформенная женщина в захудалом халате, таком же просаленном, как и всё вокруг, немного поднялась. Вокруг нее были засаленные простыни и мятое засаленное одеяло. Подушка под головой была в разводах и бурых пятнах.
Волосы ее были немыты и спутаны. Лицо было дрябло. Кожа, неровная, как апельсиновая корка, на щеках висела. Подбородок, покрытый редкой длинной седой растительностью, дрожал.
И запах. Сладко-горький густой запах висел в теплом спертом воздухе. И было от него не укрыться.

– Лидия Семеновна! – я закашлялся. – Петя сказал, что я могу оставить вам книжки для Лизы. Я тут проездом, из Питера, по делам, – посмотрел по сторонам, – я положу их тут, на стол. Для Лизы книжки, вы слышите?
– Д-да… Д-для Лизы? – голова ее тряслась.
– Для Лизы, Лидия Семеновна, вот здесь, на столе. А мне нужно бежать. У меня поезд.
– Д-для Лизы? Вы п-простите. Речь не очень слушается меня. Т-такая вот ст-тарость… В-вы Лизин д-друг?
– Я, Лидия Семеновна, их общий друг. Вы слышали, возможно… – я назвал себя.
– Н-не… н-не п-помню, – ей никак было не справиться с дрожанием головы, отчего тряслись подбородок и губы, – я м-мало п-помню. Т-такая ст-тарость, – повторила она. – Не м-могли бы в-вы п-подать мне чашку со стола?

Я положил книжки и взял чашку. Пальцы мои покрылись жиром.
– Позвольте, я ее помою.
– Пом-моете? Зач-чем? Но, впрочем, если хотите… Кухня справа, но т-там воды нет. Вы мож-жет-те сходить в ванную. Это слев-ва.

Приклеенный пальцами к чашке, я отворил указанную мне дверь, нащупал выключатель и зажег свет. Раковина тоже была серого цвета, покрыта серой жирной пленкой, и все шкафчики и стены тоже. Лишь унитаз отличался черно-коричневой ржавой сердцевиной, обрамленный деревянным коричневым стульчаком. Да еще серая ломаная трещина пронзала его из конца в конец. Воды в нем не было.
Чашку мыть было всё равно нечем, просто мочить ее под краном было бессмысленно, я вернулся в комнату.

Лидия Семеновна уже сидела достаточно уверенно на краю тахты и пыталась нащупать ногой лежавший возле нее тапок. Голова ее всё так же тряслась.

– Вы, может быть, не будете сразу убегать? – говорила она медленно, певуче, с трудом справляясь с некоторыми звуками. – Оставайтесь. Я с радостью напоила бы вас чаем. Мой зять, – она поморщилась, – перед отъездом завез мне продукты. И у меня есть даже кусочек вафельного тортика, – она вздохнула, посмотрела на меня и грустно улыбнулась. – Знаете, старушкам такие тортики покупают. И еще конфеты-подушечки. Это мой зять, – она снова поморщилась, – это он так меня снабжает. Без выдумки. Яйца, молоко, хлеб, сыр, колбаса, мясо какое-то. Вафельный тортик, – она пожала плечами.

– А ведь, знаете, – она что-то вспомнила, – а ведь я была категорически против, чтобы Лизанька выходила замуж за этого Петю. Он мне казался каким-то совершенно неблагона…– она с трудом выговорила, – неблагонадежным, – потом задумалась и глухо засмеялась и закашлялась, – ненадежным, вот как правильно. Ненадежным, как Лизанькин папа.

Мы недолго прожили. Я рассталась с ним, когда Лиза была еще совсем мала. Всё равно бы из него не было толку. Он был человек скучный… Этот Петя тоже ничем особенным себя не показал. Что это за мужчина? Ни жара в крови. Ни стремлений. Он даже жену не ревнует! Мужчина, который подчинил себя быту: дети, хозяйство, посуда, продукты. «Мы рождены для вдохновенья, для звуков сладких и молитв!» А что это за мужчина? «Лидия Семенна, я вам тортик вафельный купил…»

Ай… Не хочу про него. Скучно. Бедная моя Лиза! Как же ей тяжело!
Ну что, останетесь попить чаю?

– Нет-нет, спасибо, – живо представил я себе возможное чаепитие, – спасибо! У меня поезд. Я побегу. Всего вам… Всего доброго… – принялся я отступать из комнаты, – всего доброго, – уже дойдя спиной почти до двери, остановился. – А что же Лиза? Лидия Семеновна! Лиза-то ведь бывает у вас, наверное? Помогает?

– Ах, что вы? При чем тут Лиза?! Лизанька трудничает сейчас в Печорах. У Лизаньки такая интересная жизнь. Она нашла себя. Она трудничает. Она молится. Она читает. Ах, она путешествует по монастырям! Что вы… Она молится… Она путешествует… Она трудничает… Она молится… Она трудничает… Что вы… Она трудничает…

Я выбежал по лестнице на улицу. Пряный дух густых московских пестрых платанов понес меня из двора к вокзалу.
Новый рассказ Ильи Забежинского.