«Я не люблю свою старшую дочь» — с таким чувством я жила, как только появился второй ребенок
Старшей тогда было 5, когда возникло такое ощущение. Конечно, как любая «хорошая» мать, я всячески подавляла эту мысль в себе. Что я делала взамен? Покупала ей игрушки, брендовую одежду, отправляла с бабушкой на отдых. Подарками я деньгами я гасила чувство вины.
Так продолжалось, пока ей не исполнилось 15 лет, а я все не находила ответы почему так происходит со мной?
10 лет я относилась к дочери чисто формально, часто обижая ее, порой, очень сильно. В моменты «воспитания», я не могла себя остановить, поток негатива и ненависти становился не управляемым, обидные слова извергались из меня, а в моменты затишья, я поражалась тому, как можно быть такой бессердечной и хладнокровной по отношению к своему родному ребенку!
Я отдалялась от дочери, а она тянулась ко мне, желая получить ласку и любовь. По закону бутерброда, дочь у меня кинестетик, и телесные прикосновения для нее важны как воздух.
Так я страдала 10 лет. 10 лет тирании и морального издевательства надо собой, мужем и ребенком.
Пойти к психологу или признаться подругам было стыдно. Я всегда по жизни играла роль успешной бизнеследи, счастливой жены. Внести сомнения в свою историю успешной женщины для меня было недопустимо, воспалялся внутренний неудачник.
В итоге, моя дочь выросла ЖЕРТВОЙ. Постоянно сравнивала себя с другими детьми, сверстниками. Ее никто не любил в классе, ей сложно было завязывать дружбу. Мы сменили 5 школ, думая, что в новой школе ее примут и полюбят…
Еще больней было, когда муж и мама просили меня быть мягче и терпеливее к ребенку, не так явно показывать свою сильную любовь к другому ребенку. И было просто невыносимо, когда подруги и учителя говорили о том, что со стороны видно, что я предвзято и очень строго отношусь к старшей, особенно в сравнении с другими детьми.
А время шло, мы пережили «переходный возраст», когда своим свирепым отношением я запрещала ей показывать мне любые проявления «переходного периода». Я просто запрещала переходный период дочери, объясняя, что это признак слабости и неумения управлять своими эмоциями. Ведь я, ой как хорошо, «управляла» своими!
Настало время, когда стали появляться парни, и тут я схватилась за голову, потому что поняла, что для своего ребенка я ничего не могу сделать, чтобы помочь ей комфортно войти в новый этап ее жизни – построение отношений с противоположным полом. Стали одолевать страхи: страх, что она будет прилипать к первому встречному, чтобы получить ласку и любовь. Страх, что ею будут пользоваться и со временем она превратится понятно в кого. Страх, что не сможет создать семью….
–
Страхов было много, а вопросов еще больше. Я стала себя готовить к визиту к психологу, а может лучше, к психотерапевту, потому что я понимала, что проблема, видимо, все-таки во мне.
Но что я ему скажу? Я не люблю свою дочь? К тому времени, у меня их было уже три. В голове был полный сумбур и я ненавидела себя все больше с каждым днем. Чувство вины и обида на себя захлестывала, я рыдала часами в одиночестве, обвиняя себя во всех грехах, удивлялась, как мне Бог мог вообще дать детей, а еще и троих, если я не справляюсь с ролью хорошей матери??
Одно меня успокаивало, фраза, которую я услышала «все ответы внутри тебя». Я торопилась найти ответ, потому что внутри было убеждение, что если я найду ответы до ее 16-летия, я смогу исправить ситуацию! И ответ пришел. Пришел в виде прикладного инструмента, который помог мне найти все ответы ЗАЧЕМ Я ЕЕ НЕ ЛЮБИЛА? ЗАЧЕМ Я НЕ ПРИНИМАЛА ЕЕ?
Работа продолжается, слишком долго я не замечала какая у меня замечательная дочь: мой первенец, моя радость в жизни, моя красавица!За годы неосознанной жизни, я сильно поломала ее индивидуальность, можно сказать, ее стерла на нет. За пару месяцев, мы вместе с ней восстановили ее индивидуальность, она и я научились любить себя просто так, мы проработали большое количество непринятых качеств, проработали страхи и обиды…
Наша жизнь изменилась, она уже никогда не станет прежней. Мы наслаждаемся новыми отношениями, которые с каждым днем становятся идеальнее.
Я не люблю свою старшую дочь
Возраст ребёнка: 3
Я не люблю свою старшую дочь
Здравствуйте! Мне 31 год.
У меня есть муж, нормальная семья, есть родители, работа, деньги. Я не социально нестабильный элемент. С головой все в порядке. При этом я, как мать, чувствую, что не люблю свою дочь.
У меня двое детей. Старшей 3, младшей 1 год. Не люблю я только старшую. Причем до рождения младшей я ее обожала! Души в ней не чаяла. Но когда родилась младшая, внутри словно что-то сломалось. Я не могу выносить истерик старшей, ругаю ее, иногда чувствую к ней сильную ненависть и агрессию.
Дело в том, что старшая дочь у нас проблемная. У нее очень плохой характер, она часто плачет (просто после сна, от того, что не хочет кушать, потому что в книжке на самолетике не десять окошек, а восемь, мало! — то есть причины минимальны, но она может орать, реветь и скандалить очень долго), постоянно требует внимания, а если его не получает — орет, как ненормальная. По сравнению с ней младшая дочь — спокойный ангел. Всегда улыбается и хохочет.
И если раньше у меня была одна дочь, и я любила ее со всеми ее закидонами, то теперь я не хочу все это терпеть, потому что вижу, что бывают, оказывается, и нормальные дети.
Я знаю, что мать должна любить своего ребенка несмотря ни на что. Даже маньяков любят их матери. А я иногда хочу, чтобы мою старшую дочь забрала к себе жить бабушка. Насовсем. Тем более, что бабушки ее любят. Она очень красивая, ласковая, и, если уделять ей 100% своего времени, то она не будет плакать. Но у меня нет 100% времени. У меня еще одна дочь и домашняя работа. Поэтому она все время орет, а я постоянно в дурном настроении и злая, как собака. Никакой радости жизни нет.
Когда ребенок возвращается от бабушек, где его целовали и обхаживали два-три дня, не отрываясь, она ревет час. А мне нет никакой радости от того, что вернулась дочь, потому что эти скандалы вызывают у меня чувство бешенства и ненависти. Я даже не хочу успокаивать ее, хочу только дать по заднице за скандалы.
Но потом она успокаивается, мы можем даже поиграть и ненависть проходит. Но общее чувство апатии и отсутствия радости в жизни остается.
Помогите, пожалуйста.
Вероника
Здравствуйте, Вероника!
Очень глубокий вопрос, корни которого надежно спрятаны. Я могу предположить, что в вас говорит что-то из вашего глубокого детства, но это только догадки.
Описанная вами ситуация говорит о том, что вам проще и легче любить удобного, послушного ребенка. Вы будто не принимаете недостатки. Обратите внимание на то, как вы сами относитесь к своим недостаткам. Разрешаете себе быть слабой, уставшей, злой? Как ваша мама реагировала на ваши особенности. Все это имеет большое значение, потому что похоже, что вы повторяете семейную историю.
В том, как вы описываете дочь есть много осуждения, причины для ее плохого настроения вы обесцениваете, не хотите понять, поддержать. Близкие и безопасные отношения не даются данностью. Это результат взаимной работы. Но вы почему-то не хотите ее делать. Чем я могу помочь? Разве что сказать, что ваш вопрос можно решить только на длительной терапии и ребенок совсем не имеет к этому отношения. Поймите себя, простите себя, разрешите то, что нельзя и станет гораздо проще общаться с ребенком. А пока настоятельно рекомендую книгу Алеты Солтер «Что делать когда ребенок плачет?».
Верю в вас. Всего доброго!
Ольга Дорохова,
психолог сайта «Я — родитель»
Не люблю свою старшую дочь. Подскажите, что делать? | Подслушано у женщин
— Я не люблю свою старшую дочь. И не знаю, как разбудить эту любовь и возможно ли это — поделилась одна знакомая. Ну, что ж, давайте разбираться.
Фото с сайта http://imenno.ru/2016/04/14/361491/Это был незапланированный ребёнок. Я залетела и поэтому вышла замуж. Мы были очень молодые и глупые. Нам хотелось гулять, веселиться, тусоваться, а тут ребёнок. Да мы и сами были ещё детьми в 19 лет. Когда я забеременела, не было никаких чувств. Ни радости, ни эйфории, что я стану мамой, только ужас и непонимание, а что же будет. Я даже избавиться от неё хотела.
С подружкой фигню какую-то заваривали и я пила, чтобы выкидыш спровоцировать.
А еще в горячей ванне лежала для этого же. На аборт не решилась, потому что боялась боли. И когда родила тоже ничего не почувствовала. В роддоме детей приносили только покормить, они не лежали вместе с мамочками. Моя мне грудь так разгрызла, что я ныла от боли, когда её кормила. После выписки свекровь рьяно начала ухаживать за дочерью, отодвигая меня в сторону, как будто бы это не я родила, а она. Даже на ночь забирала к себе в комнату. А я и рада была. Проводила целый день с малышкой и у меня срывало башню от скуки и дня сурка. Муж совсем не помогал. Выходные были для меня праздником.
Можно сплавить ребёнка бабушкам и дедушкам и пойти на дискотеку с мужем, или в казино, или в гости. Так продолжалось 2 года, пока я не забеременела второй раз. И тут я прочувствовала всю любовь, все эмоции от материнства. Я могла просто смотреть на младшую дочь и рыдать от счастья и умиления. А старшую совсем перестала выносить.
Мне было неприятно её купать, её руки и ноги казались мне такими огромными, когда я их мыла. И сама она такая некрасивая, по сравнению с младшей дочерью. И неожиданно свекровь предложила мне забрать к себе старшую дочь, чтобы мне было легче справляться с новорождённой. И мы остались вдвоём. Счастью не было предела.
Меня избавили от нелюбимого ребёнка и оставили с любимым. Я особо даже и не интересовалась, а что там у них происходит. Так, моя дочь пошла в садик, потом в школу, а мамы рядом не было. Когда дочери было 10 лет, мы с родителями мужа поменялись квартирами, потому что их была больше, и стали жить все вместе, вчетвером. Мне пришлось узнавать своего ребёнка заново. Но любви всё равно не было. Да и с мужем отношения не клеились и я вымещала на детей свою злость. Мамаша я была ещё та! В 16 лет дочь сбежала к бабушке, потому что жить со мной было невыносимо. Начала сама зарабатывать, встречаться и жить с мальчиками.
Сегодня моим дочерям 24 и 20 лет. С младшей — прекрасные отношения, со старшей — всё время ссоримся.
Я себя виню, ругаю, корю, что не могу совладать со своей злостью на неё, стараюсь быть помягче, но ничего не выходит. Дочь обижается, плачет, подолгу не разговаривает со мной. И этот замкнутый круг не разрывается. Где взять силы, мудрость и любовь
Нелюбимый ребенок | Воспитание детей без наказаний
Эти слова звучат страшно, но такое случается и случается, к несчастью, не редко. Ребенок может напоминать о нелюбимом мужчине, может иметь внешность или манеры, которые неприятны, может просто не вызвать материнского инстинкта, и тогда родитель (часто мама) всю жизнь играет роль воспитателя, внимательного, добросовестного, но не более того. В такой ситуации наказание ребенка может быть следствием постоянного раздражения на него, внутреннего недовольства им самим, фактом его существования. И тут уже важен не столько момент наказания, сколько страшна бездна равнодушия между мамой и ребенком.
Но не бойтесь. Даже если такая беда произошла с Вами лично, ее можно решить! Можно при желании найти те блоки, которые мешают искренности и заботе, теплу и нежности растопить Ваше сердце. Тут важный шаг — почувствовать, что нелюбовь — это про Вас. А также испытать желание ситуацию изменить. Тогда все получится!
Ребенок — это цветок любви. Важно понимать и чувствовать, что никаким правильным воспитанием, грамотным подходом, достаточным материальным обеспечением и разнообразным досугом не получится при всем желании воспитать красивую гармоничную личность.
Любовь — это и источник жизни для любого взрослого человека. В том числе и для матери, и для отца. Быть хорошим, порядочным, внимательным, любящим — супругом, другом, единомышленником — в полной мере не получится, если на свете живет маленький комочек, которого не любишь.
Потому найти в себе любовь к ребенку (если она сама еще Вас не нашла) — это жизненно необходимо как малышу, так и взрослому.
При этом, очень важный момент: менять ребенка мы не будем.
Чтобы его любить, он не должен быть хорошим, пригожим, умным, чистым, честным, здоровым. Он должен просто быть. Потому как настоящая любовь — безусловна. Нет ничего, от чего она могла бы зависеть.
Да, часто говорят, что умного и послушного любить легче. Часто произносят и то, что мол, такого разгильдяя и любить-то не за что. Но как ревность не является признаком любви (хотя и говорят иногда «если ревнует, то любит»), так и успешность не является ее условием.
Менять мы будем только себя самих. Только свое восприятие реальности. Только свой эгоизм и гордыню. Только свое отношение к ребенку. Но тут кроется секрет: меняясь сами, мы будем неосознанно менять ребенка. Это будет происходить автоматически, потому как любой ребенок является зеркалом своего родителя (чаще всего матери).
Нелюбовь — часто является глубинной претензией родителя к ребенку, которую он и не способен удовлетворить. Если постараться, можно внутри отыскать тот факт, который стоит между Вами и ребенком.
Это может быть его несоответствие Вашим представлениям о хорошем мальчике или хорошей девочке (тогда мы говорим о хорошести, личном представлении каждого из нас и реальности, которая куда более разнообразна), Ваше стеснение его внешности, его диагноза, его рода (тут важно заметить Ваше оценивание, осуждение ребенка, что само по себе нехорошо, происходящее по очень сомнительным критериям), или, например, столкновение его гиперактивности и Вашей подавленности в детстве сильной мамой, бабушкой, отцом (тут присутствует и обида на своих родителей, и зависть своему ребенку, и неполное понимание того, что быть активным, шустрым, любопытным — есть естество ребенка, его самая что ни на есть природа, а никак не негативное качество) и т.д.
Важно отметить, что каждая ситуация очень индивидуальна. Возможно, Вы найдете здесь историю, похожую на Вашу и она поможет Вам. Это было бы просто замечательно!
Но если нет, то пишите, обращайтесь за помощью, рассказывайте свою историю и знайте, что при должном душевном усердии любые отношения можно сдвинуть с мертвой точки, тем более отношение с детьми.
Ждем Ваших писем! Ваши дети обязательно должны быть любимыми!
Нелюбимые дочери нелюбящих матерей
3. Трудности в отстаивании собственных границ
Многие из тех, кто вырос в обстановке холодного безразличия или постоянной критики и непредсказуемости, рассказывают, что постоянно чувствовали потребность в материнской ласке, но в то же время понимали, что не знают надежного способа ее получить. То, что вызывало благосклонную улыбку сегодня, завтра может быть отвергнуто с раздражением. И уже став взрослыми, они продолжают искать способ задобрить, ублажить своих партнеров или друзей, избежать повторения той материнской холодности любой ценой.
Они не могут почувствовать границу между «холодно и горячо», то приближаясь слишком близко, ища таких взаимопроникающих отношений, что партнер вынужден сам отступить под их напором, то, наоборот, боясь приблизиться к человеку из опасения, что их оттолкнут. Кроме трудностей с установлением здоровых границ с противоположным полом, у дочерей нелюбящих матерей часто возникают проблемы и с дружескими отношениями.
«Как мне узнать, что она действительно моя подруга?» «Она моя подруга, мне трудно ей отказать, и в конце концов об меня снова начинают просто вытирать ноги».
