Лия и Рахиль, или Если в детстве у вас не было велосипеда
Пепел Клааса стучит в моем сердце, когда я слышу два этих древнееврейских имени. Нет, речь в статье пойдет не только и не столько о глубоко чтимых праматерях народа Израиля, которых праведницами величают и христиане. Мы поговорим о бессознательных сценариях, которые способны так основательно угнездиться в самых недрах нашей психики, что мы способны годами жить согласно им и даже не замечать этого. Как метко заметил кто-то из психологов, «внутренние конфликты, будучи неосознаваемыми, становятся судьбой». Лия и Рахиль для меня в первую очередь — один из таких сценариев и только потом — библейский сюжет (кстати, говорят, что все они архетипичны).
Это не только две женщины, ставшие женами и спутницами патриарха Иакова. Это две жизни, два диаметрально противоположных характера, которые в последнее время все чаще занимают мои мысли. Родные сестры, они были разными во всем: одна была слаба глазами и нехороша собой, а вторая красива и лицом, и станом, как и ее сын Иосиф, впоследствии прозванный Прекрасным. Согласно книге Бытия, Иаков отправился к Лавану, своему дяде, чтобы найти среди его народа себе жену.
Первой, кого он встретил у колодца, была дочь Лавана и двоюродная сестра Иакова Рахиль. Книга Бытия говорит нам о том, что Иаков полюбил ее с первого взгляда — и работал на Лавана семь долгих лет, чтобы получить Рахиль в жены. Семь лет пролетели как семь дней: так сильно Иаков любил Рахиль. Но на брачном ложе вместо нее оказалась ее старшая сестра Лия! Увечная, слабо видящая (согласно еврейскому преданию, Лия была изначально предназначена в жены Исаву и была так же красива, как и ее сестра, но выплакала себе все глаза и почти ослепла, узнав о недостойном поведении несостоявшегося жениха).
Уильям Дайс. «Встреча Иакова и Рахили»
Нелюбимая Лия. Иаков разделил с ней ложе, но потребовал, чтобы ему отдали и Рахиль, его возлюбленную. Леван, сказав, что негоже младшей сестре выходить замуж вперед старшей, все-таки отдал ему Рахиль, но заставил Иакова работать на него еще семь лет. Первая жена родила патриарху много сыновей, а Рахиль долгое время оставалась неплодной. Сестры ревновали друг к другу и строили козни. Лия, согласно все той же книге Бытия, отчаянно пыталась заслужить любовь мужа, рожая ему детей (одна из основных заповедей, как вы помните, «плодитесь и размножайтесь», так что она вполне могла рассчитывать на благосклонность мужа — по своим заслугам перед ним). Но надежда ее была тщетной: Иаков всегда предпочитал Рахиль. Даже в священной истории они упоминаются в обратном старшинству порядке: Рахиль и Лия, а не наоборот.
Меня всегда глубоко трогала эта история. Избитый, в сущности, сюжет, любовный треугольник — сколько таких мы встречаем в наши дни? Разве что со времен патриархов социальные институты изменились, и многоженство успело исчезнуть из нашей культуры. Но мало ли примеров, когда жена и любовница борются за внимание одного мужчины, пытаются перетянуть его на свою сторону, не брезгуя никакими методами. Были ведь еще две служанки, данные Лаваном дочерям, которые рожали детей им «на колени» — для усыновления. Подобная практика была весьма распространена и началась не с Иакова (вспомним Авраама и Агарь, которая не пожелала делиться с Сарой Исмаилом, и с этого начался не прекратившийся и поныне арабо-израильский конфликт).
На одном фундаменталистском христианском сайте мне встретилась такая трактовка истории этого треугольника: Лия — праведница, кроткая и смиренная, склонившаяся перед нелюбовью к ней мужа и доверившаяся Богу, пусть и некрасивая, но достойная всяческого восхищения женщина. Рахиль же с ее блестящими глазами, тонким станом и неподдельным очарованием — бунтарка, строптивица («Дай мне детей, а если не так, я умираю») и достойна осуждения. Автор статьи адресовал в начале материала вопрос читательницам: так на кого вы все же хотите быть похожими — на Лию или на Рахиль? И убедительно доказывал, что надо стремиться в жизни во всем походить на смиренницу Лию, которую и похоронили в итоге вместе с мужем в Земле Обетованной.
Во мне что-то тоненько пищало, когда я читала такие весомые, такие убедительные аргументы в пользу одной и в осуждение другой. Мне все равно хотелось быть Рахилью в своей собственной истории! Автор писал о том, что в наше время внешняя красота значит гораздо больше внутренней (но в какие времена было по-другому, когда речь шла о женщинах?). Однако когда я стала прислушиваться к тоненькому голосу внутри, то поняла: мне не красавицей быть хочется, мне хочется быть всеобщей любимицей, женщиной, вызывающей безоговорочную симпатию, несмотря на строптивый нрав и поведение. Иаков подарил Рахиль именно такую любовь — и можно догадаться, что такой же любовью ее дарили окружающие. Разве Лаван стал бы четырнадцать долгих лет удерживать подле себя Иакова, если бы не дорожил дочерью как сокровищем? Разве стал бы Иаков брать в жены нелюбимую Лию и работать на тестя дважды по семь лет, если бы не хотел так сильно воссоединиться со своей нареченной?
Данте Габриэль Россетти. «Рахиль и Лия»
Рахиль была красавицей, но в этом ли дело? И не была ли тоска, прозвучавшая во мне надтреснутой струной, тоской по безусловной любви, а не по тому, что чем ее завоевала Рахиль, — по ее красоте?
Ребенок всегда желает отразиться во влюбленных глазах родителя. Это будто одевает его в невидимую сверкающую броню, в золотой доспех, и такая любовь, переданная в детстве, продолжает хранить его во всех житейских бурях и придает уверенности в себе в самых разных жизненных обстоятельствах.
И безусловно, девочке, подростку, юной женщине важно так отражаться в глазах матери и отца. Лишенная этой любви в самом начале жизни, уже взрослой женщиной такая девочка продолжает искать безусловности в отношениях, проецируя на мужа того родителя, чьей любви ей недоставало. Так возникают симбиотические отношения, в которых один из партнеров (а чаще оба, потому что нельзя слиться с тем, кто этого не желает) черпает уверенность в своем существовании, в собственных значимости и ценности в Другом. В таких отношениях безопасно, но душно: в них нет жизни со всеми ее рисками и опасностями. Ведь жизнь на редкость неоднозначна, и не все ее аспекты — например, чувства другого человека — мы можем подчинить своему контролю. Однако люди продолжают искать и, даже потерпев крах, не прекращают попыток обрести то, что было утрачено в далеком детстве: рай, в котором им так и не довелось побывать.
В моей жизни так и произошло. И повторялось много раз, пока, будучи схваченным за хвост, как черная кошка в потемках души, не вышло под ослепляющие софиты осознанности. Лия и Рахиль изрядно помогли мне понять себя.
В моих отношениях с матерью камнем преткновения был отчим. Когда я стала жить с ее новой семьей, мне было двенадцать. Это возраст, в котором начинается, если уже не началось, взросление, постепенное превращение девочки в женщину. И очень многое зависит от того, как именно мать — ревниво или благожелательно — будет относиться к тому, что ее дочь расцветает. Моя мать, не наблюдавшая ни моего младенчества, ни моего детства, оказалась не готова встретиться с моей пробуждающейся женственностью: она встретила ее в штыки.
Я с грустью пишу о той девочке, которая надеялась встретить поддержку, а натолкнулась лишь на осуждение и презрение. Мать была уверена, что я влюблена в ее мужа (самой бы мне это, разумеется, не пришло в голову). Утверждения об этом вместе с насмешками буквально преследовали меня. Она не уставала расписывать прелести своего мужа и заодно напоминать мне, что я толстая и некрасивая. Она соблазняла меня и одновременно подавляла.
Тогда, в подростковом возрасте, я утратила всякий контакт со своей телесностью и под давлением матери взбунтовалась против своей женственности, раз уж она была ей так ненавистна. Она буквально «запретила» мне быть Женщиной, чтобы не видеть во мне соперницу (которой я, конечно, являлась в ее глазах).
По всеобщему признанию, я была умной девочкой и стала опираться на это. На помощь мне пришла одна из классических психологических защит, к которой вынуждены прибегать многие не слишком любимые дети: интеллектуализация. Я скрылась за броней разума и спрятала за ней свою эмоциональность, свою потребность в любви, восхищении и признании.
Парадоксальным образом я отрицала и обесценивала все качества характера, которые могли бы привлечь любовь окружающих ко мне. Ведь единственное зеркало, в котором я так жаждала отразиться, — глаза моей матери — было завешено пеленой ее собственного невроза (как в доме у покойника, ей-богу). Недавно мой психоаналитик стала перечислять, какими достоинствами, по ее мнению, я обладаю. Она попыталась стать моим отражением, но я так привыкла смотреть в кривые зеркала, что попросту ее не слышала, а то и принималась яростно спорить. Она сказала: вы любознательная, красивая, с чувством юмора. Так вот, слова «красивая» я просто не услышала!
Немало лет ушло на отшлифовку амальгамы, на восстановление себя из острых, режущих до крови осколков. Этот текст мог бы показаться слишком личным, если бы не был написан не только про меня — сколько в наших сердцах таких вот осколков троллиного зеркала (помните сказку о Снежной королеве?), которые мешают нам жить, любить, сострадать другим и заставляют замыкаться на себе и своих бедах?
Мешают увидеть себя в новом свете — такими, какие мы есть.
Таков был мой первый опыт треугольника: мать, отчим и я. Спустя какое-то время я просто сбежала из дома, где жизнь становилась невыносимой. Второй треугольник — а мы ведь помним, что это история о глубинных бессознательных сценариях? — не заставил себя ждать.
