Выгнали с клироса: Не справедливо уволили — выгнали с клироса? – НЕ СПРАВЕДЛИВО УВОЛИЛИ — ВЫГНАЛИ С КЛИРОСА? Дмитрий Сиверс. — церковный хор — православная социальная сеть «Елицы»

Не справедливо уволили — выгнали с клироса?

И из земного ангельского лика — с клироса иногда выгоняют. Не сокращают хор, а именно в требовательной форме просят «сдать пропуск и документы и больше здесь не появляться». И вот идешь домой с глазами, полными слез, пытаясь осознать, что же такое случилось. Как, за что, и как теперь дальше жить. Сердце полно какой-то совершенно невыносимой, душераздирающей боли, а мир просто померк. На длительное время изгнанный Адам или Ева превращаются в мрачную загробную тень, которая пугает домашних своим жутким видом.

Нам, изгнанным, повезло только в одном. Нас изгоняет не прекрасноликий ангел с пламенным мечом. Нас отвергает не Бог. Нас в какой-то пространственно-временной точке нашего бытия по причинам, лишь иногда им ведомым, отвергли люди.

Падшее человечество не просто так изгнали из рая. Мы не просто ослушались. Мы — разучились любить. Ведь послушание всегда следует за любовью и страхом оскорбить объект своей горячей пламенной любви. И где-то на пересечении неких несчастных координат нашей непростой судьбы недоброжелателям (а может, и благодетелям) этой самой любви не хватило. И — нас изгнали.

Я хочу представить вашему вниманию несколько очень тяжелых, трудных, интересных историй. На что я надеюсь, публикуя эти материалы? Во первых, эти материалы могут прочитать и ваши оппоненты.

Конечно, они в данный момент считают себя правыми (более того, могут ими оказаться). Но статья не пытается разобраться «кто прав». Она призывает быть человечными. Она призывает стать более ответственным, ведь очень страшно — изгнать человека из храма, отвратить от Бога, закрыть человеку путь к спасению. Наша непростая задача и в том, чтобы помочь и попавшим в такую ситуацию лучше разобраться и вообще подарить чуточку тепла всем нам.

История №1 — как увольняют с клироса по телефону

Наверное, для любого человека, так или иначе относящегося к храму, уход из любимого места подрывает его моральное состояние. В особенности это касается именно тех, кто ближе сего причастен к служению в храме, а именно к регентам и певчим.

Одно дело, когда человек уходит сам, так сказать, в поисках лучшей финансовой доли, в особенности, если в каком-то другом храме его уже сто процентов берут на трудоустройство. Другое дело, когда уход вынужденный. Когда создается невыносимая обстановка на клиросе, то нужно делать выбор. Но когда тебя увольняют без твоего же ведома по каким-то наговорам — это совсем беда. Ведь, чтобы восстановить нормальное душевное состояние после такого стресса, могут уйти годы!

Мой клиросный путь начался с 2000 года. Тогда мне было 14 лет. Как-то сразу настоятель храма определил меня на клирос. Мне легко дались гласы, чтение на старославянском, устав службы. Постепенно я начала привязываться к клиросу. Я грезила Троице-Сергиевой Лаврой. Мечтала поступить учиться на регента.

В итоге, меня благословили поступить для начала в колледж искусств на дирижерско-хоровое отделение, а уж потом в Лавру. И Слава Богу! Ведь через пару лет обучения в колледже я поняла, что полностью погружаться в церковную жизнь я не хочу. А хочу я элементарно хорошего музыкального образования!

Насмотревшись на необразованных, хабальных регентов, которые даже понятия не имели о музыкальной культуре как дирижирования, так и исполнения, для которых, если ты поешь громко — то ты настоящий певец, а если поешь камерно, то ты петь не умеешь; регентов, которые прикрывали свою некомпетентность «крышой» священноначалия — я приняла решение уехать в столицу и поступить в ВУЗ.

Профессионально расти должен каждый музыкант. В столице я полностью окунулась в учебу, благо — преподаватель был замечательный. Но душа затосковала по клиросу и я устроилась петь в замечательный храм.

Все было, как в самых моих лучших мечтах — профессиональный хор, разнообразный репертуар. Я полюбила этот храм всей душой. Но вот «коллективчик» оказался не простой. По своей наивности я была очень доверчивой — и зря.

Каждое слово в дальнейшем использовалось против меня. Но, с Божией помощью, как-то все это улеглось и через год я даже стала регентовать. Я была очень рада, что могу теперь все то, чему научилась по специальности воплотить в жизнь!

Службы для меня стали праздником, в душе было ощущение некой значимости, но это нормально для начинающего регента. Беда подкралась с неожиданной стороны — от «друзей». Что их мотивировало, я до сих пор понять не могу — то ли зависть, то ли ревность, то ли подлость, а может и все вместе.

Подсиживать меня начала моя подруга, которую я любила и очень тесно общалась. Мой «уход» был тщательно спланирован и подготовлен, даже прибегнули к лже-компрометирующим распечаткам и слухам, не постеснялись даже личную жизнь затронуть. Пока я отдыхала заграницей, вершился «дворцовый переворот».

Уволили меня по-телефону.

Сказали, что такие люди, как я в храме не нужны. Сказать, что это был удар — ничего не сказать. Постоянные слезы в течении месяца. От стресса пропал голос, поэтому я не смогла быстро устроиться в другое место.

Состояние, как в неизлечимой болезни: отрицание, гнев, надежда, депрессия и смирение. Но это нужно пережить. После этого я три года не могла смотреть в сторону храма, было невыносимо больно.

Но, Господь Всемилостив!

Упав с «вершины», я стала вставать на ноги. Мне нужно было 3 года, чтобы понять и осознать, что во всем виновата я сама. Я выделила для себя определенные правила, но это касательно моего опыта:

1. Никогда ни с кем не откровенничать на клиросе (да и вообще на любой работе). Твой друг в любую минуту может стать врагом.
2. Если на клиросе амбициозные певцы — лучше скромно петь в этом коллективе, чем регентовать.
3. К регенству не нужно стремиться, это многих раздражает. Может каждый певец сам втайне мечтает быть регентом.
4. Нужно ценить храм, а не относиться к нему, как к работе. Никто не отменял Господа Сердцеведца. Господь, желая нам спасения, попускает разные искушения, чтобы мы обратили внимание на свое сердце.
5. Прощать очень сложно, но необходимо. С обидой в душе жить невыносимо.
6. Лучше не «продвигать» своих друзей, а именно: не хвалить при всем хоре, не отдавать предпочтение в выборе солиста, не просить заменить тебя на службах. В итоге твой друг может понять, что он и без тебя хорош, а может даже и лучше.
7. Не бояться отдавать свои службы. У нас в храме был такой принцип. На буднях были закреплены регенты с певчими. Они выходили по своим определенным дням. Каждый держался за свои выходы, ведь от этого зависит зарплата.

Когда боишься потерять малое, можешь потерять всё. Так и я. Внутри я боялась, что кто-то может посягнуть на мои службы. Но разве они мои? Разве не Господь мне позволил ему служить? И если бы я со смирением делилась, я бы смогла оградить себя от такого стресса.

8. Деньги, конечно, необходимость, но «закалачивать» их лучше не в храме. От этого пропадает душевное спокойствие. Нужно спеть как можно больше служб, чтобы много заработать. А это уже ведет к искушениям и зависти со стороны других.

Конечно, бывают и хорошие коллективы, но вот мне не повезло. Если вас «ушли» из храма, нужно какое-то время дать себе на осознание потери. Просто «уйти в себя». Не нужно сразу же бросаться в другой храм, ведь обида ещё свежа и вы обязательно будете рассказывать в новом коллективе «а как в том храме было плохо».

Это и свое спокойствие нарушать и других искушать. Лучше даже на время сменить род деятельности. Мне помогла работа с детьми. Благодаря всем пройденным искушениям я нашла свое призвание. Господь иногда больно, но правильно нас направляет.

Еще один совет.

Обязательно нужно выговориться. И не только на исповеди, а просто так, с понимающим другом или с семьей. Поддержка очень нужна. Я в этот сложный жизненный период осталась одна, а это очень истощает духовные силы, а сердце черствеет.

А вообще я сделала вывод, что если в коллективе не здоровая обстановка, вы это чувствуете, видите и понимаете, лучше сразу потихоньку искать другое место. Ни за какие деньги не стоит позволять другим разрушать твой духовный мир!

{От Дмитрия Сиверс. Нездоровой является обстановка, при которой все внешне друг другу улыбаются, но идет тотальная передача слов, идут постоянные сплетни. Но визуально — ангелы во плоти. Кроткие платочки, смиренные взгляды, поцелую, благочестивые приветствия.}

Мои небольшие истории

Мне понятен опыт автора. Я сам знаю несколько подобных историй, которые произошли у нас в епархии.

В первой истории уволили регента хора. После увольнения регент оглохла на полгода, утратила интонацию, находилась в тяжелой депрессии. После (да и сейчас) так и не работает в храме, и даже не хочет слышать слово «священник», «батюшка» или вообще любые другие слова, связанные с религией. При этом человек получил благодарность самого Патриарха за отлично проведенную патриаршую службу. Хормейстер от Бога.

Вторая история еще тяжелее, хотя закончилась лучше. Регента (я знаю эту женщину, но при этой истории не участвовал, был в Москве) тоже уволили. И вот как это было. Был неплохой хор. Был регент. Приходит новый настоятель со своей матушкой (дальше вроде как и объяснять уже не нужно). Матушка с образованием мед.сестры. И старый регент, естественно, стал лишним.

Настоятель встретил регента в воротах храма и спросил удивленно «а зачем ты идешь на службу? Нам такие люди не нужны, и вообще таким людям в храме не место, ты у нас больше не работаешь».

Регент пришла домой, смастерила петлю и повесилась. Умереть не успела, муж вытащил. Отвез в больницу, в больнице человек пришел в себя. Сейчас она работает обычной певчей в архиерейском хоре и нормально работает. Настоятеля скоро перевели в глухую деревню. И, по хорошему, ему бы отправить мужу регента хороший такой подарок. Недопустил впадение в очень тяжелый грех «доведение до самоубийства».

Какова мораль.

Вывод 1. Собственно, я о нем уже писал и не раз. Задача певчего — доработать на клиросе до смерти. Проработать всю жизнь. Бывших певчих не бывает. Это как священник — работает до старости. Поэтому нам надо работать спокойно. Без экстримумов. Чаще уступать. Хочет кто-то быть регентом. Если ситуация накаляется — да пусть будет. Нам надо учиться любить друг друга, а не воевать.

