Храм Живоначальной Троицы на Воробьёвых горах —
Русская Православная Церковь
12 Март 2020
15 марта, Воскресенье, 11.30 в Лектории храма Живоначальной Троицы на Воробьевых горах, в рамках Воскресной школы для взрослых, состоятся две лекции: 11.30 « Первые шаги Апостольской Церкви » (курс «Священное Писание») 12.30 « Византизм и неославянофильство » (курс «Христианская философия»). Ведущий: Аркадий Малер, философ, публицист, член Синодальной библейско-богословской комиссии и Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви. Вход свободный.
02 Февраль 2020
7 февраля, пятница, 19.00 в Лектории храма Троицы на Воробьевых горах и МГУ состоится встреча, посвященная Евгению Николаевичу ТРУБЕЦКОМУ (к 100-летию со дня смерти). Во встрече принимает участие «Образовательный фонд имени Сергея и Евгения Трубецких» и его глава отец Георгий Белькинд.
-
Ординация женщин в христианстве — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Ординация женщин — возведение женщин в духовный сан, с правом предстоять при богослужении и таинствах. Особо дискутируется в протестантских церквях, разделяя их приверженцев на либералов и консерваторов. Острота вопроса связана с тем, что в отличие от исторических церквей протестанты не считают себя связанными «традицией» и отстаивают право на самостоятельное толкование Священного Писания. Кроме того, ординация женщин рассматривается некоторыми как следствие протестантского учения о священстве всех верующих.
Слово «ординация» (лат. ordinatio) — это латинский эквивалент греческого термина хиротония. Однако этимология этих слов различна. Хиротония (греч. χειροτονία) дословно означает возложение рук, а ординация — приведение в порядок, назначение. Оба термина имеют дохристианские корни. Слово χειροτονία происходит от χείρ (рука) и τείνω (вытягивать, простирать). То есть, дословно χειροτονία — это действие, производимое вытянутой рукой. В Древней Греции слово хиротония означало не только возложение рук, но и голосование путём поднятия руки (то есть избрание). Потому в первые века христианства этот термин имел двоякое значение: он означал как избрание, так и само поставление в священный сан (возложение рук)[1]. Известный византийский канонник Иоанн Зонара в своем разъяснении 1-го апостольского правила ясно говорит об этих двух значениях термина «хиротония»
Сторонники ординации женщин часто приводят слова апостола Павла, который утверждал, что во Христе половые различия упраздняются (Гал. 3:28), кроме того, в Ветхом Завете есть упоминание о пророчице Мириам, а в древней церкви существовали служения пресвитерид [3] и диаконисс[4].
Противники говорят, что упразднение половых различий носит сотериологический, а не функциональный характер, и приводят в качестве контраргумента другие слова апостола Павла, в которых тот запрещает женщинам говорить в церквях (1Кор. 14:34), а также учить и властвовать над мужчинами (1Тим. 2:12) — со ссылкой на порядок творения и преимущественную вину Евы в грехопадении. Отмечается[5] также тот факт, что, говоря о степенях служения в Церкви, апостол упоминает о епископах/пресвитерах и диаконах исключительно в мужском роде (1Тим. 3:2; 1Тим. 3:11), и что, согласно первоначальному Божьему замыслу, женщина была сотворена как помощница мужчины (Быт. 2:18). То есть если женщина (по ряду мнений) и может быть посвящена в священный сан, то только в диакониссы.
Первой женщиной, рукоположенной в священнический сан в христианской церкви была англиканская священница Флоренс Ли. Первая ординация женщин была произведена в Церкви Дании в 1948 году
Сегодня практика ординации женщин в епископы принята в некоторых лютеранских, реформатских, англиканских и других церквях, например:
Также практика ординации женщин принята в некоторых баптистских[9][10], методистских, пресвитерианских, старокатолических[11][12], пятидесятнических и харизматических деноминациях, в том числе и в России[13].
Почему только мужчины?
Почему женщине нельзя то, что можно мужчине? Неужели она хуже? Предлагаем вам ряд справок по этому поводу:
Почему женщина не может быть священником
Многовековая православная церковная традиция никогда не знала женщин-«священниц», практика «рукоположения» женщин в священнический и епископский сан не приемлется Православной Церковью.
Во-вторых, священник – это пастырь, а женщина, созданная как помощница, сама нуждается в поддержке и совете и потому не может нести пастырское служение в полноте. Свое призвание она призвана осуществлять в материнстве.
Не менее весомым аргументом является отсутствие самой идеи женского священства в церковном Предании. «Священное Предание – это не просто традиция, – пояснил нам профессор Московской духовной академии доктор богословия А.И. Осипов.
Более того, когда во II-III вв. в секте маркионитов появилось женское священство, это вызвало решительный протест целого ряда почитаемых святых и учителей Церкви.
Божия Матерь, почитаемая выше Ангелов, не была священником.
Вопрос недопустимости женского священства в богословской литературе подробно не освещен: есть только отдельные высказывания по этому поводу. Но дело в том, что в науке новая теория принимается только тогда, когда есть новые факты, ее подтверждающие, и принципиальные недостатки, присущие предшествующей теории. Богословие – тоже наука. Так что по общему для всех наук принципу богословские аргументы должны представить не противники женского священства, а его защитники. Аргументы эти могут быть только из двух источников – Священного Писания и учения святых отцов. Ни в Писании, ни в святоотеческой литературе нет ни одного факта, подтверждающего возможность женского священства».