Мой отец женился на женщине с ребенком. У нее было такое же имя, как у меня, но в то время как я была нескладной носатой девочкой в очках, моя сводная сестра была настоящей юной красавицей, соответствовавшей всем патриархальным установкам. Я бунтовала и протестовала, она же была мягкой и женственной. Отец постоянно сравнивал меня с ней не в мою пользу — так и это мое «зеркало» оказалось кривым. Он постоянно сравнивал меня и с матерью — она, мол, и умнее, и красивее, и вообще всячески превосходит меня во всех смыслах. Он также не принял мою женственность.
И тогда в глубине моей души поселилась уверенность, что я ненастоящая девочка. Что всегда найдется та, которая превзойдет. А те, кто считают меня достаточно хорошей и достойной любви, просто не встретили еще настоящую. На самом деле это был мамин бессознательный сценарий: это ведь она предлагала мне своего мужа, искушая и меня, и, возможно, его, а себя считала недостаточно привлекательной, чтобы просто находиться в паре с ним и в отношениях со мной.
Так произошло закрепление пройденного. Треугольник, в котором выбирают не меня, — вот та парадигма, в которой я договорилась жить сама с собой — из верности материнским установкам.
Я вполне успешно выполняла намеченный план на протяжении почти 25 лет своей жизни: меня любили, от меня уходили. И всегда непременно к другой, оказавшейся лучше. Так Иаков метался между Лией и Рахилью, если вспомнить начало этой истории. Разочаровавшись в одних отношениях, я ныряла в другие, в которых продолжала требовать от партнера безусловной любви и тем неизбежно отталкивала его. Я искала Иакова, который назовет меня Рахилью, но — парадокс человеческого сознания, отравленного негативным сценарием, — старательно не замечала, когда в действительности становилась ею для кого-то.
Я сама создавала отношения, в которых могла продолжать терзаться ощущением собственной ненастоящести. На помощь в осуществлении этого мне пришла еще одна психологическая защита — отыгрывание вовне. Драма, разворачивавшаяся уже исключительно в моем бессознательном (мама умерла, а с папой мы в итоге наладили отношения), нуждалась в том, чтобы повторяться раз за разом в реальной жизни. Бессознательное надеялось на то, что ошибка прошлого будет наконец исправлена: ведь в нем не существует времени и вечно происходит одно и то же, как в бурном океане. И дна не разглядеть.
Аналитик твердила мне, что во мне закапсулированы любовь и горе. Это звучало одновременно и воодушевляюще, и туманно. Подлинный смысл фразы постоянно ускользал от меня — и я продолжала искать в своих личных отношениях безусловной любви, сама постоянно подвергая ее проверкам и испытаниям, выдержать которые в состоянии далеко не каждый.
И вот наконец, не так давно, что-то во мне сдвинулось. Фокус внимания переместился извне внутрь, и я поняла: внешний поиск обречен, я уже никогда не обрету того, что так было для меня желанно в юном возрасте. Чтобы снизить градус пафоса, выражусь проще: если у вас в детстве не было велосипеда, то у вас в детстве его не-бы-ло. Нужно оплакать то, что ты не получил когда-то, испытать наконец это безысходное горе. А вслед за ним придет и любовь — и не окружающих к тебе (в моей жизни ее было предостаточно, но она никак не могла заполнить зияющую пустоту в душе), а твоя собственная — к себе. Безусловная, жизнеутверждающая, стойкая. Я не говорю о самовлюбленности или о самоуверенности — речь о постоянном доброжелательном отношении к себе, о подлинном принятии себя. Это тот велосипед, который — за дорогую цену! — вполне в состоянии приобрести каждый, у кого в детстве его-таки не было.
Не нужно искать внешнего Иакова, который предпочтет Рахиль Лии, осенило меня. Иаков — это же внутренняя фигура, как и две его жены, прочно завладевшие моим сознанием, а вернее, бессознательным. Нужно позволить себе стать Рахилью для себя самой, и тогда сценарий с треугольником в центре потеряет надо мной всякую власть. Человек волен только в собственной душе, поэтому перекладывать ответственность за собственное принятие и безопасность на Другого значит наделять его непосильным бременем. Такую ношу никто не в состоянии нести. Только ты сам.
Я всю жизнь боялась повторения сценария, отраженного в Библии в истории Лии и Рахиль и записанного на скрижалях моей судьбы материнской рукой. Боялась, а он неизменно повторялся, потому что наш самый главный страх — это и наша точка роста. Ведь только в кризисах мы способны подняться над собой и ясно увидеть картину, до поры скрытую в недрах нашего подсознания.
И спасибо праведницам Лии и Рахиль за историю их жизней, наведших меня на такие размышления спустя несколько тысячелетий после того, как их кости упокоились в Святой земле.
А я? Я жду расцвета своей женственности во всей ее полноте. Ведь чтобы стать настоящей девочкой, нужно вначале стать самой себе хорошим внутренним родителем.
Иаков и Рахиль. Великие истории любви. 100 рассказов о большом чувстве
Иаков и Рахиль
Иаков, любимый сын Ревекки от Исаака, после того как обманом получил от отца благословение как старший брат, будучи на самом деле младшим, боясь мести брата, по совету матери бежал из дома к своему дяде, брату матери Лавану.
После долгого пути Иаков, наконец, пришел на место, где было много прекрасных пастбищ. Он остановился у колодца, отверстие которого закрывалось большим камнем. Когда стада под надзором нескольких пастухов собирались на водопой, то камень отваливали от колодца, а потом опять закрывали его.
Дочь Лавана Рахиль подходила к колодцу со стадом овец своего отца, которых она пасла. Когда Иаков увидел Рахиль, он отвалил камень от колодца и напоил овец своего дяди Лавана. Затем он поцеловал Рахиль и от радости заплакал, сказав, что он ее двоюродный брат. Когда Рахиль услышала это, она побежала домой и сообщила отцу. Услышав об Иакове, Лаван выбежал к нему навстречу, обнял его, поцеловал и ввел в свой дом.
Иаков полюбил прекрасную Рахиль с первого взгляда и согласился работать за нее на Лавана семь лет.
Прошло семь лет. Иаков питал к Рахили глубокие чувства, и годы ожидания для него пролетели как «несколько дней». Пришло время выдавать замуж Рахиль, и вот, наконец, свадебный пир. Невеста рядом с женихом, он очень счастлив.
После свадебного пира отец невесты Лаван ввел в шатер к жениху не Рахиль, старшую свою дочь Лию. Утром обман прояснился, Иаков был в ярости, на что Лаван сказал ему, что в их народе не принято выдавать младшую дочь прежде старшей. Так Иаков был невольно женат на нелюбимой женщине Лии. «Если хочешь получить Рахиль, работай еще семь лет», — сказал Лаван.
14 лет работал Иаков, чтобы получить свою любимую в жены. Так и получилось, что Иаков был женат и на той, которая покорила его сердце — Рахили. Лия всегда была в стороне, так как Иаков проявлял открытые чувства к Рахили. Рахиль была «красива станом и красива лицом», и Иаков любил ее больше, чем «слабую глазами» Лию.
Видя, что Лия — нелюбимая жена, Господь сделал ее счастливой матерью, и она родила одного за другим нескольких сыновей.
Рахиль оставалась бесплодна и завидовала плодовитости Лии. Рахиль страдала, так как не могла иметь детей, но была любовь и уважение мужа. У Лии были дети, но она хотела любви. Каждая хотела иметь то, что было у другой. Две женщины любили Иакова, и обе хотели родить ему детей. Рахиль послала свою служанку к Иакову и, как было принято, рожденных детей считала своими. Сестры не прекращали соперничать друг с другом. Лия, чтобы не потерять своего преимущества, тоже отдала свою служанку Иакову. И та родила детей.
В те времена бесплодие было для женщины большим горем. Иаков был богобоязненным человеком и считал, что только Бог может услышать молитвы Рахили, чтобы она родила сыновей. Бог ответил на ее молитвы. Прошло шесть лет, и Рахиль, наконец, забеременела и родила Иосифа. Она с облегчением сказала: «Снял Бог позор мой». Она дала сыну имя Иосиф, сказав, что «Господь даст мне и другого сына». Она была счастлива, что, наконец, получила прощение. Это произошло, когда она смирилась со своим положением и из ее сердца ушла зависть. Тогда Господь, пожалев смиренное сердце, дал ей детей, может быть, в зрелом возрасте. У Лавана Исаак прожил около 20 лет: семь лет за одну, семь лет за другую и несколько лет еще.
После этого Иаков решил вернуться на родину. Он почувствовал, что пора ему быть самостоятельным и освобождаться от опеки своего тестя. Он говорил, что хочет уйти и завести свое хозяйство, вернуться в землю Ханаанскую.
Иаков шел на родину и боялся мести своего брата. Он посылал ему дары — все больше и больше — и горячо молился Богу, чтобы примирил их. И Бог молитву услышал. Исав встретил его, и эта встреча закончилась примирением.
Вторые роды у Рахили были тяжелые, рожая, она почувствовала, что умирает, и нарекла младенцу имя Бенони, что означает «сын моей скорби». Но Иаков назвал его Вениамином, что означает «сын правой руки».
На месте захоронения возлюбленной жены Иаков поставил памятник. Позднее близ этого места был основан город Вифлеем, в котором родился Иисус Христос.
Иосиф и Вениамин были очень дороги для Иакова. Они росли послушными и так же, как отец, чтили Бога.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Читать книгу целиком
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
Рахиль — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 9 мая 2018; проверки требуют 5 правок. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 9 мая 2018; проверки требуют 5 правок.Рахиль, Рахи́ля — женское имя еврейского происхождения
Рахи́ль (ивр. רָחֵל, Рахе́ль — «овечка») — в Ветхом Завете одна из двух жён патриарха Иакова, младшая дочь Лавана, сестра Лии, мать Иосифа и Вениамина.
Обстоятельства женитьбы на ней Иакова см. в Книге Бытие, 29 глава.
Рахиль умерла при родах Вениамина около Эфрата, который называется также Вифлеем (Бейт-Лехем).