Вывод 2. В истории 1 дан прекрасный совет не откровенничать. Есть еще способ — просто всегда быть ровным и говорить только доброе. Регенту это трудно, я согласен. Поэтому я лично не сторонник распространенной тяги к камертону. Я хочу петь Богу. Моя задача, чтобы меня было слышно, и я был полезен. Чтобы я старался и был нужен. Вот и все.

Вывод 3. Враг, как правило, использует один и тот же прием. Я это вижу по однотипной фразе «Такие люди нам не нужны» или «таким людям не место в храме». Эта фраза пронзает до глубины души. Мне говорили эту фразу на самом высоком уровне. Это правда больно. Но, по правде говоря, это хороший стимул начать смиряться. В том смысле, что суметь увидеть в себе недостатки и сказать «ну…да, я далеко не идеал для храма…но я еще учусь».

Я понимаю, что это, во многим, довольно искусственная форма самоубеждения. Ну и что? Некоторых святых (того же Иоанна Златоуста) вообще отправляли в изгнание. Вряд ли они были рады, но их запас прочности, созданный вот такими методами работы над собой дал им шанс не впасть в кризисные состояния. Это как буфер себе создать.

А еще надо просто понимать, что «враг подсказывает» вашим оппонентам, как нанести максимальную боль. Фраза «такому человеку не место в храме» попросту бессмысленна, потому что храм как раз и создан не для святых, а для покаяния грешников. Конечно, те, кто произносят такие фразы, подразумевают, что нам не место в храме именно работать.

По этому поводу прекрасно сказал святой старец Иоанн Крестьянкин. На вопрошение духовного чада об очень большом желании работать в храме и как о. Иоанн относится к такому благочестивому рвению, старец ответил очень взвешенно и осторожно. Мол, «в храме/монастыре работать чрезвычайно трудно. Нужно иметь выдающуюся, непоколебимую веру, чтобы во всех этих дрязгах сохранить доброе отношение к людям, сохранить веру в Господа Христа.

о. Иоанн просто знал, насколько сложные люди иногда работают в храме, насколько всем сложно ужиться. И после этого кто-то говорит, что вот «именно таким как мы — не место в храме»? Да, мы не идеализируем себя. Работать над собой надо, но и допускать до своего сердца помысел «мне не место в храме» — это согласиться с врагом рода человеческого.

Духовная истина такова, что сила Божия в немощах совершается. Мы делаем дело через «немогу». Стараемся себя закалить, укрепить, и в процессе не превратиться на клиросе в «альфа-пантер».

Вывод 4. Прекрасный совет первого рассказа — иметь побочный заработок. Это здорово помогает. Когда работаешь только на клиросе, простой инстинкт выживания заставляет тебя вести себя более нервозно. Начинаешь суетиться, делать ошибки, бороться за службы, переходишь кому-то дорогу.

Ну и главный вывод — поверьте. Вы. Будете. Петь. Фразу «все пропало» просто забудьте. У Бога ничего не пропадает. Он по прежнему рядом. Да и вы — нормальный человек. Со своими недостатками, которые у всех (в общем-то) одни и те же.

Пройдет время и вы найдете себе клирос. Или уже нашли и полностью внутренне согласны со всеми советами. Главное — не впадайте сейчас в ненависть, внутренние диалоги с обидчиками и метание дротиков в их фотографии. Ненависть источает силы. Ваша задача — переключиться на что-то иное, успокоив себя мыслью — я 100% буду петь.

Послезавтра, да. Это «послезавтра» может протянуться год. Но — будет обязательно. Господь просто своему заслуженному певчему дал отпуск. Вот и все. Отправил в санаторий — сделать какие-то выводы, подучиться выходить из конфликтов. А может, готовит лучшее место, увидев, что на старом месте вы бы начали духовно деградировать.

Поэтому вы обязательно вернетесь на клирос. Пока почитайте какую-нибудь информацию. Вот сайт изучите, лучше поймите клиросные характеры и проблемы клироса. И — ваше триумфальное возвращение обязательно состоится. Зуб, что называется, даю. Потому что каждому достойному христианину уж небесный клирос — точно светит. Да и от земного не отвертитесь. Ибо давали присягу верности Христу.

А что может быть лучше, чем исполнить данные клятвы и обрести Друга Господа?

Выгоняли ли вас с клироса?

Певчий будет петь на небесном клиросе…

НЕ СПРАВЕДЛИВО УВОЛИЛИ — ВЫГНАЛИ С КЛИРОСА? Дмитрий Сиверс. — церковный хор — православная социальная сеть «Елицы»

И из земного рая — с клироса иногда выгоняют. Не сокращают хор, а именно в требовательной форме просят «сдать пропуск и документы и больше здесь не появляться». И вот идешь домой с глазами, полными слез, пытаясь осознать, что же такое случилось. Как, за что, и как теперь дальше жить. Сердце полно какой-то совершенно невыносимой, душераздирающей боли, а мир просто померк. На длительное время изгнанный Адам или Ева превращаются в мрачную загробную тень, которая пугает домашних своим жутким видом.

Нам, изгнанным, повезло только в одном. Нас изгоняет не прекрасноликий ангел с пламенным мечом. Нас отвергает не Бог. Нас в какой-то пространственно-временной точке нашего бытия по причинам, лишь иногда им ведомым, отвергли люди.

Падшее человечество не просто так изгнали из рая. Мы не просто ослушались. Мы — разучились любить. Ведь послушание всегда следует за любовью и страхом оскорбить объект своей горячей пламенной любви. И где-то на пересечении неких несчастных координат нашей непростой судьбы недоброжелателям (а может, и благодетелям) этой самой любви не хватило. И — нас изгнали.

Я хочу представить вашему вниманию несколько очень тяжелых, трудных, интересных историй. На что я надеюсь, публикуя эти материалы? Во первых, эти материалы могут прочитать и ваши оппоненты.

Конечно, они в данный момент считают себя правыми (более того, могут ими оказаться). Но статья не пытается разобраться «кто прав». Она призывает быть человечными. Она призывает стать более ответственным, ведь очень страшно — изгнать человека из храма, отвратить от Бога, закрыть человеку путь к спасению. Наша непростая задача и в том, чтобы помочь и попавшим в такую ситуацию лучше разобраться и вообще подарить чуточку тепла всем нам.

ИСТОРИЯ №1 — КАК УВОЛЬНЯЮТ С КЛИРОСА ПО ТЕЛЕФОНУ

Наверное, для любого человека, так или иначе относящегося к храму, уход из любимого места подрывает его моральное состояние. В особенности это касается именно тех, кто ближе сего причастен к служению в храме, а именно к регентам и певчим.

Одно дело, когда человек уходит сам, так сказать, в поисках лучшей финансовой доли, в особенности, если в каком-то другом храме его уже сто процентов берут на трудоустройство. Другое дело, когда уход вынужденный. Когда создается невыносимая обстановка на клиросе, то нужно делать выбор. Но когда тебя увольняют без твоего же ведома по каким-то наговорам — это совсем беда. Ведь, чтобы восстановить нормальное душевное состояние после такого стресса, могут уйти годы!

Мой клиросный путь начался с 2000 года. Тогда мне было 14 лет. Как-то сразу настоятель храма определил меня на клирос. Мне легко дались гласы, чтение на старославянском, устав службы. Постепенно я начала привязываться к клиросу. Я грезила Троице-Сергиевой Лаврой. Мечтала поступить учиться на регента.

В итоге, меня благословили поступить для начала в колледж искусств на дирижерско-хоровое отделение, а уж потом в Лавру. И Слава Богу! Ведь через пару лет обучения в колледже я поняла, что полностью погружаться в церковную жизнь я не хочу. А хочу я элементарно хорошего музыкального образования!

Насмотревшись на необразованных, хабальных регентов, которые даже понятия не имели о музыкальной культуре как дирижирования, так и исполнения, для которых, если ты поешь громко — то ты настоящий певец, а если поешь камерно, то ты петь не умеешь; регентов, которые прикрывали свою некомпетентность «крышой» священноначалия — я приняла решение уехать в столицу и поступить в ВУЗ.

Профессионально расти должен каждый музыкант. В столице я полностью окунулась в учебу, благо — преподаватель был замечательный. Но душа затосковала по клиросу и я устроилась петь в замечательный храм.

Все было, как в самых моих лучших мечтах — профессиональный хор, разнообразный репертуар. Я полюбила этот храм всей душой. Но вот «коллективчик» оказался не простой. По своей наивности я была очень доверчивой — и зря.

Каждое слово в дальнейшем использовалось против меня. Но, с Божией помощью, как-то все это улеглось и через год я даже стала регентовать. Я была очень рада, что могу теперь все то, чему научилась по специальности воплотить в жизнь!

Службы для меня стали праздником, в душе было ощущение некой значимости, но это нормально для начинающего регента. Беда подкралась с неожиданной стороны — от «друзей». Что их мотивировало, я до сих пор понять не могу — то ли зависть, то ли ревность, то ли подлость, а может и все вместе.

Подсиживать меня начала моя подруга, которую я любила и очень тесно общалась. Мой «уход» был тщательно спланирован и подготовлен, даже прибегнули к лже-компрометирующим распечаткам и слухам, не постеснялись даже личную жизнь затронуть. Пока я отдыхала заграницей, вершился «дворцовый переворот».

Уволили меня по-телефону.

Сказали, что такие люди, как я в храме не нужны. Сказать, что это был удар — ничего не сказать. Постоянные слезы в течении месяца. От стресса пропал голос, поэтому я не смогла быстро устроиться в другое место.

Состояние, как в неизлечимой болезни: отрицание, гнев, надежда, депрессия и смирение. Но это нужно пережить. После этого я три года не могла смотреть в сторону храма, было невыносимо больно.

Но, Господь Всемилостив!