В романтических отношениях такие девушки проявляют избегающую привязанность: они избегают близости, хотя ищут близких отношений, они очень ранимы и зависимы. «Свет клином сошелся» — это их лексика. «Бросали трусливые взгляды, прикрывшись книжкой», — тоже про них. Или, как крайняя степень проявления оборонительной позиции, — моментальное «нет» на любое предложение, приглашение и просьбу, исходящую от мужчины. Слишком велик страх, что отношения принесут им такую же боль, какую они испытывали в детстве, когда искали материнской любви и не находили ее.
4. Заниженная самооценка, неспособность признать свои достоинства
Как рассказывала на терапии одна из таких нелюбимых дочерей: «В детстве меня воспитывали, в основном борясь с недостатками, о достоинствах не говорили — чтобы не спугнуть. Теперь, где бы я ни работала, мне говорят, что я не проявляю достаточно инициативы и не стремлюсь к продвижению».
Многие рассказывают, что для них стало настоящим сюрпризом, что они оказались способны чего-то достичь в жизни. Очень многие до последнего оттягивают момент в том, что касается новых знакомств, поиска лучшей работы, чтобы избежать разочарования. Неудача в этом случае будет значить для них полное отвержение, напомнит о том отчаянии, которое они испытывали в детстве, когда их отвергала мать.
Только в зрелом возрасте нелюбимой дочери удается поверить в то, что у нее была нормальная внешность, а не «три волосины», «не в нашу породу» и «кто ж тебя такую возьмет». «Я случайно наткнулась на свою старую фотографию, когда у меня уже были свои дети, — и увидела на ней симпатичную девочку, не худую и не толстую. Я как будто посмотрела на нее чужими глазами, даже не сразу поняла, что это я, мамин «валенок».
5. Избегание как защитная реакция и как жизненная стратегия
Знаете, что происходит, когда наступает пора искать свою любовь? Вместо «Хочу, чтобы меня любили» девочка, ощущавшая в детстве материнскую нелюбовь, где-то в глубине души чувствует страх: «Не хочу, чтобы меня обидели еще раз».
Для нее мир состоит из потенциально опасных мужчин, среди которых каким-то неведомым способом нужно найти своего.
6. Чрезмерная чувствительность, «тонкая кожа»
Иногда чья-то невинная шутка или сравнение вызывает у них слезы, потому что эти слова, такие легкие для остальных, падают неподъемной тяжестью в их душу, пробуждают целый пласт воспоминаний. «Когда я чрезмерно остро реагирую на чьи-то слова, я специально напоминаю себе, что это моя особенность. Человек, может быть, и не хотел меня обидеть». Также таким нелюбимым в детстве дочерям трудно справляться со своими эмоциями, ведь у них не было опыта безусловного принятия их ценности, который позволяет прочно стоять на ногах.
7. Поиск материнских отношений при взаимодействии с мужчинами
Мы привязаны к тому, что нам знакомо, что составляет часть нашего детства, каким бы оно не было. «Только спустя годы я поняла, что мой муж относился ко мне так же, как моя мать, и я сама его выбрала. Даже первые слова, которые он мне сказал, чтобы познакомиться, были: «Вы сами придумали так повязать этот шарфик? Снимите».
Тогда мне это показалось очень забавным и оригинальным».
Зачем мы об этом рассказываем сейчас, когда мы уже выросли? Не затем, чтобы бросить в отчаянии те карты, которые нам сдала судьба. У каждого они свои. А для того, чтобы осознать, как мы поступаем и почему. Это очень тяжело — расти без любви, вам выпало это нелегкое испытание, но множество людей переживали то же и смогли преодолеть это.
Я не люблю своего ребенка
Говорить о том, что материнство может не приносить радость, не принято, при этом многие женщины сталкиваются с послеродовой депрессией и эмоциональным выгоранием, воспитывают детей в одиночку и ощущают оторванность от внешнего мира. Мы поговорили с героинями, не чувствующими себя счастливыми в роли матери и не испытывающими любви к своим детям.
«Я ненавижу материнство за необходимость постоянно жертвовать собой ради других»
История Марии
36 лет, живет в Петербурге, трое детей: старшему пять лет, средней три года, младшему один год
В шестнадцать лет Мария уехала от родителей в Москву.
Поступив в университет, стала заниматься походами и активным отдыхом. В летнее время водила экскурсии по Соловкам. В остальное — путешествовала по разным странам. Так продлилось пятнадцать лет. И все это время о детях Мария вообще не думала. Но семь лет назад она решила остаться в Соловках на зиму — одна женщина предложила бесплатно пожить в ее доме, и Мария согласилась. Там же она познакомилась со своим будущим мужем, через четыре месяца они поженились, и Мария почти сразу забеременела. В то время она глубоко погрузилась в православие, поэтому у нее были мысли о семье и детях. Но при этом и брак, и первый ребенок, как сейчас понимает героиня, были необдуманными, стихийными событиями.
За два года до беременности у Марии была очень активная жизнь, она занималась йогой, спортом, плавала в проруби, каталась на лыжах. «Я была в отличной физической форме. Видимо, Господь мне дал эти два года отдушины. Сейчас я в ужасной форме, практически разваливаюсь», — рассказывает она.
После родов у Марии не было времени ни эйфорировать, ни депрессировать — она сразу вернулась к работе, начала заниматься переездом и другими делами. Депрессия накрыла ее позже — через полгода, когда она стала оставаться с ребенком одна: «Муж был с 7 утра до 8 вечера на работе, с одним выходным. Я сидела с ребенком целыми днями. Все мои бездетные подруги про меня благополучно забыли, будто я перестала существовать. И это было самое тяжелое: бесконечная рутина, колики у сына и плохой сон».
Муж по возможности всегда помогал — он, как говорит Мария, из помогающих мужей. Но все равно семья жила по традиционному распределению ролей: мужчина уходит на работу, женщина остается с детьми. «Всем кажется, что это норма, — говорит Мария. — Мне постоянно говорили: «Да что ты жалуешься, сидишь дома с одним ребенком». На самом деле, это тяжело, потому что меня в моей жизни нет, есть только ребенок. Только я отвернусь, он начинает пищать. Только начну заниматься своими делами, он сразу требует внимания».
По словам психолога, доулы и автора проекта «Бережно к себе» Дарьи Уткиной, стандарты и ожидания от мам в современном мире гораздо выше по сравнению с теми, что были в XX веке.
Теперь им надо не только много стараться, но еще и ни в коем случае не переборщить в своем стремлении быть хорошей матерью в потоке интенсивного материнства. И быть только домохозяйкой уже недостаточно. При этом традиционных практик поддержки все меньше: во многих странах сады и няни стоят дорого, декреты короткие, а нормальный семейный доход должен складываться из двух зарплат. Часто еще происходит так, что бабушки и дедушки далеко, помощи нет, плюс город не предназначен для детей. «На фоне этого женщинам в XXI веке сложно не замечать, насколько драматически не совпадают ожидания от них и реальность. Либо им приходится прикладывать слишком много сил, чтобы этим ожиданиям соответствовать», — объясняет Дарья.
Подробности по теме
Интенсивное родительство: как стремление к успеху может навредить ребенку и его маме
Интенсивное родительство: как стремление к успеху может навредить ребенку и его маме«Современное материнство становится все более разнообразным, — говорит социолог Ольга Савинская.
— С одной стороны, есть один тренд на модернизацию — стремление к равноправию, изменению сложившихся ролей в семье, ощущению трендов будущего. Но параллельно с этим продвигается консервативная идеология на сохранение традиций и устоев, успешно существовавших в прошлом. Люди, разделяющие консервативные устои, считают их проверенными временем и потому верными». Видя вокруг себя разные практики и ценности родительства, молодое поколение становится более рефлексивным: они все больше размышляют и делают выбор, как же выстраивать отношения с супругом и с ребенком. Поэтому вместо следования традициям они начинают идти по своему индивидуальному пути. Именно эта рефлексия подталкивает на публичные разговоры о том, что материнство — это не легко и просто, это адский труд. Женщины все больше говорят о том, что это физически тяжело: терпеть, не спать, быть начеку, оставаться всегда позитивно настроенной к маленькому человеку, который пока еще не умеет учитывать потребности матери и отца
Мысли о том, что Мария устала от материнства, окончательно пришли вместе с третьим ребенком.
За три дня до того, как узнать о беременности, она продала свою туристическую фирму. Оставшись без опоры и будучи физически истощенной, Мария стала задумываться об аборте, несмотря на свои религиозные убеждения. «Мы все бросили и улетели с семьей в Таиланд, потому что мне хотелось сбежать. Там уже у меня начался токсикоз, и я физически ощутила, что во мне ребенок. И, конечно, уже ни о каком аборте не могло быть и мысли». Мария вспоминает, что тогда чувствовала только растерянность и страх за будущее: «Думала, что я буду делать с тремя детьми?! Только на горизонте появился выход в люди, а тут опять эти тряпки и подгузники».
Свои эмоции Мария никогда не держит в себе. Она может отправить детей в другую комнату, если ей нужно заняться своими делами, может прикрикнуть. Муж осуждает ее: ему не нравится, что она может сидеть в телефоне, вместо того чтобы играть с детьми, он не приемлет, когда на детей поднимают голос. «Если я устала или мне нужно побыть одной, я могу это сказать даже в грубой форме.
В отличие от моего мужа — он терпит до последнего. Считает, что все для детей. А я нет: сначала сама поем, а потом их покормлю. Это мой клапан предохранения от выгорания. Я всех пошлю, если я хочу спать. Не буду с ними играть. Я не знаю, хорошо это или плохо. Но я довольно открыта в своих проявлениях, даже если этот вариант поведения в обществе не принят».
«Чаще всего с выгоранием сталкиваются мамы в западных странах, где есть индивидуализм, где женщины более независимы: США, Канада, европейские страны. В США больше всего матерей с выгоранием, — рассказывает психолог Алена Прихидько. — Конечно, когда женщина уставшая, в частности, от того что старается стремиться соответствовать стандартам хорошей матери и постоянно испытывает тревогу за своего ребенка, это ведет к тому, что мама оказывается на грани истощения. А когда ты истощена, очень сложно испытывать чувство любви».
Статистики по материнскому выгоранию в России нет. Но Дарья Уткина объясняет, что из 1,5 млн родов, которые происходят в стране ежегодно, примерно 300 тыс.
женщин сталкиваются с послеродовой депрессией. Еще примерно столько же, судя по первым исследованиям, испытывают симптомы посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) после родов. Еще часть из них экстремально устали и выгорели. Это не отдельные группы, многие сталкиваются со всем сразу, а кому‑то достается что‑то одно.
Марии сложно быть матерью, потому что дети не дают ей жить жизнью, к которой она привыкла и которая приносила ей удовольствие. Но при этом детей она в этом старается не винить. «Я люблю своих детей, но материнство ненавижу, — говорит Мария. — Дети умиляют меня своими мордашками, глупыми поступками и смешными шутками. Я ненавижу материнство как таковое — за необходимость постоянно жертвовать собой ради других».
«Мне ужасно надоело сидеть с ними дома, играть в эти дурацкие игры, убирать за ними. Быт тоже играет в этом большую роль, потому что бесконечная уборка, которая не имеет никакой благодарности или обратной связи, утомляет.
Ты все делаешь на автомате, как обслуживающий персонал своих детей. Мне тяжело эмоционально включаться в них. Старший хочет мне что‑то рассказать, средняя хочет послушать, какая она красивая, младшему просто нужен физический контакт. И получается, что я задолбанная и затроганная ими постоянно».
Мария уверена, что легче ей не будет никогда. Возможно, станет проще, когда дети вырастут, но там появятся другие проблемы, например, финансовые. Все близкие говорили ей, что тяжело только до года, а потом постепенно становится легче. Но она этого не чувствует.
«Когда я говорю маме, что я ненавижу своих детей, она отвечает: «Маш, это твои дети. Все это пройдет, не думай об этом». Почему‑то к чувствам матерей у нас вот такое отношение. Все, ты родила — терпи. С тобой сидели, а теперь ты сиди».
Среди разного спектра эмоций, которые испытывают матери, ненависть заметнее всего. «У любой мамы есть установка, что она обязана постоянно чувствовать к детям любовь, — говорит Алена Прихидько.
— И в первый раз, когда она испытывает чувство нелюбви, это событие становится для нее очень ярким и пугающим. Она начинает долго его анализировать и в итоге может прийти к самым разным выводам. Например, думать, что она плохая мать».
«Сейчас я пытаюсь принять материнство, — говорит Мария. Осознать, что еще минимум пятнадцать лет они будут детьми. Я пытаюсь не запрещать себе чувствовать все эмоции, которые у меня возникают. Возможно, это поможет мне стать полноценной матерью, и я перестану убегать от своего материнства».
Подробности по теме
«Я ужасная мать, и я не люблю своего ребенка»: что такое послеродовая депрессия
«Я ужасная мать, и я не люблю своего ребенка»: что такое послеродовая депрессия«Не нужно говорить мне, что это пройдет. У меня не проходит»
История Ольги
37 лет, живет в США, старшему сыну три года, младшему — один
«Когда женщины говорят, что им тяжело, это значит, что им тяжело.
Не нужно говорить, что так у всех», — рассказывает Ольга, мама двоих мальчиков. Она родила первого сына в 34 года. У мальчика подозрение на синдром Аспергера (СА), который выражается в проблемах коммуникации и социального поведения, с сопутствующей дисфункцией сенсорной интеграции (это состояние, при котором сигналы, поступающие от разных органов чувств, не организуются в адекватную поведенческую реакцию. — Прим. ред.). Он не чувствует голода до тех пор, пока у него не появятся боли в животе. Не понимает, когда хочет в туалет, боится громких звуков. Несмотря на то что он может разговаривать, свои желания и негативные чувства он выражает через истерику, агрессию или аутоагрессию (причинение психологического или физического вреда самому себе. — Прим. ред.).
До появления сына Ольга работала с детьми и знала, что это тяжело, что родительство — это определенные усилия и жертвы. Она понимала, что за воспитанием ребенка стоит титанический труд, но при этом дети ей нравились.
Сразу после родов Ольга не почувствовала эйфории, о которой рассказывают многие женщины: «У меня было только чувство облегчения, что это наконец-то закончилось. Не сказать, что роды были очень тяжелые. Я рожала дома с акушеркой. Но сам процесс был ужасен. И когда он родился, я выдохнула». В первые две недели у Ольги начались проблемы с грудным вскармливанием. Ребенок постоянно плакал и очень мало спал. До семи месяцев она помнит только постоянный крик сына, других воспоминаний практически нет. Потом, когда малыш научился ползать, стало немного легче.
Одно из проявлений СА — отсутствие привязанности. «Тяжело воспитывать ребенка, который к тебе не привязан. Это очень большая проблема. Мой сын может убежать в любой момент, он может быть холоден и отстранен при общении со мной — не смотрит в глаза, не улыбается, не обнимает. До трех лет он очень много кричал. Все его эмоции выражались через ор. Представьте, что рядом с вами все время находится орущий человек. Он по-другому с вами не общается, только через ор.
У нас в доме звенит стекло от его криков. С ним — как ни с какими другими — верна пословица: что посеешь, то и пожнешь. И сеять туда нужно много».
Были и светлые моменты, когда сын вел себя менее тревожно. Иногда это длилось по две-три недели. Тогда у Ольги и ее мужа просыпалась надежда, что все может наладиться. Но каждый раз все начиналось заново: «Это нахождение в постоянном рабстве. Твоих потребностей вообще нет: ни поесть, ни в туалет сходить, ни поспать — все игнорируется в любое время дня и ночи».
Помощи у Ольги не было: до года она целыми днями сидела с сыном одна. Муж был днем на работе, бабушки и дедушки не помогали: «Вечерами, после работы муж подключался к заботе о сыне. Он сильно уставал, у него тоже началось выгорание. В результате у нас накапливалось раздражение друг на друга». Ольга старалась всячески успокаивать сына, но наступал момент, когда силы были на исходе. Тогда она просто уходила в другую комнату, чтобы выдохнуть самой, потом возвращалась и снова часами утешала младенца.