Знаменитая Гробница Рахели в Вифлееме существует с глубокой древности и является местом паломничества. В 1840 году Моше Монтефиоре после посещения этих мест пожертвовал деньги на реставрацию могилы. Это место свято как для евреев, так и для мусульман и христиан.
Рахиль вместе с Лией предстают как праматери всего дома Израилева[2].
Рахиль символизирует не только мать, которой рождение ребёнка стоило жизни, но и мать, до конца сострадающую своим детям и заботящуюся о судьбе их детей.
Тьеполо, Рахиль похищает идолов у ЛаванаТакой описывает её пророк Иеремия спустя тысячу лет, когда вавилонский царь Навуходоносор гнал евреев в изгнание по той же дороге, по которой когда-то Рахиль и Иаков шли в Беэр-Шеву. Когда изгнанники шли мимо Вифлеема-Эфрата, они услышали плач Рахили: Рахиль оплакивала судьбу своих потомков. Но тут послышался голос Всевышнего:
Удержи голос твой от рыданий, а глаза твои — от слёз… и возвратятся они из земли чужой! Есть надежда на будущее твоё… и возвратятся дети в пределы свои!
В искусстве[править | править код]
Тема любви Иакова и Рахили привлекала многих художников — Рафаэля в Италии, Лоррена во Франции (его картина «Яаков и Рахиль» находится в Эрмитаже) и др.
Плач Рахили и её голос, возвещающий о надежде, вдохновил многих писателей и композиторов. Так, в 1851 году венгерский поэт Янош Арань написал «Плач Рахили», а в 1910 году русский писатель и драматург Н. А. Крашенинников — пьесу под тем же названием.
В средневековой Франции, где примерно в XIV веке появились современные игральные карты («классические», или «французские»), «картинки» (карты с персонажами — королями, дамами и валетами) были связаны с теми или иными историческими или легендарными персонажами. Дама бубен традиционно отождествлялась с Рахилью[источник не указан 1288 дней].
ГлавнаяМежду нами, девочками Женщины древней истории.
|
«Течет над пустыней высокая ночь, И снится Иакову сладостный час: |
Иаков и Рахиль
Обманутый Иаков при свете утра увидел рядом с собой не Рахиль, а Лию. В ужасе он спрашивает Лавана: «Что ты сделал со мной?! Я ведь просил у тебя в жены Рахиль, и за нее работал у тебя семь лет!»
Вот в этом и вся причина Лаванова обмана: семь лет на него работал работник, которому не нужно платить; и работал он, как говорят «не за страх, а за совесть», стремясь угодить будущему тестю — чтобы не передумал, не отдал Рахиль замуж за другого…
И вдруг лишиться такого работника?!
Лаван уже все продумал: «В наших местах не отдают замуж младшую дочь прежде старшей! А что ты работал семь лет, то я ведь не отдаю своих дочерей бесплатно: мои дочери – это мое достояние, каждая стоит семь лет работы!»
Действительно, был такой обычай, и даже не в столь глубокой древности, что не могла младшая дочь выйти замуж раньше старшей; но ведь не сказал Лаван этого Иакову, когда тот просил у него в жены младшую дочь!
И сказал Лаван Иакову: «Ну и что здесь плохого?! У тебя будет две жены, потому что я отдам за тебя замуж и младшую дочь… только отработай за нее еще семь лет! А я уж сделаю тебе одолжение – отдам Рахиль авансом; подожди только неделю, поживи с Лией – все-таки муж ты ей теперь. А через неделю и вторую свадьбу сыграем! А отрабатывать ты будешь после свадьбы – семь лет работы за Рахиль, как и договаривались.»
Так и началась совместная жизнь – втроем: две женщины и один мужчина. Две сестры, две соперницы… Одна – любимая, но и вторая – жена, со всеми полагающимися ей правами: на одежду, на украшения … и на совместную постель. Одна получает все, как дар; вторая – по обязанности.
И здесь, согласно Библии, в ситуацию вмешался Господь Б-г… Скучно ему стало на небесах; решил подшутить над тремя не слишком счастливыми людьми, прикованными друг к другу. Б-г любит шутки и нестандартные решения…
Лия
Итак, «Господь узрел, что Лия была нелюбима и отверз утробу ее, а Рахиль была неплодна».
У некрасивой и нелюбимой Лии один за другим рождаются сыновья: Рувим, Симеон, Левий, Иуда.
А Рахиль – бесплодна.
Ночи, проведенные с ней – это ночи любви, но это – пустые, бесполезные ночи, они не приносят плодов.
После этих ночей не родятся дети, которые продолжат дело отца; не будет преемников, которые из отчего дома выйдут осваивать новые земли; не появятся дочери, которые будут покоить и нежить престарелого отца в своем доме.
Бесплодная женщина – проклята, презираема всеми; муж имеет право развестись с ней и вернуть ее в дом родителей, как бракованный товар.
Бедная Рахиль!
Рахиль
Ее слезы в истории стали понятием нарицательным:
| «Нынче все мы стали бездомны, Словно вечно бродягами были, И поет нам дождь неуемный Про древние слезы Рахили.» (Владислав Ходасевич) |
А рядом – сестра Лия со своими сыновьями, сыновьями Иакова, любимого мужа Рахели, так похожими на Иакова… Лия может их ласкать, играть с ними… и Иаков радуется, глядя на детей, и знает, что Лия – мать его детей, Лия – продолжательница рода.
Рахиль плачет и просит: «Иаков, дай, дай мне детей, или я умру!»
И Иаков разгневался на Рахиль, и сказал: «Разве я – Б-г, который не дал тебе плода чрева? Проси у Господа детей!»
| «Эти мысли горят… Они жгут, как огнём, И в душе у меня пробудили Затаенный на дне – я забыла о нем! – Скорбный плач неутешной Рахили.» (Татьяна Щепкина-Куперник) |
Отчаявшаяся Рахиль прибегла к помощи – как сказали бы сейчас – суррогатной матери: она дала в наложницы Иакову свою невольницу Валлу. Когда Валла забеременела и пришло ей время рожать, Рахиль сразу же приняла новорожденного себе на колени – таков был, уже в те времена старинный, обряд усыновления ребенка женщиной. Теперь был уже у Рахили сын от Иакова – Дан, как она назвала его; но Валла родила еще раз от Иакова, и Рахиль приняла и этого ребенка на колени, как своего… И вот уже два сына есть у Рахили от любимого мужа!
А что же Лия? Лия, которая последнее время по какой-то причине перестала беременеть, боясь утратить свою роль главной, плодовитой женщины в семье, тоже прибегает к суррогатному материнству! Она немедленно тоже отправляет в постель Иакова свою рабыню Велфу, которая тоже рожает сына Иакова, которого Лия признает своим.
В общем-то, Иакову жилось неплохо…
А после этого начинается темная и не совсем красивая история с мандрагорой. Мандрагора – это растение семейства пасленовых, и, как и почти все пасленовые, она очень ядовита. Однако в древности и даже в Средние Века мандрагора считалась волшебным растением, применялась в различных колдовских обрядах; а главное – считалось, что настойка мандрагоры излечивает женщин от бесплодия.
Так случилось, что однажды старший сын Лии, Рувим, нашел мандрагоры и принес их своей матери. Увидела это Рахиль, и попросила у сестры мандрагор: «Зачем они тебе, Лия? А я – бесплодна и не могу родить сына мужу нашему и господину».
И Лия ответила: «Неужели тебе мало завладеть мужем МОИМ, что ты еще домогаешься и мандрагоров сына моего?»
В этих словах – ответ тем, кто утверждает, что сестры мирно делили одного мужа на двоих, и что Рахиль, якобы, сама помогала перед свадьбой облачать Лию в ее, Рахили, одежды – потому что, якобы, без участия Рахили нельзя было осуществить подмену невесты. Да Рахиль, скорее всего, просто заперли где-то во время брачного обряда, когда Лия, закутанная в покрывала, изображала Рахиль! И затем, когда Иаков все-таки женился на Рахили, Рахиль уже всегда была второй, младшей женой, а по мнению Лии – узурпаторшей, захватившей ее, Лии, законного мужа!
И сказала Лия насмешливо: «Купи у меня мандрагоры! Что ты можешь мне дать равноценного за волшебные мандрагоры, излечивающие от бесплодия?!»
Торг
И ответила ей Рахиль: «За мандрагоры сына твоего я отдам тебе мою ночь с мужем. Пусть он сегодня ляжет в твою постель, а не мою.»
Лия вышла навстречу пришедшему вечером с поля Иакову, и объявила: «Я купила тебя на сегодняшнюю ночь за мандрагоры сына моего!» И Иаков послушно отправился в постель Лии, не возмутившись тем, что стал предметом торга, сделки купли-продажи.
А что же остальные действующие лица этой истории?
Рахиль получила мандрагоры и, по-видимому, начала с их помощью лечиться от бесплодия.
Лия здесь выступает ловкой торговкой, провернувшей удачную сделку, практичной и находчивой женщиной.
А Господь Б-г?! Как он отреагировал на женскую уверенность в том, что муж может быть предметом торговли? Он погладил свою умную дочь Лию по головке и послал ей еще двух сыновей и одну дочь. Всего Лия родила Иакову шесть сыновей: Рувима, Симеона, Левия, Иуду, Иссахара, Завулона и дочь Дину.
А Рахиль все это время мечтала о детях, но не могла забеременеть…
Торг
| «Горе нам, что по воле Божьей В страшный час сей мир посетили! На щеках у старухи прохожей — Горючие слезы Рахили.» (Владислав Ходасевич) |
И вот, наконец, «… вспомнил Б-г о Рахили, и услышал ее Б-г, и отверз утробу ее. Она зачала и родила сына; и сказала: снял Б-г позор мой».
Бедная Рахиль!
Ее сестра, рожая своих многочисленных детей, которые так легко ей давались, стремилась добиться любви мужа – чужого жениха, полученного обманным путем и закрепить свое положение в семье.