Упав с «вершины», я стала вставать на ноги. Мне нужно было 3 года, чтобы понять и осознать, что во всем виновата я сама. Я выделила для себя определенные правила, но это касательно моего опыта:

1. Никогда ни с кем не откровенничать на клиросе (да и вообще на любой работе). Твой друг в любую минуту может стать врагом.
2. Если на клиросе амбициозные певцы — лучше скромно петь в этом коллективе, чем регентовать.
3. К регенству не нужно стремиться, это многих раздражает. Может каждый певец сам втайне мечтает быть регентом.
4. Нужно ценить храм, а не относиться к нему, как к работе. Никто не отменял Господа Сердцеведца. Господь, желая нам спасения, попускает разные искушения, чтобы мы обратили внимание на свое сердце.
5. Прощать очень сложно, но необходимо. С обидой в душе жить невыносимо.
6. Лучше не «продвигать» своих друзей, а именно: не хвалить при всем хоре, не отдавать предпочтение в выборе солиста, не просить заменить тебя на службах. В итоге твой друг может понять, что он и без тебя хорош, а может даже и лучше.
7. Не бояться отдавать свои службы. У нас в храме был такой принцип. На буднях были закреплены регенты с певчими. Они выходили по своим определенным дням. Каждый держался за свои выходы, ведь от этого зависит зарплата.
Когда боишься потерять малое, можешь потерять всё. Так и я. Внутри я боялась, что кто-то может посягнуть на мои службы. Но разве они мои? Разве не Господь мне позволил ему служить? И если бы я со смирением делилась, я бы смогла оградить себя от такого стресса.

8. Деньги, конечно, необходимость, но «закалачивать» их лучше не в храме. От этого пропадает душевное спокойствие. Нужно спеть как можно больше служб, чтобы много заработать. А это уже ведет к искушениям и зависти со стороны других.

Конечно, бывают и хорошие коллективы, но вот мне не повезло. Если вас «ушли» из храма, нужно какое-то время дать себе на осознание потери. Просто «уйти в себя». Не нужно сразу же бросаться в другой храм, ведь обида ещё свежа и вы обязательно будете рассказывать в новом коллективе «а как в том храме было плохо».

Это и свое спокойствие нарушать и других искушать. Лучше даже на время сменить род деятельности. Мне помогла работа с детьми. Благодаря всем пройденным искушениям я нашла свое призвание. Господь иногда больно, но правильно нас направляет.

Еще один совет.

Обязательно нужно выговориться. И не только на исповеди, а просто так, с понимающим другом или с семьей. Поддержка очень нужна. Я в этот сложный жизненный период осталась одна, а это очень истощает духовные силы, а сердце черствеет.

А вообще я сделала вывод, что если в коллективе не здоровая обстановка, вы это чувствуете, видите и понимаете, лучше сразу потихоньку искать другое место. Ни за какие деньги не стоит позволять другим разрушать твой духовный мир!

{От Дмитрия Сиверс. Нездоровой является обстановка, при которой все внешне друг другу улыбаются, но идет тотальная передача слов, идут постоянные сплетни. Но визуально — ангелы во плоти. Кроткие платочки, смиренные взгляды, поцелую, благочестивые приветствия.}

МОИ НЕБОЛЬШИЕ ИСТОРИИ

Мне понятен опыт автора. Я сам знаю несколько подобных историй, которые произошли у нас в епархии.

В первой истории уволили регента хора. После увольнения регент оглохла на полгода, утратила интонацию, находилась в тяжелой депрессии. После (да и сейчас) так и не работает в храме, и даже не хочет слышать слово «священник», «батюшка» или вообще любые другие слова, связанные с религией. При этом человек получил благодарность самого Патриарха за отлично проведенную патриаршую службу. Хормейстер от Бога.

Вторая история еще тяжелее, хотя закончилась лучше. Регента (я знаю эту женщину, но при этой истории не участвовал, был в Москве) тоже уволили. И вот как это было. Был неплохой хор. Был регент. Приходит новый настоятель со своей матушкой (дальше вроде как и объяснять уже не нужно). Матушка с образованием мед.сестры. И старый регент, естественно, стал лишним.

Настоятель встретил регента в воротах храма и спросил удивленно «а зачем ты идешь на службу? Нам такие люди не нужны, и вообще таким людям в храме не место, ты у нас больше не работаешь».

Регент пришла домой, смастерила петлю и повесилась. Умереть не успела, муж вытащил. Отвез в больницу, в больнице человек пришел в себя. Сейчас она работает обычной певчей в архиерейском хоре и нормально работает. Настоятеля скоро перевели в глухую деревню. И, по хорошему, ему бы отправить мужу регента хороший такой подарок. Недопустил впадение в очень тяжелый грех «доведение до самоубийства».

Какова мораль.

Вывод 1. Собственно, я о нем уже писал и не раз. Задача певчего — доработать на клиросе до смерти. Проработать всю жизнь. Бывших певчих не бывает. Это как священник — работает до старости. Поэтому нам надо работать спокойно. Без экстримумов. Чаще уступать. Хочет кто-то быть регентом. Если ситуация накаляется — да пусть будет. Нам надо учиться любить друг друга, а не воевать.

Вывод 2. В истории 1 дан прекрасный совет не откровенничать. Есть еще способ — просто всегда быть ровным и говорить только доброе. Регенту это трудно, я согласен. Поэтому я лично не сторонник распространенной тяги к камертону. Я хочу петь Богу. Моя задача, чтобы меня было слышно, и я был полезен. Чтобы я старался и был нужен. Вот и все.

Вывод 3. Враг, как правило, использует один и тот же прием. Я это вижу по однотипной фразе «Такие люди нам не нужны» или «таким людям не место в храме». Эта фраза пронзает до глубины души. Мне говорили эту фразу на самом высоком уровне. Это правда больно. Но, по правде говоря, это хороший стимул начать смиряться. В том смысле, что суметь увидеть в себе недостатки и сказать «ну…да, я далеко не идеал для храма…но я еще учусь».

Я понимаю, что это, во многим, довольно искусственная форма самоубеждения. Ну и что? Некоторых святых (того же Иоанна Златоуста) вообще отправляли в изгнание. Вряд ли они были рады, но их запас прочности, созданный вот такими методами работы над собой дал им шанс не впасть в кризисные состояния. Это как буфер себе создать.

А еще надо просто понимать, что «враг подсказывает» вашим оппонентам, как нанести максимальную боль. Фраза «такому человеку не место в храме» попросту бессмысленна, потому что храм как раз и создан не для святых, а для покаяния грешников. Конечно, те, кто произносят такие фразы, подразумевают, что нам не место в храме именно работать.

По этому поводу прекрасно сказал святой старец Иоанн Крестьянкин. На вопрошение духовного чада об очень большом желании работать в храме и как о. Иоанн относится к такому благочестивому рвению, старец ответил очень взвешенно и осторожно. Мол, «в храме/монастыре работать чрезвычайно трудно. Нужно иметь выдающуюся, непоколебимую веру, чтобы во всех этих дрязгах сохранить доброе отношение к людям, сохранить веру в Господа Христа.

о. Иоанн просто знал, насколько сложные люди иногда работают в храме, насколько всем сложно ужиться. И после этого кто-то говорит, что вот «именно таким как мы — не место в храме»? Да, мы не идеализируем себя. Работать над собой надо, но и допускать до своего сердца помысел «мне не место в храме» — это согласиться с врагом рода человеческого.

Духовная истина такова, что сила Божия в немощах совершается. Мы делаем дело через «немогу». Стараемся себя закалить, укрепить, и в процессе не превратиться на клиросе в «альфа-пантер».

Вывод 4. Прекрасный совет первого рассказа — иметь побочный заработок. Это здорово помогает. Когда работаешь только на клиросе, простой инстинкт выживания заставляет тебя вести себя более нервозно. Начинаешь суетиться, делать ошибки, бороться за службы, переходишь кому-то дорогу.

Ну и главный вывод — поверьте. Вы. Будете. Петь. Фразу «все пропало» просто забудьте. У Бога ничего не пропадает. Он по прежнему рядом. Да и вы — нормальный человек. Со своими недостатками, которые у всех (в общем-то) одни и те же.

Пройдет время и вы найдете себе клирос. Или уже нашли и полностью внутренне согласны со всеми советами. Главное — не впадайте сейчас в ненависть, внутренние диалоги с обидчиками и метание дротиков в их фотографии. Ненависть источает силы. Ваша задача — переключиться на что-то иное, успокоив себя мыслью — я 100% буду петь.

Послезавтра, да. Это «послезавтра» может протянуться год. Но — будет обязательно. Господь просто своему заслуженному певчему дал отпуск. Вот и все. Отправил в санаторий — сделать какие-то выводы, подучиться выходить из конфликтов. А может, готовит лучшее место, увидев, что на старом месте вы бы начали духовно деградировать.

Поэтому вы обязательно вернетесь на клирос. Пока почитайте какую-нибудь информацию. Вот сайт изучите, лучше поймите клиросные характеры и проблемы клироса. И — ваше триумфальное возвращение обязательно состоится. Зуб, что называется, даю. Потому что каждому достойному христианину уж небесный клирос — точно светит. Да и от земного не отвертитесь. Ибо давали присягу верности Христу.

А что может быть лучше, чем исполнить данные клятвы и обрести Друга Господа?

НЕ СПРАВЕДЛИВО УВОЛИЛИ — ВЫГНАЛИ С КЛИРОСА? Дмитрий Сиверс — Клирос — православная социальная сеть «Елицы»

НЕ СПРАВЕДЛИВО УВОЛИЛИ — ВЫГНАЛИ С КЛИРОСА?
Дмитрий Сиверс
Изгнание из рая
И из земного рая — с клироса иногда выгоняют. Не сокращают хор, а именно в требовательной форме просят «сдать пропуск и документы и больше здесь не появляться». И вот идешь домой с глазами, полными слез, пытаясь осознать, что же такое случилось. Как, за что, и как теперь дальше жить. Сердце полно какой-то совершенно невыносимой, душераздирающей боли, а мир просто померк. На длительное время изгнанный Адам или Ева превращаются в мрачную загробную тень, которая пугает домашних своим жутким видом.

Нам, изгнанным, повезло только в одном. Нас изгоняет не прекрасноликий ангел с пламенным мечом. Нас отвергает не Бог. Нас в какой-то пространственно-временной точке нашего бытия по причинам, лишь иногда им ведомым, отвергли люди.

Падшее человечество не просто так изгнали из рая. Мы не просто ослушались. Мы — разучились любить. Ведь послушание всегда следует за любовью и страхом оскорбить объект своей горячей пламенной любви. И где-то на пересечении неких несчастных координат нашей непростой судьбы недоброжелателям (а может, и благодетелям) этой самой любви не хватило. И — нас изгнали.

Я хочу представить вашему вниманию несколько очень тяжелых, трудных, интересных историй. На что я надеюсь, публикуя эти материалы? Во первых, эти материалы могут прочитать и ваши оппоненты.

