Секрет юности «еврейской бабушки» – Александры Бруштейн
Я должен признаться, что совершаю сейчас авантюрный шаг — пишу о книге, которую не прочел, хотя и обещал прочитать почти полвека назад.
Дело было так. Я ещё школьник, а по соседству живет моя однофамилица, очень уважаемая пенсионерка, основатель калининградской областной детской библиотеки – Фаина Исааковна Шапиро. Часто, на лавочке во дворе, мы, как это было принято в те годы среди евреев, беседуем о литературе. Фаина Исааковна даёт мне почитать из своей домашней библиотеки серые тома собрания сочинений Жюля Верна, которого я очень люблю, несмотря на то, что он был антисемитом.
Однажды она показывает толстую красную книгу с золотыми полосами и зигзагами — так оформлена «Золотая библиотека детской литературы», и я знаю – под такой обложкой должно содержаться что-то интересное, но отвечаю, что трилогия про еврейскую девочку потом, а сейчас – Жюль Верн. И вот прошла почти целая жизнь, я уже не подросток, а до той толстой книги руки все не доходили.
20 сентября исполнилось пятьдесят лет, как умерла писательница Александра Яковлевна Бруштейн (1884—1968), автор трилогии «Дорога уходит в даль», которой зачитывается уже не одно поколение юных, и не только юных читателей.
Александра Бруштейн в молодости и в возрасте
Есть такое понятие — «автор одного произведения». Например, Александр Грибоедов с его комедией «Горе от ума», или Илья Ильф и Евгений Петров, которые кроме дилогии о великом комбинаторе ничего особенного ни вместе, ни порознь не написали. Обычно так случается, когда в молодости автор вдруг ловит какую-то волну вдохновения и взлетает на ней так высоко, что уже невозможно повторить этот взлёт, как невозможно повторить молодость.
Такие произведения обычно становятся культовыми, их читают, перечитывают, растаскивают на цитаты, которыми обмениваются, как паролями, с другими фанатами этой книги или пьесы.
То же можно сказать и о книге Александры Бруштейн, но нужно понимать — эту толстенную, но при этом увлекательную, остроумную и жизнерадостную книгу писала бабушка, разменявшая восьмой десяток лет жизни и почти ослепшая. Но это же надо сохранить в себе память не только о событиях, но и о чувствах и переживаниях детства и юности, суметь в семьдесят пять лет писать таким языком, что читатель верит, будто слушает рассказ девочки-подростка!
Трилогия Александры Бруштейн — «Дорога уходит в даль…» (1956), «В рассветный час» (1958), и «Весна» (1961) — это типичный образец классического «романа воспитания», повествования о становлении личности. Напрашивается сравнение с трилогией Льва Толстого «Детство», «Отрочество» и «Юность». Вот интересная деталь: на первой странице книги про Коленьку Иртеньева появляется учитель Карл Иванович, а в первых строках истории Сашеньки Яновской мы узнаем, что няня — фрейлейн Цецильхен из Кёнигсберга — дура. Но если «матёрый человечище» Толстой автобиографической книгой начинал свой творческий путь и закончил его нравоучителем-резонером, то «еврейская бабушка» Бруштейн написала любимую книгу советского юношества на склоне лет, уже будучи матёрым советским писателем.
Александра Яковлевна была автором далеко не одного произведения, в ее творческом багаже накопилось более шестидесяти пьес, среди которых инсценировки классики — «Дон Кихот» и «Хижина дяди Тома», мемуарные книги, но всё её творческое наследие практически забыто (может быть, незаслуженно), однако же, вновь и вновь издаётся трилогия о детстве, отрочестве и юности Сашеньки Яновской — девочки из еврейской семьи. И что удивительно, в советские годы, когда «еврейский вопрос» было не принято задавать вслух, все переживали за героиню книги, сталкивавшуюся с антисемитизмом, знакомились (по третьей части трилогии) с обстоятельствами «дела Дрейфуса», бурно осуждавшимися в интеллигентной еврейской семье из литовско-еврейско-белорусского города Вильно.
А реальная эта семья знаменита не только Александрой Бруштейн, если «погулять» по Википедии, то можно найти статьи, посвящённые нескольким представителям этой семьи.
Отца писательницы, главу семейства, являющегося прототипом Яновских, описываемых в трилогии, звали Яков Иехильевич (Ефимович) Выгодский (1857–1941).
Семья Выгодских и ее глава — Яков Иехильевич (Ефимович)
Он родился в Бобруйске, в хасидской семье и был яркой личностью — врачом, автором книг на идише, общественным деятелем. Окончил Военно-медицинскую академию, с 1884 года работал в Вильно, был главврачом еврейской больницы. Во время Первой мировой войны и германской оккупации, на некоторое время отправлен немцами в лагерь за то, что призывал не платить наложенную немцами контрибуцию. В 1918-19 годах входил в литовское правительство как министр по еврейским делам. Когда после окончания советско-польской войны Вильнюс отошёл Польше, Выгодский был избран в польский Сейм от блока национальных меньшинств и был переизбран в 1928 году. В 1940-м организовывал помощь еврейским беженцам из оккупированной немцами части Польши. Сразу после оккупации 24 июня 1941 года Вильнюса гитлеровскими войсками, Выгодский вошел в состав юденрата, но после того, как стал протестовать против проводимой немцами политики, 24 августа был арестован и умер в Лукишкской тюрьме в конце 1941 года.
Брат Якова Иехильевича, Гавриил (1863—1939), был видным советским офтальмологом. Сразу оговорюсь, что нет никаких сведений о родстве с этими Выгодскими, выдающегося советского психолога Льва Выготского, который на самом деле был тоже Выгодский, и также был родом из Белоруссии. И ещё у Якова Иехильевича была знаменитая внучка, дочь Александры Бруштейн. Но сначала нужно сказать о зяте — муже писательницы. Это был заслуженный деятель науки РСФСР, профессор – Сергей Александрович (Израилевич-Мовшевич) Бруштейн (1873—1947), основатель и директор Государственного физиотерапевтического института в Ленинграде, один из основоположников советской физиотерапии и организаторов системы усовершенствования врачей.
Ну, а дочь Сергея и Александры — Надежда Бруштейн (1904—1979) — балетмейстер, хореограф и педагог, Народная артистка СССР, Лауреат Сталинской премии третьей степени, Герой Социалистического Труда, основавшая Государственный академический хореографический ансамбль «Берёзка» имени Н.
С.Надеждиной. На всякий случай нужно пояснить, что Надежда Бруштейн и Надежда Надеждина — одно и то же лицо. Вот в какую даль завела дорога, начавшаяся в еврейской семье.
Книжный континент: Александра Бруштейн: феномен писательницы
24 августа — день рождения известной русской писательницы и драматурга Александры Яковлевны Бруштейн. Лучшую свою книгу – «Дорога уходит в даль», которой зачитывались многие поколения советских детей, она завершила, будучи в почтенном возрасте, абсолютно глухой и почти слепой, надиктовывая главы секретарю. Но в этой книге по страницам скачет, смеясь, живая девочка, совершенно не постаревшая за последние шестьдесят лет. Писательская карьера Александры Бруштейн и судьба её книги — одна из самых больших загадок ХХ века. Потому что совершенно невозможно представить, что воспоминания о жизни девочки из еврейской семьи, росшей в конце ХIХ века, станут абсолютным бестселлером, на который в библиотеках выстроятся многомесячные очереди.
Будущая писательница родилась в Вильно, став первым ребенком врача, писателя и гуманиста Якова Выгодского и Елены, дочери театрального врача Семена Ядловкина. Её отец был одним из докторов-подвижников, которые стремились, в первую очередь, помочь пациенту, не выясняя национальности, политических взглядов и финансового положения больного. Выгодского приглашали к самым богатым и знатным пациентам Вильно, а он успевал и работать в городской клинике, и помогать неимущим. Бруштейн вспоминала: отец уставал так, что у него тряслись руки, и матери приходилось резать ему еду.