Одинокая Рахиль в большой семье, где была другая женщина и множество ее детей, была чужой и посторонней; положение ее было неясно: да, жена, но где же ее дети? – скорее любовница, наложница, женщина для удовольствия хозяина, предмет всеобщего презрения и насмешек. Именно поэтому Рахиль, родив, наконец, долгожданного ребенка, говорит: «снял Б-г позор мой!»
Рахиль
Вскоре после того, как Рахиль родила долгожданного сына, Иаков собрался возвращаться на родину; он попросил расчет у Лавана – сколько ему причитается за многолетнюю работу во славу дома Лаванова?
Хитроумный Лаван, не желавший расставаться с хорошим работником, заявил, что ничего Иакову не положено: он только отработал выкуп за двух своих жен. Лаван предложил Иакову продолжать работать на него. За какую плату? Это надо подумать…
Иаков сам предложил вид оплаты: из тех Лавановых стад, что он пасет, он будет забирать скот, как сказали бы сейчас, «некондиционный» — с пятнами и крапинами.
После этого Иаков еще прослужил у Лавана шесть лет.
Иаков работает у Лавана
Все эти годы Лаванов скот в основном рожал потомство пестрое, в пятнах и крапинах. Так случилось, как пишут Библия и Танах, благодаря помощи Б-га Иакова, и его собственным, Иакова, ухищрениям – Иаков, как сказали бы сейчас, вел целенаправленную селекционную работу по выведению пестрого скота. Правда, метод, описанный в Писании, несколько странен на наш современный взгляд, но, тем не менее, за шесть лет Иаков приобрел огромные стада пестрых овец и коз, а Лавановы стада значительно уменьшились, поскольку «кондиционная» скотина в эти годы рождалась намного реже, чем «некондиционная».
По прошествии шести лет Иаков, теперь уже богатый человек, решил, что настало время возвращаться в родной Ханаан. Боясь, что Лаван воспротивится его уходу, он решил это сделать втайне, и обе жены – Лия и Рахиль – согласились с этим; оказалось, что и у них была обида на отца: «… продал нас и не выделил доли» и какое-то «серебро наше проел». Естественно, что женщинам, прожившим 20 лет с мужем, муж уже дороже отца, и благосостояние своей семьи важнее, чем благосостояние отца и братьев.
Вместе с женами, детьми, прочими чадами и домочадцами, вместе со стадами, приобретенными за шесть последних лет работы, Иаков в отсутствие Лавана отправился в путь. Тесть его вернулся домой только через три дня и, не найдя Иакова с семьей, бросился вдогонку.
Догнав их, Лаван упрекнул Иакова: «Что ж ты ушел тайно? Не позволил мне попрощаться с дочерьми, поцеловать внуков в последний раз… А вдобавок и обокрал!» Оказалось, что без ведома Иакова кто-то украл святыню и ценность – идолов Лаванова дома(Лаван-то, оказывается, хотя и верил в «Б-га отца нашего», в то же время держал дома и идолов, и поклонялся им!).
Иаков чистосердечно возмутился: «Какие идолы? Не брал я! Обыщи весь наш стан – не найдешь, я уверен. А если у кого найдешь – тот не будет жив!»»
И действительно, не нашли… Так и расстались, попрощавшись.
А идолов взяла Рахиль: то ли боялась остаться без их покровительства, то ли хотела, чтобы у любимого мужа было все, даже отцовские идолы; чтобы помогали эти идолы отныне не Лавану, а любимому мужу – Иакову. А ведь кто-то еще утверждает, что Лия больше любила мужа, а не Рахиль…
Потом еще много было событий, поскольку странствия Иакова не закончились: он встретил брата своего Исава, вместо которого он обманом получил отцовское благословение; Иаков, зная вину свою, низко кланялся Исаву, называя его господином своим, а себя – его рабом, и подарил ему дорогие подарки.
Встреча Иакова и Исава
Были скитания среди враждебных племен, убийства и предательство, и снова скитания. Все это касается Рахили лишь постольку, поскольку она, наконец, снова забеременела и, где-то в дороге, родила второго сына; рожала тяжело, и, дав жизнь ребенку, сама не выжила, умерла; двух ее сыновей – Иосифа и Вениамина – Иаков всегда любил больше всех своих детей.
Гробница Рахили
А Лия? Лия прожила еще много лет, но все же умерла раньше Иакова; была похоронена в семейной гробнице в пещере Махпела, рядом с другими праотцами и праматерями еврейского народа.
Такова эта древняя история любви-ненависти трех человек Иаков, Рахиль и Лия. Все три имени тысячелетиями популярны в еврейском народе, их именами называют новорожденных. Согласно каббале, вместе с именем новорожденный принимает судьбу человека, которого прежде так называли. Все родители хотят своим детям счастья. Так кто же был счастливее: Лия или Рахиль? И что такое вообще – счастье, и так уж необходима для него любовь?
| Лия – не слишком красивая, спокойная, без сильных чувств; послушная отцу, а затем и мужу; плодовитая, несомненно — хорошая мать; знающая свои права(«…мало тебе завладеть мужем МОИМ»), умеющая их отстоять; имеющая твердое и устойчивое положение в семье; деловитая; уважаемая всеми; долгожительница. Имя Лии охотно давали девочкам, желая им семейного счастья, плодовитости и долголетия. |
|
Рахиль |
Рахиль — красивая, любящая и любимая – навсегда, на всю жизнь; но жизнь ее коротка, полна тревог и испытаний; детей рожает мало и с трудом… Пожелать ли дочери такой судьбы?.. Но имя Рахиль тоже очень охотно давали девочкам, желая им красоты и взаимной любви. |
Такова старинная легенда, как она изложена в Библии. Однако за много столетий накопилось немало толкований, мифов, легенд, дополняющих Библию… и как бы слегка исправляющих ее. В них неожиданно характеры сестер – Лии и Рахиль — и их роль изменились.
Лия вдруг стала превозноситься как «настоящая жена» «любившая мужа до самозабвения», ее качества — «терпение, смирение и безмерная любовь к мужу». «Лия была безропотной, она умела терпеть даже неправду, и спокойно выносила тяжелые обстоятельства. При всем этом она была довольной и благодарной», «От ее слабых, тусклых глаз исходила застенчивость и беспомощность» и даже ее глаза, согласно некоторым легендам, стали «слабыми», из-за того, что она «выплакала»их еще в девичестве, когда, по одним легендам, «просила у Б-га праведного мужа», а по другим – «узнала, что ей, как старшей дочери Лавана, предназначено стать женой старшего сына Исаака, Исава, о дурном нраве которого она была наслышана»(в то время, как Исав об этом даже не слышал, взяв себе двух жен в родных местах, как сообщает Библия).
Образ Рахили тоже вдруг стали толковать по-другому. Ее качествами вдруг стали «гордыня, зависть, борьба с сестрой», «настырное упрямство». «Рахиль же была дерзкой не только в обращении с людьми, но и по отношению к Самому Богу. Когда что-либо шло не по ее воле, она ссорилась и пререкалась с Ним, если же исполнялось ее желание, то она хотела еще большего! Безобразно обращалась она со своей сестрой.»(Последняя цитата взята с одного из христианских сайтов, который учит женщин смирению и любви к Б-гу; интересно все-таки, как авторы, спустя несколько тысячелетий выяснили такие подробности отношений Рахили с Б-гом, которые, кроме них, никому не ведомы.)И в вину Рахили ставится даже ее беда:, то, что она родила первого сына лишь по прошествии семи лет после свадьбы.
Действительно – бедная, бедная Рахиль!
| «Ах, под нашей тяжелой ношей Сколько б песен мы ни сложили — Лишь один есть припев хороший: Неутешные слезы Рахили!» (Владислав Ходасевич) |
Четыре праматери еврейского народа:
Сарра, Ривка, Лея и Рахель
(Сарра, Ревекка, Лия и Рахиль)
Однако еврейская традиция обеих сестер называет «праматерями» — прародительницами еврейского народа, и каждой воздает по заслугам. Лия стала родоначальницей восьми «колен израильских» из двенадцати; будучи старшей дочерью, Лия получила большие дары от Бога: ее потомкам принадлежит как священничество (ее потомок Аарон), так и царство (ее потомок Давид).
Не забыта и Рахиль(Рахель): ее первенец, Иосиф, во время голода спас все потомство Иакова от голодной смерти, и все сыновья Лии «поклонились ему в ноги». Рахиль, как утверждается, была заступницей перед Б-гом за еврейский народ во времена его бедствий, и молила Господа смилостивиться над людьми, угоняемыми в вавилонский плен. Когда изгнанники шли мимо ее могилы, они услышали плач Рахили: Рахиль оплакивала судьбу своих потомков. Но тут послышался голос Всевышнего: «Удержи голос твой от рыданий, а глаза твои – от слез… и возвратятся они из земли чужой! Есть надежда на будущее твое… и возвратятся дети в пределы свои!»
Кроме того, по некоторым источникам, одно из священных 4-х растений праздника Суккот(Кущей), а именно — речная верба, вянущая первой, символизирует Рахиль, жизнь которой была недолгой.
И, наконец, в христианской традиции Рахиль стала символом умозрительной монашеской жизни, а Лия — деятельной мирской и продолжательницы рода.
Микеланджело. Рахиль(слева) и Лия(справа).
| «А человек идет за плугом И строит гнезда. Одна пред Господом заслуга: Глядеть на звезды. И вот за то тебе спасибо, Что, цепенея, Двух звезд моих не видишь — ибо Нашел — вечнее. Обман сменяется обманом, Рахилью — Лия. Все женщины ведут в туманы: Я — как другие.» (М.Цветаева) |
Поделиться в социальных сетях:
|
В разделе «Между нами, девочками»
Ева и Лилит —
два женских типа
Женщины
древней истории.
Эсфирь(Эстер)
Скажите мне, что есть красота?