Когда малыш научился ходить, Ольга стала закрываться в ванной с наушниками. Почти никто из близких не мог просто выслушать и поддержать ее, все пытались дать совет, настаивая на том, что «все скоро пройдет». Ольгу всегда это очень раздражало: «Не нужно говорить мне, что это пройдет. У меня не проходит. Да, становится в чем‑то легче, но в чем‑то тяжелее. В моем случае, чтобы что‑то изменилось к лучшему, нужен постоянный титанический труд. Мне просто хочется, чтобы меня выслушали: без комментариев, оценки, советов».
Матери часто сталкиваются с обесцениванием своих переживаний. При этом от источника переживаний — ребенка, добиться эмпатии трудно. «Мамам необходимо научиться сочувствовать себе самостоятельно, — говорит Алена Прихидько. — Ждать сочувствия от детей нет смысла — они находятся совершенно на другом уровне развития и до определенного возраста не способны на это.
Важно давать себе понимание и поддержку. Можно заботиться о себе, разговаривая с собой так, как вы бы говорили с человеком, которого любите.
А может быть, даже подумать о том, что вместе с вами еще сотни тысяч мам также переживают такие же чувства и устают. В таких случаях нужны люди, которые могут выслушать, дать тепло и поддержку. Люди, которые помогут создать пространство, куда вы сможете вылить свою боль, и не будут осуждать».
Ольга вспоминает, что она была полна сил перед родами и в роль матери входила с хорошим психологическим ресурсом. Но через несколько месяцев началось выгорание, а за ним послеродовая депрессия: «Я все держу в себе, пыталась работать с психологом, но, к сожалению, неудачно. И у меня злость выливается в аутоагрессию. Если я испытываю сильный стресс, то я начинаю вредить себе — могу расковырять пальцы до крови, например: это меня успокаивает. Руки резать не буду, конечно. Но какие‑то навязчивые движения меня успокаивают».
Когда малышу было два месяца, Ольга целовала его в щечку, а он начинал плакать из‑за этого. Со временем она поняла, что сына нельзя лишний раз обнять, потому что ему это неприятно.
«Он нам не улыбался. Представьте, что в нашей жизни появился агрессор, как можно его полюбить?»
Все время Ольга внутренне боролась с собой, переживая постоянные эмоциональные качели — от жалости до ненависти: «Кажется, что вот-вот немножко себя дожму и точно его полюблю. Вроде держишься-держишься — и снова сваливаешься. Ругаешь себя за то, что ничего не получается». При этом Ольга ответственно относится к материнскими обязанностями: много времени тратит на занятия с сыном и воспитание, обходится без криков и наказаний.
Когда в семье Ольги родился младший сын, у старшего появилась ревность. Она боялась оставлять детей одних в комнате даже на пару минут, потому что знала, что старший сын может навредить младшему. Он мог подбежать и ударить малыша своей головой об его голову. «Мне сносило башню в такие моменты, я была готова просто сразу его придушить и выкинуть в окно», — рассказывает Ольга.
Практически у всех матерей есть установка, что детей нужно любить, объясняет Алена Прихидько.
Мы живые люди, и у нас могут возникать самые разные эмоции по отношению к детям. Когда мамы начинают себя бичевать за негативные эмоции, они вступают в замкнутый круг: рассердилась на ребенка, отругала его, а потом себя за то, что плохая мать. «Любовь — это эмоция, все эмоции носят кратковременный характер, то есть они не могут длиться долго. Они длятся десятки секунд, а потом сменяют друг друга, — говорит Прихидько. — Любовь — такая же эмоция, как и стыд, радость, страх. И любить ребенка 100% времени невозможно. Уставшей маме сложно испытывать чувство любви, потому что на фоне выгорания у нее возникают другие чувства. Когда ребенок — основная причина усталости, то по отношению к нему мама может испытывать совершенно разные эмоции, в том числе негативные». Например, как объясняет психолог, злость — это абсолютно нормальная негативная реакция матери в ситуации, когда ребенок не слушается, потому что его поведение создает препятствие для нее. Злость возникает тогда, когда мы хотим изменить то, как думает другой человек, и мы хотим, чтобы он начал думать по-другому.
Если нас кто‑то не уважает, у нас возникает злость, потому что мы хотим изменить это. Вторая частая причина — несправедливость. И родители чувствуют несправедливость постоянно: они очень много делают для детей, а те не ценят этого и не отвечают взаимностью, потому что пока не способны на это.
Сейчас, спустя три года, Ольга признается, что смогла принять сына: «Мне очень помогла теория привязанности. У него даже поведение стало налаживаться понемногу. От мужа можно уйти, с родителями можно не общаться, а от ребенка никуда не деться. Он уже родился, уже есть, даже если ты от него куда‑то ушла и отказалась (что я вообще себе не могу представить), то он все равно где‑то существует, и ты несешь эту ответственность. С мужем можно развестись и через пару лет уже не знать, где он и что он. С ребенком так не получится».
С теорией привязанности работают многие психологи, которые специализируются на проблемах материнства. Она сводится к тому, что взрослый полностью заботится о ребенке до тех пор, пока тот сам не сможет позаботиться о себе.
Когда у взрослого возникает привязанность, он чувствует ответственность за ребенка — это помогает родителю не только ухаживать за ребенком и помогать ему, но и получать от этого процесса удовольствие. При этом привязанность не обязательно должна быть связана с любовью. Согласно этой теории, ребенок, получающий достаточное количество заботы от взрослого, быстрее становится самостоятельным.
На вопрос, любит ли Ольга сына, она честно отвечает: «В течение первых трех лет я искренне признавалась себе, что не любила сына. Но я всегда хотела его любить.
Общалась с друзьями, спрашивала совет. Я поняла, что многие плывут в той же лодке, только не признаются в этом себе. В обществе не принято говорить о нелюбви родителей, особенно матери, к детям».
«Мне бы хотелось, чтобы общество, особенно в России, пересмотрело отношение к матерям и материнству, — говорит Ольга. — Это отношение «родила — сиди дома» чувствуется во всем.
Не везде есть пеленальные столики, не везде есть места для ребенка, не везде тебе с детьми рады вообще. И фраза «у всех так» раздражает. Я помню, что мои подруги мне постоянно говорили: «Ну ты чего, дети — это же такая радость». А я думала, что со мной что‑то не так, что я такая ущербная. И получается, что общество порой забивает последний гвоздь в гробик. Я думаю, что смогла бы намного раньше принять сына, если бы в моем окружении было больше неравнодушных людей».
Подробности по теме
«А зачем ты его рожала?»: как общество стыдит мам и почему нельзя этого делать
«А зачем ты его рожала?»: как общество стыдит мам и почему нельзя этого делать«В какие‑то моменты я просто хочу, чтобы ее не было»
История Анны (имя изменено по просьбе героини)
41 год, живет в Москве, двое детей: старшей дочери — пятнадцать лет, младшему сыну — два года
«Проблемы есть в любом материнстве, но когда ты выращиваешь ребенка без любви к нему — это тюрьма», — говорит Анна.
Она родила первую дочь в 26 лет — из‑за проблем с репродуктивным циклом женщина была уверена, что не сможет зачать ребенка без соответствующего лечения. Поэтому новость о беременности стала для нее неожиданностью.
«У меня сильно болел живот, я не могла носить сдавливающую одежду. И думала, что у меня опухоль или рак. В таком состоянии ужасного ужаса я пришла к врачу, и мне сказали, что у меня девятая неделя», — рассказывает женщина. Анна к тому моменту уже задумывалась о родительстве, хоть и не планировала стать матерью в ближайшее время. Но мыслей об аборте у нее не возникало — она знала, что в таком случае у нее слишком высок шанс остаться вовсе без детей.
С отцом ребенка на тот момент Анна рассталась. Он был младше, она не испытывала к нему серьезных чувств. Но после новости о беременности они сошлись, стали жить вместе и вскоре поженились. В то время Анна училась на вечерке в МГУ и бросать учебу ей не хотелось. На помощь пришла мама мужа — все основные обязанности по уходу за ребенком и по дому она взяла на себя.
Почти всю беременность Анна с мужем ждали мальчика — это показывали несколько УЗИ, сделанных в разных клиниках. Но на седьмом месяце они внезапно узнали, что будет девочка: «Кажется, я тогда неделю плакала. То есть да, я поняла, что у меня в животе живая здоровая девочка. Но я оплакивала своего мальчика. Это может казаться смешным, но в тот момент это была трагедия для моего сознания».
«Роды были очень непростые, — вспоминает Анна. — Врач хотела делать мне кесарево, хотя показаний для него не было. А я хотела родить сама. В итоге процесс все равно пошел не самым естественным путем. Я была одна, испугана, мне было больно: я лежала ночью под капельницей, а врач ушла спать. И когда она проснулась, у ребенка уже была гипоксия. Все сразу побежали, повезли меня в операционную, и врач по дороге приговаривала: «Ну вот, я же тебе говорила».
Подробности по теме
«Тяжело одновременно защищаться и рожать»: истории женщин, переживших насилие в родах
«Тяжело одновременно защищаться и рожать»: истории женщин, переживших насилие в родахИз‑за осложнений Анна смогла увидеть дочь только через три дня после родов.
На фоне всех остальных детей София (имя изменено) для Анны была самой красивой — у малышки были гладкая кожа и длинные ресницы. Но ощущения близости женщина не почувствовала: «Казалось, что мне ее просто выдали. Очень хорошенького, симпатичного младенца. Но причем тут я, было непонятно. Между нами не было никакой связи и никакого ощущения, что я как‑то причастна к ее появлению».
После приезда домой чувство отчужденности к дочке только усилилось. По словам Анны, бабушка всю жизнь хотела дочку, и поэтому была безумно рада внучке. В какой‑то момент Анна почувствовала себя проводником, через которого София пришла в мир для бабушки и отца. Поскольку бабушка практически взяла на себя роль мамы, Анна смогла быстро вернуться в свою обычную жизнь — на учебу и работу, — не тратя много времени на уход за ребенком.
По словам Дарьи Уткиной, чувство отчужденности к ребенку у мамы может возникнуть по разным причинам. Самые частые из них: нежеланный ребенок или неожиданная беременность, беременность вследствие насилия, длительная разлука с ребенком, когда основным взрослым для него становится кто‑то другой, эмоциональное выгорание, сильная усталость, депрессия (не обязательно послеродовая).
Иногда чувство отчужденности к ребенку может быть проявлением чувства отчужденности по отношению вообще к любым близким. Чаще всего на формирование такого отношения влияют сразу несколько факторов, связанных как с эмоциональным состоянием мамы и ее опытом, так и с обстоятельствами, в которых она оказывается.
София росла очень высокочувствительной. Анна вспоминает, что когда дочь была ребенком, любая трудность сразу же вызывала у нее истерику. «Меня это раздражало до трясучки, до ненависти. Когда она без остановки истерически орала из‑за какой‑то мелочи, я кричала: «Уберите это от меня».
Когда София подросла, Анна начала понимать, что их с дочерью чувства взаимны: дочка тоже не давала ей столько тепла, сколько бабушке. Наблюдая за тем, как мама мужа относится к ребенку — с безусловной любовью и принятием, — и сравнивая это со своим отношением, Анна стала думать, что она плохая мать: «Я все время думала, что я мать-говно — и ребенок у меня поэтому такой истеричный. У меня постоянно возникали мысли, что я должна ее куда‑то отдать.
Думала, пускай бабушка ее удочерит, потому что я очень плохо с ней справляюсь. Я в ужасе, когда меня оставляют одну с ребенком».
«Я ее не люблю, мне с ней тяжело, неинтересно. В какие‑то моменты я просто хочу, чтобы ее не было. Она не приносит мне ничего хорошего, но при этом много чего у меня забирает», — говорит Анна.
Она признается, что бывали случаи, когда она хотела навредить дочери — накричать или отшлепать, при этом хорошо понимая, что это неприемлемые методы воспитания.
С ранних лет бабушка стала брать ребенка на каникулы в Молдавию, где у нее была дача. Анна любила это время и не страдала в разлуке с дочерью. Когда Софии исполнилось десять лет, родители развелись. «После развода у меня случилась настоящая депрессия, но к психиатрии было очень предвзятое отношение. Я думала, что справлюсь сама, но справлялась очень плохо», — рассказывает героиня. Бабушка тогда переехала в Крым, построила там дом и предложила забрать внучку на лето.
Анна сразу согласилась, потому что была уверена, что бабушка в Крыму гораздо лучше мамы, которая борется с депрессией, и папы, который не может определиться, как ему жить дальше.
София уехала. Сначала на лето, а потом бабушка предложила ей остаться еще на пару месяцев теплой осени. В итоге наступила зима, София пошла в школу, потом записалась в художественную школу. Каждый раз, когда Анна спрашивала дочку, не хочет ли она вернуться домой, девочка отвечала, что еще немного побудет у бабушки. В итоге совместными обсуждениями было принято решение, что дочь будет приезжать в гости к Анне несколько раз в год.
«Это чувство отчуждения не проходит, и я не уверена, что когда‑нибудь пройдет. Моя дочь — неласковый, неэмпатичный ребенок. С возрастом все становится легче, просто потому что она становится более самостоятельной. С ней можно договориться, можно переключиться на какие‑то другие дела. Уже нет такой тотальной зависимости. Но любовь внезапно не возникнет», — говорит Анна.
Она помнит и светлые моменты, проведенные с дочерью, когда ей казалось, что они становятся ближе. И моменты, когда Анна чувствовала любовь по отношению к дочери. Но, по ее словам, это чувство очень хрупкое. И когда случается очередной конфликт, эмоциональные откаты происходят очень быстро.
В последний приезд дочери все так и произошло. Когда София приезжает в Москву, то живет с Анной, ее мужем и младшим братом, к которому она, по словам героини, ревнует. Однажды София захотела встретиться с папой, они с Анной договорились, что днем дочка делает дела по дому, а вечером поедет к папе. Но получилось так, что дома остались только одни ключи. Как только Анна сказала об этом дочери, та сразу заплакала, позвонила отцу и в истерике сказала, что мама запирает ее дома. Бывший муж позвонил Анне и пригрозил полицией, если та немедленно не выпустит ребенка из дома. «Меня всю трясло и колотило, я отпустила ее к папе. А через пару дней через бабушку я узнаю, что дочь собирается жить у отца», — рассказывает женщина.
После этой ситуации Анна написала пост в группе для матерей в фейсбуке с просьбой дать совет: что делать, когда отец ребенка угрожает полицией. Она подробно описала свою историю, и за 15 минут под постом появилось полсотни гневных комментариев о том, что Анна — отвратительная мать, а дочке очень не повезло.
Анна признается, что не чувствуют вины, хотя у нее есть ощущение, будто она должна была ее чувствовать: «Маму, которая отклоняется и не соответствует каким‑то традициям и нормам, будут осуждать. То, что я отдала дочь бабушке, автоматически делает меня монстром, а ее несчастным и бедным ребенком. Но если бы я выращивала ее самостоятельно, убивая свою и ее психику, это было бы правильно?»
«Женщины сожалеют о материнстве по-разному, — объясняет Дарья Уткина. — Довольно мало тех, кто испытывает только это чувство. Чаще это амбивалентные переживания: и сожаление, и любовь, и гнев, и радость. И именно с этим бывает тяжелее всего. Потому что многие считают, что материнство — это только счастье, а все остальные чувства испытывать странно и плохо».
Современным матерям очень важно знать, что злиться на ребенка или жалеть о том, что с появлением ребенка в жизни стало меньше свободы и больше обязанностей, — это нормально.
К младшему сыну у Анны совсем другие чувства. При том что роды были гораздо сложнее, Анна потеряла много крови и попала в реанимацию. Но когда она увидела сына, то сразу почувствовала связь, которой не чувствовала со старшей дочерью: «Были совсем другие ощущения. Сразу появилась включенность: я знала, это мой ребенок, я его родила».
Сейчас Анна сожалеет, что не может испытывать к дочери тех же чувств. Переживает, что дочь не может быть с ней близка так же, как с бабушкой. Но она уверена, что выбрала лучший расклад для себя и для нее.