Для справки: первая женщина-«священник» в истории христианства появилась в одной из церквей Англиканского содружества (объединение англиканских церквей всего мира). Ее звали Флоренс Ли Тим Ой (1907–1992). В 1941 году, получив богословское образование, она стала диакониссой и служила в общине китайских беженцев в Макао. Когда японская оккупация Китая привела к тому, что община в Макао оказалась без окормления священника, англиканский епископ Гонконга рукоположил ее в сан священника. Это был вынужденный шаг. Так как это произошло за 30 лет до того, как какая-либо из англиканский церквей официально разрешила женское священство, доктор Ли Тим Ой прекратила священническое служение сразу после окончания Второй мировой войны. Она умерла в 1992 году в Торонто; к этому времени женское «священство» было введено в большинстве англиканских церквей, чем дальше, тем больше отступающих от апостольских установлений не только в этом вопросе. «Почему же протестанты дерзают вводить священников-женщин? Здесь есть внутреннее противоречие, – считает
Покойный митрополит Сурожский Антоний считал, что с богословской точки зрения вопрос о призвании женщины еще только должен быть проработан. «Я убежден, что мы должны вдумываться в эту проблему всеми силами ума, с полным знанием Писания и Предания, и найти ответ» («Православная Церковь и женский вопрос», Вестник РСХД, II-2002). О высоте и ответственности священнического призвания владыка писал так: «Священство – состояние, исполненное такого страха, что вожделевать его невозможно. Его можно принять почти что со священным трепетом, с ужасом, и, следовательно, сан священника – не предмет статуса, разве что мы низводим священство на уровень неквалифицированной общественной работы и проповеди и своего рода «христианского социального служения».
Известны слова Апостольских посланий обо всех верующих: «Вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет» (1Пет. 2:9). Как понимать эти слова? Митрополит Сурожский Антоний так объясняет эту мысль: «Мне кажется, можно ответить, что всеобщее священство состоит в призвании всех тех, кто принадлежит Самому Христу, кто через крещение стал Христовым… освящать этот мир, делать его священным и святым, приносить его как дар Богу. Это служение состоит в первую очередь в том, чтобы приносить Богу собственную душу и тело как живую жертву, и в этом приношении самого себя приносить – все, что наше: не только чувства, и душу, и мысли, и волю, и все тело, но все, что мы делаем, все, чего касаемся, все, что нам принадлежит, все, что мы можем своей властью освободить от рабства сатане, – действием собственной верности Богу».
Протопресвитер Николай Афанасьев в своей известной работе «Церковь Духа Святого» разделяет служение царственного священства – общее всем верным, и служение управления – пастырство или «особое», иерархическое священство. Царственное священство понимается единственным образом – как сослужение всей церковной общины в совершении Евхаристии. Но собрание верных не может существовать без предстоятеля, пастыря, получившего особые дары управления. «Управление принадлежит только особо призванным, а не всему народу, члены которого даров управления не получали, а без благодатных даров не может быть служения в Церкви. Поэтому служение пастырей отлично от служения народа Божьего». Именно к такому пастырскому служению (пресвитерскому и епископскому), согласно Преданию, не допущены женщины.
Всегда ли женщин не пускали в алтарь?
Стать алтарницей – то есть убирать в алтаре, подавать кадило, читать, выходить со свечами, – могут вдовы, девы или монахини после 40 лет. На Святой Земле в храме Гроба Господня в Кувуклию – пещеру, где воскрес Христос и которая служит алтарем храма, – может войти любой паломник или паломница и приложиться к смертному ложу Спасителя, то есть к св. престолу. Многих смущает тот факт, что при Крещении мальчиков вносят в алтарь, а девочек нет. Однако известно, что до XIV века всех детей на сороковой день после рождения воцерковляли («всороковляли») – вносили в алтарь. Мало того, и мальчиков, и девочек прикладывали к св. престолу. Крестили же детей примерно в три года, а младенцев – только в случае опасности. Позже, после того как крестить детей стали раньше, чин воцерковления стал совершаться уже не до, а сразу после Крещения, и тогда девочек перестали вносить в алтарь, а мальчиков – прикладывать к св. престолу.
Почему женщин не пускают на Афон
Святая гора Афон – полуостров в Греции, на котором расположено 20 крупных мужских монастырей (не считая более мелких монашеских общин). В Византии вход во все мужские монастыри женщинам был строго запрещен. Святая гора считается земным уделом Божией Матери – предание гласит, что Пресвятая Богородица и евангелист Иоанн отправились в морское путешествие, но попали в шторм в пути и сбились с курса, в конце концов пристав к подножию горы Афон, в том месте, где теперь расположен Иверский монастырь. Пораженная красотой этих мест, Матерь Божия попросила Господа сделать Святую гору Ее земным уделом. По завету Матери Божией ни одна женщина, кроме Нее, не может ступить на землю Афона. В 1045 году при византийском императоре Константине IX Мономахе был принят устав для афонитов, официально запрещавший женщинам и даже домашним животным женского пола находиться на территории Святой горы. Указ президента Греции от 1953 года предусматривает тюремное заключение на срок от 2 до 12 месяцев для женщин, нарушивших запрет (надо сказать, что во время гражданской войны в Греции 1946–1949гг. на Святой Горе находили пристанище женщины-беженки, как и не раз во время турецкого владычества). Сохранение запрета было одним выдвинутых Грецией условий вступления в Евросоюз. Несмотря на это, периодически различные органы ЕС пытаются оспорить этот пункт. До сих пор этого сделать не удавалось, так как формально Афон находится в частном владении – вся территория горы разделена на двадцать частей между расположенными тут монастырями. Надо заметить, что византийский запрет на посещение монастырей лицами противоположного пола в Греции до сих пор соблюдается достаточно строго – не только на Афон, но во многие мужские монастыри не пускают женщин, а в большинство женских монастырей не пускают мужчин (кроме служащего духовенства).
Куда исчезли диакониссы
Диакониссы как особое женское церковное служение появились около IV века по Рождестве Христовом (хотя о диакониссе Фиве упоминается в Послании апостола Павла к римлянам, историки считают, что в то время чин поставления в диакониссы еще не сложился). В последующей византийской традиции диакониссами могли стать незамужние женщины старше 50 лет: вдовы, девы, а также монахини. Порядок чинов рукоположения диакониссы и диакона почти не различался (но молитвы поставления, конечно, были разными) – диакону в конце поставления вручали Чашу, и он шел причащать верующих, а диаконисса ставила Чашу обратно на св. престол. Этим выражалось то, что диаконисса не имела богослужебных обязанностей (единственная известная самостоятельная роль диаконисс в богослужении была связана с соблюдением благопристойности при Крещении женщин: после того, как епископ или священник возливал св. елей на лоб крещаемой, остальные части тела помазывала диаконисса). Диакониссы выполняли административные функции в благотворительных учреждениях, руководили женскими общинами. В Византии диакониссы просуществовали до XI века (к этому времени диакониссой могли стать лишь схимонахини), на Западе они исчезли примерно на полтысячелетия раньше – во многом из-за разрушения той социальной структуры, в рамках которой требовались. В Византии необходимость в диакониссах отпала по схожим причинам – социальные благотворительные институты перестали испытывать в них потребность. Позже институт диаконисс не восстанавливался, так как в них не было необходимости. Правда, несколько диаконисс было рукоположено святителем Нектарием Эгинским (1846–1920), основателем женского монастыря на греческом острове Эгина, но этот опыт не имел продолжения. В России диаконисс никогда не было – в древнейшей славянской рукописи чинов рукоположений (архиерейский Требник РНБ. Соф. 1056, XIV в.) чин поставления диакониссы отсутствует.