Конечно, они в данный момент считают себя правыми (более того, могут ими оказаться). Но статья не пытается разобраться «кто прав». Она призывает быть человечными. Она призывает стать более ответственным, ведь очень страшно — изгнать человека из храма, отвратить от Бога, закрыть человеку путь к спасению. Наша непростая задача и в том, чтобы помочь и попавшим в такую ситуацию лучше разобраться и вообще подарить чуточку тепла всем нам.

ИСТОРИЯ №1 — КАК УВОЛЬНЯЮТ С КЛИРОСА ПО ТЕЛЕФОНУ

Наверное, для любого человека, так или иначе относящегося к храму, уход из любимого места подрывает его моральное состояние. В особенности это касается именно тех, кто ближе сего причастен к служению в храме, а именно к регентам и певчим.

Одно дело, когда человек уходит сам, так сказать, в поисках лучшей финансовой доли, в особенности, если в каком-то другом храме его уже сто процентов берут на трудоустройство. Другое дело, когда уход вынужденный. Когда создается невыносимая обстановка на клиросе, то нужно делать выбор. Но когда тебя увольняют без твоего же ведома по каким-то наговорам — это совсем беда. Ведь, чтобы восстановить нормальное душевное состояние после такого стресса, могут уйти годы!

Мой клиросный путь начался с 2000 года. Тогда мне было 14 лет. Как-то сразу настоятель храма определил меня на клирос. Мне легко дались гласы, чтение на старославянском, устав службы. Постепенно я начала привязываться к клиросу. Я грезила Троице-Сергиевой Лаврой. Мечтала поступить учиться на регента.

В итоге, меня благословили поступить для начала в колледж искусств на дирижерско-хоровое отделение, а уж потом в Лавру. И Слава Богу! Ведь через пару лет обучения в колледже я поняла, что полностью погружаться в церковную жизнь я не хочу. А хочу я элементарно хорошего музыкального образования!

Насмотревшись на необразованных, хабальных регентов, которые даже понятия не имели о музыкальной культуре как дирижирования, так и исполнения, для которых, если ты поешь громко — то ты настоящий певец, а если поешь камерно, то ты петь не умеешь; регентов, которые прикрывали свою некомпетентность «крышой» священноначалия — я приняла решение уехать в столицу и поступить в ВУЗ.

Профессионально расти должен каждый музыкант. В столице я полностью окунулась в учебу, благо — преподаватель был замечательный. Но душа затосковала по клиросу и я устроилась петь в замечательный храм.

Все было, как в самых моих лучших мечтах — профессиональный хор, разнообразный репертуар. Я полюбила этот храм всей душой. Но вот «коллективчик» оказался не простой. По своей наивности я была очень доверчивой — и зря.

Каждое слово в дальнейшем использовалось против меня. Но, с Божией помощью, как-то все это улеглось и через год я даже стала регентовать. Я была очень рада, что могу теперь все то, чему научилась по специальности воплотить в жизнь!

Службы для меня стали праздником, в душе было ощущение некой значимости, но это нормально для начинающего регента. Беда подкралась с неожиданной стороны — от «друзей». Что их мотивировало, я до сих пор понять не могу — то ли зависть, то ли ревность, то ли подлость, а может и все вместе.

Подсиживать меня начала моя подруга, которую я любила и очень тесно общалась. Мой «уход» был тщательно спланирован и подготовлен, даже прибегнули к лже-компрометирующим распечаткам и слухам, не постеснялись даже личную жизнь затронуть. Пока я отдыхала заграницей, вершился «дворцовый переворот».

Уволили меня по-телефону.

Сказали, что такие люди, как я в храме не нужны. Сказать, что это был удар — ничего не сказать. Постоянные слезы в течении месяца. От стресса пропал голос, поэтому я не смогла быстро устроиться в другое место.

Состояние, как в неизлечимой болезни: отрицание, гнев, надежда, депрессия и смирение. Но это нужно пережить. После этого я три года не могла смотреть в сторону храма, было невыносимо больно.

Но, Господь Всемилостив!

Упав с «вершины», я стала вставать на ноги. Мне нужно было 3 года, чтобы понять и осознать, что во всем виновата я сама. Я выделила для себя определенные правила, но это касательно моего опыта:

1. Никогда ни с кем не откровенничать на клиросе (да и вообще на любой работе). Твой друг в любую минуту может стать врагом.
2. Если на клиросе амбициозные певцы — лучше скромно петь в этом коллективе, чем регентовать.
3. К регенству не нужно стремиться, это многих раздражает. Может каждый певец сам втайне мечтает быть регентом.
4. Нужно ценить храм, а не относиться к нему, как к работе. Никто не отменял Господа Сердцеведца. Господь, желая нам спасения, попускает разные искушения, чтобы мы обратили внимание на свое сердце.
5. Прощать очень сложно, но необходимо. С обидой в душе жить невыносимо.
6. Лучше не «продвигать» своих друзей, а именно: не хвалить при всем хоре, не отдавать предпочтение в выборе солиста, не просить заменить тебя на службах. В итоге твой друг может понять, что он и без тебя хорош, а может даже и лучше.
7. Не бояться отдавать свои службы. У нас в храме был такой принцип. На буднях были закреплены регенты с певчими. Они выходили по своим определенным дням. Каждый держался за свои выходы, ведь от этого зависит зарплата.
Когда боишься потерять малое, можешь потерять всё. Так и я. Внутри я боялась, что кто-то может посягнуть на мои службы. Но разве они мои? Разве не Господь мне позволил ему служить? И если бы я со смирением делилась, я бы смогла оградить себя от такого стресса.

8. Деньги, конечно, необходимость, но «закалачивать» их лучше не в храме. От этого пропадает душевное спокойствие. Нужно спеть как можно больше служб, чтобы много заработать. А это уже ведет к искушениям и зависти со стороны других.

Конечно, бывают и хорошие коллективы, но вот мне не повезло. Если вас «ушли» из храма, нужно какое-то время дать себе на осознание потери. Просто «уйти в себя». Не нужно сразу же бросаться в другой храм, ведь обида ещё свежа и вы обязательно будете рассказывать в новом коллективе «а как в том храме было плохо».

Это и свое спокойствие нарушать и других искушать. Лучше даже на время сменить род деятельности. Мне помогла работа с детьми. Благодаря всем пройденным искушениям я нашла свое призвание. Господь иногда больно, но правильно нас направляет.

Еще один совет.

Обязательно нужно выговориться. И не только на исповеди, а просто так, с понимающим другом или с семьей. Поддержка очень нужна. Я в этот сложный жизненный период осталась одна, а это очень истощает духовные силы, а сердце черствеет.

А вообще я сделала вывод, что если в коллективе не здоровая обстановка, вы это чувствуете, видите и понимаете, лучше сразу потихоньку искать другое место. Ни за какие деньги не стоит позволять другим разрушать твой духовный мир!

{От Дмитрия Сиверс. Нездоровой является обстановка, при которой все внешне друг другу улыбаются, но идет тотальная передача слов, идут постоянные сплетни. Но визуально — ангелы во плоти. Кроткие платочки, смиренные взгляды, поцелую, благочестивые приветствия.}

МОИ НЕБОЛЬШИЕ ИСТОРИИ

Мне понятен опыт автора. Я сам знаю несколько подобных историй, которые произошли у нас в епархии.

В первой истории уволили регента хора. После увольнения регент оглохла на полгода, утратила интонацию, находилась в тяжелой депрессии. После (да и сейчас) так и не работает в храме, и даже не хочет слышать слово «священник», «батюшка» или вообще любые другие слова, связанные с религией. При этом человек получил благодарность самого Патриарха за отлично проведенную патриаршую службу. Хормейстер от Бога.

Вторая история еще тяжелее, хотя закончилась лучше. Регента (я знаю эту женщину, но при этой истории не участвовал, был в Москве) тоже уволили. И вот как это было. Был неплохой хор. Был регент. Приходит новый настоятель со своей матушкой (дальше вроде как и объяснять уже не нужно). Матушка с образованием мед.сестры. И старый регент, естественно, стал лишним.

Настоятель встретил регента в воротах храма и спросил удивленно «а зачем ты идешь на службу? Нам такие люди не нужны, и вообще таким людям в храме не место, ты у нас больше не работаешь».

Регент пришла домой, смастерила петлю и повесилась. Умереть не успела, муж вытащил. Отвез в больницу, в больнице человек пришел в себя. Сейчас она работает обычной певчей в архиерейском хоре и нормально работает. Настоятеля скоро перевели в глухую деревню. И, по хорошему, ему бы отправить мужу регента хороший такой подарок. Недопустил впадение в очень тяжелый грех «доведение до самоубийства».

Какова мораль.

Вывод 1. Собственно, я о нем уже писал и не раз. Задача певчего — доработать на клиросе до смерти. Проработать всю жизнь. Бывших певчих не бывает. Это как священник — работает до старости. Поэтому нам надо работать спокойно. Без экстримумов. Чаще уступать. Хочет кто-то быть регентом. Если ситуация накаляется — да пусть будет. Нам надо учиться любить друг друга, а не воевать.

Вывод 2. В истории 1 дан прекрасный совет не откровенничать. Есть еще способ — просто всегда быть ровным и говорить только доброе. Регенту это трудно, я согласен. Поэтому я лично не сторонник распространенной тяги к камертону. Я хочу петь Богу. Моя задача, чтобы меня было слышно, и я был полезен. Чтобы я старался и был нужен. Вот и все.

Вывод 3. Враг, как правило, использует один и тот же прием. Я это вижу по однотипной фразе «Такие люди нам не нужны» или «таким людям не место в храме». Эта фраза пронзает до глубины души. Мне говорили эту фразу на самом высоком уровне. Это правда больно. Но, по правде говоря, это хороший стимул начать смиряться. В том смысле, что суметь увидеть в себе недостатки и сказать «ну…да, я далеко не идеал для храма…но я еще учусь».

Я понимаю, что это, во многим, довольно искусственная форма самоубеждения. Ну и что? Некоторых святых (того же Иоанна Златоуста) вообще отправляли в изгнание. Вряд ли они были рады, но их запас прочности, созданный вот такими методами работы над собой дал им шанс не впасть в кризисные состояния. Это как буфер себе создать.