Неожиданно для всех в 17 лет вышла замуж за 28-летнего доктора
Сергея Бруштейна, уже тогда известного физиатра. «Встретил девочку —
удивительную. С этой — не заскучаешь…»,
— так писал он о жене. Очень
скоро в семье Бруштейнов родились дети, сын Михаил и дочь Наденька. И все
как-то стало ладно складываться, очень уж благополучно. На карьеру мужа не
повлияла даже революция 1917 года. Он был востребованным специалистом,
возглавил Государственный институт физиатрии. Сын возглавил кондитерский завод «Красный
октябрь» и с увлечением разрабатывал новую рецептуру конфет. Дочь стала
артисткой, организовала собственный ансамбль и с успехом выступала. Да и сама
Александра нашла себя в драматургии. Она
стала писать пьесы – и оригинальные, и по мотивам известных европейских
авторов. Они ставились на разных сценах. Нельзя сказать, что с огромным
успехом, но, тем не менее, ставились. А еще с неиссякаемым энтузиазмом
бросилась строить новое общество. Только в Петрограде она открыла 117 школ и
кружков по ликвидации безграмотности.
Вот в какую даль завела дорога, начавшаяся в еврейской семье. Все
эти удары тяжело перенесла и сама Александра Бруштейн. Она катастрофически
быстро стала терять зрение и слух, но это лишь подстегивало ее, заставляя
работать все больше и больше. Она словно торопилась успеть закончить главную
книгу своей жизни – трилогию… Трилогия
Александры Бруштейн «Дорога уходит в даль…» стоит особняком в детской
литературе. Три автобиографические повести «Дорога уходит в даль…», «В
рассветный час» и «Весна» – не только о взрослении маленькой пытливой девочки
Сашеньки Яновской, прототипом которой стала сама писательница, но и о её семье,
о родном городе Вильно в конце ХIХ века. Читать
о Сашеньке Яновской, её папе и маме, няньке Юзефе, подругах по гимназии,
докторе Рогове, торговке бубликами Хане, безногом художнике, летчике Древницком
и других — интересно и детям и взрослым, и мальчикам и девочкам. Эта книга
стала настоящей сенсацией. Подростки страны Советов читали книгу взахлеб, а в
библиотеках занимали очередь, чтобы почитать «Дорогу.
..». В
чем секрет популярности книги? Конечно же, это роман воспитания, каких много
было в советской литературе — «Кондуит и Швамбрания», «Республика ШКИД», «Белеет
парус одинокий» и т. д. Но в рамки классической детской литературы это
произведение не умещается. Поэт
Дмитрий Быков в статье о «Дороге…», назвал её книгой без правил. Внежанровой,
вневременной, не имеющей гендерной ориентации и возрастных ограничений. Александра
Бруштейн – писательница, тонко
чувствующая детскую психологию, прошедшая через многие жизненные тяжбы, но не
сломленная ими. Ее «Дорога уходит в даль», вышедшая в 1956 году, до сих пор
издается и читается не только детьми, но и взрослыми.Бруштейн Александра
АЛЕКСАНДРА ЯКОВЛЕВНА БРУШТЕЙН
(Выготская)
Даты жизни: 11 августа 1884- 20 сентября 1968
Место рождения: город Вильно, Российская империя (ныне г. Вильнюс, Литва)
Русская советская писательница и драматург
Известные произведения: «Дорога уходит в даль…», «В рассветный час», «Весна», «Цветы Шлиссельбурга», «Вечерние огни»
В русской детской литературе двадцатого века важное место занимает одна из талантливых писательниц.
Александра Яковлевна Бруштейн — драматург и автор многочисленных книг и рассказов для детей.
Молодая семья доктора и общественного деятеля Якова Иехильевича Выгодского и дочери театрального врача Елены Семеновны Выготской (в девичестве Ядловкина) жила в городе Вильно Российской империи. Там у них 11 августа 1884 года родилась дочь — Александра Яковлевна Бруштейн. Биография этой девочки впоследствии преисполнится невзгодами, болезнями и горем. Ей придется пережить смерть отца, сына и мужа.
Девушка окончила Бестужевские высшие женские курсы в Петербурге. Сашу притягивала революционная деятельность. Уже во время учебы в институте она приобщилась к организации, которая оказывала помощь ссыльным и заключенным. А также учила простых рабочих читать и писать. Побывала во Франции и Цюрихе, куда съезжались все революционеры. А после революции 1917-го года Александра Яковлевна Бруштейн вместе с другими революционерами начала строить новое общество. Она открыла более ста школ и кружков по ликвидации безграмотности населения.
Одновременно готовила репертуар для детского театра.
В 17 лет будущая советская писательница вышла замуж за доктора-физиатра Сергея Бруштейна, который был старше ее на десять лет. Вскоре, в 1904-ом году, у них появилась дочь Надежда Сергеевна Надеждина. Она стала балетмейстером и создала ансамбль народного танца «Березка». Через три года родился сын Михаил Сергеевич Бруштейн — инженер-механик, а позже и главный инженер фабрики «Красный октябрь». Ему принадлежит ряд изобретений в кондитерстве.
Александра Яковлевна страдала заболеванием слухового аппарата. С годами ее глухота усиливалась. О своей жизни писательница позже напишет автобиографическую книгу «Дорога уходит в даль».
Скончалась 20 сентября 1968 года в Москве. Похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище.
Александра Яковлевна — автор более шестидесяти пьес для детей. Среди них наиболее известными являются «Голубое и розовое», «Май», «Так было». Она же была автором инсценировок по известным книгам «Дон Кихот» (1928), «Жестокий мир» по Диккенсу (1954) и «Хижина дяди Тома» (1948).
Некоторые произведения автора издавались под псевдонимом Александры Яковлевны Нирге.
Приглашение к чтению: читаем книги Александры Бруштейн
Александра Бруштейн — Свет моих очей… читать онлайн
Александра Яковлевна Бруштейн
Свет моих очей…
Труден конец человеческого пути. И всего тяжелее — последние, вечерние версты!
Ноги устали ходить-шагать. Знобко от надвигающейся ночной прохлады. Неуютно, одиноко. И всего тяжелее — темно.
Вот тут и зажигаются они, вечерние огни. Иные светят из прошлого, — их зажигает память. Другие приветно горят из вчерашнего. Есть такие, что сверкают совсем рядом — из нынешнего. Но самые дорогие те, что угадываются в завтрашнем!
Вечерние огни снимают усталость, прогоняют холод, темноту, неуют. Потому что за ними — люди!
Здравствуйте, люди!
Часть первая
Двадцать лет назад (1940 г.)
Час ранний, но в палате уже совсем светло. Солнце заглядывает в окно.
Лучи его движутся по стенам, словно шарящие, нащупывающие пальцы слепых.
В нескольких шагах от меня спит девочка Галя. Ей три года. Анна Ивановна, ее мать, — еще молодая (Галя — первый ребенок). Анна Ивановна не спит. Когда бы я ни проснулась, я вижу ее сидящей на кровати рядом со спящей Галей. Сидит Анна Ивановна все в одной позе — охватив руками колени, все с тем же выражением в глазах.
Сейчас, заметив, что я не сплю, Анна Ивановна показывает мне на Галю: девочка, еще не проснувшись, ощутила тепло от заигравшего солнечного зайчика и бессознательно шевелит плечиками, славно подставляет их лучу.
— Мама… — бормочет Галя спросонья. — Ты тут?
— Тут, доню, тут.
— Еще ночь, мама? Темно?
Мать беспомощно смотрит на солнце, все щедрее заливающее нашу палату.
— Темно… — говорит она. — Темно… Ночь…
Гале темно в это ясное утро. Ей всегда будет темно, как ночью. Два месяца назад веселая здоровая девочка нечаянно опрокинула на себя чайник с кипятком.
Зрение к ней никогда не вернется.