Анна считает, что включенность в ребенка — это залог счастливого материнства: «Когда она есть, даже если тебе тяжело, ты понимаешь, ради чего ты все это терпишь.
А если включенности нет, то это каторга — тебе остается просто ждать, пока ребенок повзрослеет, уйдет во взрослую жизнь, и ты станешь свободна. И нет никаких гарантий, что эта включенность возникнет у каждой мамы. Это нарушение химии может появиться когда угодно. И непонятно, что делать мамам в таких ситуациях. Мне очень помогло знание теории привязанности и понимание, что ребенок таким будет не всегда, она повзрослеет и изменится. И вообще понимание психологии детства и воспитания может помочь снизить уровень неблагоприятного взаимодействия с ребенком. Сейчас я знаю, как сделать наши отношения менее травмирующими и более приемлемыми, и я таким образом сама могу посеять почву для здорового развития своего ребенка».
Почему новое поколение такое несчастное — Сноб
Современные дети и подростки все чаще испытывают фрустрацию. И потому задают взрослым неудобные вопросы, которые ставят в тупик не только их, но и психологов
Иллюстрация: Veronchikchik— Здравствуйте! Меня зовут Маргарита.
Я ваша ровесница.
«Это почему-то должно быть для меня важным?» — мысленно удивилась я, но вслух ничего не сказала. Может быть, она сама потом объяснит.
— Я бабушка. У меня трое детей и шесть внуков.
— Круто! — высказалась я, зависти не скрывая, потому что видела: моя зависть будет ей приятна. — О котором из ваших внуков мы сегодня будем говорить?
— Обо всех!
— Обо всех не получится, — твердо сказала я и выразительно посмотрела на часы.
— Тогда обо мне самой! «О времени и о себе» — помните?
«О господи! — мысленно вздохнула я. — Моя сверстница, бабушка шести внуков в экзистенциальном кризисе, взывающая к моему пониманию…»
— Может быть, все-таки кого-нибудь из внуков выберете? — я сама услышала жалобность в своем голосе. Она тоже услышала, конечно.
— Хорошо, давайте тогда про старшего…
— Давайте-давайте, — радостно и поспешно закивала я.
Маргарита закатила глаза, вытерла платочком углы губ и поправила перманент. Теперь я ее не торопила, потому что договоренность уже была достигнута.
— Моего старшего внука зовут Вениамин, Веня. Ему шестнадцать лет. У моей старшей дочки четверо детей…
— А у двух других по одному? — я почему-то уже мысленно распределила ее внуков по двое на каждого ее ребенка и теперь испытывала странный дискомфорт от нарушения мною самой придуманной пропорции.
— Нет. У меня две дочки и сын. У старшей дочки четверо детей. У сына двойняшки. А младшая дочь сказала, что детей рожать никогда не будет, потому что положить лучшую часть своей единственной жизни на вскармливание и взращивание личинок кажется ей совершенно непривлекательным занятием. Тем более что старшая сестра и братец уже обеспечили передачу нашего семейного генофонда следующему поколению.
— Что ж, тоже позиция, — я пожала плечами. — В конце концов, людей на планете действительно очень много…
— Вы знаете, — Маргарита наклонилась ко мне и существенно понизила голос, как будто нас кто-то мог подслушать и ей этого очень не хотелось. — Я теперь сама иногда думаю, что она права…
— Но помилуйте, Маргарита! — искренне удивилась я. — Вы-то ведь давно уже сделали свой выбор и давно вырастили своих детей. Вас это теперь касается только теоретически. А если вас утомляет помощь в выращивании внуков, вы всегда можете от этого отказаться: это дети ваших детей, и именно ваши дети, а не вы, несут за них ответственность.
— Да ничего меня не утомляет! И не в этом вовсе дело!
— А в чем тогда?
— Моя старшая дочка несчастна!
— Объясните.
— Веня у нас у всех был первый, и мы, конечно, все в него вкладывались по полной — мама, папа, дядя, тетя, бабушки и дедушки с обеих сторон. Он очень быстро развивался. Уже в три года знал буквы, а в три с половиной начал…
— Дальше все понятно, — сказала я. — Переходите к следующему блоку вашего рассказа.
— Потом Веня поступил в престижную гимназию…
— Тоже понятно. Когда снизилась успеваемость? В пятом классе? Позже? С рождением у матери кого-то из следующих детей?
— Никогда не снизилась, — Маргарита с удивлением взглянула на меня. — Вениамин и сейчас один из лучших учеников в своем классе.
Ага. Я ошиблась в своих предположениях. Тем лучше.
— Что же вас беспокоит в нем сейчас?
— Он сам несчастен и делает несчастными всех окружающих.
Я оказалась в затруднении. Обычно люди в возрасте Маргариты понятиями «счастлив — несчастлив» уже не очень-то и оперируют, предпочитая конкретику: достаток, здоровье, социальное окружение, успехи в работе или учебе. Но для нее эти понятия явно значимы. И эта ее прошлая заявка: «Тогда будем говорить обо мне…»
— Маргарита, а вы сами считаете себя счастливой?
— Вот! Вот! Вы сразу угадали суть! — явно обрадовалась Маргарита. — Я так и знала!
— Какую суть? Что вы знали? — в полной обескураженности спросила я и сдалась. — Объясните мне, что вы имеете в виду.
— Я сама долго над этим думала, и с мужем мы говорили. Почему в нашем поколении почти все сейчас довольны своей жизнью, хотя она нас не особо и баловала с самого начала. А эти все сейчас вырастают в холе и неге, и все равно недовольны — депрессии у них там всякие, апатии и прочее.
У меня есть сестры, и старшие подруги, и младшие, у них и дети, и внуки, и все они почти на них жалуются: катаются как сыр в масле, но все им не так, все им родители, взрослые, мир в целом чего-то недодали.
— Может быть, вернемся к Вениамину? — осторожно предложила я, почему-то вспомнив Грету Тунберг и решив, что банальных обобщений с меня пока достаточно.
— У третьего ребенка моей дочки, Кости, была родовая травма. И он сейчас немного отстает в развитии. Но с ним, конечно, много занимаются, и родители, и специалисты, и прогресс есть, дефектолог сказал, что, может быть, он даже в обычную школу сможет пойти.
— У Вениамина плохие отношения с Костей?
— Никаких у него с ним отношений. Веня его просто не видит, как будто табуретка такая в коридоре стоит. Но где-то год назад он дочери сказал: я бы хотел за границей дальше учиться, у нас многие из класса собираются, даже кто глупее меня. Дочь не работает, потому что с Костей надо много заниматься, и тогда она уже Люсенькой беременна была.
Она ему говорит: ты же понимаешь, мы себе этого по деньгам позволить никак не можем. Если ты потом сможешь сам, или грант какой и подрабатывать там… Он сразу ушел молча и дверью хлопнул. А еще после, когда Люсенька уже родилась, сказал: ну вот непонятно, зачем это — плодиться как кролики и вкладываться в неполноценных. Неужели непонятно, что лучше меньше количеством, но лучше качеством и уж дать нормальные возможности… У дочери после этого молоко на неделю пропало, Люсенька плакала ночами. Мы с дедом пытались с ним поговорить, а он нам: да бросьте вы, все разумные люди так считают! Мне в гимназии даже учительница сказала: «Если бы у тебя при твоих данных были соответствующие стартовые возможности… но, конечно, твоей семье следовало бы подумать об этом заранее». Дед так взбеленился, что пошел в эту гимназию разбираться. Учительница, конечно, сразу отреклась от всего: мальчик неверно меня понял! Но я тут, если честно, верю Вене, а не ей.
И всем им все время кажется, что чего-то не хватает.
Даже Люсенька уже ручкой на братьев и сестру машет: уходите! Моя мама!
А я вспоминаю, как мы с сестрами росли. Я средняя была, мама у нас контролером ОТК работала, а папа — экскаваторщиком. Если они на нас и смотрели вообще, так это чтоб поругать за что-нибудь: двойку принесли или посуду не вымыли, или с улицы не пришли вовремя. И мне потому очень нравилось, что у меня еще две сестры — вся ругань на троих делилась. А если что покупали кому-то, так мне тоже от того доставалось. Старшая сестра даст велосипед покататься и кофточку поносить, а младшая — игрушку поиграть. Мне всегда казалось, что у меня всего хорошего втрое, а плохого — разделить на три. И все мне во дворе и в классе завидовали, потому что тогда в Ленинграде у большинства ни братьев, ни сестер не было — в одиночку росли. А папа нам всегда, особенно если выпьет (трезвый-то он больше молчал), только одно и говорил: учитесь, бестолочи, пока государство позволяет! Если не будете учиться, то будете всю жизнь на стройке или на фабрике горбатиться, а если выучитесь хорошо, то будете все ходить в белых халатах и только пальцем с маникюром на кнопки нажимать… Вот тридцать лет, как папа умер, а как сейчас у меня этот палец с маникюром…
— Вы все вот это рассказывали Вениамину?
— Сто раз.
Он говорит: ну, конечно, вы же все росли и жили в нищете и в необразованной среде, где ж вам было понимать…
— Но вы ведь понимаете, Маргарита?
— Конечно. Не сразу, но я поняла. Мы все, все мое поколение, чувствуем себя достаточно счастливыми, потому что жизнь дала нам намного больше того, на что мы могли рассчитывать и даже надеяться. Мы пришли в мир, где все было в дефиците. Колбаса, книги, сапоги, холодильники, свобода слова и свобода передвижения — вообще все. Мы росли и думали, что так и надо, ведь другого-то не видели никогда. Мы слушали старших, смотрели телевизор и думали: хорошо, что нет войны! Потом перестройка, материально стало еще хуже и было страшно: а вдруг война и настоящий голод? Но зато появились какие-то свободы, и это было интересно: книжку купить и прочесть, платье и туфли выбрать в кооперативном ларьке — без блата и без очереди. Я в 27 лет первый раз в жизни попробовала ананас и первый раз Библию увидела и прочла. А в 30 — съездила в Финляндию, за границу.
А потом и это минуло, и с каждым годом становилось все интереснее и все больше возможностей. И машину, и квартиру, и землю, кто работает и хочет, может сейчас себе купить. А интернет, а гаджеты, а как сейчас в банках все хорошо и удобно устроено! А медицина как продвинулась! У меня когда папа болел, мы так и не дождались по знакомству ему УЗИ за деньги сделать — затянули с операцией, и умер он. А сейчас… Мы в детстве и в молодости такого повседневного изобилия, свобод и удобств не ожидали и даже вообразить себе не могли. Поэтому нам и нравится все.
— Я в детстве вообще-то на Марс собиралась слетать, когда вырасту, — проворчала я.
— Это да, с этим не получилось, — Маргарита равнодушно махнула рукой, и я поняла, что средняя дочка контролерши ОТК и экскаваторщика в детстве о космических полетах не мечтала. — Но зато все другое как улучшилось! А теперь — обратная картина. Дети, которые сейчас, и внуки. Мы их с детства всем закармливаем, в том числе и вниманием родительским, то есть у них изобилие на старте. И говорим, какие они прекрасные и ценные. Они такими и вырастают — прекрасные и ценные в прекрасном мире. Но куда же стремиться? У сына двойняшки так и говорят уже: мы не хотим вырастать, мы хотим все время вот так жить вдвоем, с папой и с мамой и играть все время. Ну так и быть, в школу ходить и уроки делать, раз это надо. А вырастать, что-то там преодолевать, семью заводить — нет, этого мы всего не хотим. У них даже друзей настоящих нет, только френды вконтактике, потому что долгая настоящая дружба с настоящим человеком, вы же понимаете — это тоже работа, временами нелегкая. А когда вдруг оказывается, что в этом мире не все для них, они просто бесятся или падают на спину и лапки складывают. И главное, они ведь сами во всем этом, получается, не очень и виноваты. Это мы для них такой прекрасный мир сделали. Хотели как лучше…
— А получилось как всегда, — уныло закончила я.
— Дочь мне говорит: «Я всегда, как и ты, хотела большую семью, а теперь я ничему не рада, потому что у меня явно ничего не получается».
Сын все время на работе, и они с женой еще одного ребенка хотели родить, а теперь насмотрелись на старшую и на Вениамина и думают, что надо как-то этих вырастить, и все. А моя младшая дочка получила два высших образования, зарабатывает, развлекается с такими же, как она, ездит по всему миру и просто злорадствует. В детстве у них всех очень хорошие отношения были, а сейчас старшая младшей фактически от дома отказала и мне объяснила: «Она придет, покажет фотографии из какого-нибудь Вьетнама или с Карибских островов, посмеется надо мной, детей подразнит подарками и уйдет. Веня мне: “Вот, мама, был бы у тебя я один, сейчас бы и ты жила как тетя Лена, работала, развивалась как личность, путешествовала, а я бы с собакой дома оставался”. А я потом сижу и плачу. Ну и зачем мне это? Пусть лучше она не приходит вообще».
А я чувствую себя виноватой за все. Да еще и дополнительно потому, что я-то, старый уже человек, получается, живу в хорошем и счастливом по преимуществу мире, а она с Вениамином и другими — в плохом и несчастном.
Как вы думаете, могу ли я сейчас что-нибудь с этим сделать?
***
Уважаемые читатели!
Проблема, предъявленная мне моей посетительницей, которую я назвала Маргаритой, безусловно, существует. И в личностном (в масштабах семьи Маргариты), и в поколенческом плане.
Как ее решать?
Вернуться назад в прошлое и воспитать наших детей там мы не можем, да никто бы, конечно, на это и не согласился.
Что же предпринять здесь и сейчас?
Неделю мы будем собирать мнения, а в следующий понедельник я напишу, как в реальности закончилась наша встреча с Маргаритой и подробнее познакомлю вас с Вениамином и его семьей.
Что вы можете сделать, чтобы помочь своему ребенку почувствовать себя любимым
Послушайте передачу о том, как помочь детям почувствовать себя любимыми вместе с доктором Гэри Чепменом.
Одному из моих клиентов было всего 13 лет, когда он сбежал из дома.
«Мои родители не любят меня, — сказал он мне.
«Они любят моего брата, но не любят меня». Я знал родителей этого мальчика, и я знал, что они любят его, но, очевидно, он чувствовал себя разобщенным.
Большинство родителей любят своих детей. Однако многие
детей не чувствуют себя любимыми.Одна из возможных причин заключается в том, что родители не «говорят» на основном языке любви своего ребенка
. Любовь может быть выражена и получена пятью различными способами или
«языками», которые включают слова утверждения, качественное время, акты служения, подарки или
физических прикосновений. Если родители не говорят на нужном языке, ребенок, скорее всего, не будет чувствовать себя любимым, даже если родители
могут говорить на других языках любви.
Хотя язык детской любви не меняется, к
годам подросткового возраста «диалект» этого языка любви может измениться.Вот как определить язык любви или диалект вашего
ребенка на каждом этапе его или ее развития.
Первые шесть лет
Большинство родителей полностью посвящают себя удовлетворению физических потребностей своих маленьких детей. Однако
они могут не так много думать об эмоциональных потребностях ребенка. Одна из потребностей, необходимых для благополучия ребенка
, — это потребность чувствовать себя любимой. Первые шесть лет для
чрезвычайно важны для удовлетворения этой эмоциональной потребности.
На ранних стадиях родители должны говорить на всех пяти языках любви
.
Физическое прикосновение — самый естественный язык для родителей.
— это почти инстинктивно обнимать маленьких детей. Все исследования показывают, что дети, которые
получают нежные прикосновения на этом этапе жизни, будут намного более здоровыми эмоционально, чем дети, которым
мало прикосновений.
Служение — это язык любви, на котором вы должны говорить
, чтобы ваш ребенок выжил. Когда ваш ребенок еще младенец, вы его кормите, чистите и меняете. По мере того, как
растет, вы служите ей, открывая ей то, что она может видеть, трогать, пробовать на вкус, обонять и слышать. Вы делаете для нее
вещей, которые она не может сделать сама.
Качество времени становится
важным по мере взросления ребенка. Это когда чтение рассказов, когда он сидит у вас на коленях, становится значимым.