Кейт Мосс
Твигги
О природе человеческой лени
Лоло Феррари(Lolo Ferrari) – Мисс Самая Большая Грудь Европы
Красавицы, красотки и женщины в косынках.
Совсем нетрадиционное поздравление
с Международным Женским Днем
В разделе «Чердак»:
Мужской гороскоп Линды Гудман
Женский гороскоп Линды Гудман
Классичекие изображения знаков Зодиака Яна Гевелия и не менее классические гороскопы для каждого знака
Старинное гадание
на картах
Рахиль, Библейская энциклопедия — архимандрит Никифор Бажанов
Рахиль (млекопитающая, мать-овца) (Быт. XXIX, 6, 28 и др.) – младшая дочь Лавана и вторая жена патриарха Иакова.
В первый раз мы встречаем ее имя в свящ. истории по случаю посещения Иаковом своего дяди Лавана в Месопотамии. Свидание Иакова с Рахилью и его последующая жизнь очерчена в кн. Бытия с обычной простотой патриархальных времен. Таково же и следующее за тем повествование о глубокой любви его к ней, – любви, которую не ослабили многие годы; о хитрости, с которой Лаван обманул его, заменивши при выдаче замуж младшую дочь старшей и о верности Иакова к предмету первой своей любви и о его готовности служить Лавану второе семилетие за Рахиль. Сделавшись его женой, она была наказана бесплодием, быть может, за ту ревнивую неприязнь, которую питала к отверженной Лии (Быт. XXIX, 31). Впрочем, по прошествии некоторого времени Бог отверз утробу ее и она родила Иакову сына – Иосифа.
При отбытии Иакова из Месопотамии Рахиль унесла с собой и скрыла без ведома мужа идольские изображения своего отца, без сомнения, вследствие какого-либо суеверия, и, когда Лаван настаивал на возвращении оных, она с хитростью избежала обыска (Быт.XXXI, 34–35), скрывши их под седлом верблюда и сказавши, что не может встать с него по причине обыкновенного женского. После своего трогательного свидания и примирения с Исавом и кровавого события, соединенного с поражением жителей Сихема, и Божественных откровений, полученных им в Вефиле, Иаков отправился в путь из сего последнего места, и вот его возлюбленная Рахиль умерла на пути от родов сына, названного Вениамином, и погребена на дороге в Ефрафу, т. е. Вифлеем. Иаков поставил над гробом ее памятник (Быт. XXXV, 18, 19).
Гробница Рахили была хорошо известна многие столетия после того, как то нам известно из I кн. Царств (I Цар. X, 2). И доселе еще к ней относятся с большим благоговением как иудеи, так и магометане. Местные арабы собираются сюда для торжественных молитв во время бездождия. Замужние женщины берут отсюда куски камня и носят их во время беременности. Декан Станлей говорит, что означенная гробница (представленная на прилагаемом при сем рисунке) совершенно сходствует с описанием библейского повествования.
Память Рахили сохранялась в ее потомстве и в последующие времена. Во времена Вооза и Руфи жители и старейшины Вифлеема, благословляя супружество Вооза с Руфью, желали ему такого же счастья и благословения от Бога, какие принесли Израилю Рахиль и Лия (Руф. IV, 11). Пр. Иеремия, изображая бедствия и пленение иудеев, представляет Рахиль как праматерь израильтян, осиротевшей и безутешно плачущей о сынах своих, ибо их не стало (Иер. XXXI, 15).
Евангелист Матфей, указывая в этом печальном событии образ другого печального события, и именно избиения Иродом вифлеемских младенцев, повторяет слова пророка, применяя их к настоящему событию, – дети вифлеемские принадлежали к потомству Рахили, и она, как мать их, безутешно плачет, потому что их нет (Мф. II, 18).
ИАКОВ, РАХИЛЬ и ЛИЯ. Жития Святых. Ветхозаветные Праотцы
ИАКОВ, РАХИЛЬ и ЛИЯ
Когда оба сына Исааковы пришли в возраст, то Исав был ловцом и пахарем, а Иаков пребывал дома, служа родителям в кротости и простоте сердца своего, как говорит о нем Писание: Бысть же муж нелукав, живый в дому[15] (Быт. 25, 27). Иудеи говорили, что ради того Иаков жил в дому, что был прилежен в учении[16]; по их словам, в то время было учение, произошедшее от Мелхиседека и учившее (как и Авраамово учение) познанию Единого Бога, Создателя всей твари, и любви Его, чтобы бояться и благоугождать Ему добрыми делами и праведническим житием. Этому-то и учился Иаков, пребывая в доме.
Исаак любил Исава, так как ловитва последнего составляла его пищу. Ревекка же любила Иакова, частью видя в нем добронравие, кротость, тихость, послушность, а частью зная о нем Божие благоволение, что он угоден и приятен Богу и что Бог возвеличил его честию пред Исавом, но более всего по откровению Божию провидя своим пророческим даром, что от его племени должен произойти прелюбезнейший всего мира Любитель Христос. Потому она любила Иакова, что была пророчицей и желала ему первенства; по любви своей она поведала ему бывшее ей от Бога откровение о нем и заповедала хранить сию тайну, как и сама хранила. Иаков же, услышав сие от матери, еще большею любовью воспламенился к Богу и стал усерднее работать Ему, обращаясь к Нему с теплою молитвою и всячески стараясь угождать Ему.
Однажды Иаков сварил себе варево (каша, сочиво, похлебка). Пришел с поля Исав усталый и голодный и сказал Иакову: «Накорми меня варевом твоим, чтобы я укрепился». Иаков сказал ему: «Отдай мне сегодня твое первенство». И сказал Исав: «Я умираю от труда и голода, на что мне сие первенство, какая мне от него польза?» Иаков сказал: «Клянись мне ныне, что ты отдаешь мне первенство». Исав поклялся и отдал первенство Иакову. Иаков же дал ему хлеб и похлебку: Исав поел, пил и, встав, удалился, ни во что ставя первенство, которое продал брату за похлебку.
Посмотрим, какова была сила и честь первенства в тех древних родах.
Во-первых, первородный сын был после отца как бы вторым отцом для своих братьев; братья должны были кланяться ему, как отцу, что ясно видно из слов Исааковых, сказанных Иакову (вместо Исава) в благословении: Буди господин брату твоему, да поклоняются тебе сынове отца твоего (Быт. 27,29). Заметим, что у древних было в обычае называть сынами и внуков.
Во-вторых, такова была власть первородных, что они после смерти отца, когда происходил раздел имения между сыновьями, должны были получать две части, тогда как все остальные принимали по одной уделенной им части. Сие ясно выражено во Второзаконии, где повелевается: Да отец первенцу своему дает сугубо от всего еже имать имения, яко той есть начало чад его (Втор. 21, 17).
В-третьих, первенцу оказывалась (что началось после потопа) такая честь, что первородный бывал и жрецом или, так сказать, священником дома, как о сем впоследствии говорил Господь Моисею: Оставите Ми всяк первенец перворожден, отверзаяй утробу матере своея, да будет Мне (Исх. 13, 2), то есть да будет отделен Мне на служение в жречество.
Святой праотец ИАКОВ
И еще Он говорит: Освятих Себе всяк первенец во Израили (Чис. 3,13). В силу такого закона первенец приносил Богу жертвы за весь дом отца своего, и у него была для сего особая жреческая одежда. Иудейские раввины говорят, что Иаков, купив у Исава себе первенство, принял и жреческую ризу, в которую потом облекла его мать Ревекка, когда Иаков предвосхитил благословение отца. В древности честь первенцев и заключалась в том, что они иерействовали приношением жертв Богу. Когда же восхотел Бог выделить особое священство, Он избрал для сего колено Левиино, предызбранное Иаковом после отвержения его первенца Рувима по причине, о которой будет сказано впоследствии. Тогда Бог сказал Моисею: Се Аз взях Левиты от среды сынов Израилевых, вместо всякого первенца, отверзающаго утробу матере своея (Чис. 3, 12). В силу того же закона и в среде Левиина племени после смерти архиерея первый сын принимал его архиерейство, как и после Аарона принял архиерейское место его первенец Елеазар.
Наконец, первенство тем было велико, что отец, умирая, прежде всего благословлял первенца своего особым и изряднейшим благословением, превосходящим благословение прочих сыновей. И сие отчее благословение сбывалось на первенце на самом деле, как сбылось Исааково благословение на Иакове.
Таковую честь первенства глупый Исав продал Иакову за снедь и лишился начальства, жречества и большего благословения отца!
Исав был образом каждого из нас, грешника: как он за малую пищу продал великую честь первенства, так и всякий грешный человек за малую, кратковременную и суетную сладость греха продает неизреченное и бесконечное наслаждение Небесного Царства.
Вопрос. Иаков, покупая у Исава первенство, столь честную и святую вещь, не согрешил ли грехом святокупства, говоря по-нашему, – симонией?
Ответ. Не согрешил, так как не чужое купил, но свое собственное, предвосхищенное опять вернул себе обратно, ибо в утробе матерней он был избран Богом и предопределен быть первенцем, как говорит апостол Павел: Не у рождшимся им, ниже сотворшим что благо или зло, да по избранию предложение Божие пребудет не от дел, но от призывающего речеся ей (Ревекке), яко болий поработает меньшему, якоже есть писано: Иакова возлюбил, Исава же возненавидех (Рим. 9, 11-13). Святой Златоуст, давая толкование на сии апостольские слова, говорит: «Хотя они еще и не родились, однако сей [Иаков] был почитаемым, а тот [Исав] осуждаемым. Сие дело предведения – избирать и при самых болезнях [матерних], дабы явлено было Божие избрание, бываемое по предопределению и предведению». Святой же Амвросий борьбу Иакова с Исавом во чреве матери уподобляет взыгранию Иоанна Предтечи во чреве его матери и говорит об освящении в материнском чреве Иакова, как сие потом было и с Иоанном. И когда Исав выходил первым из утробы матери, то Иаков удерживал его пяту, как бы не допуская, чтобы он родился прежде него. Поэтому Иаков, как предызбранный Богом и освященный в утробе матери на первенство, не согрешил святокупством, покупая себе у Исава первенство, ибо не чужое купил, но свое собственное выкупил – то, что был предвосхищено Исавом в матерней утробе.