Отец Гали, железнодорожный техник, человек с больным сердцем, не вынес этого несчастья: его похоронили неделю спустя. Товарищи его, железнодорожники, вспомнили: говорят, в Одессе академик Филатов возвращает слепым зрение. Они снарядили Анну Ивановну с Галей в Одессу. До такой степени смутно было представление самой Анны Ивановны и окружающих о существе открытий Филатова, что она приехала в Одессу, в Офтальмологический институт, с твердым предложением: пусть вынут один из ее здоровых, зрячих глаз и «перешьют» его Гале… «Ну, будем обе кривые». С горем услыхала Анна Ивановна, что таких операций ни академик Филатов, ни другой кто в мире не делает. Слепота Гали — сказали ей — при сегодняшнем состоянии медицинской науки не поддается никакому лечению.
Сегодня Анна Ивановна с Галей уезжают из Одессы. Домой. Ни с чем.
Между тем Галя, лежа в кровати, подставляет солнечному лучу сонное личико в спутанных кудрях.
— Ночь, мама? — спрашивает она снова.
— Опять лампа спортилась? И у соседей тоже спортилась?
— И у соседей тоже…
— А почему тепло, мама? Печка топится?
— Печка, да… Печка топится.
Галя вдруг пугается.
— А чайник? Чайник на печке? Убери, мама!
— Нету чайника. Убрала я его, доню, тот чайник несчастный.
— Совсем выбрось! На помойку! — волнуется Галя.
Несколько минут мы молчим.
— Расскажите еще раз… — просит Анна Ивановна. — Про того слепого расскажите!
— Про Николая Островского?
— Нет. Островский — тоже замечательно. Но ведь он ослеп, когда уже взрослым был. А вы про того академика расскажите!
Рассказываю — в который раз за эти дни! — о замечательном советском математике, академике Л.С. Понтрягине. Он ослеп в детстве так же, как и Галя, при сходных обстоятельствах. Но слепота не помешала ему стать виднейшим ученым с мировым именем. Конечно, в основе этого лежат гениальные способности, такие даются лишь одному человеку из многих миллионов. Однако не мало, вероятно, помогла в жизни Л.
С. Понтрягина его удивительная мать с ее ежедневным, ежечасным самоотвержением.
— И вы их сами видели? Своими глазами?
Да, я видела их сама в крымском санатории «Батилиман». Каждый день и по нескольку раз в день встречала я эту неразлучную пару — сына с матерью.
Анна Ивановна слушает меня с жадностью. В ее положении такие рассказы — кислород, помогающий дышать в несчастье. Если Л.С. Понтрягину слепота не помешала подняться на такие высоты, то, может быть, и Галя сможет чему-нибудь научиться, занять хотя бы самое скромное рабочее место в жизни. И если мать Л.С. Понтрягина стала для сына другом и помощником, то, может быть, это удастся и ей, Анне Ивановне?
Тем временем встала и подошла к нам другая наша соседка по палате — Соня Герчик.
— А что вы думаете? — говорит Соня. — Если кто слепой, так ему уже и жизни нету? Ложись и помирай, да? Ну, так посмотрите на меня. Хорошенечко смотрите, — не стесняйтесь, я же вас не вижу.
Смотреть на Соню горестно.
Она молодая, но такая безобразная, что даже удивительно! Все у нее четырехугольное: голова, фигура, лицо, нос. Рот и то какой-то квадратный.
— Насмотрелись? — спрашивает Соня с горьким юмором. — И бельма мои разглядели? На обоих глазах, на обоих! Я с пяти лет слепая. Прямо я вам скажу, я такая несчастная, аж просто от людей стыдно… Ну и что? Плачу я, жаловаюсь я? Борони боже. Я работаю. В аптеке, да. И зарабатываю, и люди меня уважают… Пристали ко мне товарищи: «Поезжай, Соня, до того Филатова! Поезжай да поезжай!» Вот и съездила… — добавляет Соня с неожиданной горечью. — Вот именно можно сказать: съездила, сукина дочь!
— Не помог вам Филатов?
— Он может помочь, только если может. А если не может, так уж не может. Такие бельма, как у меня, он не может… Но я не жаловаюсь, борони боже! Покаталась на поезде — и годи! Теперь вернусь до своей аптеки, опять буду работать… Я все это к тому говорю, чтобы вы слыхали, как вас? Анна Ивановна: Вы меня слышите?
— Слышу.
— У вас, конечно, сердце рвется через Галочку вашу.
Ничего, подрастет, научится чего-нибудь делать и будет человеком. Будет человеком, попомните мое слово!.. Где ты тут, Галочка? Дай ручку тете Соне!
И Галочка, — она обычно жмется к матери и неохотно идет к чужим, — доверчиво протягивает ручонки к Соне.
— Соня, а куда мы с тобой пойдем? Темно ведь…
— Ничего. Я привыкла, чтобы темно. Я оринтироваюсь… — успокаивает девочку Соня. — Мыться пойдем! Ушки вымоем, и шейку, и ножки, и побрызгаемся немножко, да, Галочка?
Ловко и свободно двигаясь, как привычно слепая, Соня уносит Галочку в умывальную комнату. Анна Ивановна неотступно идет за ними.
Александра Бруштейн: гимназистка из дореволюционного Вильно
В сознании детей эта книга укоренилась сильнее, чем «Тимур и его команда» Гайдара, а цитатами из неё обменивались чаще, чем фразами из «Швамбрании» Льва Кассиля. Можно сказать, что Бруштейн воспитала целое поколение, и как у неё это получилось — самая настоящая загадка.
У трилогии «Дорога уходит в даль.
..», написанной в конце 50-х годов прошлого века, до сих пор множество почитателей и даже фанатов, хотя современные подростки об этой книге уже почти не знают.
Когда Александра Яковлевна работала над «Дорогой…» — по сути, первой своей книгой, она уже практически не слышала и почти ослепла. Но поверить в это совершенно невозможно — по страницам скачет, смеясь, живая девочка, совершенно не изменившаяся за шестьдесят пять лет.
Писательская карьера Александры Бруштейн и судьба её книги — одна из самых больших загадок ХХ века. Хотя, казалось бы, в её личности, текстах и биографии ничего загадочного нет. Более того, они — пример редкой недвусмысленности, и даже само слово «тайна» не вяжется с её удивительно простой и чистой судьбой.
И всё же её трилогия — загадка, уникальный феномен. Потому что совершенно невозможно было представить, что воспоминания о жизни девочки из еврейской семьи, росшей в Вильно в конце ХIХ века, станут абсолютным бестселлером, на который в библиотеках выстроятся многомесячные очереди.
Кто предсказал бы, что книги о деле Дрейфуса и процессе мултанских вотяков разойдутся на цитаты? Что Сашенька Яновская станет лучшей подругой и ровесницей миллионов советских подростков, которые сначала будут жадно ждать каждой новой книги о её взрослении, а потом бесконечно, до дыр зачитывать эти три тома.
Почему же эта история стала такой невероятно популярной? Откуда в 70-х — 80-х годов прошлого века возник такой горячий такой интерес к судьбе еврейской девочки, взрослеющей на рубеже столетий, на границе польской, белорусской, русской и еврейской культур?
Александра Бруштейн родилась 11 августа 1884 года в семье доктора, общественного деятеля и писателя на идише Якова Иехильевича (Ефимовича) Выгодского и его жены Елены Семёновны Выгодской (в девичестве Ядловкиной) — девушки из ассимилировавшейся еврейской семьи.
Это удивительно тёплая, дружная и любящая семья, и сама писательница говорит о том, что когда она думает о большой и крепкой семье, ей на память приходит именно этот семейный вечер.
Отец Саши был одним из докторов-подвижников, которые стремились в первую очередь помочь пациенту, не выясняя национальности, политических взглядов и финансового положения больного. Выгодского приглашали к самым богатым и знатным пациентам Вильно, но он успевал и работать в городской клиникем — помогать неимущим.
Бруштейн вспоминала: отец уставал так, что у него тряслись руки, и матери приходилось резать ему еду. И Саша, и появившийся через несколько лет сын Семен, воспитывались на живом примере, как надо относиться к людям, как помогать им — искренне и бескорыстно.