Игра в соответствующие возрасту игры показывает, что вы его любите.
вашего безраздельного внимания у ребенка, и для него нет ничего важнее.
Подарки — это концепция
, которую большинство детей начинают понимать к 4 годам.Когда вы упаковываете подарок,
становится еще интереснее для вашего малыша. Это дает возможность научить вашего ребенка выражать благодарность после
получения подарка.
Слова утверждения могут ободрить и вдохновить
маленького ребенка. Похвала за ее усилия по обучению ходьбе дает ей мотивацию встать и попробовать еще раз.
Когда
ваш ребенок начинает свои первые попытки чтения, ваша поддержка дает ему уверенность в том, что
будет продолжать учиться.
Изучите ребенка
Говоря со своим ребенком на всех пяти языках любви, понаблюдайте за тем, как он относится к вам.Судя по его реакции
, вы можете начать замечать его основной язык любви примерно в 4 года.
Когда мой сын
был в этом возрасте, он бежал к двери и начинал карабкаться по моей ноге, как только я приходил домой. Если я садился
, он был у меня на коленях. Его языком любви было физическое прикосновение. Моя дочь никогда этого не делала.
она говорила: «Заходи в мою комнату, папа. Я хочу показать тебе кое-что.» Качественное время было ее главной любовью
языка.
Цель состоит в том, чтобы дать вашему ребенку большие дозы его или ее основного языка любви
, продолжая при этом включать остальные четыре.Это учит ребенка получать и дарить любовь на
всех пяти языках.
Школьный и малолетний возраст
То, как родители сближаются со своими детьми в предподростковом возрасте, сильно повлияет на их эмоциональное здоровье и поведение в подростковом возрасте. Когда родители учатся говорить на начальном
языке любви ребенка в начальной и средней школе, они готовят своего ребенка к более плавному переходу
в подростковый возраст.
Иногда любящие родители задаются вопросом, почему
их ребенок не мотивирован больше учиться, заниматься спортом, петь или заниматься другими видами деятельности.Их ребенок может
тратить слишком много времени на видеоигры или чтение комиксов, но родитель не может вовлечь ребенка
в более значимые занятия.
Когда дети чувствуют, что родители сильно их любят,
они становятся намного более открытыми для родительского руководства. Когда родители открывают для себя простой принцип разговора на детском языке любви
, они видят кардинальные изменения в отношении и поведении своего ребенка. Одна мама сказала мне,
: «Мы не можем поверить в изменения, которые мы наблюдаем в нашем 10-летнем сыне с тех пор, как мы начали говорить на его основном языке любви
.”
Изучите ребенка
Вот три способа лучше узнать основной язык любви ребенка в школьном возрасте и
дошкольном возрасте:
- Обратите внимание на то, как ваш ребенок относится к вам.
Обычно дети
проявляют любовь так, как они хотели бы ее получать. Ваш ребенок дает вам подтверждающие слова для экземпляра
или несколько подарков? То, как он относится к вам, свидетельствует о его основном языке любви. - Слушайте, на что ваш ребенок жалуется больше всего. Ее жалобы могут раскрыть
ее язык любви. «Мы никогда не проводим время вместе» раскрывает язык любви качества
time. «Я никогда не смогу доставить вам удовольствие» означает, что ей нужны слова подтверждения. Если ваш ребенок
жалуется, что у него чего-то нет, возможно, он говорит на языке подарков, но подумайте, как ваш ребенок
хочет использовать этот предмет. Его использование может раскрыть ее язык любви. Например, если она жалуется
на то, что ей нужна новая одежда, потому что она хочет делать покупки вместе с вами, то языком может быть
«Хорошее время», а не дарение подарков; но если она хочет этого, потому что хочет хорошо выглядеть перед другими, ее язык
может быть словами утверждения. - Распределите по категориям вещи, которые ваш ребенок
просит больше всего. «Можно прогуляться?» это просьба о качественном времени. «Как выглядит этот
?» или «как у меня дела?» показывает его стремление к словам утверждения.
Если вы думаете, что
вы знаете язык любви своего ребенка, вы можете проверить свою теорию. Сосредоточьтесь на одном из языков любви
каждую неделю в течение пяти недель. На той неделе, когда вы говорите на основном языке любви вашего ребенка, вы,
, заметите разницу в его отношении и поведении.
Как только вы будете уверены, что знаете основной язык любви вашего ребенка
, говорите на нем каждый день и наблюдайте, как его «резервуар любви» начинает наполняться. Удовлетворение
эмоциональных потребностей вашего ребенка принесет огромные дивиденды в вашу семью. Одна мать сказала мне: «Было удивительно
, как наши отношения улучшились, когда мы начали гулять с нашим сыном и уделять ему индивидуальное внимание».
Подростковые годы
Мать сказала мне: «Я знаю, что язык любви моей дочери — это качественное времяпрепровождение. В детстве она любила играть со мной в игры
, и мы вместе ходили по магазинам.Теперь, когда она подросток, она не заинтересована в том, чтобы
делал со мной то же самое. Изменился ли ее язык любви? »
Родители часто задают этот вопрос
о своем подростковом возрасте. Ответ — нет. Но, возможно, нужно изменить способ передачи
языка любви своих детей. Возможно, вам придется выучить новые «диалекты» языка любви вашего подростка.
Подростки
претерпевают огромные физические, эмоциональные и интеллектуальные изменения. Даже если вы говорили на ее языке любви
, когда она была моложе, она может отступить от него, когда станет подростком, полагая, что способы
, которыми вы раньше выражали любовь, теперь кажутся ребяческими.Ее основной язык, вероятно, такой же, как и у
, но она может не «слышать» или «говорить» на этом языке так, как раньше.
Изменился диалект
.
Мама может обнять своего 10-летнего ребенка после его игры, и он чувствует себя любимым. Но через три или четыре года объятия
могут перестать казаться ему комфортными. Ему все еще нужно физическое прикосновение
— но не обязательно на глазах у товарищей по команде.
Эмоции подростка колеблются в
реакциях на то, что происходит в жизни.Ребенок, который любит физическое прикосновение, может получить объятие от мамы утром
, но может отказаться от него днем. Почему? Что-то случилось в школе, что
оказало на него эмоциональное воздействие. Хорошее практическое правило объятий: если ваш подросток стоит рядом с вами, он, скорее всего, получит ваши объятия
. Если он встанет через комнату, вероятно, нет. Попробуйте прочитать его настроение, и вы
поймете, почему ваши выражения любви могут быть приняты или отвергнуты.
изучает свою тинку
Если вы не знаете языка любви своего подростка, спросите: «По шкале от одного до 10, сколько любви вы
чувствуете, исходящую от меня?» Затем спросите: «Что я могу сделать, чтобы поднять свой счет?» Или, если вы действительно смелы, задайте
вопрос: «Не могли бы вы дать мне хоть одну идею, как я могу стать лучшим родителем?» Ответ
может дать вам ключ к разгадке языка любви вашего подростка.
Помните, мозг подростка
находится в процессе перепрограммирования. Он развивает более логичный мыслительный процесс и начнет чаще подвергать сомнению ваши идеи и мнения
. Он более склонен к спорам, что может расстроить и рассердить вас, а когда
вы злитесь, вы можете быть менее склонны выражать любовь. У вас может возникнуть соблазн ответить
отрицательными или осуждающими словами. Но вы должны быть осторожны, чтобы не позволять эмоциям диктовать ваше поведение
. Вместо этого предложите чутко выслушать.
«Я рад видеть, что вы думаете об этом», — можете сказать вы,
. «Пожалуйста, позвольте мне услышать ваши мысли». Чуткое слушание способствует развитию интеллекта
подростка. Научиться слушать, а не спорить, — это путь к тому, чтобы наполнить резервуар любви вашего подростка
.
Возможно, вам будет трудно говорить на изменяющемся любовном диалекте вашего подростка. Можно начинать
с детских шагов. Например, в области физического прикосновения начните с легкого прикосновения к плечу
, проходя мимо, или постучите кулаком после положительного события.
Тогда попробуйте похлопать по спине.
Маленькие шаги в конечном итоге могут привести к крепким объятиям.
Доктор Гэри Чепмен — автор бестселлеров «Пять языков любви для подростков», и «Пять языков любви для детей».
Что такое пять языков любви?
Физическое прикосновение
Некоторым детям нужно физически проявлять любовь, обнимая, держа их за руку или даже
нежно сжимая их руку, чтобы показать вам свою заботу.
Акты обслуживания
Эта форма демонстрации детям того, что они любимы, исходит из того, что они делают для них небольшие дела.Возможно,
, выполняя свои обязанности по дому или помогая с трудным заданием, говорит на их языке любви.
Качество времени
Некоторые дети чувствуют себя любимыми, когда им уделяется безраздельное внимание. Они хотят поговорить с
и быть услышанными один на один, будь то на прогулке, сидя на диване или куда-то идя.
Подарки
Все дети любят подарки, но некоторые чувствуют себя особенно любимыми, когда им дарят подарки, которые показывают, как
кто-то думал о них.
Ценность подарка увеличивается с количеством мыслей, вложенных в него
.
Слова подтверждения
Некоторые дети чувствуют себя любимыми, когда родители одобряют их или укрепляют их словами.
Что делать, если вам не нравится ваш ребенок
Родители не хотят признавать уродливую правду о том, что иногда они не любят своего ребенка. Если ты так себя чувствуешь и боишься, ничего страшного. Воспитание — сложный и часто эмоциональный процесс, особенно когда наши дети вызывающие, непочтительные или не такие, какими мы хотели их видеть.
У всех нас есть ожидания относительно того, как наши дети должны расти и вести себя, и когда эти ожидания не оправдываются, это может быть очень болезненным.Может быть, ваш ребенок не тот человек, которым вы думали: возможно, он недостаточно академичен или общителен, или, возможно, он настроен негативно и любит жаловаться.
Вместо того чтобы чувствовать себя расстроенным и виноватым, есть способы построить более здоровые отношения со своим ребенком и полюбить его.
Вот несколько советов.
Признайте свои чувства
Не отталкивайте свои чувства из-за того, что вы чувствуете себя виноватым или думаете, что не любить своего ребенка — это неправильно. Вам не обязательно любить эмоциональную правду — вам нужно только владеть ею.Изменения не начнутся, пока вы не будете честны с собой в отношении своих чувств. Спросите себя: «Что я чувствую и почему?»
Важно признать тот факт, что вы не всегда будете любить своих детей — и они не всегда будут любить вас.
Определите причину своих чувств
Найдите время подумать о первопричине своих чувств. Есть ли внешние факторы, влияющие на поведение вашего ребенка, например, проблемы в школе? Или это больше связано с вашими предвзятыми ожиданиями?
Может быть, вам не нравится ваш ребенок, потому что он так отличается от вас.Или, может быть, вы не любите своего ребенка, потому что он ведет себя агрессивно, вызывающе и непокорно и сеет хаос в вашем доме. Все это понятные причины испытывать неприязнь к своему ребенку.
Почему вам нужен тот, кто плохо с вами обращается?
В этом случае постарайтесь запомнить, что вам не нравится поведение , а не ребенок. Мы можем любить своих детей и ненавидеть их поведение, но иногда эти двое оказываются запутанными.
Если вы присмотритесь, вы можете понять, что неприязнь к вашему ребенку больше связана с вами, чем с ними, потому что это связано с вашей реакцией на его поведение.
Иногда, как родителей, нас вызывают воспоминания о собственном детстве, вызывающие чувство неполноценности, страха или беспокойства. Затем мы проецируем эти чувства на наших детей. Например, если в детстве вас жестко критиковали за отсутствие выдающейся успеваемости, возможно, вы серьезно относитесь к своему ребенку, когда он падает ниже среднего. Помните об этом и не позволяйте этому влиять на ваше воспитание.
Обратите внимание на другие факторы, которые могут влиять на ваши чувства.Например, ваш ребенок может застрять между вашими трудностями с другим родителем.
Возможно, ваш второй родитель (или вы) не требует от вашего ребенка ответственности за его поведение.
Управляйте своими ожиданиями
Примите своего ребенка таким, какой он есть, и вы сможете улучшить отношения. Если ваш ребенок отличается от ваших ожиданий, управляйте этими ожиданиями.
Помните, в конечном счете, единственный человек, которого вы можете контролировать, — это вы. Научитесь находить промежуток между действиями ребенка и вашей реакцией.Именно здесь вы можете научиться быть спокойным родителем и оставаться эмоционально отделенным. Как бы ни вел себя ваш ребенок, пообещайте себе, что постараетесь сохранять спокойствие.
Узнай своего ребенка лучше
Найдите время, чтобы заняться чем-нибудь веселым. Узнайте, что нравится и не нравится вашему ребенку и что им нравится. Старайтесь слушать, не осуждая: дети с большей вероятностью отреагируют отрицательно, когда почувствуют, что за ними внимательно следят. Ваш ребенок оценит возможность открыться и рассказать вам, что он чувствует.
Сохраняйте позитивный настрой
Говорите со своими детьми так, как будто они вам нравятся, даже если вы говорите «нет» или о чем говорите. Не хмуритесь и говорите мягким тоном, который передает им сообщение, которое вам небезразлично. Сохранять позитивный настрой может быть сложно, особенно когда вы расстроены, а ваш ребенок вел себя неуважительно.
Тем не менее, общаясь с ними, будьте как можно более позитивными, потому что они быстро улавливают любые негативные чувства и вскоре усваивают их — или агрессивно восстают против них.И помните, выражение вашего лица и тон вашего голоса передают больше, чем ваши слова.
Сосредоточьтесь на том, что правильно, и начните строить на том, что хорошо. Не зацикливайтесь на негативе и не пытайтесь изменить то, кем является ваш ребенок. У вас будут лучшие отношения, если вы попытаетесь похвалить своего ребенка и подтвердить хорошее поведение. Иногда, как родители, мы слишком автоматичны в суждениях. Старайтесь смотреть, что вы говорите.
Помните: вашему ребенку нужен тренер, а не критик.
Наконец, сделайте ваши взаимодействия более игривыми и менее серьезными.Признайте, что у вашего ребенка может быть проблема, но именно ваше общение привело к чувству неприязни. Постарайтесь принять их такими, какие они есть, и любить их, не беспокоясь о них слишком сильно.
Обязательство не критиковать
Вот трюк, который мне подходит. Я встаю утром и говорю себе: «Хорошо, сегодня из моих уст не выйдет ни одной критики». Я делаю это очень осознанной мыслью и деятельностью. Некоторые из нас критикуют это настолько автоматически, что в половине случаев мы даже не подозреваем, что делаем это.Так что сделайте это сознательно.
Обратите внимание, когда ваш ребенок что-то делает хорошо. Укажите на сильные стороны вашего ребенка и опишите, что вы видите. Например, вы можете сказать:
«Ты выглядел так, будто собирался закричать на своего брата, но я заметил, как ты взял себя в руки и пошел прочь. Как ты это сделал? Это было впечатляюще ».
Если вы сможете это сделать, это поможет вам обоим научиться ценить друг друга.
Когда происходит личностный конфликт с вашим ребенком
Что, если ваши личности просто противоречат друг другу? Может быть, ваш ребенок не тот друг, которого вы бы выбрали.Возможно, вы слишком разные или слишком похожи. Проблемы начинаются, когда вы носите с собой много разочарования в ком-то и пытаетесь тем или иным образом их изменить. Вот тогда и начинается отрицательный цикл.
Имейте в виду, что ваш ребенок вам не друг. Ваша роль родителя уникальна, и вы можете быть дружелюбным, даже не будучи другом.
Понимание того, что вам не обязательно быть другом своего ребенка, может помочь вам прийти к соглашению с тем, кем является ваш ребенок, и принять его.
Заключение
Принимая на себя ответственность за свои эмоции и прилагая усилия, вы показываете своему ребенку, что хотите, чтобы все было лучше. Скажите ребенку:
«Я знаю, что в прошлом мы не всегда ладили, потому что я был слишком суров с тобой.
Прошу прощения, я работаю над этим ».