А еще надо просто понимать, что «враг подсказывает» вашим оппонентам, как нанести максимальную боль. Фраза «такому человеку не место в храме» попросту бессмысленна, потому что храм как раз и создан не для святых, а для покаяния грешников. Конечно, те, кто произносят такие фразы, подразумевают, что нам не место в храме именно работать.

По этому поводу прекрасно сказал святой старец Иоанн Крестьянкин. На вопрошение духовного чада об очень большом желании работать в храме и как о. Иоанн относится к такому благочестивому рвению, старец ответил очень взвешенно и осторожно. Мол, «в храме/монастыре работать чрезвычайно трудно. Нужно иметь выдающуюся, непоколебимую веру, чтобы во всех этих дрязгах сохранить доброе отношение к людям, сохранить веру в Господа Христа.

о. Иоанн просто знал, насколько сложные люди иногда работают в храме, насколько всем сложно ужиться. И после этого кто-то говорит, что вот «именно таким как мы — не место в храме»? Да, мы не идеализируем себя. Работать над собой надо, но и допускать до своего сердца помысел «мне не место в храме» — это согласиться с врагом рода человеческого.

Духовная истина такова, что сила Божия в немощах совершается. Мы делаем дело через «немогу». Стараемся себя закалить, укрепить, и в процессе не превратиться на клиросе в «альфа-пантер».

Вывод 4. Прекрасный совет первого рассказа — иметь побочный заработок. Это здорово помогает. Когда работаешь только на клиросе, простой инстинкт выживания заставляет тебя вести себя более нервозно. Начинаешь суетиться, делать ошибки, бороться за службы, переходишь кому-то дорогу.

Ну и главный вывод — поверьте. Вы. Будете. Петь. Фразу «все пропало» просто забудьте. У Бога ничего не пропадает. Он по прежнему рядом. Да и вы — нормальный человек. Со своими недостатками, которые у всех (в общем-то) одни и те же.

Пройдет время и вы найдете себе клирос. Или уже нашли и полностью внутренне согласны со всеми советами. Главное — не впадайте сейчас в ненависть, внутренние диалоги с обидчиками и метание дротиков в их фотографии. Ненависть источает силы. Ваша задача — переключиться на что-то иное, успокоив себя мыслью — я 100% буду петь.

Послезавтра, да. Это «послезавтра» может протянуться год. Но — будет обязательно. Господь просто своему заслуженному певчему дал отпуск. Вот и все. Отправил в санаторий — сделать какие-то выводы, подучиться выходить из конфликтов. А может, готовит лучшее место, увидев, что на старом месте вы бы начали духовно деградировать.

Поэтому вы обязательно вернетесь на клирос. И — ваше триумфальное возвращение обязательно состоится. Потому что каждому достойному христианину уж небесный клирос — точно светит. Да и от земного не отвертитесь. Ибо давали присягу верности Христу.

А что может быть лучше, чем исполнить данные клятвы и обрести Друга Господа?

ЧТО ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ ХОЧЕТСЯ УЙТИ С КЛИРОСА? Ну, начнем с про — Клирос — православная социальная сеть «Елицы»

ЧТО ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ ХОЧЕТСЯ УЙТИ С КЛИРОСА?

Ну, начнем с простых вещей. Раз вы вообще читаете данную статью, значит проблема ухода с клироса вас как бы волнует. И волнует настолько, что вы ищите ответы на свои вопросы, возможно, ищете того, что вам нужно прямо сейчас — поддержки в том или ином решении. Уходить или не уходить? Или все-таки остаться.

Сначала давайте разберем, почему собственно, певчие вообще уходят с клироса. Я уже писал статью, в которой щедро разбрызгивал свой «богатый внутренний мир» на окружающих, делясь собственными мыслями, почему на клиросе в принципе трудно остаться (в смысле прийти с улицы и вообще удержаться). Эту статью, если интересно, можно найти в секции «проблемы клироса».

Ну а в данном разделе и данной статье я стараюсь писать о том, как проблемы можно таки решить. Вот и начнем с ключевой проблемы, когда с клироса хочется свалить. Навсегда. И «пусть они все пожалеют». Сам я уходит несколько раз, опыт вполне себе жирный и сочный, которым и спешу поделиться. Глядишь, и польза нарисуется…

Итак, вот работаете вы на клиросе, работаете. И уже ощущаете, что вам это нравится. Возможно, вам это нравится сильно. И даже стало образом жизни. И вдруг вы ловите себя на мысли, что с клироса хочется уйти. Причем сильно хочется. Мысли неотвязно лезут в голову, а аргументация всегда вполне себе убедительная. Ну в самом деле, «достало». Или некая ситуация, или некое происшествие, или нечто толкают вас к тому, чтобы либо уйти, хлопнув дверьми, либо просто по тихому серой мышкой вышмыгнуть из мира радости в мир серой пустоты (коим и является наш привычный мир за пределами ворот храма).

А ВАМ КОГДА-НИБУДЬ ХОТЕЛОСЬ УЙТИ С КЛИРОСА?

Да. Постоянно. И сейчас хочется. Достало все.
Временами хочется. Потом это чувство проходит.
Очень редко, когда сильно обидят.
Ни разу такой мысли не было.

Причины ухода обычно классифицируются по двум глобальным признакам.

1. МЕНЯ НЕ ДОСТАТОЧНО ЦЕНЯТ.

Довольно сложная причина, и разговор на эту тему труден. Ибо что уж греха таить, вот чего-чего, а ценить своих работников церковная система не умеет (и пока должным образом не научилась). Вот ведь заковыка то какая. Работаем мы Господу и Владыке Христу, но вся система позитивного подкрепления (то есть, Царства небесного как цели) — она ведь где то потом, а не ценят то прямо сейчас. И больно прямо сейчас. И иногда эта боль становится просто невыносимой.

Скажу так. Я видел настоятелей, которые эксплуатируют своих певчих просто в хвост и гриву, платя копейки и относясь плохо. Но я видел и другие, совершенно абсурдные ситуации.

Представьте себе. Настоятель — гений политики и вообще человек благородной души и просто лапочка. На клиросе — в принципе семья. И вот хочется уйти. Причем желание появляется зачастую либо в рождественский/великий посты, либо после ну очень хороших служб.

Что объединяет обе эти ситуации. Одно замечание. А именно. Вы на клиросе не со вчерашнего дня. Настоятель и ваши коллеги и вчера были такими же. А уйти хочется именно сейчас. Что изменилось?

Прежде всего, хочу вас поздравить! От всего сердца и горячо. Вы — ценны. Вы объективно и реально ценны.

Уж не знаю, поверите вы или нет в тезис о бесовских искушениях и дьяволе как источнике мирового зла, но…для верующего человека это реальность, с которой он живет, для неверующего певчего (и такие бывают) — это проявление «тараканов» верующих собратьев-клирошан.

Но я, как человек верующий выскажу вполне себе банальщину. Кто есть ценный певчий? Это тот, с кем клиросное пение лучше, чем без него. Это тот, с кем храму приятнее молиться, чем без него. То есть, по сути — Вы «музыкальный апостол».

Ведь что такое красивое и благолепное церковное пение? Это — миссионерство, это введение впервые приходящих в храм людей в церковную жизнь. Ведь не всем сразу и тут же дается духовная радость, не всем сразу открываются щедрые духовные дары. Многих привлекает церковное мягкое благолепное пение. Величие духовной музыки открывает душу, согревает охладевшие сердца. Служа на клиросе (а я в принципе не называю это работой), вы тем самым делаете благородный достойный труд несения добра в чистом виде в массы. И это делает вас опасными. Для врага.

А значит, по вам нужно нанести удар. Из тяжелой артиллерии и прямой наводкой. Как говорится, ковровое бомбометание и тактическое ядерное оружие с прямой доставкой прямо в сердце. Заметьте, клиросные искушения (обиды, недопонимания) уникальны. Нигде в миру не бывает так больно, как на клиросе. Такое ощущение, будто клиросная обида проникает прямо в самое ядро души, вызывая зачастую нестерпимую боль.

Но почему? Будь это самое обычное место, вы бы вполне могли себе задуматься «рынок работы вполне себе позволяет найти себе новое место, так почему я страдаю и держусь именно за это место».

Все просто. Вам. Это. Нравится. Вы без этого уже не можете. Вы понимаете, пусть даже подсознательно — смысл вашей жизни здесь. И вне этого вы себя уже не мыслите.

Получив нестерпимую обиду (а уж не важно от кого, от других клирошан или настоятеля, или и вовсе прихожан), вы разрываетесь между желанием уйти и желанием продолжать получать радость от служения на клиросе. Вы ведь чувствуете — с одной стороны обиду надо бы удовлетворить, и уйти, но уйдя, вы утратите радость.

Как лечится.

Да, это лечится. Прежде всего, разговорами. Не стесняйтесь поговорить с тем человеком, на которого обиделись или который (как вам, возможно, показалось), обидел вас. Просто мягко доброжелательно поговорите. Иногда в разговоре выяснится, что вы просто неправильно поняли (либо вам неправильно передачи, что тоже бывает и бывает часто).

Если это недоступно, примените химию и биологию. О да, мы телесные существа и можем вполне успешно отражать нападки с помощью вполне себе физических вещей. Прежде всего, я горячо рекомендую всем певчим принимать по ломтику горького шоколада утром и вечером. Еще можно употреблять красную рыбу. В обоих этих продуктах много веществ, стимулирующих выработку дофамина — нейромедиатора радости. Это естественный природный оптимизатор. Вот небольшая вырезка на эту тему:

Польза горького шоколада (показать)

Не помешает доброжелательный разговор с клирошанами других храмов, если у вас добрососедские отношения. Узнать, что «у других тоже не лучше» весьма отрезвляет. Ибо намекает, что не вы такой плохой человек, и ваш обидчик не такая уж и сволочь. Просто…ну, схема работы такая. Вы долго работаете с одними и теми же людьми, изучаете недостатки друг друга, делаете общее и ценное дело. Врагу совсем не сложно накручивать вас в нужном направлении и друг против друга. Если даже вы прекрасно знаете недостатки соседа, то уж враг их знает куда лучше вас, как и ваши недостатки и слабости.

Конечно же, очень сильно работает чтение акафистов Ангелу-Хранителю или Архистратигу Михаилу. Не так давно был на клиросе в одном монастыре и видел, что прямо над аналоем висит большая такая икона Архистратига Михаила. Причем висит явно не «для галочки» и не ради красоты. Вот поработал на клиросе и понял «почему эта икона там висит».