Отношения с дочерью у Якова Ефимовича были особенные и здесь лучше предоставить слово самой Александре Бруштейн.
Вот отрывок из «Дороги»:
«Папа обнимает меня, я крепко прижимаюсь к нему. Вероятно, это одна из тех минут, когда мы особенно ясно чувствуем, как сильно любим друг друга…»
Но именно здесь, в этом месте, писательница Бруштейн внезапно прервет свое повествование.
«Папа мой, папа!.
. Через пятьдесят лет после этого вечера, когда мы с тобой „кутили“, тебя, 85-летнего старика, расстреляли фашисты, занявшие город. Ты не получил даже того трехаршинного домика, который тебе сулила Юзефа, и я не знаю, где тебя схоронили. Мне некуда прийти сказать тебе, что я живу честно, никого не обижаю, что я тружусь и хорошие люди меня уважают… Я говорю тебе это здесь».
Но случится эта трагедия ещё не скоро, а пока Саша растёт среди удивительных людей и впитывает всё то, что её окружает – теплоту, любовь, и принципы – истового труженичества, высокой культуры и безукоризненной порядочности.
Неожиданно для всех в 17 лет Саша вышла замуж за 28-летнего доктора Сергея Бруштейна, уже тогда известного физиатра и уезжает в Петроград.
Их сын Михаил впоследствии стал главным инженером на фабрике «Красный октябрь», дочь Надежда создала знаменитый ансамбль народного танца «Березка».
После 1917 года Александра Бруштейн с неиссякающим энтузиазмом бросилась строить новое общество.
Только в Петрограде она открыла 117 школ и кружков по ликвидации безграмотности. Написала более 60 пьес для детей и юношества — оригинальных и переложений классиков от Диккенса до Сервантеса. Пьесы пользовались успехом, впрочем, не слишком громким.
В целом судьба Александры и её близких по тем временам складывалась удачно — её печатали, хвалили, муж возглавлял Государственный институт физиотерапии, сын изобретал новые рецепты конфет, дочь ставила сольные номера в театре. Никто не пострадал от репрессий, никого не притесняли.
Но ничто и не предвещало, что вполне заурядный драматург вдруг станет автором удивительной книги.
Судьбы семьи изувечила война. В 1941 году после оккупации Вильно-Вильнюса погибли отец и мать Саши — Яков и Елена Выгодские. Сын Михаил трудился в тылу, напряженная работа вызвала тяжелую болезнь сердца. Дочь Надежда с фронтовой бригадой гастролировала на передовой и уцелела чудом. Муж возглавил кафедру физиотерапии в Новосибирске, в эвакуации, и через два года после Победы тоже скончался от сердечного заболевания.
У самой Александры Яковлевны тяжелые переживания «ударили по глазам» — почти глухая писательница начала стремительно терять и без того слабое зрение. И… стала работать ещё больше.
Первый том трилогии «Дорога уходит в даль» опубликовали в 1956 году. И книга за считанные годы сама, без рекламы или раскрутки, стала всесоюзным бестселлером.
Все события, описанные в книге достоверны, большинство её героев жили на самом деле. Бруштейн рассказывала о том, что видела и слышала, не позволяя себе неправды даже в мелких деталях. «Дорога» изумительно написана. Её раздергивают на цитаты, безупречно точно описывающие те или иные события жизни, причем у каждого фаната набор цитат свой. «Умалишотка!». «Моя семейства». «Какое глупство, Юзефа!».
На юбилейном вечере, посвящённом 80-летию Александры Бруштейн, большой зал Дома литераторов не вмещал всех желающих. Говорят, вместо 700 человек поздравить писательницу пришло полторы тысячи.
Александра Яковлевна была растерянной, взволнованной, то ли плачущей, то ли смеющейся — издали, из зрительного зала, не разберешь.
А зал веселился, хохотал, аплодировал. Юбиляршу приветствовали Леонид Утесов и Сергей Образцов, звучал записанный на пленку голос Корнея Чуковского.
В ответной речи на своём 80-лети Бруштейн скажет удивительные слова:
«Я сейчас всем друзьям и товарищам, которые находятся в зале и которых здесь нет, даю торжественное обещание: пока я жива, пока я дышу, пока у меня варит голова, пока не остыло сердце, — одним словом, пока во мне старится „квартира“, а не „жилец“, — до самого последнего дня, последнего вздоха…»
izbrannoe.com
РГАЛИ. Александра Бруштейн — Год Литературы
Текст и коллаж: ГодЛитературы.РФ
На фото: Александра Бруштейн [1901]; Похвальный лист Виленского Мариинского высшего женского училища, выданные А. Я. Бруштейн/РГАЛИ
Александра Яковлевна Бруштейн — русская советская писательница и драматург — родилась 23 августа 1884 года.
Из лекции Дмитрия Быкова «Сто лет ― сто книг»:
«Мы поговорим сегодня об Александре Яковлевне Бруштейн, авторе самой знаменитой советской детской книги «Дорога уходит в даль…».
Я говорю о ней именно как о самой знаменитой, потому что Бруштейн укоренилась в сознании советских детей гораздо глубже, чем даже Гайдар с его почти гениальной «Судьбой барабанщика» или «Тимуром». И помнят ее лучше, и цитатами из нее обмениваются чаще, чем цитатами из Кассиля, скажем, — даже из «Кондуита и Швамбрании».
Бруштейн воспитала, без дураков, целое поколение.
Как у нее это получилось, я до сих пор не понимаю. Хотя слово «тайна» не вяжется с ее ясной, удивительно простой и чистой судьбой. Я действительно не понимаю, как это случилось, каким образом трилогия, три романа из жизни девочки, живущей в Вильно на рубеже Российской Империи и на рубеже веков, на границе двух столетий, на границе польского, белорусского, русского и еврейского ― каким образом эта история стала такой знаменитой.
<…>
Это невероятно яркая вещь, как переводная картинка, но не в этом же только дело, наверно?
Я очень долго думал, почему «Дорога уходит в даль…» стала любимой книгой моего поколения и всех последующих.
Её так долго, как и всю советскую литературу, не переиздавали, а она хранилась у нас в домах, мы ее читали. Она еще и вышла довольно неудобным образом: сначала первая часть трилогии, потом первые две в одном томе ― «Дорога уходит в даль…» и «В рассветный час». Потом отдельно вышла «Весна», я помню, как все друг у друга брали почитать эту «Весну», как ее не могли достать.
<…>
Во многом тут, конечно,
сработал опыт Бруштейн, которая была драматургом. Она написала несколько изумительных пьес.
Став ее абсолютным фаном, я эти пьесы везде искал и нашел книгу ее драматургии, почти наизусть знал ее замечательную пьесу в стихах «Тристан и Изольда», изумительную. «Согрей, земля, дыханьем материнским озябшие сердца твоих детей».
Иточник: tvrain.ru
Биографический календарь по датам рождения
24 августа родилась Александра Яковлевна БРУШТЕЙН (1884-1968), русская писательница, драматург, одна из основателей советского детского театра
Не раз доводилось встречать людей, вспоминавших трилогию «Дорога уходит в даль…» с самыми тёплыми чувствами.
Семидесятилетняя Александра Бруштейн, полуглухая и полуслепая, работая по два часа в день (иначе ей грозила полная потеря зрения), так скрупулёзно и с такой любовью воссоздала всю атмосферу дореволюционного Вильнюса (Вильно), с таким количеством деталей и деталек, что не поддаться их очарованию и не оценить этот писательский подвиг невозможно.
Говорят, на склоне лет в памяти особенно ярко встают события и образы детства. Александра Яковлевна не забыла ни одну мелочь, ни один штрих из того времени и с удивительной живостью воспроизвела их в своей книге, где нет головокружительного действия и умопомрачительных приключений, но есть простая человеческая жизнь, симпатичные люди и достоверный портрет ушедшей эпохи.