Эти усилия будут иметь большое значение для вашего ребенка. Успокойтесь, примите своего ребенка и помогите ему стать тем, кем он должен быть.
6 вещей, от которых дочери нелюбящих родителей должны отучиться
Источник: tommaso79 / Shutterstock
Существует огромное несоответствие между тем, что психология знает о том виде взрослой любви, которая поддерживает личность и создает близость, и тем, что наша культура определяет как романтическую любовь.
Похоже, что многие женщины цепляются за то, что проповедует наша культура, в надежде, что они поймают латунное кольцо, хотя исследования показывают, что дети, которые растут с безопасным стилем привязанности, чьи эмоциональные потребности были удовлетворены в детстве, которые чувствовали себя любимыми и поддерживаемыми, и выросли, обретя уверенность в своих мыслях и чувствах — с большей вероятностью уклонятся от видения, когда-нибудь — мой принц-сметет меня с ног, — поощряемого нашей культурой, и найдут отношения, которые одновременно будут прочными и воспитание.
Я написал это для женщин, но многое из этого применимо и к мужчинам.
Но больше всего рискуют принять манипулирование и контроль за силу и любовь те дочери, чьи эмоциональные потребности не были удовлетворены в детстве. Теория привязанности считает этих людей незащищенными, что в дальнейшем разбивает небезопасную привязанность на три различных стилевых паттерна: тревожно-озабоченная, пренебрежительно-избегающая и боязливая-избегающая.
Теория привязанности касается не только паттернов отношений; он также отражает способность человека управлять негативными эмоциями и саморегулировать их, что является важным моментом, когда дело доходит до оценки способности не только любить другого человека, но и преуспевать в отношениях, выдерживая неизбежные разногласия, ссоры и взлеты. и-вниз.
Люди запрограммированы на нужду в любви, но узнают о ней из вторых рук.
Младенцы, которых кормят, гидратируют и укрывают, но лишены непосредственного общения и прикосновений, не могут развиваться и фактически могут умереть.
Это дает вам довольно четкое представление о том, насколько важны для нашего вида внимание и сонастройка — или, проще говоря, любовь и забота. У нашего родственника из числа млекопитающих, обезьяны, меньше шансов умереть, лишившись такой возможности, хотя ее мозг и нервная система навсегда изменились.Как пишут авторы блестящей книги A General Theory of Love (и я цитирую это всякий раз, когда могу, потому что это не следует перефразировать): «Отсутствие настроенной матери — не событие для рептилии и сокрушительное повреждение сложного и хрупкого лимбического мозга млекопитающего ».
Людям нужна любовь не только для процветания в младенчестве, но и для оптимального развития. Те, чьи эмоциональные потребности не удовлетворяются в младенчестве, детстве и подростковом возрасте — кто лишен любви — развивают механизмы выживания, которые в долгосрочной перспективе оказываются неадаптивными и мешают как их способности поддерживать отношения, так и их отношениям. общее самочувствие.
Теория привязанности описывает рабочие или ментальные модели отношений, которые неосознанно извлекаются из личного опыта. Они основаны не только на личном опыте дочери в отношениях с ее главным опекуном и другими членами семьи, но и на ее наблюдениях за тем, как устроены отношения в ее изначальной семье. Эти наблюдения включают поведение, смоделированное ее родителями в неповрежденном браке, и поведение ее родителя и второй половинки или нового супруга в случае развода или повторного брака.
Мы узнаем о любви по любви, которую нам проявляют, а также по отсутствию или присутствию любви в нашей изначальной семье.
Небезопасные стили привязанности и модели взаимоотношений
Имейте в виду, что механизмы выживания, которые развивает нелюбимая дочь, а также ментальные модели того, как работают отношения, которые она черпает из своего опыта, действуют в основном бессознательно. Это, конечно, часть проблемы, потому что незаметно они влияют на поведение нелюбимой дочери и формируют его.
Иногда она может мельком их увидеть — осознавая, что она отталкивает или ведет себя оборонительно, когда чувствует угрозу, или осознавая, что зависимость от кого-то доставляет ей дискомфорт, — но в целом они действуют незаметно.
Представьте себе, если хотите, сито или фильтр, через которые проходит весь ваш опыт; вот как эти ментальные модели влияют на поведение.
Если ваши рабочие модели отношений, как правило, представляют собой модель надежно привязанного человека, вы верите в настоящую связь и близость и хотите и того, и другого.Это не обязательно делает вас Поллианной в любви — вы знаете, что иногда допускаются ошибки, и что-то не получается, — но вы доверяете своему собственному восприятию и верите, что другим людям тоже можно доверять. Вы позитивно относитесь к себе и можете утешить себя, когда испытываете стресс или депрессию.
Неуверенно привязанная дочь видит вещи совершенно иначе. Если ее мать была ненадежной — иногда эмоционально присутствующей, а иногда — нет, — она растет с осторожностью как в отношении нужды в любви, так и в отношении тех людей, которые могут ее предоставить.
Ее стиль привязанности называется тревожно-озабоченная, , потому что она постоянно беспокоится о том, любима ли она, подлинны ли отношения и останется ли ее любовник верным или предаст ее. Она постоянно следит за признаками того, что все может быть не тем, чем кажется, и это повышает вероятность того, что она будет читать и реагировать на слова и действия сильнее, чем ей нужно. У нее высокая чувствительность к отвержению, что затрудняет общение с ней, равно как и ее вспыльчивость, когда она чувствует себя обиженной или в опасности.
Два избегающих типа различаются по тому, как они видят себя и других и что их мотивирует, и их фильтры отличаются от фильтров дочери, чей стиль озабочен тревогой. Избегающая дочь научилась, прежде всего, защищать себя от боли любви и внимания, которые либо непоследовательно предлагались в детстве, либо постоянно отказывались. Эта нелюбимая дочь поняла, что потребность в любви причиняет боль, и она действует соответственно, надевая тот или иной комплект эмоциональной брони.
, боязнь избегания, на самом деле хочет связи — она высокого мнения о других и низкого о себе, но она просто слишком боится того, что может случиться. Она дистанцируется, защищает себя и быстро убегает. Отвергающая-избегающая , , с другой стороны, яростно независима и не считает себя нуждающейся в тесной связи; она гордится тем, что является отдельным островом. На самом деле она высокого мнения о себе — она считает себя сильной, стойкой и не нуждается в других людях или их поддержке — и низкого мнения о других.
Ранние и более поздние взаимодействия с ее матерью не только формируют ментальные модели взаимоотношений — безопасны они или опасны, надежны или ненадежны, заслуживают доверия или требуют самозащиты, — но также формируют ее способность к саморегулированию. и управлять отрицательными эмоциями. В то время как безопасные дети осваивают здоровые механизмы выживания, когда им грустно, страшно или одиноко, дочери, которые развиваются без материнской сонастроенности и отзывчивости, имеют проблемы с саморегулированием.
Когда они испытывают болезненные эмоции, они либо отгораживаются от чувств, либо наводняют их.
На самом деле положительные эмоции не требуют обработки, и то, насколько мы счастливы, зависит не столько от количества счастливых моментов, которые мы переживаем, сколько от того, как мы справляемся с теми, которые вызывают у нас стресс или делают нас несчастными.
Что нелюбимые дочери узнают о любви
Уроки, извлеченные из трудного детства, о том, что такое любовь, а что нет, имеют большое значение и, как правило, действуют бессознательно. Я попросил своих читателей на Facebook взвесить их с точки зрения взрослых и добавил несколько собственных наблюдений.Обратите внимание, что эти уроки местами пересекаются и перекрестно опыляются, оказывая сложное влияние на поведение дочери.
1. Эта любовь — это сделка.
Дочери нарциссических, контролирующих и агрессивных матерей узнают, что любовь — это заработано ; тебя любят не за то, кто ты есть, а за то, что ты делаешь.
И когда вы недовольны своей матерью, разочаровывая ее или не выполняя ее, любовь будет отозвана. Достигнув совершеннолетия, эти дочери, как правило, ничего не понимают в диадической природе здоровых отношений и в том, что составляет эмоциональные компромиссы.Они часто ошибочно считают плохое обращение или даже оскорбительное поведение необходимой ценой, которую вы платите за то, что их любят.
2. Эта любовь условна.
Это связано с представлением о том, что любовь предполагает услугу за услугу, но при посещении ребенка может вызвать длительное эмоциональное замешательство. Как написала одна дочь: «Моя мать использовала отказ от любви и внимания как способ наказать меня и заставить меня подчиняться. Если я сделал то, что она сказала, она меня любила. В противном случае я был плохим, недостойным, недостойным любви.Откровенно говоря, я выросла, думая о любви как о оружии матери. Иногда я все еще возвращаюсь к этому ».
Другие дочери сообщают, что они тоже росли, чувствуя, что любовь — это инструмент для манипуляций.
Адель рассказала эту историю, чтобы продемонстрировать, как ей пришлось отучиться от этого конкретного урока: «Моя мать наградила меня за то, что я была той дочерью, которую она хотела, а не тем, кем я был. Когда мой парень, теперь мой муж, подарил мне красивое кольцо на день рождения много лет назад, я сразу заподозрил подозрения.Его жест меня не обрадовал. Я думал, что к этому нужно как-то привязать струны. Я не мог поверить, что любовь — это просто сделать счастливым человека, которого ты любишь «.
3. Эмоции (и настоящие чувства) нужно скрывать.
Матери (и отцы, если на то пошло), которые используют стыд как способ контролировать своих детей, учат их, что проявление эмоций (например, плач) делает вас уязвимыми для презрения. Бойцы и контролирующие матери часто говорят своим детям, что показывать свои чувства — признак слабости и что им нужно стать жестче.Все, что это делает, — это подчеркивает необходимость для неуверенного ребенка отталкиваться от своих чувств и скрывать их как можно лучше, что усугубляет уже имеющийся у него дефицит способности использовать эмоциональный интеллект.
Эмоциональный интеллект — это способность использовать эмоции для передачи мыслей и мысли для передачи чувств.
Эта отстраненность может привести к тому, что в отношениях она будет притворяться, либо исповедует эмоции, которых не испытывает, либо отрицает те, которые у нее есть. Это, в свою очередь, может заставить ее чувствовать себя мошенницей и бояться, что ее каким-то образом «разоблачат» и выбросят.Это ужасная беговая дорожка, на которой можно застрять.
4. Эту любовь нужно искать и искать.
Нелюбимой дочери не хватает чувства принадлежности к своей изначальной семье, и если она не принадлежит ей, то где же она когда-нибудь будет принадлежать? Этот усвоенный урок заставляет ее почувствовать, что любовь не только не дается даром, но и что это редкий товар, который вам, должно быть, посчастливилось найти. Конечно, нелюбимая дочь тоже не понимает, что, чтобы почувствовать себя достойной любви, нужно сначала полюбить себя.Вот что написала одна дочь: «Я считала любовь моей матери условной, в зависимости от того, говорила я или делала правильные вещи.
Но я всегда терпел неудачу, и то, как она обращалась со мной, заставляло меня чувствовать себя недостойным любви. Став взрослым, я никогда не искал любви внутрь себя; вместо этого я искал это в других. К сожалению, я выбрала в мужья кого-то похожего на мою мать, который тоже заставил меня чувствовать себя недостойным ».
5. Эта любовь делает вас уязвимыми и слабыми.
Боль, которую испытывает нелюбимая дочь, когда любовь распределяется мельчайшими порциями, совсем не дается или отменяется в качестве наказания, заставляет ее поверить в то, что, хотя отсутствие любви может сделать вас одиноким или несчастным, это не подвергает вас риску .Многие дочери просто отгораживаются, решая, что любовь слишком рискованна, если только вы не хотите стать чьим-то эмоциональным ужином. Наиболее избегающие привязанности определенно чувствуют себя так, и, по иронии судьбы, они сами могут стать хищниками и контролерами, особенно если они обладают высокими нарциссическими чертами и любовным контролем.
Итак, одна дочь может просто построить себе высокий замок, чтобы спрятаться в нем, а другая отправится искать людей, которые заставят ее чувствовать себя хорошо.
6. Эта любовь причиняет боль.
Конечно, надежно привязанные люди страдают и от горя, и от отвержения; Нет магического щита, который защитит вас от человеческих условий. Исследования подтвердили, что нервные каналы для физической и эмоциональной боли являются общими, поэтому для всех нас разбитое сердце — это больше реальность, чем метафора. Но надежно прикрепленная погода больнее и может вызвать переживания, говорящие о положительной силе любви, чего нелюбимая дочь не может. Эта дочь уже усвоила, что любовь причиняет боль, равно как и потребность в ней, и каждый отказ или разочарование — лишь еще одно доказательство.
То, что мы узнали о любви в детстве, можно забыть, но на это нужно время. Признание того, что мы изголодались по любви, — важный первый шаг.
Идеи в этом посте почерпнуты из исследования, проведенного для моей новой книги «Детокс дочери : выздоровление от нелюбящей матери и восстановление своей жизни» .
Спасибо моим читателям за их помощь.
Почему я не люблю своего ребенка?
В доме темно. Вы собираетесь лечь спать и в последний раз смотрите на спящего ребенка… тот, кого ты не можешь любить. Даже в этот момент полной уязвимости и, возможно, чувства вины, вы спрашиваете себя «почему?» Вас учили, что все матери любят своих детей, готовы пойти на любые жертвы ради своего ребенка, но по какой-то причине вы не можете любить своего.
Во-первых, знайте, что вы не одиноки и что эти чувства разделяют и другие. Есть много возможных причин, по которым вы чувствуете неспособность установить связь со своим сыном или дочерью, и то, что вы чувствуете это сегодня, не означает, что так будет всегда.
На основании моего многолетнего опыта работы с E.D. в образовании и со степенью доктора философии. В области психологии я обнаружил несколько причин, по которым родители могут не связываться со своими детьми.
Самая очевидная причина вашей отстраненности — послеродовая депрессия.
Химические изменения, через которые проходит ваше тело во время беременности и родов, часто влияют на ваши эмоции и могут создать дисбаланс, который может способствовать депрессии после родов. К счастью, если это ваша проблема, ее можно решить.Лекарства, терапия и изменение поведения могут работать вместе, чтобы помочь вам выздороветь и укрепить связь с вашим ребенком. С другой стороны, если ваша проблема связана с эмоциональной проблемой, отличной от послеродовой депрессии, вам нужно заглянуть внутрь, чтобы найти источник своих чувств. Только тогда вы сможете вернуться к здоровым и счастливым отношениям со своим ребенком.
2. Оглядываясь назад, чтобы двигаться вперед
Вы происходите из семьи происхождения, и эта семья является вашей историей.Возможно, именно здесь, на ранних этапах своего собственного развития, вы сможете найти причины своей неспособности установить связь с ребенком. Возможно, вами пренебрегли или оскорбляли, или у вас был конкурентоспособный, контролирующий, ревнивый, унизительный или токсичный родитель.
Часто сама защита, которую вы развиваете, чтобы выжить в детстве, может отрезать вас от интимных и любовных чувств к своему потомству.
Вы можете быть той неудовлетворенной матерью, которая так и не достигла своих жизненных целей и увлечений и чувствует себя неудовлетворенной и несчастной в своей жизни.Если это ваша ситуация, то вы можете почувствовать, что ответственность за воспитание ребенка слишком велика для вас. Со временем это может вызвать негодование и, в конечном итоге, лишить вас тех любовных чувств, которые вы, возможно, первоначально испытывали к своему ребенку. По моему опыту работы с родителями на протяжении многих лет, я обнаружил, что это часто имеет место, если вы женились, потому что были беременны, и ваша беременность изменила будущее ваших целей и устремлений.
4. Компенсация через конкуренцию и контроль
Кроме того, есть матери и отцы, которые соревнуются со своими детьми.Если вы были унижены и уволены в вашей изначальной семье, вы можете страдать от заниженной самооценки.