А еще вас должна остановить одна мысль. В принципе, любой певчий возвращается на клирос. Не мытьем, так катанием. Потому что без этого просто не может. Я видел парочку ушедших с клироса певчих навсегда. Судьба их была печальна. Кстати, небезызвестный Александр Невзоров пел на клиросе и ушел с него. Вот и задумайтесь «а смысл уходить, если возвращаться все равно придется, но уже на куда худших условиях».

Есть еще один шикарный способ удержать себя от ухода. Вот обидели вас. Скорее всего, даже незаслуженно (в этом же и смысл работы врага — в генерации незаслуженных обид друг на друга). Вы просто возьмите отгул. На неделю. На месяц. Вот уйдите в отпуск. Вы просто физически ощутите тягу к клиросу уже через неделю. Возможно, через день. Но при этом вы сумеете сохранить лицо и не будете потом выглядеть глупо, «жалко просясь обратно».

Совет настоятелям. Никогда не препятствуйте ценному работнику отдохнуть или выпустить пар. Это окупится в будущем. Человек отдохнет и вернется. И принесет пользу приходу. А вы как руководитель проявите глубину стратегического мышления и все благородство вашей христианской души (к чему вы, я уверен, стремитесь).

И поверьте, дорогие клирошане. Вы себе будете потом (когда ситуация разрешиться и вы все-таки останетесь на клиросе) говорить «спасибо». За то, что не ушли. Ибо будете победителями. В своем маленьком, но столь важном сражении. А благодарность самому себе дорогого стоит, уж поверьте.

2 ПРИЧИНА ВТОРАЯ — НЕ УСТРАИВАЕТ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ УРОВЕНЬ.

Вы же помните, что я в начале статьи говорил, что глобально причин ухода, как правило, две. Первая — обидели (неуважением, подчеркнуто низкой зарплатой, обидной ситуацией). Вторая — как раз не устраивает уровень. Сопрано пронзительно поет и слегка высит, а тенор — устойчиво низит на квинтовых тонах и на читке. Некий экзистенциальный кошмар, как будто пространство искривляется и хочется заткнуть уши.

Это довольно серьезно, поэтому я рекомендую довольно простой метод решения проблемы. Вы просто должны знать, как поют в каждом приходе вашего города. Ходите по храмам, слушайте. Прежде чем устроиться на конкретный клирос, послушайте хор на воскресной службе. Как минимум, не должно быть отторжения от манеры звукоизвлечения. И если текущий клирос вас не устраивает, всегда можно начать осторожно прощупывать почву на предмет устройства в храм с более высокими (и устраивающими вас) профессиональными стандартами.

Лично я выбирал всегда храм не по качеству пения, а по тому, сколько я могу принести пользы. Вот что толку еще в одном басе в большом архиерейском хоре? Ну, плюс 15% пользы…Надо быть амбициознее и искать приходы, где именно твой голос существенно улучшит хор. И пользы будет процентов на 70.

Что делать, если убрали с клироса?

Это может произойти с каждым певчим. Представьте — вот пели вы на клиросе, пели. И вдруг — раз! Как гром среди ясного неба, подходит регент или псаломщик и с напускным сочувствием говорит тебе «Лапочка, ты не обижайся, но батюшка благословил пока тебе — не петь, постоять помолиться и т.д» И вот ты в шоке и под сочувственными (или не очень) взглядами коллег понуро уходишь с клироса.

Сердце рвется от боли и унижения, а в заплаканном мозгу, как раненая птичка в клетке бьется мысль — «за что, что я сделал(а) не так, почему именно меня». Да, это тяжелый травматичный опыт, через который проходят многие певчие. Более того, на сегодняшний день я вообще считаю такой опыт даже необходимым! Ибо прохождение через подобную ситуацию есть признак певческого взросления.

Я в своей автобиографии уже рассказывал, что меня убирали с клироса подобным образом. Просто сообщили мне, что «я больше у них не работаю» и предложили перевод в другой храм. Который считался как раз местом сбора всякого неликвида. Наверное, именно так воспринимали ссылку из Питера куда-нибудь в Сибирь опальные дворяне. Вот сегодня ты — на балу во дворце. А уже завтра — едешь на дрожках по заснеженному лесу в 40ка-градусный мороз.

Мне знакома боль и переживания в подобные моменты. Как будто твою душу, твои самые светлые чувства бросили в грязь и растоптали. Твое желание петь Богу было не просто не оценено, а осмеяно и презрительно отброшено, как отбрасываем мы с дороги ногой грязного и некрасивого котенка.

И уже сегодня я понимаю — все сложнее, чем кажется в тот самый, заплаканный и полный боли момент. Все намного более ответственно и иначе, нежели кажется нам с нашим немного наивным представлением о том, как надо служить Христу.

Всегда есть причины

Детям позволительно многое. От ребенка мы с умилением принимаем и неумелый рисунок, и кое-как слепленную поделку, и наивные стихи для мамы. Мы радуемся тому факту, что наш ребенок уже старается создать что-то свое, и его первое желание было порадовать нас. Мы не можем не растаять при мысли о том, что это крохотное сердечко уже не представляет жизни без нас.

Иногда, уже во взрослой жизни мы хотим ощущать себя вот такими детьми. Чисто и наивно принести Богу самое лучшее, что у нас есть. И я верю, искренне верю, что Господь с умилением смотрит на результаты нашего юного и лишенного искусности труда.

Вот только нельзя забывать, что вокруг тоже люди, они тоже образ Божий. И вторая заповедь призывает людей любить точно так же, как и Господа Бога. И если Господь милостиво преклоняет свое святое внимание к нашему наивному труду, то наши соседи и коллеги значительно более требовательны. Для них мы уже не дети, а взрослые люди со спросом как со взрослого. А людям мы должны угождать в каком-то смысле так же, как и самому Богу («то, что сделали малым сим — мне сделали»). То есть, наше пение должно нравиться не только Богу, но и людям!

Помню, когда меня убрали с клироса, я был страшно расстроен.

Но спустя долгие годы я благословляю, целую тот момент. Ибо Господь явил себя мудрым, тактичным, великим Промыслителем. На новом клиросе в течение пары лет я стал очень серьезным специалистом, который с легкостью может найти себе место практически в любом московском приходе (в основном из-за безупречной читки с листа и хорошей интонации). А на старом клиросе в условиях нескольких сильных специалистов у меня и стимула не было расти и пел я слабенько.

Правда в том, что редко когда убирают людей с клироса просто так. Обычно причина накопительного свойства. К вам растет некое напряжение, которое копится, копится, копится… А в один не самый прекрасный момент этот паровой котел прорывает. И — вы более не на клиросе. Если вас убрал настоятель, а регент тихо молчит, значит — регент сама и постаралась, поговорила со священником, озвучила причины и добилась увольнения/отстранения. Если регент явно расстроена, то — ваше пение не понравилось настоятелю.

Очень часто мы эгоистичны в нашем желании служить Богу. Мол, «я пою моему Творцу, и отвечаю только перед Богом». Но — так не бывает. Даже у ангелов есть строгая иерархия и далеко не по каждому вопросу низший ангел отчитывается перед вечным троном. Многие вопросы решаются с непосредственным начальством и это нормально!

Я никогда не видел, чтобы с клироса убирали красивый, мягкий, истинно церковный голос. Обычно убирали тех, кто в той или иной форме был неприятен — или голосом или характером. Да, не всех Господь одарил мягким церковным тембром. Да, не каждому дано петь в хоре. И потому я считаю неземным милосердием Господним, когда он дает и голос и возможность угодить Ему на клиросе. Это дар.

Но это именно дар, а не выданный всем по талонам сухой паек. И потому предполагается, что возможности людей не одинаковы. А значит, не всем дано петь на клиросе одинаково хорошо.

Конечно, я не хочу упрощать ситуацию. Иногда певчего убирают, чтобы расчистить дорогу кому-то еще. Обычно матушкам. Но такое бывает редко и на это явление даже трудно и обижаться. Церковная мысль проста, как меч, пронзающий сердце — раз певчая еще и матушка, она живет только храмом и само ее положение обязывает быть благочестивой. А это — быть певчей (ну не свечницей же!).

И потому церковная система (именно система) всегда предпочтет матушку в роли певчей, иногда даже пожертвовав классным профессионалом. В такой ситуации нужно решать все индивидуально, ибо универсального рецепта нет. Мы же рассматриваем ситуацию, при которой вас убирают, потому что причина все-же в вас…

И что же делать в такой ситуации?

Главное — понять причины. Прежде всего, доверьтесь моему уже более чем 10-тилетнему опыту служения на клиросе. Поверьте, ваша ситуация временна! Вы все-равно через какое-то время будете где-то петь. Такое бывает в 99% случаев. Лишь в редчайших ситуациях жаждущий петь певчий остается без клироса. И потому — для вас настало время проанализировать и разобраться, что же все-таки произошло. Чтобы стать лучше и не допустить повторения подобной ситуации в будущем.

Вы должны поговорить и с регентом и со священником. Страх нужно отложить в сторону. Чего бояться? Вы не боитесь петь Богу, перед которым трепещут ангелы, но боитесь священника, который тоже не без греха? И уж совсем странно быть робким для певца, ведь исполнительство предполагает некую форму уверенности в себе, ведь ваше пение слушает весь приход.

Задайте настоятелю или регенту вопрос в вежливой форме, мол «так и так…я очень уважаю ваше решение, и вижу в нем десницу самого Бога. Но я должна понимать, в чем причина. Если причина в моем пении, скажите мне об этом. Я прошу не для того, чтобы вернуться, а для того, чтобы начать работать над собой, чтобы начать ходить на курсы повышения квалификации и работать над пением самостоятельно».

Если вам ничего не ответят и просто не сочтут нужным отвечать на вопрос — спокойно вздохните и расслабьтесь. Это просто не ваш клирос! Работать с людьми, не способными ответить на вежливый тактичный вопрос и готовыми выгнать человека без объяснения — себя не уважать. Просто Господь отводит вас от этих людей, готовя взамен нечто лучшее.

Если же вам скажут, что «да…пение напрягает, регент и прихожане жалуются» — не спорьте, но постарайтесь получить детали, что именно не так с пением. На этой фазе есть смысл посетить местный ВУЗ и обратиться к хорошему дирижеру-хоровику (лучше не к вокалисту, а именно к дирижеру).