Когда Исаак состарился, то ослепли у него глаза. Призвав Исава, он сказал ему: «Вот я состарился и не знаю дня своей кончины, а посему ты ныне возьми оружие твое, лук и стрелы, выйди в поле, улови зверя и приготовь мне снедь, которую я люблю, и принеси мне, чтобы я ел ее и чтобы благословила тебя душа моя прежде, чем я умру». Сии слова Исаака слышала Ревекка. Когда Исав удалился на лов, она вспомнила Божие откровение, бывшее ей прежде рождения детей, в котором ей было возвещено, что старший поработает младшему. Сего откровения она не поведала Исааку, храня в себе тайну Божию. Чтобы исполнилось сказанное ей Господом, она сделала так, что вместо Исава подошел к отцу под благословение Иаков, а для сего приготовила из козлиного, а не звериного мяса любимое Исааком кушанье и облекла Иакова в лучшие одежды Исава, которые у нее хранились, и обвязала его руки и шею козлиными шкурами, чтобы он был космат, как Исав.
Когда Иаков не решался на сей поступок, опасаясь, как бы не возбудить в отце гнева и вместо благословения не навлечь на себя проклятия, то Ревекка сказала ему: «Пусть на меня падет проклятие, чадо, только ты послушай совета моего». Она знала, как пророчица, духом, что не проклятие получит от отца Иаков, а благословение, будучи для сего избранным Самим Богом. Иаков, повинуясь велению матери, понес приготовленную снедь к отцу, выдавая себя вместо Иакова Исавом.
Исаак, осязав руки Иакова, сказал: Се глас, яко глас Иаковль, руце же яко руце Исавовы (Быт. 27, 22). И не узнал его и, вкусив принесенной снеди, благословил его благословением, первенцу подобающим, говоря: Да даст тебе Господь от росы небесныя и от влаги земныя множество пшенично и винно, и да работают тебе языцы, и да поклонятся тебе князи, и буди господин брату твоему; да поклонятся ти сынове отца твоего [то есть внуки]; проклинаяй тя будет проклят, благословляяй тя будет благословен (Быт. 27, 28-29).
Когда Исаак прекратил благословение Иакова и когда Иаков удалился от лица отца, то пришел Исав с ловитвы и, приготовив из лова снедь, понес ее к отцу, говоря: Востани, отче мой, и яждь от ловитвы сына твоего, да благословит мя душа твоя. Исаак сказал: Кто ecu ты? Исав отвечал: Аз есмь сын твой, первенец Исав. Исаак весьма удивился и сказал: Кто ловитву принесе ми, и ядох от него пред пришествием твоим, и благослових его, и благословен есть? Исав, услышав речь своего отца, возопил велиим гласом и горестным и сказал: Благослови и мене, отче. Отец ему отвечал: Брат твой пришед с лестию, взял благословение твое. Исав сказал: По правде наречеся ему имя Иаков [запинатель], запят бо ми се вторицею: первое взя первенство мое, а ныне и благословение взя. И затем опять обратился к отцу: Несть ли остало мне, отче, благословения? Исаак отвечал: Уже господина его сотворих тебе, пшеницею и вином утвердих его, тебе же что сотворю, чадо? Исав сказал: Еда едино благословение у тебя есть, отче? Благослови убо и мене (Быт. 27, 31-38). Когда Исав стал весьма горько плакать, то сжалился над ним отец и сказал ему: «От влаги земной и от росы небесной будет благословение твое, и ты мечом своим жив будешь и поработаешь брату твоему; но настанет время, в которое ты снимешь ярем его с твоей выи».
(Сие Исаак сказал пророчески о последующих поколениях, которые имели произойти от Исава и Иакова, ибо Исав сам не находился в рабстве у Иакова, напротив, Иаков смирялся пред Исавом; но впоследствии племя Исава было в рабстве у племени Иакова во времена Иудейского царства. Точно так же и ярем с выи был снят во дни царя Иорама, сына Иосафатова, так как едомиты, или идумеи, происходившие из племени Исава, отделились от Иудейского царства).
Исав из-за благословения стал противником Иакова и говорил себе: «Если бы наступили дни смерти отца моего, то я убил бы брата моего Иакова». Ревекка, узнав о таких словах Исава, советовала Иакову, чтобы он, уступая место гневу Исава, ушел в Междуречье (в Месопотамию) к брату ее Лавану и оставался там до тех пор, пока не пройдет гнев и озлобление Исава. В качестве благословной причины для путешествия в ту сторону она указала на женитьбу, чтобы он взял себе жену не из дочерей хеттеян, живущих в Ханаане, а из дочерей Лавана, живущего в Месопотамии. Посему она сказала Исааку: «Отяготила я жизнь мою из-за дочерей хеттеевых, и если Иаков возьмет жену из дочерей земли сей (как взял себе жен Исав), то лучше мне не жить». Исаак согласился с ее советом отпустить Иакова в Месопотамию к Лавану ради женитьбы.
Призвал Исаак Иакова, своего сына, и вторично благословил его благословением полным, подобающим первенцу, и заповедал ему не брать себе жен из дочерей ханаанских. Послал же он его в Междуречье, в город Харрань, к брату Рахили Лавану, дабы он от того рода взял себе сожительницу. Иаков, выйдя из дома отца своего, шел по заранее определенному пути. Когда его на пути застала ночь, он взял один из лежавших там камней, положил его себе под голову и уснул. Увидел он сон: вот лествица утверждена на земле, верх которой достигает до Небес, и Ангелы Божии восходят по ней и нисходят; Господь же утверждался на ней. И благословил Иакова Бог, как прежде благословлял Авраама и Исаака, отца его [Иакова], дав ему [Иакову] обетование, что не оставит его, но пребудет с ним во всех путях его и что умножит семя его как песок морской и землю ту, на которой спит, даст ему в наследие. Открыл Бог ему также и об имущем прийти на землю Мессии, когда сказал: Благословятся о тебе ecu языцы земныи, и в Семени твоем (Быт. 28, 14), то есть во Христе, Спасителе человеческого рода.
Пробудившись от сна своего, Иаков убоялся страхом святым и, с благословением почитая то место, на котором сподобился видеть Господа, сказал: Воистину Господь есть на месте сем, аз не ведах: страшно место сие, несть се простое место, но дом Божий, и се врата небесная (Быт. 28, 16-17). Взял он камень, который был под его головою, и поставил его столпом, возлил елей на него и прозвал то место «дом Божий». Здесь Иаков долго молился Богу и дал обет, говоря: От всего, еже ми даси Господи, одесятствую Тебе десятину (Быт. 28, 22).
Удивительно в этой истории то, что Иаков, сын богатого отца, отпущен был из дому своих родителей один, нищим, ничего не имеющим, кроме куска хлеба в пире (суме) и небольшого количества елея, да с жезлом в руке, как он сам впоследствии, возвращаясь богатым и с многими слугами, говорил к Богу в молитве: Со жезлом сим преидох Иордан, ныне же есмь и два полка (Быт. 32, 10). Почему Исаак не послал с ним хотя бы несколько рабов, которые оберегали бы его на пути и несли для него все необходимое? Или если не нескольких, то хотя бы одного раба, который понес бы за ним пиру с хлебом и елеем? Авраам, посылая в Междуречье своего старшего в доме раба, чтобы он привел оттуда сыну его Исааку девицу Ревекку в жену, дал ему десять верблюдов, обремененных всякими благами; Исаак же, отпуская в ту же страну возлюбленного сына Иакова для женитьбы, ничего не дал ему, и только мать вложила ему в тоболец (суму) малый хлеб и сосудец елея. Какая причина сего?
Воистину, не иная какая-либо, как только следующая: святой муж Исаак, имея великую веру в Бога и великое упование на Него, поручил сына Промыслу Божию, Богу вверил его, твердо надеясь, что Бог не оставит сына его, но в пути сохранит его целым и к Лавану приведет здравым и там устроит для него все наилучшим образом. Поэтому-то, отпуская сына, он не дал ему богатства, но дал ему благословение отчее; не послал с ним слуг, но послал свои молитвы, поручил его Промыслу Божию, тому Промыслу, благодатное действие которого он сам на себе прежде испытал. Ибо когда он был веден отцом Авраамом на заклание в жертву, он спросил отца, говоря: Отче, се огнь и дрова, где есть овча на требу? Отец ему отвечал: Бог узрит [промыслит] Себе овча на требу, чадо (Быт. 22, 7-8). Так и случилось. Промыслил Бог овча, а он остался цел. С того часа Исаак никогда не сомневался в Промысле Божием, всегда твердо полагался на него. Ему же поручив сына Иакова, он отпустил его в путь, как бы щитом и броней обложенным, окруженным и сохраняемым многими воинскими полками.
И сам Иаков положился на Бога, будучи научен своими праведными родителями Исааком и Ревеккою, и шел безбоязненно, ни в чем не сомневаясь, но взирая на Единого Бога и уповая на Него благонадежно. Присутствие Его и хранение он тотчас же познал в чудесном сне, в котором услышал от Господа премилостивые слова: Се Аз, — говорил Он, – буду с тобою и сохраню тя на всем пути, аможе идеши, и возвращу тя на землю сию, яко не оставлю тя, дондеже сотворю все, еже глаголах тебе (Быт. 28, 15).
Когда Иаков пришел в Месопотамию к Лавану, брату своей матери, то он был там встречен любезно. Лаван говорил ему: ты от костей моих и от плоти моей (Быт. 29, 14). Когда прошли дни одного месяца, в течение которого Иаков был угощаем в доме Лавана, тогда Лаван сказал Иакову: «Ты брат мой; чтобы ты не трудился у меня напрасно, поведай мне, какую мзду могу я воздать тебе?»