Почему мужчины и женщины в некоторых храмах стоят отдельно?
По традиции, восходящей к раннехристианским временам, мужчины и женщины стоят в церкви отдельно. Такое разделение соответствовало древним представлениям о благочестии. Условное деление храма на мужскую и женскую половины до сих пор сохраняется, например, у коптов. В Византии во многих храмах устраивались хоры (вторые этажи, идущие по периметру храма), где во время службы стояли женщины.
Только ребро или целая половина?
По одному из толкований Библии Бог сотворил женщину не из мужчины Адама, а из человека Адама, разделив его на две половинки: мужскую и женскую. Митрополит Сурожский Антоний так комментирует этот отрывок: «Переводы Библии часто говорят, что Бог взял ребро Адама (Быт. 2:21). Еврейский текст предлагает другие переводы, один из которых говорит не о ребре, а стороне. Бог не отделил ребро, а разделил две стороны, две половины, женское и мужское. Действительно, когда читаешь текст по-еврейски, ясно становится, что говорит Адам, когда лицом к лицу встречается с Евой. Он восклицает: она жена, потому что я муж (Быт. 2:23). По-еврейски это звучит: иш и иша, одно и то же слово в мужском и женском роде. Они вместе составляют человека, и они видят друг друга в новом богатстве, в новой возможности перерастать то, что уже дано, в новую полноту.
Ужасы Домостроя преувеличены
Почему-то считается, что все ужасы традиционного семейного быта описаны в «Домострое» – русском семейном уставе XVI века (знаменитый священник Сильвестр был автором только одной из редакций «Домостроя»). Однако в этой книге мы находим только одну цитату, которую можно интерпретировать как поощряющую телесные наказания для женщин: «А увидит муж, что у жены непорядок и у слуг или не так все, как в книге этой изложено, сумел бы жену наставлять да учить полезным советом; если она понимает, тогда уж пусть так все делает, и уважить ее да жаловать, но если жена науке такой, наставлению не последует и того не исполняет (о чем в этой книге сказано), и сама ничего из того не знает, и слуг не учит, должен муж жену свою наказывать, вразумлять ее страхом наедине, а наказав, простить и попенять, и нежно наставить, и поучить, но при том ни мужу на жену не обижаться, ни жене на мужа – жить всегда в любви и согласии».
Несовершенства
Мы провели небольшой опрос мужчин относительно того, какие типичные качества женщин можно было бы назвать «несовершенствами». Наиболее часто встречающиеся ответы:
— излишняя эмоциональность
– болтливость
– алогичность мышления и поведения
– излишнее внимание к внешности – своей и не только
– женщина предпочитает обсуждение обдумыванию и анализу
– склочность
– завистливость
В общем и целом можно сказать: несамостоятельность и несамодостаточность женщин – как следствие того, что женщина была создана как помощник мужчине, а не сама по себе
Никто не обижен?
Насколько распространено среди церковных женщин недовольство тем местом, какое отводит им Церковь? Мы cпросили об этом нескольких заметных православных женщин (см. ниже). К нашему удивлению, ни одной обиженной среди наших собеседниц не нашлось!
Может быть, дело в том, что в Церкви любой разговор с позиции «я имею право» совершенно неплодотворен? Никто из нас – мужчин или женщин, неважно – не может ничего требовать «для себя» – потому что любовь не ищет своего. Требовать можно только с себя самих. Как хорошо, что женской, более мягкой и уступчивой природе легче это понять!
А что делать тем, кто все же обижен: мужчины слова не дают сказать? Я думаю, утешение есть. Если тебе действительно есть что сказать, и содержание твоей души и твоих слов действительно важно – можно не бояться, ты будешь услышана. Как были услышаны святые жены – да так, что память о них и их слова сохранились через века.
Юлия Данилова, главный редактор журнала «Нескучный Сад»
Почему женщины должны молчать?
В наш век феминизма церковное отношение к женщине, на первый взгляд, кажется дискриминационным, даже возмутительным. Но это только на первый взгляд, со стороны. Судя по проведенному нами опросу самих женщин, они так вовсе не считают
«Жены ваши в церквах да молчат…» (1Кор. 14:34) Женщинам не дозволяют быть священниками. Их не пускают в алтарь и на Афон. Не чувствуют ли православные христианки себя обиженными? – спрашивали мы у известных женщин страны.
Наталья Лосева, руководитель интернет-проектов РИА «Новости»:
– На мой взгляд, не мешает вернуть некоторые традиции поведения мужчин и женщин в церкви: например, обычай стоять женщинам слева, а мужчинам справа.
Думаю (насколько вообще позволено мне комментировать апостолов), что слова «женщина в Церкви да молчит» верны на все времена. И в буквальной их интерпретации, подразумевающей благоговейную тишину. Сама сколько раз себя обрывала, когда стоишь ко кресту и коротаешь минуты в болтовне с подружкой, а рядом идут причастники, которые переживают в это время свою Тишину, читаются благодарственные молитвы или начался молебен. Тем более верны они, на мой взгляд, в том значении, что не дело женщине проповедовать у алтаря, и в этом нет ничего обидного или уничижительного, потому что отеческие законы и предания несут не обрядовый, а глубинный, сакральный смысл.
А вам обидно, что мужчина не рожает детей и не имеет регулярных недугов? А то, что вы не можете отпустить бороду? Почему каждый из нас готов спокойно и естественно принять разность телесную, физиологическую, но кто-то противится разности иной, более тонкой. Скажу вам более того, я боюсь, что однажды в угоду псевдолиберальности женская нога ступит на Афон. Есть традиции, которые нужно держать зубами, даже если их полный, настоящий, безусловный смысл мы не можем вместить.