А.Копейкин
24 августа родился Сергей Анатольевич СЕДОВ (р. 1954), русский писатель
Похож, похож… Так и хочется процитировать классика: «Себя как в зеркале я вижу…».
Собственно, это вовсе не мой портрет.
Это всего-навсего иллюстрация Николая Воронцова к седовским «Сказкам про мальчика Лёшу».
«Жил-был мальчик Лёша, — начинается сказка. — Он умел превращаться во всё, во всё!»
Эх, если б вы знали, как мне всегда хотелось во что-нибудь превратиться!.. Хоть в тигра, хоть в ласточку, хоть в воздушный шарик…
Но что это я всё о себе да о себе? День рождения вообще-то у Сергея Седова.
Извините, к слову пришлось. Точнее, к герою, с которым у нас очень много общего. А вот с самим Седовым, его литературным отцом, у меня, если честно, довольно долго вообще не складывались отношения. То ли книжки попадались не те, то ли время было такое, когда хорошая детская литература издателям была не нужна, зато насущно требовались пересказы разной литературной классики, к которым, что греха таить, и Сергей Анатольевич успел приложить руку.
Лёд в наших отношениях был сломан, когда появились сказки про мам и про королей, замечательные сказки «Детского мира» и когда я, наконец, добрался до сказок про мальчика Лёшу, впервые изданных ещё в начале 1990-х.
Вот тогда я и осознал до конца правоту улыбчивой Марины Москвиной, которая как-то сказала: «Сергей Седов — это великий сказочник современности, но чует моё сердце, что по нему плачет вечность».
А.Копейкин
24 августа родился Дмитрий Николаевич КАРДОВСКИЙ (1886-1943), русский художник, книжный график
Достижения Дмитрия Кардовского в книжной графике были столь весомы и значительны, что исследователи нередко посвящали целые статьи какой-то одной оформленной им книге. Статьи обычно так и назывались: «“Каштанка” в рисунках Кардовского» или «Иллюстрации Кардовского к “Робинзону Крузо”», наконец, просто — «Театр одной книги» (это о грибоедовском «Горе от ума» 1913 года выпуска).
Последнее из упомянутых изданий являет собой настоящее чудо полиграфического искусства начала прошлого века (необходимо заметить, что в рождении этого чуда принимал также участие Г.И.Нарбут): «Книга сделана почти идеально», — писала искусствовед И.
Вадимова. А иллюстрации!.. «Упоительно любовно и внимательно вырисовывал художник реалии московского дома грибоедовского времени, вазы, подсвечники и кувшины, стоящие на каминах, мебель, украшенную бронзовыми накладками, розовые обои с переплетающимися зелёными гирляндами, цветные стёклышки в дверях, миниатюрные портреты в рамах, висящие по стенам… Всё абсолютно достоверно, можно не сомневаться в том, что выглядело почти всё именно так. Мирискусническая «ретро-мечта» украсила и умиротворила этот мир. Соответствие тщательно костюмированных персонажей этому изысканно-стильному миру создаёт особую органичность мира иллюстраций Кардовского».
Принципов правдиво-реалистического (иногда с оттенком импрессионизма) изображения книжных героев и обстановки, в которой они действуют, Дмитрий Николаевич придерживался и в других своих работах, будь то иллюстрации к произведениям Н.В.Гоголя, И.А.Крылова, Л.Н.Толстого, И.С.Тургенева или А.П.Чехова. Между прочим, специалисты всерьёз полагают, что именно Кардовский «первым из русских художников понял и оценил гений Чехова» (О.
Подобедова), а сам Дмитрий Николаевич своей работе над прозой великого русского классика посвятил отдельную статью «Как я рисовал иллюстрации к “Каштанке” А.П.Чехова».
А.Копейкин
Книги Александра Бруштейн читать онлайн бесплатно
ФИО: Александра Бруштейн
Родилась: 12 августа 1884 г., Вильно, Российская Империя
Умерла: 20 сентября 1968 г., Москва, СССР
Александра Яковлевна родилась 12 августа1884 года в Вильнюсе. Ее отец Яков Выгодский был врачом и общественным деятелем, министром по еврейским делам Литовской республики и депутатом польского сейма.Он автор книг — «Юнге йорн» («Молодые годы»), «Ин штурм» («В бурю», 1926 г.), «Ин геэнем» («В аду», 1927 г.), «Ин Самбатьен» («На реке Самбатион» », 1931). В 1941 году во время немецкой оккупации Вильнюса был заключен в тюрьму, где умер.
Окончила бестужевские высшие женские курсы. Участвовала в революционном движении, работала в организации «Политический красный крест помощи политическим заключенным и ссыльным революционерам» (1907-1917). После Октябрьской революции участвовала в кампании по обеспечению безграмотности, организовывала в Петрограде школы грамоты, занималась созданием репертуара для детских театров.Еще будучи гимназисткой, она была репетитором и преподавала на бесплатных вечерних курсах для рабочих. В течение 10 лет с 1907-го по 1917-й год она состояла членом Петербургской подпольной организации «Политического красного креста помощи политическим заключенным и ссыльным революционерам». Во время гражданской войны Александра Яковлевна была лектором фронтового театра, а после Октябрьской революции вела культурно-просветительскую работу среди населения. Ее литературная деятельность началась с начала века — стихи, очерки, переводы.В 1922 году в Петрограде была впервые поставлена ее пьеса «Май». Ею написано свыше 60 пьес, которые шли в столичных и периферийных театрах, в том числе инсценировки классических произведений: «Дон Кихот», «Хижина дяди Тома», «Тристан и Изольда», «Жестокий мир» (по Ч.
Диккенсу), пьесы о дореволюционной русской гимназии («Голубое и розовое»), о событиях начала 20 века. Принимала активное участие в организации и работе детских театральных коллективов в Ленинграде и Москве в 1920-х и 30-х годах и в создании драматического репертуара для детей.Бруштейн — автор воспоминаний о театральной жизни России конца 19-го и начала 20-го века. Создала более 60 пьес, главным образом для детей и юношества, и оригинальных обработок классики. Наиболее известна автобиографическая трилогия «Дорога уходит в даль…»: «Дорога уходит в даль…» (1956), «В рассветный час» (1958), «Весна» (1961) (См. Здесь её подробнейший рассказ о деле Дрейфуса). Автор книги театральных воспоминаний «Страницы прошлого» (1952). Сборник пьес издан в 1956 году. Умерла 20 сентября 1968 года в Москве.Дочь — Надеждина, Надежда Сергеевна (1908–1979), балетмейстер.
Биография и книги автора Бруштейн Александра Яковлевна
Об авторе
Александра Яковлевна Бруштейн (12 (24) августа 1884 года, Вильно, Российская империя — 20 сентября 1968, Москва, РСФСР) — русская советская писательница и драматург.
Александра Яковлевна родилась 12 августа1884 года в Вильнюсе.Ее отец Яков Выгодский был врачом и общественным деятелем, министром по еврейским делам Литовской республики и депутатом польского сейма. Он автор книг — «Юнге йорн» («Молодые годы»), «Ин штурм» («В бурю», 1926 г.), «Ин геэнем» («В аду», 1927 г.), «Ин Самбатьен» («На реке Самбатион» », 1931). В 1941 году во время немецкой оккупации Вильнюса был заключен в тюрьму, где умер.
Александра Бруштейн окончила Бестужевские высшие женские курсы в Петербурге. С 1907 по 1917 года работала в нелегальной организации политического Красного Креста.После Октябрьской революции организовала в Петрограде 173 школы грамоты.
Еще гимназисткой, она была репетитором и преподавала на бесплатных вечерних курсах для рабочих. В течение 10 лет с 1907-го по 1917-й год она состояла членом Петербургской подпольной организации «Политического красного креста помощи политическим заключенным и ссыльным революционерам». Во время гражданской войны Александра Яковлевна была лектором фронтового театра, а после Октябрьской революции вела культурно-просветительскую работу среди населения.