У Лавана были две дочери: имя старшей Лия, а юнейшей Рахиль. Хотя Лия и была прекрасна лицом, но у ней были больные глаза, а Рахиль была доброзрачна и с красивыми глазами и превосходила красотою Лию. Иаков возлюбил Рахиль и сказал Лавану: буду работать тебе за дочь твою меньшую, Рахиль, семь лет, чтобы ты дал мне ее в жену. Лаван согласился и сказал: «Лучше тебе дам ее, чем другому мужу, только живи со мною». Иаков работал Лавану за Рахиль семь лет, и показались эти семь лет ему несколькими днями, так как он весьма любил ее. Когда же по истечении сего времени наступил день брака и настал вечер, Лаван, взяв старшую дочь Лию, ввел ее к Иакову. Прошла ночь, и Иаков, увидя, что не Рахиль, а Лия дана ему на брак, вознегодовал и сказал Лавану: «Что ты сделал? Я работал тебе семь лет ради Рахили, а ты напрасно обидел меня?» Лаван же, указывая на закон той страны, запрещающий выдавать замуж младшую дочь раньше старшей, говорил: «Оканчивай семь дней брачного пиршества, и я дам тебе Рахиль, за которую ты еще будешь у меня работать семь лет». Иаков согласился, и ему после семи дней была дана Рахиль. И работал он за нее еще семь лет, так что всей работы Иакова за Рахиль было четырнадцать лет.
Лаван дал своей дочери Лии рабу Зелфу, а Рахили Валлу. Рахиль Иаков любил больше, чем Лию. Господь Бог, видя, что не любит Иаков Лии, уготовал утробу ее к рождению чад, тогда как Рахиль была неплодна. Лия зачала и родила Иакову сына, и нарекли имя ему Рувим. Затем она опять зачала и родила Симеона, Левия и Иуду, а потом перестала рождать. Рахиль, видя себя неплодной, возревновала к сестре и сказала Иакову: «Дай мне детей; если же не дашь, то я умру». Иаков с гневом отвечал: «Разве я – Бог?» Рахиль сказала: «Вот рабыня моя Валла, войди к ней, и родит она на колена мои, и я буду иметь рожденное от нее как свое чадо». Рахиль дала свою рабу Валлу в жену Иакову. И вошел к ней Иаков, и Валла зачала и родила сына. Рахиль сказала: «Судил мне Бог, и услышал голос мой, и дал мне сына». Посему нарекла ему имя Дан. И еще зачала Валла и родила Неффалима. Лия, видя, что она перестала рождать, дала рабу свою Зелфу Иакову в жену, и Зелфа зачала и родила сына. Лия нарекла его Гад. И еще зачала Зелфа и родила сына Иссахара, затем Завулона и, наконец, дочь Дину.
Вспомнил же Бог о Рахили, услышал молитву ее и отверз ее утробу. Она зачала и родила сына и сказала: «Отверз Господь утробу мою и снял с меня позор мой». Она назвала рожденное отроча Иосифом.
Когда Иаков пожелал удалиться от Лавана и возвратиться к своему отцу, то он сказал Лавану: «Отпусти меня, чтобы я пошел на место свое, в землю мою, и дан мне детей и жен моих, ради которых я работал тебе». Лаван, видя, что ради Иакова благословил Бог дом его богатством многим, упрашивал Иакова, чтобы он еще некоторое время пожил у него, и предлагал ему награду, какую он пожелает. Иаков же не иной какой-либо мзды пожелал от него, как только той, чтобы он отделил ему пестрых овец и коз, на что Лаван и согласился. Иаков пробыл у Лавана еще шесть лет, так что всех лет жизни Иакова у Лавана было 20 лет. Козы и овцы Иакова за это время весьма умножились, так как все рождались пестрые. Ибо Иаков, когда поил стада, клал в корыта ореховые жезлы, пёстро оструганные; смотря на них, овцы и козы пили, и у них зарождался пестрый плод. Иаков весьма разбогател. У него было много скота, волов, верблюдов и ослов, рабов и рабынь.
Сыновья Лавана стали завидовать и негодовать, говоря: «Взял Иаков все богатство отца нашего и при помощи отца нашего создал себе всю свою славу». Переменил также и Лаван свою прежнюю любовь к Иакову. Иаков увидел, что лицо Лаваново стало уже к нему не таковым, каковым оно было прежде.
И явился Господь Иакову и сказал ему: Возвратися в землю отца твоего и в род твой, и буду с тобою (Быт. 31,13). Иаков призвал Лию и Рахиль на поле и высказал им свою мысль, что хочет возвратиться к отцу, а те согласились с ним.
И взял Иаков жен своих, детей и все свое имение, которое приобрел в Месопотамии, и отправился в землю Ханаанскую. Об этом он не поведал тестю своему Лавану, который в то время ушел в дальнее поле к своему стаду стричь овец. Рахиль, удаляясь из дома отца, тайно взяла идолов своего отца, не потому, впрочем, что она любила идолов, но потому, что они были золотые и серебряные, то есть она похитила золото и серебро. Сие же она сотворила праведно, частью за брак свой, частью же в награду от Лавана, данную Иакову за его двадцатилетние труды. Когда Иаков уже удалился к своим, перешел реку в Месопотамии Евфрат и взошел на гору, называемую Галаад, тогда только поведано было Лавану, что Иаков бежал и что идет уже третий день, как он удалился.
Лаван, исполнившись гнева, взял с собою всю братию свою и гнался следом за Иаковом семь дней. Когда он уже настигал бежавшего, ему в сонном видении явился Ангел и запретил ему, чтобы он не дерзал что-либо злое причинять Иакову или даже говорить. Снабдися сам, — говорил он, – да не постигнет тя гнев Божий (Быт. 31, 24). Проснувшись, Лаван настиг Иакова, на горе Галаад раскинувшего свои кущи, и сказал ему: Что се сотворил ecu? Векую отшел ecu и окрал мя ecu, и отвел ecu дщери моя яко пленницы, оружием плененный? Аще бы ми поведал ecu, отпустил бых тя с веселием, с тимпаны и гусли; не бых аз достоин целовати дщери моя и внуки, несмысленно сотворил ecu. Ныне убо рука моя может воздати тебе, но Бог отца твоего запрети мне; иди здрав ко отцу твоему, векую же украл ecu боги моя? (Быт. 31, 26-30).
Иаков отвечал Лавану: «Я боялся, чтобы ты не отнял от меня дочерей своих и всего имения моего, а потому и ушел от тебя, не известив тебя; пусть тот, у кого ты найдешь твоих богов, не будет жив пред братиею нашею; вот все мое здесь, ищи и познай, есть ли что твоего у меня, и возьми, если что признаешь своим». Иаков не знал, что жена его Рахиль украла идолов отца.
Лаван вошел в кущу Лиину, ища свои имения, и не нашел идолов. Осматривал он также и кущи Иакова и обеих рабынь и не обрел искомого, а после всего вошел в кущу Рахили. Рахиль же, взяв идолов, положила их под седло верблюжье, села сверху их и сделалась как больною, не могущею встать с места, и сказала отцу: «Не прогневайся на меня, господин мой, что не могу встать пред тобою, ибо я недугом одержима». Он же, не удаляя ее с места, искал идолов в куще и не нашел.
Разгневался Иаков и вступил в спор с Лаваном и сказал: «Какая вина моя, какой грех мой пред тобою, что ты преследуешь меня? Ты осмотрел все вещи мои, что нашел ты твоего? Покажи здесь пред родственниками моими и твоими, и пусть они рассудят между нами обоими. Двадцать лет я был у тебя, пася стада твои; овцы твои и козы твои не были бесплодны; овец из твоих стад я не ел; растерзанного зверем я не приносил тебе; если что было украдено, то я сие восполнял из моего. Я томился днем от жара, а ночью от стужи, и убегал сон от очей моих!»
Тогда Лаван стал мириться с Иаковом, а примирившись, сотворил великую могилу из камней; и ели и пили у этой могилы-холма с весельем, и прозвали могилу эту «свидетель». Ибо Лаван сказал Иакову: «Пусть будет холм сей свидетелем между мною и тобою, свидетель примирения нашего, чтобы ни я не миновал сего холма, идя к тебе со злобою, ни ты ко мне». Заключив таким образом мирный договор, они провели здесь ночь; утром же встал Лаван, целовал Иакова и дочерей своих и внуков и возвратился на свое место.
Когда Лаван возвратился от Иакова в свою страну, Иаков пошел своим путем, благодаря Бога за то, что Он вывел его со всем его имением целым и здравым из Месопотамии и не обиженным от Лавана. Теперь он думал о том, как бы примирить с собою гневающегося и злобствующего против него брата Исава. Он был печален, ибо боялся злобы брата.
Господь, утешая в сей печали Своего раба и открывая ему, что Он хранит его, отверз ему очеса к зрению Ангелов: воззрев, Иаков увидел полки Божии, и встретили его Ангелы Божии. После сего видения он послал пред собою к брату своему Исаву послов, возвещая о себе и умеряя своею мольбою его старый гнев.
Исав в это время уже не с отцом жил, а обитал в земле, называемой Сиир, которая именуется еще Едомом (впоследствии она была прозвана Идумеею). Ибо после того как Иаков удалился в Месопотамию для женитьбы, Исав увидел, что те жены, которых он взял из дочерей ханаанских, являются злыми пред его отцом и матерью, и удалился к своему дяде Измаилу, обитавшему в земле Фаранской. Там он взял дочь дяди Маелефу себе в жену, а потом избрал для своего местопребывания землю Сиирскую.