Недавно мы с друзьями говорили, перебирая свою «православную тусовку», что если мужчина пришел из нецерковной семьи в зрелом возрасте в Церковь, то это цементное прилепление. В вере они сильнее.
Ирина Яковлевна Медведева, православный психолог:
– Я думаю, что слова апостола относятся к тем временам, когда проповедовать в храме имели право не только священнослужители, но и миряне мужского пола. Мне совсем не обидно, что меня не пускают в алтарь. Гораздо обиднее, когда мужчины не уступают женщинам место или не подают руку при выходе из транспорта. А самоутверждаются за счет женщины только слабые и неполноценные в каком-то отношении мужчины. Ведь женщина несомненно слабее мужчины, если речь идет о великодушии и снисхождении.
Антонина Васильевна Митигуз, подполковник внутренней службы Министерства юстиции РФ:
– Если придерживаться церковных правил, то к кресту и к чаше мужчины подходят первыми. И мне приятно пропустить мужчин вперед – это моя дань уважения тем немногим мужчинам, которые ходят сегодня в храм.
У женщин очень часто язык опережает ум, поэтому распространенная фраза: «Язык мой – враг мой», к сожалению, характеризует большинство женщин. Стараюсь также не забывать слова преп. Амвросия Оптинского, который предупреждал о том, что «разговаривающим в храме посылаются скорби».
Из своих личных наблюдений могу сказать, что если уж мужчина пришел к вере – он сделал это осознанно и серьезно. Более того, он, скорее всего, будет истинным воином Христа и не станет выставлять напоказ свою веру и свои добрые дела. Женщина же любит внешние проявления и обсуждения своих дел и зачастую умиляется своему внешне благочестивому виду. Во время поста женщина нередко уделяет серьезное внимание ограничениям в пище, а не работе над своим внутренним содержанием.
Игумения Ново-Тихвинского монастыря Любовь (Нестеренко):
– Достаточно того, что это сказал апостол Павел, и можно было бы дальше уже не рассуждать. Слово Божие непреложно. В Книге Притч говорится: «Не прелагай (т.е не переходи, не нарушай) предел вечных» (22, 28), и Сам Спаситель сказал: «Небо и земля прейдут, словеса же Моя не прейдут». Это – вечное законоположение и оно для нас свято. Можно привести такой пример из Первой Книги Паралипоменон. Когда везли ковчег Божий, Оза, не будучи священником, прикоснулся к нему и умер в то же мгновение. Казалось бы, что плохого он сделал? Он всего лишь хотел поддержать ковчег, чтобы тот не упал с колесницы. Но он устремился к служению, для него не предназначенному. Точно так же, когда мы дерзаем преступить пределы, положенные Словом Божиим относительно нашего служения, то умираем. Причем мы можем даже не почувствовать эту смерть, поскольку мы живем более душевной жизнью, чем духовной, и какие-то духовные вещи нам совершенно неизвестны. Но если мы не почувствуем этого сейчас, во дни нашей земной жизни, то последствия этого непременно явятся, когда мы перейдем порог смерти.
Если мы искренно верим, а не просто называемся христианами, то с любовью покоряемся Божественному Откровению. Тогда у нас формируется соответствующее сердечное устроение, и нам даже не приходит в голову размышлять о том, притесняют нас или нет. Если же мы выходим за рамки Священного Писания, то входим, так сказать, в область страстей, и естественно, в нас восстает тщеславие, гордость, недовольство своим положением и ропот на Божественные установления.
Священное Писание отводит женщине определенную роль. Если мы обратимся к Книге Бытия, то увидим, что Господь создал Еву именно как помощника. Что такое помощник? Даже в нашем современном представлении это человек с ограниченными возможностями.
С точки зрения природных дарований, женщины уступают мужчинам в телесной крепости, да и в интеллектуальном отношении тоже. Кто из женщин прославился в области философии или богословия? С другой стороны, мы как христиане не должны говорить только о природных способностях. Для нас важнее другой вопрос: кто выше в отношении богопознания? И вот об этом-то самом важном для нас предмете Священное Писание говорит, что в этом мы равны – «несть мужеский пол, ни женский» (Гал. 3:28). В отношении богопознания – следует подчеркнуть: не теоретического, а живого, опытного богопознания – женщины ни в чем не уступают мужчинам. Когда идет речь о богообщении, даже какие-то природные «недостатки» покрываются Божественной благодатью. Например, если говорить о телесной немощи, можно привести в пример мучениц, которые силою Христовою претерпевали вышеестественные муки, муки не меньшие, чем те, что выпадали мужчинам. Вспомним мученицу Фелицитату. Она не могла сдержать криков, когда рожала (ее заключили в темницу беременной), а через несколько дней без единого стона перенесла страшные муки за Христа. Так же в отношении глубины рассуждения не только на мужчинах, но и на женщинах исполнялись слова Спасителя: «Когда же приведут вас в синагоги, к начальствам и властям, не заботьтесь, как или что отвечать, или что говорить, ибо Святый Дух научит вас в тот час, что должно говорить» (Лк. 12, 11–12). Итак, мы равны в самом главном, у нас одно призвание, и на нашем пути к Царствию Божию имеет значение только наша собственная решимость, ревность ко спасению.
Елена Соболева, автор книги “Пятый ангел вострубил”, кинорежиссер, преподаватель отечественных и зарубежных киношкол:
– Меня вообще очень трудно притеснить – я все-таки кинорежиссер, умею за себя постоять в любой ситуации. Но меня, вообще, никто никогда не задевает, ведь люди чувствуют просто по первому взгляду какой-то статус личностный.
Нам нет такой уж необходимости заходить в алтарь. Зато могут быть подвержены обсуждениям вопросы о, допустим, непокрытой голове или пересмотрено отношение к макияжу. Я не думаю, что наши царственные новомученики – царицы и царевны – ходили без украшений и без макияжа. Однако это не помешало им стать святыми.