Ее литературная деятельность началась с начала века — стихи, очерки, переводы. В 1922 году в Петрограде была впервые поставлена ее пьеса «Май». Ею написано свыше 60 пьес, которые шли в столичных и периферийных театрах, в том числе инсценировки классических произведений: «Дон Кихот», «Хижина дяди Тома», «Тристан и Изольда», «Жестокий мир» (по Ч. Диккенсу), пьесы о дореволюционной русской гимназии («Голубое и розовое»), о событиях начала 20 века. Принимала активное участие в организации и работе детских театральных коллективов в Ленинграде и Москве в 1920-х и 30-х годах и в создании драматического репертуара для детей.Бруштейн — автор воспоминаний о театральной жизни России конца 19-го и начала 20-го века.
Самое известное произведение Бруштейн — автобиографическая трилогия «Дорога уходит в даль …» (1956), «В рассветный час» (1958), «Весна» (1961). Многие страницы трилогии посвящены национальным взаимоотношениям в царской России. Александра Яковлевна скончалась, будучи тяжело больной, 20 сентября 1968 года.
Похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище.
Чтобы помнили | Википедия
Александра Бруштейн: «Благословенны дороги, по которому мы уходим в даль !.. »
Александра Яковлевна Бруштейн — талантливая писательница, драматург, тонкоующая чувствительная детскую психологию, перенесшая жизненные невзгоды, но не сломленная ими. Автор более 60 пьес для детей, книги театральных воспоминаний «Страницы прошлого », автобиографической трилогии« Дорога уходит в даль… », которая была настоящим бестселлером, и до сих пор издается и читается детьми и взрослыми.Александра Яковлевна Бруштейн родилась в 1884 году в г. Вильно (Вильнюсе). Отец писательницы — Я.И. Выгодский был общественным деятелем, писателем и врачом, который помогал пациенту независимо от их финансовой состоятельности, национальности и мировоззрения. На примере отца будущая писательница видела, что такое искреннее и бескорыстное отношение к людям.
Желание
большой помощь нуждающимся всегда отличало Александру. Еще во время учебы в
институте она вступила в организацию, которая помогла ссыльным и заключенным.
Также писательница обучала рабочих грамоте. После революции 1917 года, А.Бруштейн
организовала руководство по реализации безграмотности. Одновременно с этим
она занималась подготовкой репертуара детского театра, писала пьесы сама («Голубое
и розовое »,« Май »и др.) и обрабатывала и инсценировала произведения классиков
для детей и юношества («Хижина дяди Тома», «Дон Кихот» и др.). А. Бруштейн
является автором более шестидесяти пьес. Она организовывала работу детских
театральных коллективов. Также у писательницы вышла книга театральных
воспоминаний конца девятнадцатого — начала двадцатого века «Страницы прошлого».Довольно рано, в семнадцать лет, писательница вышла замуж за врача-фтизиатра Сергея Бруштейна. В дальнейшем он возглавил Государственный институт физиотерапии. В семье было двое детей — дочь Надежда и сын Михаил.
Дочь стала балетмейстером и
организатором ансамбля народного танца «Березка». Сын — главный инженером
кондитерской фабрики «Красный Октябрь». Трагические
события в семью писательницы принесла война. В 1941 г. после оккупации Вильнюса
умерли родители писательницы. Умер сын, у которого от напряженной работы во
время войны обострилась тяжелая болезнь сердца.Дочь с фронтовой бригадой
гастролировала на передовой и лишь чудом осталась в живых. Через два года после
окончание войны умер и муж. В связи с тяжелыми переживаниями у А. Бруштейн
стало очень быстро плохаться зрение. Но писательница продолжала работать. Свою
самую знаменитую книгу для детей Александра Яковлевна написала в довольно зрелом
возрасте, когда ей было уже более 70 лет. Автобиографическая трилогия состоит
из трех частей: «Дорога уходит в даль…», «В рассветный час» и «Весна». Среди
детей советского времени эта книга пользовалась немалой популярностью, на нее
выстраивались очереди в библиотеке, подростки обменивались цитатами.
Можно
сказать, трилогия была настоящим бестселлером. До сих пор книга издается и
читается как детьми, так и взрослыми. Главная героиня трилогии — Сашенька Яновская, девочка из еврейской семьи, которая взрослеет на рубеже веков — девятнадцатого и двадцатого. Прототипом Саши Яновской была сама писательница. В первой части «Долгая дорога в даль…» Сашенька совсем еще ребенок, искренняя и добрая девочка девяти лет. Отец Сашеньки — врач, на его примере она понимает, что такое быть милосердным, помогать нуждающимся людям.Сама Саша, несмотря на юный возраст замечает сколько зла, жестокости и несправедливости в мире.
Она переживает за свою подружку Юльку, которая живет в нищете в сыром подвале: «Я в погребе. В таких погребах продают фрукты, картофель. Но это погреб пустой. Потому-то он и кажется особенно большим. У стены — топчан, на котором, укрытая тряпьем, лежит Юлька. Около топчана — большой опрокинутый ящик — это стол и маленький ящик — стул. Свет от фитилька такой слабенький, что он колеблется от малейшего движения и даже от громкого слова ».
Как
может Саша старается помочь больной девочке: — Ты ходить нисколько не можешь? —
спрашиваю я тихо, словно боюсь разбудить или потревожить горестные ноги Юльки. — Не… Нисколько! — Знаешь,
что? — предлагаю я робко. — Мой папа доктор. Я приведу его сюда,
пусть он тебя вылечит. Удивил
и запомнился Саше безрукий художник, который рисовал картины ногами: «На
подмостки выходит высокий, стройный человек с симпатичным лицом. Оба рукава его
пиджака совершенно пусты сверху донизу, и концы рукавов заложены в оба кармана.Это и есть безрукий художник. Он кланяется зрителям без улыбки, с достоинством.
Человек с мятым лицом вставляет кусок угля в пальцы ноги художника. И художник
начинает рисовать ногой. Сперва на мольберте появляется что-то вроде извилистой
речки. По обе стороны ее стороны деревья, — нет, это не речка, а дорожка
в лесу. Потом из-за деревьев появляется солнце. Все. — «Дорога
уходит в даль… », — объясняет художник. — Это пейзаж ». Девочка
желает поддержать его и решает купить какую-нибудь картину.
Художник предлагает
ей только что нарисованный пейзаж и говорит наставление, которое Сашенька
помнит всю жизнь: «Это были мужественные слова мужественного человека. Художник
сказал мне свои замечательные слова, как напутствие, а я запомнила их на всю
жизнь… Ох, как пригодились мне в жизни эти слова! ». В
в конце первой части Саша успешно сдает экзамены и поступает в женский институт: «19
августа, накануне начала уроков, я стою у нас в квартире посреди комнаты, как
рождественская елка! Но что елка с ее побрякушками и даже с большой звездой на
верхушке, что это все по сравнению с моим великолепием! Все домашние стоят
вокруг меня, любуясь мной, как лучезарным видением.Назавтра, в десятом часу
утра, я вхожу в свой первый класс. Это мой новый мир. Я проживу в нем семь
лет ». О
том, как складывается ее учеба в начальных классах института описывается во
вторая часть трилогии «В рассветный час»: «Вряд
ли которая-нибудь из девочек отдает себе ясный отчет в том, как сильно поразила
ее эта первая встреча со школой.
Каждая из нас — даже, может быть,
бессознательно — чувствует разочарование. Так вон он, значит, какой, этот
институт! Ничего в нем нет увлекательного, все очень просто, даже чуть
скучновато.Я иду домой и все время отгоняю, отталкиваю от себя какие-то
невеселые мысли. По мере приближения к нашей улице я иду все медленнее, все
медленнее. По лестнице я поднимаюсь так, словно за спиной у меня по крайней
мере вязанка дров. Что я расскажу дома? Такой длинный был этот первый день моей
самостоятельной дороги, столько в нем было всякого — и хорошего, и
плохого ». С какими волнениями и переживаниями, радостями и разочарованиями в женском институте сталкивалась Саша, как складывались ее отношения с учителями и одноклассниками читатель узнает из этой части книги.Происходит важное событие в семье Саши, у нее рождается брат: «Эго маленький, как куколка, совсем маленький человечек, спеленатый и вложенный в красивый пикейный «конвертик». От человечка пахнет чем-то спокойным и милым — нежной кожицей, молоком, мирным сном ».