Послы, возвратившись к Иакову, возвестили, что сам Исав идет навстречу ему и четыреста мужей с ним. Иаков весьма устрашился и, не зная, в чем дело, разделил челядь свою и стада на два полка, говоря: Аще един полк Исав изсечет, второй полк цел пребудет. Стал Иаков на молитву к Богу, умоляя, чтобы Он враждебное сердце Исава переменил на любовь; он говорил в молитве: С жезлом сим преидох Иордан, ныне же есмь в два полка; избавимя, Господи, от руки брата моего Исава, яко боюся его, да не убиет мя и матери с чады (Быт. 32,10-11). После молитвы он послал перед собою Исаву изрядные дары от стад скота, говоря в себе: «Дарами моими укрощу лице его». И услышал Господь моление раба Своего, превратил волка в агнца, врага в друга, гневного Исава в любовного.
Иаков, придя к потоку, именуемому Иавок, текущему в Иордан, провел здесь ночь. Встав прежде дневной зари, он перешел со всеми своими воды сего потока, стал затем на особом месте и стал прилежно Богу молиться, дабы Он сохранил его от Исава. И явился ему Бог в подобии ангелообразного мужа, который боролся с ним до утра, показывая вид, что не может преодолеть Иакова (как зрелый муж, играя с малым отроком, борется с ним, как бы не имея возможности его преодолеть, но показывая, что он сам преодолевается им, так подобно сему и оное лице Божие, явившееся Иакову, боролось с ним и показывало вид, что не может преодолеть его). Тогда Бог коснулся бедра Иакова, и тотчас в нем омертвела жила его, как бы перерезанная, и Иаков почувствовал боль и захромал.
Однако Иаков крепко ухватился за борющегося с ним и преодолевал Его, и тогда сказал преодолеваемый: «Отпусти Меня, ибо взошла заря». Иаков отвечал: «Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня». Тогда благословил его Бог и переименовал его в Израиля, говоря: Не прозовется имя твое Иаков, но Израиль будет имя твое (Быт. 32, 28). И удалился от него, когда стало восходить солнце; Иаков же сие место прозвал «Пенуэл», то есть лицо Божие, говоря: Видех Бога лицем к лицу, и спасется душа моя (Быт. 32, 30). И хромал Иаков на бедро свое после сей борьбы.
Когда Иаков шел своим путем, встретил его Исав, имевший своих мужей, ибо и он уже умножился. Когда они увидели друг друга, Иаков седмижды поклонился Исаву до земли, пока приближался к нему, а Исав, быстро приблизясь, обнял и целовал его и припал к вые его. Оба они плакали; Исав, увидев жен и детей Иакова, целовал их с любовью, и была между ними любовь и радость велия. Исав, не желая принять даров, которые прислал ему Иаков, говорил: Имам, брате, довольная моя, ты же твоя имей. И сказал Иаков: Аще обретох благодать пред тобою, приими дар от руку моею; сице бо узрех лице твое, якоже видит кто лице Божие, покажи ми любовь и приими благословение мое, еже принесох ти от тех, яже ми даде Бог (Быт. 33, 9-11). Исав, побуждаемый молением брата, взял дарованное ему, и после братолюбной беседы и ликования они разлучились. Исав пошел в Сиир, а Иаков, войдя в землю Ханаанскую, пришел в Сохот, в Салим, и обитал близ города Сихема, купив там часть села; и воздвигнул он там жертвенник Богу и помолился Ему, принеся жертвы.
Борящеся с ним муж до утрия (Быт. 32, 34). Муж, который боролся с Иаковом, был Ангел Божий вместо Самого Бога, что явно из пророчества Осии, говорящего об Иакове: Укрепи со Ангелом, и еозможе (Ос. 12,4). И святой Дионисий Ареопагит о том же повествует, говоря, что Бог в ветхозаветное время никогда Сам Собою не являлся людям, но чрез Ангелов; ибо и то известное явление Божие, которое было Моисею на Синае, происходило чрез Ангелов, как это изъясняет святой апостол Павел в Послании к Галатам, говоря следующее: Закон преступления ради приложися, дондеже приидет семя, ему же обетовася, вчинен Ангелы (Гал. 3, 19). Закон, говорит, вчинен чрез Ангелов. Хотя Бог чрез Ангелов своих, а не Сам Собою являлся, однако это явление называется в Священном Писании Божиим. Итак, Бог чрез Ангела Своего боролся с Иаковом.
После несчастнаго события, именно бесчестия, нанесенного князем сихемским его дочери, Дине, и жестокого отмщения за это сихемлянам ее братьями, Симеоном и Левием, Иаков по повелению Божию со всем семейством собрался в Вефиль. Но перед отправлением в путь он приказал всем бывшим с ним бросить чужих богов, очиститься и переменить свои одежды. Вефиль был местом новых откровений милости Божией к Иакову. Во время пути из Вефиля любимая супруга Иакова, Рахиль, скончалась от трудных родов, родивши ему сына Вениамина, и погребли ее близ Вифлеема. Исаак был еще жив, будучи 180 лет от роду, когда Иаков посетил его в Хевроне, где, впрочем, он скоро скончался, и погребли его Исав и Иаков, сыновья его. После сего Иаков обыкновенно жил в земле Ханаанской.
Жестокость сыновей Иакова при продаже любимого его сына Иосифа в Египет послужила для него источником горькой печали и скорби. Последовавший затем голод в земле Ханаанской и двукратное путешествие сыновей его в Египет за хлебом также причиняли ему немало беспокойств и огорчений. Но вот наконец он был утешен радостным известием, что Иосиф жив и в почете, и по его просьбе предпринял путешествие в Египет. На пути в Египет он получил новое знамение Божия благословения, именно в Вирсавии, и наконец прибыл в Египет со всем своим домом и был обрадован лицезрением долго считавшегося потерянным сына.
По повелению фараона Иаков со всеми сыновьями и домом своим поселился в лучшей части Египта, в земле Гесемской, и оставался в ней до самой смерти своей, последовавшей через 17 лет по прибытии в Египет. Перед своею смертию он благословил сыновей Иосифа, приказал похоронить себя в Хевроне и на смертном одре произнес торжественное пророческое благословение всем сыновьям своим, возвестив им, что будет с ними.
По его кончине (во время исхода потомков Иакова из Египта) тело его было перевезено в землю Ханаанскую в Хеврон и погребено там в пещере Махпела.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Читать книгу целиком
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
Праматерь Рахиль — Радио ВЕРА
Поделиться 
Мауриций Готтлиб. «Рахиль»
Немного известно из Библии о праматери Рахи́ли, жене ветхозаветного патриарха Иакова. Она родила Иакову двух сыновей и умерла в молодости. Но имя этой женщины, жившей тысячи лет назад, стало символом любви и красоты.
Сегодня мы говорим о праматери Рахили и стихотворении Анны Ахматовой «Рахиль».
После того, как Иаков, внук Авраама, хитростью получил отцовское благословение и право первородства, ему пришлось бежать из дома от гнева старшего брата Исава.
Долго блуждал он по безлюдным местам, пока не добрался до большого селения в долине Тигра и Ефрата, вокруг которого были богатые пастбища. Возле колодца, куда стада пригоняли для водопоя, Иаков встретил юную девушку по имени Рахиль и помог ей напоить овец. В ходе разговора он узнал, что она — дочь Лавана, родного дяди Иакова.
Рахиль побежала домой рассказать отцу о встрече возле колодца. Лаван с родственным радушием в свой дом племянника, сына своей сестры Ревекки. Иаков стал служить Лавану, и тот, заметив его усердие, решил ему назначить плату за труды.
Иакову приглянулась Рахиль, он сказал, что готов семь лет работать на Лавана, чтобы по истечении строка тот отдал ему дочь в жены.
Как говорится в Библии, эти семь лет показались Иакову за «несколько дней, потому что он любил» Рахиль.
В стихотворении Анны Ахматовой «Рахиль» описан ход событий, предшествующий супружеству Иакова и Рахили.
Анна Ахматова:
И встретил Иаков в долине Рахиль,
Он ей поклонился, как странник бездомный.
Стада подымали горячую пыль,
Источник был камнем завален огромным.
Он камень своею рукой отвалил
И чистой водою овец напоил.
Но стало в груди его сердце грустить.
Болеть, как открытая рана,
И он согласился за деву служить
Семь лет пастухом у Лавана.
Рахиль! Для того, кто во власти твоей,
Семь лет — словно семь ослепительных дней.
У Лавана было две дочери, из которых старшая, Лия, как сказано в Ветхом Завете, «была слаба глазами, а другая Рахиль была красива станом и красива лицом».
Когда же настало время свадьбы Иакова, Лаван воспользовался восточным обычаем, по которому невесту в день заключения брака плотно закутывают в покрывала, и обманул племянника. Вместо Рахили он привел в брачные покои Лию, позже оправдываясь тем, что по местным обычаям младшую дочь не отдают замуж прежде старшей.
Анна Ахматова:
Но много премудр сребролюбец Лаван,
И жалость ему незнакома.
Он думает: каждый простится обман
Во славу Лаванова дома.
И Лию незрячую твёрдой рукой
Приводит к Иакову в брачный покой.
Течёт над пустыней высокая ночь,
Роняет прохладные росы,
И стонет Лаванова младшая дочь,
Терзая пушистые косы.
Лаван предложил племяннику еще семь лет проработать за Рахиль – и Иаков согласился. В обычаях того времени было многожёнство, и Иаков вернулся на родину с двумя женами: с Лией и Рахилью.
Рахиль долго была бездетной, а потом родила Иакову двух сыновей: Иосифа и Вениамина. Из Библии мы знаем, что до конца своих дней Иаков оплакивал прекрасную Рахиль, которая умерла после родов Вениамина, а в стихотворении Ахматовой – она даже ему снится по ночам…
Анна Ахматова:
И снится Иакову сладостный час:
Прозрачный источник долины,
Весёлые взоры Рахилиных глаз
И голос её голубиный:
Иаков, не ты ли меня целовал
И чёрной голубкой своей называл.
Стихотворение «Рахиль» Анна Ахматова написала в 1921 году.
В России голод, разруха, гражданская война, и вдруг – библейская история об отношениях Иакова и Рахили, как напоминание о том, что в мире всё преходяще, кроме любви.