Наша история движется к концу света. Это проявляется и в том, что мужской пол становится все более декоративным. Он уже абсолютно не соответствует тем традициям, которые существовали на протяжении тысячелетий в человеческом обществе. Почти за каждым политиком торчат женские ушки. Кто сделал, к примеру, Клинтона Клинтоном, а Горбачева Горбачевым?
У женщины меньше вот этого стремления погарцевать, посоревноваться. Мужчины от рождения до смерти друг с другом соревнуются. А женщине свойственно самопожертвование – она заботится о муже, о детях. Поэтому женщине более свойственно постоянство. А мужчина – он одноразовый. Он – мечом помахать, один раз проявить мужество, совершить подвиг и голову сложить. Это же самый изменчивый такой отряд человечества – мужчины. И поэтому на них особенно сказываются современные и экологические проблемы, и социальные.
Фредерика-Мария де Граас, психолог и массажист, добровольный сотрудник Московского хосписа:
– Мужчин в церкви мало, значительно меньше, чем женщин, и никакого притеснения с их стороны я не чувствую.
Я думаю, апостол призывал женщин оставить праздные разговоры для того, чтобы почувствовать свое единение с Богом в Храме. Женщине это сделать гораздо проще, чем мужчине, поскольку она более чуткая и интуитивная. Апостол говорил о том, что женщина должна оставить свое любопытство, зависть и стремление поговорить – тогда у неё включится природная способность воспринимать присутствие Божие. Ей легче воспринять это, чем мужчине. «Женщина в церкви да молчит» для того, чтобы служить Богу и быть к Нему ближе.
Алтарь – место настолько святое, что человек может туда войти только с чувством колоссального трепета, ведь это место, где находится Всевышний. Я еще не доросла до этого – мне достаточно просто быть в храме. И мужчины и женщины в храме едины, никакого разделения я не чувствую – мы все «Одно Тело Христово». Просто стоять в храме для меня уже очень много. На Афоне мне, конечно, хотелось бы быть, т.к. там тихое и удобное для молитвы место, но раз Божья Матерь решила, что там должны быть только мужчины, то я туда не стремлюсь. То, что женщинам нельзя быть на Афоне не означает, что мужчины лучше женщин. Я думаю, что афонским монахам нужно, чтобы рядом не было женщин, т.к. это место для усиленной молитвы, там не должно быть соблазнов и искушений. Афон – это святое молитвенное место. Миру необходимы эти молитвы. Поэтому нет никакого разделения – мы все одно «Тело Христово», это милость Божья для всего мира.
Я думаю, что воля и физическая сила у мужчин сильнее развиты, чем у женщин. Женщина больше привязана к земле. Мужчина может целеустремленно идти к намеченной цели и не замечать ничего вокруг, женщина же видит мир более широко. У мужчины меньше эмоций и это помогает ему идти к намеченной цели. Но зато у женщины больше развито сердце и способность любить. Мужчине же сложнее открыть свое сердце.
Меня совершенно не тянет быть священником, ведь священник – образ Христа, который «положил душу свою за паству свою». Сам Христос так заповедовал – так установлено. Священник должен забыть про себя, отсечь свою самость ради Христа – к этому далеко не все готовы.
Тутта Ларсен, ведущая МТВ:
– Я, скорее, соглашусь со словами апостола. Если в храме и возникает какой-то источник суеты – происходит это чаще всего именно по вине женщин. Всем известные «бабульки» делают замечания тем, кто приходит в храм. А приходит зачастую невоцерковленная молодежь в штанах и без косынок. Важно в этот момент их не спугнуть – человек должен до всего дорасти сам. Я считаю, что в храме не должно быть укоров и осуждения, – это недопустимо. Но если замечание будет сказано священником в мягкой форме, прихожанин наверняка не обидится и поймет все правильно. А, вообще, решение прийти в храм, т.е. сделать первый шаг – очень непростое решение.
Как-то я пришла в Даниловский монастырь на Рождество, и меня попросили отойти от алтаря – этот факт меня тогда очень возмутил и огорчил. Сейчас я отношусь к этому нормально.
Женщина более эмоциональна, она может своей женской энергией и своими эмоциями как созидать, так и разрушать, например, гармоничные отношения в семье. Мужчина же должен женскую энергию обуздывать и направлять в нужное русло. А сила женщины, на мой взгляд, заключается в том, что она рожает детей, хранит очаг, то есть является «живой водой», которая мужчину укрепляет и делает его сильнее.
Я думаю, что женщина не может быть священником в силу своей слабости. Наверное, она создана для другого – для своего мужа и для детей.
Оксана Федорова, ведущая программы «Спокойной ночи, малыши»:
– Я прихожу в храм для того, чтобы побыть наедине с собой, и мужчины мне в этом абсолютно не мешают. Я думаю, апостол не имел в виду то, что женщина должна молчать в самой церкви. Он имел в виду семью как малую Церковь. Жена должна прислушиваться к своему мужу, то есть не брать на себя руководящей функции.
Церковью было так установлено, что женщина не должна входить в алтарь, и спорить с этим мы не должны. Хотя, я слышала о том, что монахиням, находящимся в монастыре уже давно, то есть достигших каких-то духовных высот, входить в алтарь разрешается.
Женщина слабее мужчины физически, но психологически она сильнее. На женских плечах лежит многое: семья, дом, дети и создание атмосферы в семье. Всю мелкую работу выполняет женщина – она более усидчива. А когда нужно принимать оперативные решения и действовать быстро – здесь пальма первенства отдается мужчине потому, что он более логичен и трезв. У женщин преобладают эмоции. В этом есть свои плюсы и минусы. Как говорят, если ветка жесткая – она быстро ломается, а если она гибкая, как женщина, то она живучая, способная ко многому приспосабливаться.
Есть женские монастыри, где настоятельницы монастыря – женщины, но службы все равно ведутся мужчинами. Когда священник служит, он уподобляется Христу. Поскольку Христос был мужчиной, то, наверное, священником должен быть именно мужчина.