А если ваш брак сложный или несчастливый, ваш ребенок может стать залогом ваших отношений. Именно здесь вы можете соревноваться за внимание партнера к своему сыну или дочери. Однако ревность не знает границ, и вы также можете завидовать тому вниманию, которое получает ваш сын или дочь от других. Если вы такой конкурентный родитель, вы все еще боретесь за то, чтобы на вас смотрели из собственного детства.Это может привести к тому, что вы будете недооценивать достижения вашего ребенка или унижать его, понижая самоощущение вашего ребенка, чтобы вы могли чувствовать себя возвышенным.
Если в молодости у вас были очень контролирующие мать или отец, вполне вероятно, что вы чувствовали себя неконтролируемыми. Поэтому, будучи взрослым, вы, скорее всего, будете контролировать. Это формула чрезмерного доминирования.
Если в детстве у вас был ревнивый родитель, вы, скорее всего, отразите эту ревность и своих собственных детей. Повышенная потребность во внимании порождает те мстительные чувства, которые вы проецируете на своего ребенка.
В результате, если ваш ребенок получает слишком много внимания со стороны других, в том числе членов семьи, вы можете доминировать над своим ребенком, пытаясь подавить его самооценку.
5. Небрежный родитель или чрезмерно опекающий родитель
И, наконец, вы можете быть тем пренебрежительным родителем, который изо всех сил пытается справиться с собственным детским опытом пренебрежения. Вы можете обнаружить, что злоупотребляете своим сыном или дочерью из-за своих негативных взаимоотношений, как эмоционально, так и физически. Часто ребенок, который вырастает таким родителем, в детстве подвергался жестокому обращению.Если вы психологически недоступны, невосприимчивы или требовательны, ваш ребенок будет не только без внимания, но и отвергнут.
Один из способов, которым вы можете попытаться справиться с чувством вины, которое сопровождает вашу неспособность любить своего ребенка, — это стать таким чрезмерно опекающим родителем. Это позволяет вам компенсировать враждебные чувства чрезмерным контролем над жизнью ребенка.
Если вы обнаружите, что являетесь сторонним родителем, который не может положительно поддерживать, ценить и оценивать вашего ребенка, вам следует немедленно обратиться за профессиональной помощью.Ничего не вырезано в граните; через самоанализ и самоанализ вы можете распознать и признать свою историю развития. Уловив проблеск своих детских паттернов, вы сможете раскрыть и восстановить свой психологический ресурс, который позволит вам интегрировать свои собственные детские раны. Хороший консультант поможет определить характеристики вашей семьи, а также факторы, вызывающие стресс, беспокойство и поддержку. Осознав свой собственный стиль воспитания, вы можете сознательно научиться возвращать свой источник травмы и исцелять его.Это откроет ваше сердце и ваш разум, и, научившись любить себя , вы сможете научиться любить своего ребенка.
Мне очень не понравился мой сын | Родители и воспитание
«Зайди в дом!» — говорю я низким рычанием, которое, надеюсь, не слышат соседи.
«Нет», — отвечает Джордж.
«Слушай, сопляк» — вспыльчивый характер — «Я знаю, что обещал поездку в магазин мороженого, но тетя умерла два дня назад, и мы слишком расстроены, слишком заняты.Пойдем в другой раз ».
В игре с манипуляциями эмоциями я разыграл свой козырь. Теперь Джордж играет своим:« Мне плевать, что тетя умерла ».
I уставился на моего старшего ребенка, который встречает мой апоплексический взгляд с пустым вызовом, и эта мысль бьет меня, как кастрюлю по голове: «Ты мне не нравишься».
Как мы до этого дошли?
Джордж 10 и напоминает мне Двуликого в Бэтмене. Он обладает способностью к мягкости, добрым, щедрым и чутким сердцем.И все же его врожденная добродетель — эта мягкая, драгоценная сторона — в наши дни по большей части скрыта за высокомерным кремневым внешним видом. Его учительнице нравятся его ум и остроумие, но она признается, что ее помощница находит его дерзким и грубым.
Согласен. Я чувствую резкую боль отчаяния, хотя я знаю, что если я его расспрослю, он возмутится и воскликнет, что помощник всегда несправедливо обвиняет его, когда виноваты девушки. И сразу же я ненавижу помощника за то, что он не понимает его, за ее неосведомленный сексизм (когда он неохотно читал, она закрепила проблему, заставив его через Еву, Фею Зачарованного Бала).Но больше всего я ненавижу ее, потому что ее отношение к моему дорогому сыну неприятно напоминает мое собственное.
Очень часто Джордж кипит от скрытой ярости, и малейшее несовершенство вызывает извержение — прошлой ночью, слишком мягкая сатсума. Он яростно соперничает и часто небрежно жесток со своим младшим братом — толкает его локтем на лестнице, так что бедный ребенок вздрагивает каждый раз, когда проходит мимо своего мучителя. Он достигает крайностей эмоций за секунды, кричит, плачет, швыряет книги или мячи через комнату.Это пугает, потому что он такой же сильный, как я.
Недавно он назвал своего отца ублюдком за то, что тот запретил ему смотреть Южный парк.
Если бы я так разговаривал с родителями, сказал я Джорджу, меня бы ударили через всю комнату. «И это было бы правильно?» спросил мой сын холодно.
Я недостаточно дзен, чтобы всегда оставаться бесстрастным, когда меня провоцируют. Я не хочу быть родителем, который бьет, но я грубо схватил Джорджа, почесав ему руку, чтобы он не напал на своего брата.Я извинился, сделав оговорку: «Послушай меня, тогда мне не придется тебя физически сдерживать».
Мой сын не дурак. Он чувствует мою мимолетную неприязнь, и это отравляет наши отношения. Я колеблюсь между тщетным прощением и осуждением. Если мы запретим ему заниматься любимым спортом в качестве наказания, мы подпитаем его гнев. Пенитенциарная система не является сдерживающим фактором. Но если мы говорим хрипло, он почти не слушает. Или он может плакать, раскаиваться, поддаваться объятиям, а затем вернуться к яду и насилию в момент испытания.
После 10 лет инстинктивного, глупого, самоаналитического материнства мне кажется, что я понятия не имею, что делать.
Не помогает то, что на каком-то жалком уровне я подстрекаю себя, что это было неизбежно; дисфункция, жалко грохочущая из поколения в поколение. Я был ребенком, который покорно слушался автократических родителей: я никогда, никогда не отвечал. Моя собственная мать кричала и била. Она постоянно была кислой и пылала яростью при малейшем посягательстве. Неужели я втайне обижаюсь на своего сына, за его неблагодарность, за тот счастливый, но досадный факт, что он не боится своей матери?
Конечно, моему сыну небезразлична тетя, но я сознательно решаю поверить ему на его глупое слово и поссориться из-за этого.Тем временем Джордж испытывает мрачное удовлетворение, наблюдая, как я теряю его. Он испорчен — не материально — но часто добивается своего. Я не знаю, с чем мне иметь дело: с наглостью или ее причиной — почему он такой?
В основном, боюсь, я знаю. Стресс и горе означают, что его отец и я кипим от напряжения. Весь мой необработанный гнев по отношению к другим людям собрался в один ощетинившийся шар.
Только дома я даю волю. Мой 10-летний ребенок видел, как я топаю ногами и кричу. Он поглотил этот гнев и отбросил его на меня.
И все же я не такая, как моя мать: я обнимаю, утешаю, хвалю своих детей и не очень переживаю, когда в светильник попадает теннисный мяч. Но ее тень остается, и мои рефлекторные реакции иногда принадлежат ей. Я говорю ее голосом: «Давай! Поднимай ноги!» Эта резкость во мне.
Споря с сыном на улице, я задаюсь вопросом, достаточно ли у меня душевных сил, чтобы быть родителем. Возможно, из-за моего воспитания моя уверенность испарилась, когда персонал больницы позволил мне забрать этого ребенка домой.Я была рада, что у меня есть няня, работающая неполный рабочий день, и с облегчением передала сына профессионалу. Я боялся его; его потребность во мне была настолько велика, что я боялась его подвести. Я справился с практическими делами: приготовил на пару его органическую морковь, одел его, прочитал ему Элмера. Но подключился осторожно.
В конце концов, вы должны перестать оправдывать свои неудачи и взять на себя ответственность за свое отношение и действия.
Мое одобрение, конечно, условно, но когда это перерастает в отказ от любви? Мы проводим много времени с сыном — что-то качественное, что-то чистилище.Мне часто жаль, что я не работал в офисе: несмотря на домашнюю еду, поездки на такси, совместное чтение, знакомство порождает презрение.
Я настроен критически, 10 раз поправлял его манеры за столом за один присест. Я дисциплинирую его якобы для его блага, но также и для себя. Он часто и случайно теряет пальто, что меня бесит. Я не всегда принимаю ребенка.
Когда я начинаю писать это, выражая свое разочарование, каждое слово кажется предательством маленького мальчика, который должен мне доверять.Моя невестка говорит: «Он так старается доставить вам удовольствие — он всегда смотрит на вас за одобрением».
То, что она говорит, находит отклик. Я так отчаянно пытаюсь изменить ситуацию, что в последующие месяцы я заставляю себя быть теплым, терпимым, минимизировать вину, улыбаться — даже когда мне хочется орать, например, когда он методично выбирает начинку из обеда. -комнатный стул.
Я также консультируюсь с Гейнором Сбуттони, педагогом-психологом, специализирующимся на эмоциональных проблемах. Она говорит, что как родитель я должен видеть, что я на втором месте.Я должен позволить ему злиться, искать решение, но ограничивать поведение. Скажите ему: «Ты не можешь никому навредить, ты не можешь навредить себе, и ты не можешь сломать вещи. Но ты можешь топать и кричать, и выплеснуть свой гнев, и когда все закончится, мы продолжим, и мы сделаем это». правильная вещь.»
Сбуттони добавляет: «У большинства детей гнев скрывает их беспокойство. Если он чувствовал, что он вам не нравится — насколько это страшно? Если ваша мама не может любить вас безоговорочно, никто не может».
Наконец-то я понимаю, что происходит.Я также вижу, что я не жертва его поведения; У меня есть сила остановить это.
Я комментирую каждое его доброе дело: «Это было любезно с вашей стороны прочитать своему брату». Я стараюсь способствовать близости. У меня глупая сдержанность, как будто, прижимаясь к себе, я вмешиваюсь.
В глубине души я боюсь его отказа. Но когда я присоединяюсь к нему в саду поиграть, он так рад и удивлен, что мне стыдно за то, что я сдерживаюсь. Он краснеет от восторга, когда я пытаюсь быстро забить мяч.
Я отдаю ему должное.Я понимаю, что мы многого ожидаем от него и работаем над распознаванием его уязвимых мест.
Сбуттони объясняет: «Мальчик, эмоционально развивающийся, сопряжен с болью. Снаружи он должен быть большим, сильным и стойким — внутри у него настоящие чувства, и они пытаются скрыть их, понять их — и многие люди не признают этого с мальчиками. Мальчику по-прежнему трудно говорить о чувствах, и когда у него есть взрослый, который позволяет ему это, внутри возникает трения: «Я могу все это говорить, но когда я получаю с бандой, Я должен быть злым, оскорбительным и агрессивным, чтобы мужское сообщество приняло меня как мужчину.’
«Все дети борются с таким большим количеством проблем одновременно, и мама — та, на которой они все это проверяют», — говорит она.
Моя способность творить добро или зло резко выражается в ее словах, а вместе с ними и моей огромной ответственности. Я также с гораздо большей ясностью и состраданием вижу его позицию. Когда Джордж действительно взрывается от разочарования, вместо того, чтобы огрызнуться, я заклинаю его дурной характер. Я считаю это в высшей степени трудным. Когда он ругается, я говорю: «Пожалуйста, не говори так». Я не опускаюсь до ссоры.Я даже — как советует Сбуттони «стойте там, как будто вы над ним горилла» — чтобы указать по важным вопросам, что, хотя он так же могущественен, как и я, я отвечаю за него. Но в основном я стараюсь отбросить свое эго и смотреть на все по-его. Когда я помогаю ему с эссе, он спрашивает: «Вы были самым умным человеком в английском за год в университете?»
«Боже, нет!» Я говорю. «Там было много блестящих людей от природы. Я просто очень старался».
Он говорит: «Я думаю, что гораздо лучше стараться и преуспевать, чем быть умным и не пытаться.«
« Ты прав, Джордж », — говорю я.
« Спасибо », и он сияет.
Я чувствую сильный прилив любви. Поскольку он так красноречив, его легко принять за взрослый ум. рев: «О, вырасти!», когда он притворяется дураком или дразнит меня. Я трудный родитель: неорганизованный, сварливый, саркастичный и несправедливый. И все же он любит меня, как и я его, с болезненной, первобытной свирепостью. Мне просто нужно было научиться стараться изо всех сил.
Имена были изменены
Мнение эксперта
Часто ли не любить своего ребенка? Трудно понять, так как это настолько табуированная тема, что люди не будут охотно признайся в этом.Мы должны любить своих детей с момента их рождения, как по волшебству, и если этого не произойдет, вы сразу почувствуете, что спотыкаетесь.
Хотя совершенно нормально видеть, что ваш ребенок время от времени раздражает или не любит его или ее какие-то аспекты, длительная неприязнь к ним обычно может быть связана с одной, а иногда и с несколькими причинами. Возможно, в процессе склеивания произошел разрыв.
Иногда дети напоминают родителям о том, что им не нравится. Или им трудно справиться с крайней уязвимостью ребенка.
То, как вы были родителями, также может иметь влияние: если у вас были действительно сложные отношения с матерью (или отцом, если вы мужчина), может быть действительно сложно понять, как быть хорошей версией матери / отца. сам.
Что вредно для детей, так это то, что они не могут вернуться в то место, где, как они знают, родитель действительно их любит — другими словами, если у ребенка никогда не бывает надежной базы. Со стороны ребенка должно быть вера в то, что под всем этим он или она любимы.
Семейная терапия действительно может помочь, если ситуация носит циклический характер, потому что, если кто-то не вмешается, чтобы изменить стереотипы — то, как родитель относится к ребенку и наоборот, — она просто увековечивает. Чем раньше вы получите помощь, тем лучше: дети младшего возраста смогут лучше адаптироваться к изменениям в своих родителях. Райан Лоу
Райан Лоу — консультант по детской, подростковой и семейной психотерапии, childpsychotherapy.
org.uk
Отношения: когда семья (или какие-либо отношения) вредит
Семья.Любите их или нет, часто есть предел тому, что вы можете сделать с трудными. Вы не можете жить с ними и не можете заставить их присоединиться к цирку. Когда речь идет о эмоциональных вложениях на протяжении всей жизни, вполне вероятно, что любой ответ будет болезненным и потребует огромного толчка, будь то уход или борьба за отношения.
Даже если вы решите, что отношения слишком высоки, не всегда легко расстаться. Иногда это просто не вариант.Собираетесь ли вы к выходу или готовитесь к большему, вот несколько способов защитить себя от тех, кто вас царапает:
Будьте достойны. Будьте гениальны. Будь добрым. Не позволяйте никому умалять лучших из вас.
Неуверенность лежит в основе многих разорванных отношений.
Неуверенные люди будут чувствовать себя атакованными, даже если нападения не было.Если это отношения, которые вам небезразличны, сделайте все возможное, чтобы помочь другому человеку почувствовать себя в безопасности. Неуверенность — это самоисполняющееся пророчество. Неуверенные в себе люди часто будут реагировать на мир так, как будто он собирается причинить им вред. Им будет холодно, они будут судить, они нанесут первый удар — все для защиты. В ответ мир уходит, подтверждая мнение незащищенного человека о том, что мир просто небезопасен.
Покажи им, что ты другой. Дайте им понять, что вы ничего не имеете в виду лично, что вы цените их точку зрения и что вы хотите понять, что они чувствуют.(Возможно, вам придется повторить это несколько раз!) Что бы вы ни делали, не вините. Если вам нужно указать на что-то, что они делают не так, прекратите это, дав им понять, что отношения важны для вас и вы хотите над этим работать. Чем более позитивным вы можете быть, тем лучше: «Каждый раз, когда я вижу вас, вы указываете на что-то еще, что вам не нравится во мне. Я действительно хочу иметь с тобой хорошие отношения, но это действительно сложно, когда я чувствую, что ты строго осуждаешь все, что я делаю. Можем ли мы попробовать сделать что-то немного по-другому? »
Люди будут осуждать вас, причинять вам боль, унижать и пытаться сломать вас — и чаще всего это не имеет к вам никакого отношения.