И уже с ним проконсультироваться, что именно не так с вашим голосом. Если профессионал вам скажет, что голос вполне нормален, постарайтесь понять, что именно не так с вашей квалификацией. Может, вы туговато реагируете на команды регента на службе, может вы плохо чувствуете динамический ансамбль (выделяетесь по громкости), может просто тембрами не сходитесь с другими певцами (например, ваш вибрирующий голос выделяется на фоне ровных). Обычно регенты очень раздражаются, когда некий голос поет громче остальных. Обычно громкое пение прощается только красивым баритонам.

И потому — вы обязаны узнать все детали. Ибо в противном случае данная жизненная ситуация ничему не научит вас. Я верю, что вы будете петь на клиросе, но для этого придется выучить много уроков. Но и результат того стоит, ведь певчий — это младший брат ангелов!

А еще на клиросе можно читать, получая от этого даже БОЛЬШЕ радости!

Певчий будет петь на небесном клиросе…

Заметки церковной певчей, или Клиросные искушения

Когда я просила у своего духовника благословения петь на клиросе, он произнес фразу, на которую я в тот момент не обратила особого внимания: «Клирос — это передовая. Передний край. Не любит лукавый церковного пения, так что жди искушений». Через месяц со слезами пришла к духовнику за новым благословением — с клироса уйти: «Не могу, не получается, не мое это». Ответ был суров: «Уйдешь, когда выгонит регент. Считай это своим послушанием. Надо терпеть и учиться». Теперь и представить не могу, как бы жила без пения. Хотя до сих пор иногда спрашиваю себя: а решилась бы я пойти в хор, если б знала, сколько будет обещанных искушений?

Недавно на одном из регентско-певческих форумов в интернете прочитала: певчие, мол, церковная «элита»: ни дисциплины, ни молитвы, масса высокомерия и самомнения. Хотела было возмутиться, но… передумала. Потому что, к великому моему сожалению, определенная толика правды в этой филиппике присутствует. Моя цель заключается не в том, чтобы напугать желающего петь в церковном хоре — хочется, чтобы новичок, пусть и в общих чертах, но представлял, что его ждет и к чему надо быть готовым.

Когда у человека, пришедшего в церковь, заканчивается новоначальный период, он понимает, что быть христианином — дело совсем непростое. Намного быстрее певчий-новичок понимает, что Богу петь трудно. Хорошо, когда певчий «вырастает» из детского хора — основные премудрости ему уже известны, да и сам процесс вхождения в хор протекает безболезненно. Беда в том, что такой «переход» совершают единицы. Да и не каждому храму под силу воспитывать детский хор.

Обычно на клирос попадают двумя путями (не берем во внимание профессиональных певцов). В храме уже есть большой, сильный хор или даже два — «правый» и «левый» (именуемый также любительским, учебным или будничным). Прихожанин (или чаще прихожанка), исправно поющий вместе со всеми «Верую» и «Отче наш», наконец набирается храбрости, подходит к регенту и робко спрашивает: «А можно мне в хор… попробовать?». Второй вариант — в храме вообще некому петь, кроме матушки-регента, которая во время общенародного пения чутко прислушивается и наконец подходит к потенциальному певчему: «Говорят, вы три класса музыкальной школы окончили когда-то? Может, попробуете на клиросе петь?».

Человек начинает пробовать. Чаще всего на первой же спевке или службе выясняется, что он ничего не знает и не умеет. А если и умеет, то как-то не так. Пока загибал пальцы, чтобы не перепутать гласовые колена, оказалось, что пропел стихиру или тропарь, не поняв, о чем там речь. Пока следил за нотами, ектения кончилась, а помолиться так и не успел. Да и вообще служба пролетела, как одна минута, оставив физическое ощущение выполненных погрузочных работ, особенно, если хор маленький и нужно именно петь, а не подпевать. А как же «едиными усты Бога славить»? Когда молился в храме, все несколько по-иному представлялось… Вот и первое искушение новичка.

Хорошо, если человеку сразу кто-нибудь объяснит, что молитва на клиросе творится больше делом, чем словом. Благолепное пение, побуждающее к молитве предстоящих,- само по себе молитва. А то ведь не редкость певчие, которые одновременно сугубую ектению поют и помянник читают. И то, и другое получается плохо…

Бывает, что плохо спели, регент замечание сделал, и сразу — уныние и «никакая-я-не-певчая!». Хорошо спели — хочется себя похвалить: «Надо же, как у меня хорошо получается!». Мне духовник в любом случае советовал Господа благодарить. Хорошо получилось — «Слава Богу!». Плохо — все равно «Слава Богу!»… На многих клиросах есть икона покровителя певчих — преподобного Романа Сладкопевца. А я бы посоветовала еще и житие его в моменты уныния перечитывать. И думать: «А действительно ли мне хочется Богу петь, как святой Роман того желал, или я просто свое тщеславие тешу?».

Дисциплина на клиросе — притча во языцех. Особенно в больших «праздничных» хорах, где часто поют невоцерковленные профессиональные певцы. Без опозданий, разговоров и препирательств с регентом мало где обходится. Далеко не каждого регента хватает и на музыкальную часть, и на воспитательную. Да и не каждый решится «воспитывать» нерадивую приму: обидится и уйдет, ищи потом другого при небольшой зарплате…

О зарплате — разговор особый. Левые хоры обычно поют во славу Божию. Им, с какой-то стороны, проще. Хотя и здесь есть опасность впасть в прелесть: «Вот они, корыстолюбцы, за деньги поют, а я — бессребреник». У «корыстолюбцев» из правого хора своя забота: ставка маленькая и служб по графику меньше, чем хотелось бы. Ставка действительно маленькая везде, кроме больших соборов в крупных городах. Как-то я дала объявление: «Требуются певчие», указала нашу обычную ставку. Получила совет: за такие деньги ищите бабушку или дедушку из прихожан.

Кстати, тема оплаты труда — одна из животрепещущих. Ясно одно: прожить на зарплату регента или певчего нереально. Однако настоящих подвижников пения Господь милостью Своей не оставляет. Но бывает, человек думает: «Настоящий певчий разбрасываться не должен, мне нужно семью кормить, стало быть, лучше вообще петь не буду, чем халтурить». Обычно такие «бывшие певчие» в душе понимают, что не правы, но на тех, кто клирос совмещает с другой работой (а таких большинство), страшно злятся.

Впрочем, мне кажется, «бывших певчих» вообще нет. Есть люди, которые пришли на клирос подработать или получить удовольствие от процесса пения и красивой музыки — как в хоровой кружок. Настоящие певчие не приходят — их приводит Господь, и порой самыми удивительными путями. Как сказала одна моя знакомая, настоящий певчий по своей воле с клироса не уйдет. Будет переживать неудачи, молиться, учиться, но без клироса не сможет.

http://www.eparhia-saratov.ru/cgi-bin/print.cgi/txts/journal/articles/01church/145.html

Как распознать искушения на клиросе и уничтожить их!

Если бы с клиросным искушением нельзя было справиться, наши клиросы уже давно стояли бы пустыми. Хотя… Наверное, выход бы нашелся в виде одинокого ди-джея, включающего каждую службу фонограммы с хором. Но — поскольку такого нет, разумно пропустить гуманитарный груз с ценными мыслями в нашу умную головушку, допустив, что с клиросными искушениями справиться все-таки можно. Хотя и трудно. Но для начала стоит разобраться в том что, собственно, является искушением, а что — признаки банального бардака.

Вот скажу откровенно. Мое личное убеждение (очень глубокое), что в большинстве своем на клиросе не искушения, а простейшее отсутствие нормальной управленческой мысли. Выражаясь светски — хромает менеджмент. В системе государственного образования есть аккредитация учебных заведений и ВУЗы — проверяют. В системе медицинского обслуживания есть аккредитация (а в будущем и лицензирование) врачей и тоже есть система контроля качества.

Подобные системы контроля есть и в бизнесе, и на производстве. Просто потому, что в глобальном смысле все хотят хорошо функционирующую систему, а не бардак и разруху. И чем более эффективно работает та или иная компания, та или иная система — тем более грамотный и классный менеджмент стоит за ее хорошей работой.

Увы, но церковная система подбирает настоятелей вовсе не по управленческим качествам. Предполагается, что настоятель должен худо-бедно управлять предприятием, но — слова «худо» и «бедно» как то настораживают, не правда ли? Часто ли вы видели в церкви гениальных и образованных управленцев, понимающих, как должна работать та или иная система? Я видел. И у них и клирос, и приход просто расцветали.

Ведь все просто. Настоятель должен жестко отсекать любую демократию, твердой рукой делегируя властные полномочия. Регент — музыкант? Музыкант. Все — он отвечает за муз. часть.

Никакие прихожане, бабушки, старушки, матушки и прочие безусловно важные люди НЕ МОГУТ подойти к настоятелю, чтобы поделиться своим безусловно ценным, но НЕ профессиональным мнением. Настоятель определяет для себя авторитета в музыке и регентстве и доверяет ему создать хор, после чего определяет полученный результат уже по своему вкусу, в случае необходимости приглашая другого музыканта для экспертной оценки получившегося результата.

На клиросе аналогично…

Какая может быть демократия? Пришел во столько то, сделал свое дело, ушел. Если процесс поставлен правильно, регент не имеет любимчиков и все перед ней равны, если любые серьезные замечания и шлифовка происходят только на спевках — какие на таком клиросе могут быть трудности? Весь рабочий процесс превращается в хороший часовой механизм, способный тикать годами.

Каждый раз, когда я слышу, что кого-то сняли с клироса втихомолку, без разговора, когда регент уволил кого-то без объяснения, когда батюшка плохо относится к некой певчей (??) — сразу понимаю. Речь не идет об «искушениях». Налицо обычный управленческий бардак.

Нет, ну само собой, что врагу того и надо — чтобы был бардак, чтобы клирос постоянно бурлил, как рассерженный улей, чтобы на нем постоянно были «нестроения» и текучка народа. Но бардак — не заслуга врага. Точно так же, как низкие результаты нашей сборной на чемпионате не результат мирового заговора. Просто надо начинать любую чистку с головы. Проще говоря, искать хороших управленцев и давать им карт-бланш.

Помечтаем…

Грамотный управленец-настоятель понимает, что ему нужен профессиональный регент. И ищет такового, не бросаясь к первой попавшейся «матушке с регентского отделения», а именно изыскивая классного спеца. Найдя такового, ценит и лелеет его. И денежно, и чисто по-человечески не забывает благодарить за работу.