В
заключительной части «Весна» наступает новый XX век. Это неспокойное время повсеместных демонстраций, голода во многих регионах страны. Сашенька уже взрослая девушка, заканчивает институт. Что нового происходит в ее жизни в эти Как складывается судьба девушки описывается в этой части трилогии.Саше предстоит серьезное испытание — выпускные экзамены: «Нам предстояло еще восемь-девять месяцев ученья и выпускных экзаменов. Но сейчас, ранней весной, мы уже близки к этой радостной мечты. Мы словно чувствуем уже в Рука металлический холодок: это ручка той двери, которая должна раскрыться; нам слышится характерный звук: так впервые после долгой зимы отпирается дверь нежилой дачи; так, с легким прищелком, вырывается пробка из бутылки с лимонадом. Мы перешагнем через порог — прямо в жизнь! Робкий голос в душе напоминает: «Еще какая она, эта жизнь! Неизвестно… » Очарованными глазами смотрим мы сверху на дорогу.Она убегает все вперед, все вперед, далеко, далеко… Благословенны дороги, по которому мы уходим в даль! .
. ». Книги
А. Бруштейн учат добру, отзывчивости, ответственности, стойкости, человечности.
Обратимся к некоторым цитатам писательницы: «Все — вперед, все — в
даль! Идешь — не падай, упал — встань, расшибся — не хнычь ». «Люди отличаются друг
от друга тем, какая пустота образуется после них. Один умрет — все равно что
стул сломался: покупают новый. Другой умрет — никем его не заменишь, никогда не
забудешь! ». «Исполняй свой долг —
это самое трудное в жизни ». «Человек должен все
делать для себя сам. Иначе он не человек, а глупая кукла ». «Не тот понимает, что
такое деньги, у кого их много, а вот именно тот, у кого их вовсе нету ». «Бывают такие минуты, когда в жизни, как в
сказке, все кажется возможным, правдоподобным, ни капельки не удивительным ». «Запах мамы… Все забывает человек, только не
это… Потому что это — запах спокойствия, прибежища в беде ». Александра
Бруштейн прожила долгую жизнь, умерла писательница в возрасте 84 лет в 1968 г.
году в Москве. « На
юбилейном вечере, посвящённом 80-летию Александры Бруштейн, большой зал Дома
литераторов не вмещал всех желающих. Говорят, вместо 700 человек поздравить
писательницу пришло полторы тысячи. Любовь Кабо вспоминает: «Мы с Фридочкой Вигдоровой сидели на одном стуле. Фрида потом напишет Александре Яковлевне:
«Никогда не видела зала, который был так полон любовью. Зал, готовый взорваться
от любви.А мне от любви к Вам все время хотелось плакать … » Александра
Яковна была растерянной, взволнованной, то ли плачущей, то ли смеющейся —
издали, из зрительного зала, не разберешь. А зал веселился, хохотал,
аплодировал. Юбиляршу приветствовали Леонид Утесов и Сергей Образцов, звучал
записанный на пленку голос Корнея Чуковского: «Вы старая-престарая старуха …»,
и, словно полемизируя с Чуковским, стихи Самуила Маршака — десятилетней
давности, написанные еще к прошлому юбилею: Пусть
юбилярша, А.Я. Бруштейн, Намного
старше, Чем
Шток и Штейн, Пускай
Погодин В
сынки ей годен, Почти
что внук .
.. Однако
все же, — Как
у Жорж Занд, — Что
год — моложе В
ответной речи на своём 80-лети Бруштейн скажет удивительные слова: «Когда
сегодня здесь говорили, я все думала — о ком это они говорят? В чем дело? Кто
это? Какая замечательная старушка! Умная, талантливая, чудесный характер … И
чего-чего только в этой старушке нет. Я слушала с интересом … Товарищи! Я,
конечно, трудяга, я много работала, мне дано было много лет… Но сделанного
мною могло быть больше и могло быть сделано лучше. Это факт, это я знаю
Совершенно точно … Смешно, когда человек в 80 лет говорит, что в будущем он
исправится. А мне не смешно. Я думаю, что будущее есть у каждого человека, пока
он живет и пока он хочет что-то сделать … Я сейчас всем друзьям и товарищам,
которые находятся в зале и которых здесь нет, даю торжественное обещание: пока
я жива, пока я дышу, пока у меня варит голова, пока не остыло сердце, — одним
словом, пока во мне старится «квартира», а не «жилец», — до самого последнего дня,
последнего вздоха.
.. »Феномен
Бруштейн: Загадка успеха у советских школьников книжки о гимназистке из
дореволюционного ВильноИсточники
Надежда Мухамадеева, библиотекарь библиотеки №10
Читать Александра Бруштейн онлайн, 8 книг
Читать Александра Бруштейн онлайн, 8 книг Дорога уходит в даль … «Дорога уходит в даль…» — первая повесть автобиографической трилогии («В рассветный час», «Весна») Александры Бруштейн (1884–1968).В книге описываются детские и школьные годы юной Сашеньки Яновской, прототипом которой являюсь В рассветный час Содержание: Глава первая СВОЕЙ ДОРОГОЙ 1 Глава вторая ПЕРВЫЕ ПОДРУГИ, ПЕРВЫЕ УРОКИ 3 Глава третья А ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ВСЕ ДЛИТСЯ! 7 Глава четвертая ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ОКОНЧЕН 10 Глава пятая ЧТО ДЕЛАТЬ С КАТЕЙ КАНДАУРОВОЙ? Весна Содержание: Глава первая ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ В МЛАДШИХ КЛАССАХ 1 Глава вторая ВЕЧЕРИНКА «КАК БУДТО БЫ» 4 Глава третья ЗАЧЕМ И ОТЧЕГО КРЕЙСЕР «СФАКС» ПЛЫВЕТ К ЧЕРТОВУ ОСТРОВУ 7 Глава четвертая «НА ВЕЧЕ!» 11 Глава пятая Свет моих очей.
.. Александра Яковлевна Бруштейн От автора Труден конец человеческого пути И всего тяжелее — последние, вечерние версты! Ноги устали ходитьшагать Знобко от надвигающейся ночной прохлады Неуютно, одиноко И всеее — темно Вот тут и зажигаются, вечерние огни Иные светят из прошлого, — их зажига Суд идет! Александра Яковлевна Бруштейн Суд идет! От автора Труден конец человеческого пути И всего тяжелее — последние, вечерние версты! Ноги устали ходитьшагать Знобко от надвигающейся ночной прохлады Неуютно, одиноко И всеее — темно Вот тут и зажигаются, вечерние огни Иные светят из прошлого, — Цветы Шлиссельбурга Александра Яковлевна Бруштейн Цветы Шлиссельбурга От автора Труден конец человеческого пути И всего тяжелее — последние, вечерние версты! Ноги устали ходитьшагать Знобко от надвигающейся ночной прохлады Неуютно, одиноко И всеее — темно Вот тут и зажигаются, вечерние огни Иные светят из п Голубое и розовое Пьеса в четырех действиях.Пьеса «Голубое и розовое» впервые поставлена в Третьем Московском театре для детей в 1936 году.
Иллюстрации фотоснимки спектакля «Голубое и розовое», поставленного театральной студией Бауманск Страницы прошлого … Автор «Страниц прошлого» стремится рассказать об отделённом от нас десятилетиями искусстве выдающихся мастеров русского театра, непосредственным свидетелем которого ему пришлось быть благодаря исключительной проЧитать книги автора Бруштейн Александра Яковлевна онлайн бесплатно на flibusta.biz
Бруштейн Александра Яковлевна — все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки Flibusta.biz
Автор «Страниц прошлого» стремится рассказать об отделённом от нас десятилетиями искусстве выдающихся мастеров русского театра, непосредственным свидетелем которого ему пришлось быть. Благодаря исключительной профессиональной памяти А.Я.Бруштейн с точностью и свежестью …
Трилогия повествует о событиях, происходящих в одном из прибалтийских городов накануне революции 1905 года.