Необязательно оставаться рядом и вкладывать деньги, но если разорвать отношения — это не вариант, посмотреть на чье-то поведение таким, какое оно есть — защита от мира, который причинил им вред один раз слишком много раз. — поможет защитить вас от боли, связанной с личным восприятием вещей.
Трудные люди не родились такими.Обычно то, как они реагируют на вас, — это то, как они научились реагировать на мир, чтобы обезопасить себя. Это может быть «враждебный» ответ: «Я поймаю тебя, прежде чем ты поймаешь меня».
Это может быть связано с необходимостью контролировать все в своей среде, потому что они (каким-то образом) узнали, что непредсказуемость небезопасна. Возможно, они понятия не имеют о своем влиянии на людей, и все, что они знают, — это то, что отношения вокруг них рушатся, как сломанные игрушечные солдатики. То, что вам до боли ясно, что они делают, не значит, что для них это так.
Возможно, вы мало что можете сделать, чтобы изменить отношения, но вы можете просто изменить то, как они влияют на вас. Чувство сострадания важно, потому что оно меняет вещи для вас. Сострадание — это вдохновляющий выбор, который вы можете сделать, когда чувствуете, что у вас вообще нет выбора.
Иногда лучшее, что вы можете сделать для отношений, которые вам небезразличны, — это оставаться устойчивыми и дать другому человеку время и пространство, чтобы разобраться в том, через что он проходит — пока вы стоите рядом с ним.
Это отличается от пространства, которое люди дают, когда они ненадолго остаются в стороне.
Сообщите человеку, что вы никуда не денетесь, если он этого хочет, и что на данный момент нет необходимости принимать какое-либо решение. Делайте это без осуждения и критики. Так сложно находиться в неопределенных отношениях, но иногда это именно то, что нужно отношениям — время, чтобы преодолеть неопределенность, не опасаясь потерять отношения. Не нужно торопиться с отношениями, за которые стоит бороться.
Один из величайших источников несчастья — это пропасть между тем, что мы хотим, и тем, что имеем. Разрыв, оставленный членом семьи, который причиняет вам боль, может быть огромным. Что еще хуже, так это то, что боль часто повторяется, поражая вас каждый раз, когда вы с ними. Кто знает, почему у некоторых людей есть прекрасные семьи, а у некоторых семьи, которые их истощают, но не все имеет смысл. Вы не заслуживаете сложных отношений, но не позволяйте этому испортить себя.
Осознайте, что это такое, отпустите то, чем он не является, и процветайте, несмотря на это.
Вы здесь не для того, чтобы заслужить чье-либо одобрение. Никого из нас нет. Запустите гонку, которую хотите запустить. Вам не нужно никого убеждать в своих причинах, в своем направлении или в том, почему вы говорите некоторым людям уйти с вашего пути. Обойдите их — это намного проще. То, что вы молчите и предпочитаете не вступать в контакт, не означает, что они правы.Это означает, что вам больше не нужно ничего доказывать. Потому что ты этого не делаешь.
Они могут быть вашей семьей, но вам не обязательно иметь отношения ни с кем, с кем вы не хотите. Если вам кажется, что это слишком больно, подумайте, что вы получаете от отношений, оставаясь. Если вы все равно решите завязать отношения, пусть это будет свидетельством вашей способности принимать собственные решения и действовать соответственно.
Измените то, как вы на это смотрите.Если вам нужно поддерживать контакт, пусть это будет ваше решение, принятое в силу, а не в результате поражения. Признайте свое решение, потому что это было лучшее, что вы могли сделать для вас, а не потому, что кто-то другой решил, что это решение необходимо принять.
Признание того, что кто-то чувствует, не означает, что вы согласны с ним. Сказать что-то столь же простое, как: «Я понимаю, что ты действительно зол, но я вижу вещи иначе, чем ты» или «Я знаю, как ты это видишь, и мне неинтересно это менять.У меня другое мнение »- это способ показать, что вы слышали. Дать людям понять, что вы их видели и слышали, очень важно. Тем более что делать это и стоять на своем, не расстраиваясь.
Мы учим людей обращаться с нами. Представьте себе визуальную границу вокруг себя.
Вы почувствуете, когда через нее переступают. Ваша кожа может ощетиниваться, у вас может болеть грудь — это у всех разное, но узнайте, каково это для вас.Когда это произойдет, дайте знать другому человеку. Им может быть все равно, или они могут не подозревать, что оказали такое влияние. Если ваши границы не соблюдаются, уходите, пока не почувствуете, что они сброшены. Объясните, что вы будете терпеть и что вы будете делать, если этого не произойдет. «Я действительно хочу, чтобы мы поговорили об этом, но если ты собираешься кричать на меня, я уйду, пока ты не будешь готов остановиться», или «Я действительно хочу, чтобы мы работали над этим, но если ты просто продолжай говорить мне, что я недостаточно хорош, я собираюсь положить трубку.’
Возможно, вы имеете дело с самым трудным человеком в мире, но это не должно мешать вам открыться тому, что вы можете изменить в себе. Есть ли хоть какая-то правда в том, что говорит этот человек? Есть ли что-нибудь, что вы делаете, что усугубляет проблему? Речь идет не о победе или поражении, а о честности, обучении и росте.
К счастью, никто не идеален, и лучшие люди, чтобы быть рядом, — это те, кто постоянно открыт для их влияния и своего вклада в отношения, хорошего или плохого.Это не значит, что вы должны нести вину за беспорядок, но это может быть возможностью для процветания вашей собственной мудрости. Что вы можете извлечь из ситуации? Чему вы можете научиться у них? Никто не бывает плохим или хорошим. Воспользуйтесь возможностью. Сосредоточьтесь на том, чему вы можете научиться. От всего остального откажитесь.
Это важно. Если вы уходите из семьи, не позволяйте последним словам быть злыми. Никогда не знаешь, что нас ждет в будущем.Каким бы злым или обиженным вы ни были, смерть может вызвать чувство вины и сожаления в самых чистых отношениях, и навсегда останется без решения. Гнев — это эмоция, которая никогда не бывает чистой. Он всегда защищает другого, более уязвимого. Наиболее частыми из них являются страх, горе, неуверенность, замешательство.
Нажмите на это и говорите оттуда. Таким образом, когда вы уйдете, у вас гораздо больше шансов почувствовать, что ничего не осталось недосказанным. То, что отношения заканчиваются, не означает, что они должны заканчиваться гневом.Вы не хотите оставлять места для сожалений. Оставьте это с силой, достоинством и любовью, потому что это то, кто вы есть. Поверьте мне в этом.
Всегда найдутся те, чья любовь и одобрение приходят легко и в изобилии. Они хранители. Что касается других, если драка оставит вас в синяках, вам придется задаться вопросом, стоят ли эти отношения того.
Всегда найдутся люди, которые попытаются вас затмить. Иногда это делается намеренно, а иногда они даже не догадываются. Вы не можете изменить то, что делают люди, но вы можете сохранить себя в безопасности и быть сильным, как вы того заслуживаете.
Влюбиться в своего второго ребенка может быть иначе
Я знаю, что я была не единственной будущей мамой, которая, будучи беременной вторым ребенком, волновалась и задавалась вопросом… как вообще я могу полюбить еще одного ребенка как сильно я люблю свою первую? В моем сердце действительно достаточно места? Люди уверяли меня, что да, мое сердце увеличится, чтобы приспособиться к еще одному ребенку, поэтому я цеплялся за эту веру, но все же мне было немного не по себе.
И затем, как и у любой другой матери, эти сомнения исчезли, как только мой новорожденный мальчик был положен мне на грудь, прежде чем я даже смогла осознать, что произошло.Конечно же, мое сердце расширилось, и оно расширилось за пределы того, что я знал, что это вообще возможно. Он расширился, чтобы освободить место для этого удивительного творения, моего второго сына Отиса.
Но шли дни и недели, когда мы привыкли к жизни с двумя детьми, я начал замечать то, о чем меня раньше никто не предупреждал. Хотя мое сердце расширилось так же, как когда я родила своего первенца, Боде, на этот раз кое-что изменилось. Любовь, которую я испытывал ко второму ребенку, была не такой, как любовь к первому.Не с точки зрения количества, моя любовь к ним обоим — это количество, которое невозможно измерить; и не с точки зрения качества, потому что никогда не было чувства любви к одному сыну глубже или лучше, каким бы то ни было образом.
Моя любовь к Отису была совсем другой. Проще говоря, я не любил каждого из своих детей так же, как другого, и до сих пор не люблю.
Поначалу мне было неловко признаться в этом, я боялась, что это сделало меня плохой матерью. Но я больше не смотрю на это через эту призму и осознаю тот факт, что моя любовь к каждому ребенку уникальна.
Быть беременной моим первым сыном все девять месяцев было для меня блаженством, несмотря на бег по пересеченной местности и безумные гормоны. Мы открыли маленькую детскую и придумали имена мальчиков и девочек, так как мы не знали пол. Каждую неделю я делал тщательно спланированные снимки шишек. Я вставал на ноги в конце каждого дня и с нетерпением ждал появления этого человечка.
Когда пришло время доставки, меня уговорили, и это заняло полтора дня. Процесс был медленным, давая моему разуму и сердцу достаточно времени, чтобы понять, что происходило физически.Итак, когда в мир вошел Боде, я был готов. Он почти не плакал, когда его положили мне на грудь, мое сердце взорвалось, и жизнь никогда не была прежней.
Любовь была немедленной и грандиозной.
Это был чистый фейерверк. И с тех пор так было. Он горит большим, и он горит ярко. Боде — энергичный, энергичный, творческий малыш, который сделал меня матерью, и я всегда буду дорожить этой связью, тем подарком, который он мне подарил.
Я узнала, что снова беременна, когда Боде было 10 месяцев.Можно с уверенностью сказать, что во второй раз беременность протекала иначе. Прощай, спокойные дни и ленивые выходные за просмотром Netflix. Привет, чтобы гнать невероятно активного малыша весь день задолго до того, как он потеряет сознание в конце дня. Беременность и ежедневный уход за маленьким малышом было самым тяжелым физическим подвигом в моей жизни.
Мы решили узнать о сексе с нашим секундантом, чтобы придать опыту больше глубины, дать мне что-то осязаемое, за что можно ухватиться. Я был настолько отвлечен заботой о Боде, еще одним важным переездом в семью, сменой работы и многим другим, что немного узнать об этом благословении, растущем внутри меня, было действительно положительным решением.
Я был взволнован тем, что у меня будет еще один мальчик, и был готов принять на самом деле , будучи мальчиком-мамой.
Мальчик №2 должен был родиться в День Благодарения, и когда мы собирали остатки индейки, я почувствовал, как он стучится в дверь. Через час я стоял на четвереньках от боли, а через час меня положили в больницу. Все шло гораздо быстрее, чем в день рождения Боде, и все казалось поспешным: поспешно доставили меня в комнату, поспешили с капельницей, срочно сделали эпидуральную анестезию.Мне сказали немного отдохнуть после начала эпидуральной анестезии, но всего через несколько минут я почувствовал потребность в толчке. Вскоре после этого родился Отис, в темной комнате, из которой был освещен только пункт назначения. Я все время спрашивал, нужно ли им больше света, и они уверили меня, что в этом нет необходимости, что просто этот прожектор мне подходит, что дает очень сюрреалистический опыт. Они положили его мне на грудь и снова приглушили свет.
Как будто я заснул, приснился сладкий сон, проснулся, а он был здесь.
Любовь была немедленной, как и любовь Боде, но она была другой, более тонкой, спокойной, более укоренившейся во мне. Я уже была матерью, но теперь я стала матерью этой новой душе. Душа, не похожая на его брата.
У вас есть первый ребенок, и вы чувствуете себя экспертами. Может быть, вы уложили спать своего первенца, пеленая каждую ночь, так что, конечно, вы сделаете то же самое со своим вторым ребенком и планируете, чтобы у него все получилось идеально. Все мы говорим себе об этом. Мы говорим себе, что точно знаем, что делать.
Но это не так.
Жизнь быстро учит нас тому, что каждый ребенок уникален, и чтобы познакомиться с каждым из них, нужно время и терпение. Когда я родила своего первенца, у меня было все свободное время, чтобы быстро познакомиться с Боде. Однако на этот раз нужно было изменить гораздо больше, чтобы освободить место для этого нового дополнения. Возможно, у меня был новорожденный, о котором нужно было заботиться, но у меня все еще был малыш, о котором нужно было заботиться, почти столько же.
Итак, пока Бод прыгнул в мир головой вперед с широко открытыми глазами с первого дня, Отис прижался к нашей жизни, уютный и сонный в течение первых нескольких дней; мы не видели его цвета глаз, пока ему не исполнилась почти неделя. Отис в те первые несколько недель был чем-то вроде загадки и до сих пор имеет тенденцию удивлять нас время от времени, как будто напоминая нам, что у него есть хитрости в рукаве. Он чувствует себя более сложным, чем Боде, который носит свои эмоции и мысли в рукаве; Я все еще пытаюсь понять Отиса.
Переход от одного ребенка к двум оказался труднее, чем мы ожидали.
Если наш первый ребенок перевернул наш мир с ног на голову, то второй ребенок встряхнул его и продолжал встряхивать день за днем. Прошлый год был самым тяжелым годом в моей жизни, поскольку мы стали семьей из четырех человек. Но на протяжении всего пути, несмотря на вызов за вызовом, моя любовь к маленькому человечку, ответственному за этот важный сдвиг, неуклонно росла, становясь сильнее с каждым днем. Любовь Боде, возможно, была большой и яркой, но любовь Отиса росла. Чем больше я узнавал его, тем больше узнавал себя.
Человек, которым я была, когда родила второго ребенка, не был тем человеком, которым я была, когда родила первого, поэтому имеет смысл только то, что мои отношения с ребенком другие. Сейчас я могу быть более уверенной в себе как мать, но мне все еще нужны напоминания, чтобы не становиться слишком самоуверенными, и Отис часто о них заботится. Бод, возможно, открыл мой мир, прояснив так много вещей (приоритеты, увлечения), но мой второй ребенок, мой Отис, был моим учителем. За последний год он научил меня, что любовь может быть многослойной, а любовь — сложной.Он научил меня, что такое настоящее терпение, что такое настоящее смирение.
Он научил меня благодати.
Когда я осознал, что моя любовь ко второму ребенку отличается от любви к первому, я почувствовал себя виноватым, как будто это означало, что я меньше люблю Отиса или что я плохая мать. Но я пришла к выводу, что это не так, что, во всяком случае, это делает меня лучшей матерью для моих детей; это позволяет мне видеть их как личностей и видеть в каждом из наших отношений уникальные и особенные по-своему.Я с нетерпением жду возможности увидеть, как наши отношения будут развиваться по мере взросления моих мальчиков.
Автор фотографии: Hannah Suh Photography
Я верю и верю, что любовь, которую я испытываю к любым будущим детям, будет похожим опытом. Любовь к новому ребенку будет отличаться от той любви, которую я уже испытываю к каждому из моих двух мальчиков. Это было бы фантастически по-своему. Отис научил меня этому, и тем самым он добавил в мою жизнь богатства, которое я никогда не мог себе представить.Я никогда не знала, насколько сильно мне нужна была эта особенная душа в моей жизни, пока он не был здесь. Уже один этот факт заставляет меня чувствовать себя самой удачливой женщиной в мире.
Если любовь Боде была фейерверком, то любовь Отиса была медленным, славным горением, как самый уютный и чудесный горящий камин, у которого когда-либо было удовольствие сидеть. Его любовь была здесь, просто нужно время, чтобы нарастить, окружить меня и наполнить меня.