Елена Чудинова, писатель, автор книги «Мечеть Парижской Богоматери»:
– Я была просто потрясена волной внимания и уважения, высказанной мне со стороны духовного сословия, которую вызвало появлением моего романа «Мечеть Парижской Богоматери». Я встретила столько одобрения, понимания, поддержки и вопросов ко мне как к писателю, как к мыслителю, со стороны духовенства! На фоне всего этого мне было бы смешно говорить о том, что существует дискриминация женщин в церкви. Но это одна сторона медали. С другой стороны, я могу себя рассматривать как рядовую, верующую женщину. И как таковая я должна – и это совершенно естественно и не вызывает у меня протеста – помнить о том, что жены в храме молчат. Мы же православные, мы не еретики, которые рукополагают женщин в епископы! И женщина в храме не проповедует. Видимо, тут подразумевается и некоторое смирение, то есть покрывание головы. Ведь все-таки мы исповедуем то, что несем грех прародительницы Евы. Следовательно, это естественно, а если кому это кажется ненормальным, тому нужно выбрать другую религию, более «толерантную» и «политкорректную».
Но встречаются эпизоды лично меня огорчающие. Недавно на митинге на Пушкинской площади из уважения к тем, кто пришел на этот митинг, я сообразно моему статусу замужней женщины, покрыла голову, надев нарядную шляпу. И очень хороший священник попросил меня снять шляпу. Потом я у него так, в шутку немножко, спросила: «Отче, ну что же вы замужнюю женщину опростоволосили?» Он мне простодушно ответил: «Был бы у меня платочек в кармане, я бы сам предложил». Причем это был достойный пастырь, вызывающий всякое уважение. Видимо, подразумевалось, что модная шляпа чем-то не хороша. Вы понимаете, я не должна носить платочек, потому что я не «баба», мой муж не «мужик». По социальному статусу я – дама, и адекватный головной убор для дамы – это шляпа. Шаль, допустим, но никак не платочек. Я думаю, что это ужасный пережиток, когда женщины с дипломом искусствоведа или филолога входят в храм, повязывая какие-то безобразные старушечьи белые платочки!
Журнал «Нескучный Сад»
Женщины-священники: готова ли РПЦ к новой революции
В советские годы женщины, по сути, спасли Русскую православную церковь. Хотя власть рассчитывала, что на «бабульках в платочках» православие как раз и кончится. Ведь в богослужении участвуют только мужчины — они и в алтаре помогают, и читают. Без помощников священник долго не выдержит. И тогда практически все важные функции в церкви — кроме священнической — взяли на себя женщины. Такой порядок вещей прижился настолько, что и по сей день в большинстве храмов административные должности занимают вовсе не мужчины.
Впрочем, в Русской православной церкви подчеркивают, что отношение к «матушкам-алтарницам» неоднозначное, все зависит от конкретной епархии.
«У женщин другие функции»
В мае 2016 года чисто протокольная встреча итальянских монахинь с папой Франциском обернулась настоящей информационной бомбой. Понтифик заявил, что Ватикан создаст комиссию, которая изучит вопрос рукоположения женщин (что и было сделано спустя несколько месяцев). Хотя многие СМИ тут же заговорили о католических женщинах-священниках, речь шла о диакониссах.
О них упоминается еще в Новом Завете как о помощницах глав общин. Достоверно известно, что для диаконисс существовал особый обряд посвящения, у них даже было специальное облачение. Диакониссами становились либо вдовы, либо незамужние женщины в возрасте «не слишком юном, но и не слишком преклонном». Они помогали больным и наставляли новообращенных христианок. А вот насчет их статуса современные богословы ожесточенно спорят.
«До конца непонятно, кем они были. Высказывают разные мнения. Это не аналог дьякону (который помогает священнику во время службы. — Прим. ред.), но все же это попытка вхождения женщин в церковную иерархию, хотя бы и в малые чины. А может, это все же абсолютно внеиерархическая модель», — рассуждает религиовед Алексей Юдин.
Вот и папа, вторя исследователям, не стал делать однозначных выводов и призвал тщательно разобраться, кем они были на самом деле.
«Меня угрожают убить или покалечить. Но мусульмане встанут на защиту старого батюшки»
Очередной скандал разворачивается вокруг слов священника Димитрия Смирнова. Батюшка рассказывал о семейных отношениях. И назвал женщин, которые живут без венчания и штампика в паспорте — бесплатными проститутками.
Высказались все — от депутата Натальи Поклонской до телеведущего Владимира Соловьева. Пришло время объяснится. Священник пришел на большое интервью на Радио «Комсомольская правда».
Димитрий Смирнов: «Меня угрожают убить или покалечить. Но мусульмане встанут на защиту старого батюшки»
«МЕНЯ ПЕРЕВРАЛИ!»
Голованов:
— Не так много времени прошло, отец Димитрий, с нашего последнего интервью. И тут просто все полыхнуло. Я даже не сразу понял, от чего у меня телефон вибрировал. Куча сообщений. Просят: позвони отцу Димитрию, сделай комментарий. Батюшка обозвал наших девушек проститутками. Я стал открывать новости, читаю. Сказано: отец Димитрий назвал женщин, которые живут в гражданском браке, проститутками. А почему так жестко? Неужто мы не должны всех прощать?
Отец Димитрий:
— Нет, это вообще клевета. Я не называл женщин проститутками. Речь шла о явлении. Что современный мужчина, предлагая не руку и сердце и защиту, и свою любовь навсегда, а без всякой ответственности склоняет ее к блудному сожительству. И единственное здесь современное и литературное слово, в котором нет ничего такого. Это постоянно употребляется и в прессе, и по телевидению, когда показывают налеты на бордели. Никаких женщин ни из какой социальной группы даже и не хотел обидеть, оскорбить. Речь идет о другом. Церковь вообще отделяет грех от самого человека. Церковь никогда не говорит человеку: пьянчужка. Или — алкаш. Но есть явление — алкоголизм. Здесь тоже есть явление.
С точки зрения лучшей половины человечества, которая есть женщина, она поставлена церковью на высочайшую из высот. А современные мужчины, которые есть маменькины сынки, я не могу все это повторять, потому что это в том же сюжете. Я начал разговор свой с молодой группой мужчин и девушек, и они мне задавали всякие вопросы, я отвечал, как могу. Это наше частное дело. Причем тут какие-то юристы из Поморья или еще откуда-то.
Голованов:
— Выдернули из контекста слова?
Отец Димитрий:
— Абсолютно. И получилось: он оскорбил. Когда, где, кого?
Голованов:
— Но гражданский брак — это проституция, это блуд?