..
Пьеса в четырех действиях.Авторская обработка для самодеятельного театра.Пьеса «Голубое и розовое» поставлена в Третьем Московском театре для детей в 1936 году.
Трилогия повествует о событиях, происходящих в одном из прибалтийских городов накануне революции 1905 года …
Трилогия повествует о событиях, происходящих в одном из прибалтийских городов накануне революции 1905 года…
«Вечерние огни» — книга советской писательницы Александры Яковлевны Бруштейн — по-существу продолжает серию ее повестей «Дорога уходит в даль», «В рассветный час» и «Весна». Так же как эти книги, завоевавшие широкую популярность у читателей всех возрастов, «Вечерние огни» …
«Вечерние огни» — книга советской писательницы Александры Яковлевны Бруштейн — по-существу продолжает серию ее повестей «Дорога уходит в даль», «В рассветный час» и «Весна». Так же как эти книги, завоевавшие широкую популярность у читателей всех возрастов, «Вечерние огни».
..
«Вечерние огни» — книга советской писательницы Александры Яковлевны Бруштейн — по-существу продолжает серию ее повестей «Дорога уходит в даль», «В рассветный час» и «Весна». Так же как эти книги, завоевавшие широкую популярность у читателей всех возрастов, «Вечерние огни» …
«Вечерние огни» — книга советской писательницы Александры Яковлевны Бруштейн — по-существу продолжает серию ее повестей «Дорога уходит в даль», «В рассветный час» и «Весна». Так же как эти книги, завоевавшие широкую популярность у читателей всех возрастов, «Вечерние огни»…
Александра Бруштейн: слушать аудиокниги онлайн
Родился: 12 августа 1884 г., Вильно, Российская Империя
Александра Яковлевна родилась 12 августа1884 года в Вильнюсе.
Ее отец Яков Выгодский врачом и общественным деятелем, министром по еврейским делам Литовской республики и депутатом польского сейма. Он автор книг — «Юнге йорн» («Молодые годы»), «Ин штурм» («В бурю», 1926 г.
), «Ин геэнем» («В аду», 1927 г.), «Ин Самбатьен» («На реке Самбатион» », 1931).В 1941 году во время немецкой оккупации Вильнюса был заключен в тюрьму, где умер.
Окончила бестужевские высшие женские курсы. Участвовала в революционном движении, работала в организации «Политический красный крест помощи политическим заключенным и ссыльным революционерам» (1907-1917).
После Октябрьской революции участвовала в кампании по обеспечению…
Александра Яковлевна родилась 12 августа1884 года в Вильнюсе.
Ее отец Яков Выгодский врачом и общественным деятелем, министром по еврейским делам Литовской республики и депутатом польского сейма. Он автор книг — «Юнге йорн» («Молодые годы»), «Ин штурм» («В бурю», 1926 г.), «Ин геэнем» («В аду», 1927 г.), «Ин Самбатьен» («На реке Самбатион» », 1931). В 1941 году во время немецкой оккупации Вильнюса был заключен в тюрьму, где умер.
Окончила бестужевские высшие женские курсы. Участвовала в революционном движении, работала в организации «Политический красный крест помощи политическим заключенным и ссыльным революционерам» (1907-1917).
После Октябрьской революции участвовала в кампании по предоставлению помощи, организовывала в Петрограде школы грамоты, занималась созданием репертуара для детских театров.
Еще будучи гимназисткой, она была репетитором и преподавала на вечерних курсах для рабочих. В течение 10 лет с 1907-го по 1917-й год она состояла членом Петербургской подпольной организации «Политического красного креста помощи политическим заключенным и ссыльным революционерам». Во время гражданской войны Александра Яковлевна была лектором фронтового театра, а после Октябрьской революции вела культурно-просветительскую работу среди населения.Ее литературная деятельность началась с начала века — стихи, очерки, переводы. В 1922 году в Петрограде была впервые поставлена ее пьеса «Май». Ею написано свыше 60 пьес, которые шли в столичных и периферийных театрах, в том числе инсценировки классических произведений: «Дон Кихот», «Хижина дяди Тома», «Тристан и Изольда», «Жестокий мир» (по Ч. Диккенсу), пьесы о дореволюционной русской гимназии («Голубое и розовое»), о событиях начала 20 века.
Принимала активное участие в организации и работе детских театральных коллективов в Ленинграде и Москве в 1920-х и 30-х годах и в создании драматического репертуара для детей.Бруштейн — автор воспоминаний о театральной жизни России конца 19-го и начала 20-го века.
Создала более 60 пьес, главным образом для детей и юношества, и оригинальных обработок классиков. Наиболее известна автобиографическая трилогия «Дорога уходит в даль…»: «Дорога уходит в даль…» (1956), «В рассветный час» (1958), «Весна» (1961) (См. Здесь её подробнейший рассказ о деле Дрейфуса). Автор книги театральных воспоминаний «Страницы прошлого» (1952). Сборник пьес издан в 1956 году.
Умерла 20 сентября 1968 года в Москве.
Дочь — Надеждина, Надежда Сергеевна (1908–1979), балетмейстер.
Александра Бруштейн — биография, творчество, отзывы, лучшие книги.
Александра Яковлевна родилась 12 августа1884 года в Вильнюсе. Ее отец Яков Выгодский был врачом и общественным деятелем, министром по еврейским делам Литовской республики и депутатом польского сейма.
Он автор книг — «Юнге йорн» («Молодые годы»), «Ин штурм» («В бурю», 1926 г.), «Ин геэнем» («В аду», 1927 г.), «Ин Самбатьен» («На реке Самбатион» », 1931).В 1941 году во время немецкой оккупации Вильнюса был заключен в тюрьму, где умер. Окончила бестужевские высшие женские курсы. Участвовала в революционном …
Александра Яковлевна родилась 12 августа1884 года в Вильнюсе. Ее отец Яков Выгодский был врачом и общественным деятелем, министром по еврейским делам Литовской республики и депутатом польского сейма. Он автор книг — «Юнге йорн» («Молодые годы»), «Ин штурм» («В бурю», 1926 г.), «Ин геэнем» («В аду», 1927 г.), «Ин Самбатьен» («На реке Самбатион» », 1931).В 1941 году во время немецкой оккупации Вильнюса был заключен в тюрьму, где умер. Окончила бестужевские высшие женские курсы. Участвовала в революционном движении, работала в организации «Политический крест помощи политическим заключенным и ссыльным революционерам» (1907-1917). гимназисткой, она была репетитором и преподавала на вечерних курсах для рабочих.
В течение 10 лет с 1907-го по 1917-й год она состояла членом Петербургской подпольной организации «Политического красного креста помощи политическим заключенным и ссыльным революционерам». Во время гражданской войны Александра Яковлевна была лектором фронтового театра, а после Октябрьской революции вела культурно-просветительскую работу среди населения. Ее литературная деятельность началась с начала века — стихи, очерки, переводы. В 1922 году в Петрограде была впервые поставлена ее пьеса «Май».Ею написано свыше 60 пьес, которые шли в столичных и периферийных театрах, в том числе инсценировки классических произведений: «Дон Кихот», «Хижина дяди Тома», «Тристан и Изольда», «Жестокий мир» (по Ч. Диккенсу), пьесы о дореволюционной русской гимназии («Голубое и розовое»), о событиях начала 20 века. Принимала активное участие в организации и работе детских театральных коллективов в Ленинграде и Москве в 1920-х и 30-х годах и в создании драматического репертуара для детей. Бруштейн — автор воспоминаний о театральной жизни России конца 19-го и начала 20-го века.