Толковый регент ищет людей в хор себе под стать (ибо толковый специалист и приглашать будет таких же). Все попытки развалить хор через прихожан или наветы отсекаются простыми правилами — певчий может обсуждать пение только со своим регентом. Регент — только с настоятелем. Прихожане могут объяснять регенту, чего они хотят и разумность требований прихожан определяет сам регент (например, прихожане могут попросить петь «Царицу мою преблагую» вместо молитв ко причастию).

Регент взвешивает разумность просьбы и как грамотный управленец — может пойти на встречу приходу. Настоятель при этом вообще не слушает прихожан и их мнение про пение. Уже давно замечено, что прихожане очень быстро подстраиваются под мнение настоятеля. Достаточно батюшке на проповеди почаще говорить, как ему нравится подобный стиль исполнения…

Мое определение искушений

И все-таки искушения именно от врага существуют. И у меня есть собственное определение подобных искушений. Искушение — это пробуждение в отдельно взятом человеке темной части подсознания. Если в ком-то пробудилась зависть к кому-то, если у кого-то пробудилось чувство, что «меня не достаточно ценят», если взгляд человека мрачнеет и в нем явно крутятся мысли «не уважают, не ценят, почему ему больше, мне меньше» — это пробуждение темной части подсознания. То есть — искушение.

Распознать искушение достаточно легко. Достаточно задать себе вопрос в такие моменты «А почему меня РАНЬШЕ ЭТО ЖЕ САМОЕ НЕ ЗАДЕВАЛО»? «А раньше ты об этом не знал»? Я и раньше тут работал — но таких мыслей не было. Я и раньше делал это бесплатно, почему же сегодня я вдруг вошел в ярость при мысли, что «делаю это бесплатно»?

Конечно, грамотным менеджментом можно устранить почти любой потенциал к искушению. Проще говоря, наше темное подсознание и его содержимое останется в клетке, не будучи пробужденным и отпущенным на волю неверным управлением. Ну в самом деле, кто не искусится, если на клиросе у регента будут явные фавориты, и «нелюбимчики». Ежу ясно, фаворит будет доволен — нелюбимчик НЕдоволен. И рано или поздно будет вредить. Если настоятель готов слушать всех подряд, кроме своего регента, и отношения на клиросе строятся по принципу «что хочу — то ворочу» само собой, в этой трудной ситуации вылезут все наши темные фантазии.

Ясно, что если бы на клирос пришел гипотетический ангел, он бы просто не реагировал на трудные ситуации. Оскорбили? Претерпел! Обидели? Простил! И т.д Но — кто из нас так уж всерьез готов даже обсуждать реальность подобного сценария? Любые управленческие ошибки и неустроенность будят внутри нас нашего темного зверя, рождая пресловутые искушения.

Иногда я жалею, что я не робот. Насколько гениальным певчим был бы я, если бы относился ко всему с холодной расчетливостью машины, полностью лишенной эмоций. Некто стал относиться ко мне плохо? Запускаю программу анализа причины. Если причина во мне, я стараюсь ее устранить. Если человек не прав — спокойно игнорирую его отношение, пока у меня не появляется помеха в работе (например, меня убирают с клироса). Ведь как же часто мы под влиянием жгучей обиды сами начинаем лить бензин в клиросный междусобойный костерок, реагируя на плохое отношение и лишь усугубляя его.

Обещанный рецепт…

Во первых, резко снижает шанс на любое искушение кол-во посещаемых служб. Ходите чуть реже — и вы будете успевать отдыхать от клироса. За неделю любое искушение может отпустить.

Во вторых, как ни странно, неплохо помогает медитация. То есть, постоянное повторение вопросов к самому себе — «почему меня раньше это не задевало? Разве что-то изменилось? Вспомни, искушения были и раньше, но потом ты с этими людьми прекрасно работал. Значит — и впредь будешь прекрасно работать. Просто сегодня-на этой неделе странная атмосфера.

Помню, я очень удивлялся тому, что для монаха самым главным качеством является не какая-то духовность, или умение горячо молиться. Самым ценным монашеским качеством считалась и считается рассудительность. Спустя некоторое время я понял — рассудительность помогает выжить и в монастыре (где искушений не меньше, а гораздо больше) и на клиросе. Методом рассуждений можно погасить любое искушение.

Важно подчеркнуть. Искушение — это не ситуация, а ОТНОШЕНИЕ К НЕЙ! Искушения — это те чувства, которые вы испытываете во время ситуации. Условно говоря, вас могут на самом деле обидеть, и из вас в ответ полезет..ну, вы понимаете, то самое. То есть, ваше отношение будет вполне себе адекватным. На ядерный удар мы ответим симметрично.

И именно этого и добивается от вас враг. Поэтому рассудительность помогает не столько исправить обстоятельства ситуации, сколько изменить отношения к ним. Тем более что уж очень часто мы и в самом деле можем не верно понять другого человека. И тогда рождаются самые настоящие искушения, когда конфликт двух людей возникает на пустом месте, из-за простого непонимания и готовности видеть в брате/сестре тайного врага.

Помню, матушка Иулиания рассказывала, что в ее сестрическом хоре однажды прямо во время службы одна сестра выскочила из хора со слезами на глазах, сказав «все, я так больше не могу» и убежала. Когда ее спросили, что случилось, она рассказала, что пол-службы стоящая рядом сестра кривила рот в ее сторону. «Мол, как можно с ней вообще стоять и петь». Но когда спросили ту сестру, что «кривила рот» — она пожаловалась на жуткую зубную боль.

И таких ситуаций на клиросе просто тьма. Кто-то (как вам показалось) многозначительно кашлянул. А человек просто ну…слюной подавился. А вам уже кажется, что он намекает регенту «смотри, мол…я же тебе говорила, что она поет не верным распевом, смотри смотри». Вариаций подобного испорченного телефона больше, чем атомов во вселенной.

Да даже реальные искушения, когда некто позавидовал, или почувствовал себя недооцененным — они по своей сути инвалиды и долго не живут. По сути, это гонка на выживание — либо искушение вас, либо вы — его. И потому вопросы к себе «Почему меня вдруг это стало столь сильно волновать именно сегодня? Почему я всегда ранее нормально относился к этой ситуации, но именно сегодня я веду себя подобным образом» — резко помогают выжить. Нет ничего сильнее в борьбе с искушениями, чем обращение к собственной истории и анализу. Искушения — это темные эмоции с самого дна нашего подсознания и потому ничего страшнее для искушения нет, чем ударить по эмоциям мощью холодного разума и строгих вопросов.

Вот те вопросы, что реально могут не оставить от искушения камня на камне.

Почему мне так важно уважение именно «от него»? Ведь на земле 7 миллиардов людей. Из которых вас кто-то точно уважает вполне искренне. Но вы так упираетесь в уважение именно этого человека. У него что, два мозга, 8 рук, или он безгрешен зело? Зачем из 7 миллиардов дорог выбирать один единственный тупик и долбиться в него?
Почему мне так важно получить уважение «именно сейчас»? Это же не глоток кислорода, до завтра подождет! Ведь даже интересно дать себе мощный пинок и стимул, чтобы начать профессионально расти. Уважение через год не менее ценно, чем уважение сейчас. Почем вам знать, может через год вы будете легендой клиросного пения. Все течет, все меняется. Так стоит ли реагировать столь сильно на то, что вскоре поменяется? Тем более что это даже азартно — работать в условиях конкуренции.
А раньше ты об этом не знал? А раньше ты не знал, что на клиросе плохо платят, редко благодарят, и есть трудности с взаимопониманием? Неужели не знал? Конечно, знал. Так чего же обижаешься, когда ситуация именно такая, какая и должна быть? То есть, трудная…
Почему эта ситуация оскорбляет меня столь сильно именно сегодня? Разве раньше я не проходил через подобные ситуации без подобных мыслей? А если меня сегодня это задело — не от врага ли это?
Разве раньше у меня не было с «этим человеком прекрасных отношений? Значит, хорошие отношения возможны! Зачем же именно сегодня мне хочется все поменять? Может, это от врага?
Почему мне так необходима благодарность? Чтобы понять, что я делаю хорошее дело? Но все просто. Если вас о чем то просят — вы это делаете, потому что «просящему — дай». Но делать что-либо только ради благодарности (или ради хорошего отношения) бессмысленно. Потому что это превращает добро в бартер.
Если он сегодня относится ко мне плохо, почему для меня принципиально важно именно сегодня его хорошее ко мне отношение? Разве мы собираемся друг к другу в гости? А если нет, почему меня столь сильно задевает его охлаждение ко мне? Ну допустим, я чем-то напряг, но ведь я же понимаю, что человек рано или поздно остынет и простит. Либо просто забудет. Зачем превращать эту ситуацию в долговечную?
Если меня несправедливо обидели, почему я перестал доверять Богу? Или я все-таки чувствую свою вину?
Почему вместо того, чтобы попытаться понять, что произошло, я столько сил и времени трачу на то, чтобы доказать исключительность своей правоты, и абсолютную неправоту своих коллег? Разве бывают только правые и виноватые? Разве я ВООБЩЕ НИКОГДА не ошибался? Почему именно сегодня мне так хочется считать себя абсолютно правым — а их просто демонами во плоти? Не от врага ли это?
Если со мной и впрямь поступили несправедливо, почему меня это так задело? Разве я уже в раю? И вижу вокруг себя ангелов? Напротив, сводки с телеэкранов показывают, что я живу в страшном мире, от которого и нужно ожидать несправедливости и обид. Почему же я столь искренне удивляюсь, когда обидели именно меня? Чем я лучше других, чьи дети/мужья/жены невинно пострадали или в несправедливых войнах, или попали под машину или заболели раком? Чем я так уж ПРИНЦИПИАЛЬНО лучше, чем они, что именно у меня не должно быть несправедливых страданий?

Многократное повторение этих вопросов к самому себе оооочень быстро прочищает мозги и не оставляет от искушения камня на камне. Да, какое-то время покрутит, но вы не сдавайтесь. Повторяйте себе вопросы снова и снова, а на попытку возразить этим вопросам задайте основной — коронный!

Разве я не честен с собой? Разве я хочу сам себе врать? А если я честен и не хочу врать — почему бы и не задать себе эти вопросы? Разве эти вопросы хуже любых других?

И дай то Бог Вам поменьше клиросных искушений и ясного певческого неба над головой.

Певчий будет петь на небесном клиросе…