Отец Димитрий:
— Конечно. Я дал разным СМИ 17 интервью сегодня. Представляете, народ настолько одичал, что даже не понимает, что такое грех, а что такое — грешник.
Голованов:
— Как вы думаете, почему все переполошились? Что-то больное сковырнули?
Отец Димитрий Смирнов в большом интервью kp.ru объяснил вызвавшие скандал словаФото: Иван МАКЕЕВ
Отец Димитрий:
— Это же к ним не относится. Если вы не таковы, чего вы злитесь? Можешь меня в ответ так же назвать. Я просто улыбнусь — и все. И потом, это частный разговор. Ну, выложили это в сеть. Пожалуйста, люди читают. Но почему вырвать один кусочек и из этого кусочка обвинить, что я объявил. А они прессе верят. А пресса уже два раза меня хоронила, например. И это вываливается, как будто я какой-то женоненавистник. Теперь они, кто-то собирается в суды подавать. На основании чего? Не было события преступления.
«ИЗВИНЯТЬСЯ НЕ БУДУ»
Голованов:
— Вы отказались приносить слова прощения. А митрополит Волоколамский Илларион принес извинения. Позвольте, я зачитаю: «Протоиерей Димитрий Смирнов нередко позволяет себе эпатажные высказывания, оскорбительные для женщин…»
Отец Димитрий:
— Стоп! Какие высказывания оскорбительные для женщин? Ну-ка? Причем нередко — значит, часто. Часто — это хотя бы три. Ну, давайте тогда пусть приведут, что я говорил о женщинах. Да я даже о проститутках никогда плохо не говорил. Я только их жалею.
Голованов:
— Алена Водонаева, с которой вы тоже ругались заочно? Как минимум, дурой ее назвали.
Отец Димитрий:
— Не помню такого. Ну как можно в эфире, который слушает вся русская нация, сказать, что детей убивать можно и нужно? Это что, умный ответ? Как так? Мы — вымирающая нация. У нас полтора ребенка на семью в целом по стране. Наш национальный лидер говорит, что это главная задача — повышение рождаемости.
Голованов:
— Позвольте, я дочитаю, что владыка Илларион говорит: «Делает он это, как я полагаю, из благих побуждений, желая привлечь внимание общественности к теме защиты брака и семьи. Однако получается не всегда удачно. Приношу свои извинения тем многочисленным женщинам, которые почувствовали себя оскорбленными очередным эпатажным высказыванием священника».
Отец Димитрий:
— Но я-то не оскорблял их. Я выступал за женщин. Я хочу, чтобы у женщин был тот самый высокий статус, который ей придала церковь. Это лучшая половина человечества. Я не хочу, чтобы они были обмануты. Я не хочу, чтобы ими пользовались. Их молодостью, красотой. Я хочу, чтобы у каждой из них была семья, о которой она мечтает. Я хочу, чтобы ее добивались десятки человек, а она выбирала лучшего. А не отправлялась к первому встречному, который говорит: давай вот так.
Димитрий Смирнов на Радио «Комсомольская правда»Фото: Иван МАКЕЕВ
«СДЕЛАЙ САМА ЕМУ ПРЕДЛОЖЕНИЕ»
Голованов:
— Все так всполошились, это все обсуждают. Столько оскорбленных. А почему?
Отец Димитрий:
— Оскорбленных к этому подготовили. Это вообще перестало быть грехом. Меня это явление оскорбляет.
Голованов:
— Вот эта проституция, которая происходит?
Отец Димитрий:
— Буквально, я просто назвал вещь своим именем. На вполне литературном языке. Явление, а не женщину. Даже сейчас, когда приходит женщина и говорит: у меня такая ситуация. Я ей всегда говорю: сделай ему предложение. Скажи: мы вот живем уже три года. Достаточно друг друга узнали. Ну давай поженимся. Если он этого не хочет, значит, он тебя не любит. И готов в любую минуту бросить. Чем позже, тем тебе будет больнее. Но это же факт.
Голованов:
— Давайте посмотрим, чем все это обернулось для вас, может, даже в какой-то степени. Потому что адвокат Алены Водонаевой Катя Гордон обещает подать на вас в суд.
Екатерина Гордон (запись):
— Если честно, воспринимаю его не как протоиерея, потому что он гражданин, мы живем в светском обществе. И закон един для всех. Мне интересно, как юристу, насколько быстро включится механизм проверки. Поскольку с Аленой Водонаевой он был включен буквально через несколько дней. Как его вызовут для дачи пояснений, придет ли он, как пройдет лингвистическая экспертиза. И что спустя тридцать дней нам расскажут в прокуратуре или в Следственном комитете. Есть еще второй момент.
Я, как представитель той самой оскорбленной социальной группы, взываю к ответственности. И я хочу, чтобы меня, как женщину в России, которую оскорбили, и нас таких много, у меня на данный момент принято уже пять клиентов наших, которые аналогичные заявления готовы писать. Я хочу жить в стране, где не оскорбляют огульно женщин, где нет сексизма, где представители церкви не наделены какими-то дополнительными возможностями и опциями.
Очередной скандал разворачивается вокруг слов священника Димитрия СмирноваФото: Иван МАКЕЕВ
Голованов:
— Вы извиниться перед ними не хотите?
Отец Димитрий:
— А в чем? Я ее в глаза не видел. Как я ее могу оскорбить? Я говорю, что это явление, во-первых, порочно. Во-вторых, оно оскорбляет женщину, такой статус. И в-третьих, что я хотел бы это изменить. Если священник сталкивается с грехом и он молчит, этот священник изменяет Христу и церкви. Он должен назвать грех грехом. Что я и сделал в этой группе молодых людей, с которыми я беседовал. У меня спросили что-то вроде: как вы относитесь? Я ответил. Там не присутствовала ни мадам Гордон, ни ее сожитель, ни представители других социальных групп из этой группы. Мы беседовали. В чем мой грех? Что это было выложено в эфир? Мотив у меня какой? У меня мотивация противоположная.
«НАПАЛИ БЕСЫ»
Голованов:
— Вы перед эфиром сказали, что вам угрозы поступают.
Отец Димитрий:
— Мне уже несколько человек звонили. Одни — с желанием убить. Да, угрозы. Другие, я не буду повторять это выражение, но сильно избить. Эти люди не называют ни своих имен, ни адреса, ни е-mail. Я не знаю, кто.
Голованов:
— А от начальства вам кто-нибудь звонил, пытался сказать: отец Димитрий, хватит, не надо, извинитесь.
Отец Димитрий:
— Нет, никто не звонил. А мой начальник — Святейший Патриарх. Если он мне скажет, я вообще перестану выступать.
Голованов:
— Многие думают, что вы — троллите народ. Такой провокатор, шутник.
Отец Димитрий:
— У меня цель-то — не провокация. У меня ревность о Боге моем. А не создать провокацию. Я вполне доволен, что очень многие люди услышали об этой проблеме. И услышали старого священника, который об этом говорит. Может, задумаются. Может, кто-то прочтет. Может, это поможет какой-то ситуации. Может, какая-то женщина, которая находится в середине этого обмана, того мужчины, который ей пять лет морочил голову, и я ей помогу. Но цель-то не эта. А цель только одна — назвать вещи своими именами. Я понимаю, что если у человека что-то другое на уме, то у него может быть совершенно другой взгляд. Я-то — не рупор церкви. Это просто моя пасторская практика.
Вот еще очень знаменательно. В тот день, когда началась эта кампания против меня, мы освятили и подняли на храм в честь царственных мучеников золотой крест. И началось.
Батюшка рассказывал о семейных отношенияхФото: Иван МАКЕЕВ
Голованов:
— Это бесы активизировались?
Отец Димитрий:
— А кто же? Может быть, и бесов нет? Бесы есть. Из Евангелия мы это знаем. И этому верим. Что я им сделал плохого? Ну что-то он сказал, — да плюнь и разотри. Все храмы, которые я построил, а это десять, это сопротивление отчаянное на любом уровне.
Голованов:
— Здесь это сопротивление есть?
Отец Димитрий:
— Я вот увидел.
«СОБЧАК ВЫГНАЛ БЫ ИЗ ХРАМА»
Голованов:
— Я хотел поговорить с вами про венчание. Потому что многие церковные люди говорят: «Почему церковь тогда допускает венчание в десятый раз Аллы Пугачевой. То на Филиппе Киркорове, то на Максиме Галкине. Потом пускают Собчак в храм, когда она на катафалке приезжает. Почему перед ней просто ворота на амбарный замок не закрыли, а пустили ее, понимая, чем это обернется».
Отец Димитрий:
— Нам сказали на епархиальном собрании, что эти люди (Собчак и Богомолов) перед этим покаялись во всех своих таких эпатажных. И никто в суд не подавал. Поэтому, если они покаялись, то да. Но то, что они тут же стали… вернулись к тому же, это безобразие. Я для себя решил, если бы ко мне пришли, я бы не стал.
Голованов:
— Вы бы не венчали их?
Отец Димитрий:
— Я бы — нет. Потому что потому что они свое покаяние как бы растоптали.
Голованов:
— Отче, а вы угроз не боитесь? Ведь правда могут напасть.
Отец Димитрий:
— Кстати, вот случай. Я ездил тут, было 135 лет епархии Екатеринбургской, на празднование. Меня владыка митрополит пригласил. И вот обратно возвращаюсь, в аэропорту «Шереметьево» жду, пока поедет эскалатор с моим чемоданом. Ко мне подходит мусульманин. Молодой, с бородой, ни одного седого волоса. Обнимает меня, называет свое имя. И говорит: я имам. Я тебя так уважаю. Я слушаю все твои проповеди. И рассказываю своим прихожанам. Обнимал меня с такой любовью, нежностью.
Если что-то начнется серьезное, я обращусь к мусульманам. Меня слушают, мои проповеди и мои призывы, все мусульмане. Они меня защитят. И от этих, кто мне грозит. Если не найдутся здесь в России защитить старика священника. Вот такое отношение ко мне человека другой веры. Почему? А потому что я уважаю другие веры. Уважаю вообще веру.
Поделиться видео </>Священник, назвавший гражданские браки проституцией: «Меня угрожают убить или покалечить».Отец Дмитрий Смирнов в большом интервью Радио «Комсомольская правда» объяснил вызвавшие скандал слова
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Священник, назвавший гражданских жен проститутками: Извиняться не собираюсь, я привел факт. А женщинам лучше жить по заповеди
У батюшки Димитрия Смирнова свой взгляд на не оформленные отношения (подробности)
«Живущие в гражданском браке мужчины нравственно ущербны»: РПЦ вступилась за женщин, которых сознательно не берут в жены
Все началось с того, что славящийся своими скандальными высказываниями протоиерей Димитрий Смирнов спровоцировал новую волну общественного негодования. Глава Патриаршей комиссии по делам семьи на сей раз прошелся по женщинам, живущим в гражданском браке (подробности)
МНЕНИЕ
Маргарита Симоньян: Замуж не выхожу принципиально!
Приходите в гости, батюшка. Посмотрите, как живет нормальная семья. Трое деток, обе мамочки с нами живут, сестры младенец весь день у нас, Тиграна (Тигран Кеосаян — супруг Маргариты Симоньян. — Ред.) брат, мамина сестра двоюродная (сын у нее погиб, мы к себе забрали). Детки приучены перед сном молиться; когда шалят или есть искушение солгать, всегда вспоминают, что Бог может рассердиться. Взрослые тоже Бога боятся, само собой (подробности)
Немощь и красота женщины (Священник Олег Булычев) — Православная психология — православная социальная сеть «Елицы»
«Родившись женщиной, не присвояй себе важности, свойственной мужчине».
Свт. Григорий Богослов
Рассуждать о внешнем виде женщин, считающих себя христианками и старающихся не забывать о храме Божием, особенно в наше время, не просто. Одна часть православного духовенства смотрит на это более снисходительно, другая в этом вопросе придерживается традиции и предъявляет женщинам соответствующие требования. В больших городах прихожане храмов постепенно свыклись с тем, что немало женщин даже к участию в Таинствах церковных подходят, будучи одеты в брюки и не избавив свое лицо от косметики.
Конечно, у многих ревнителей веры таковые веяния времени вызывают ропот и недовольство, также как выказывают недовольство и недоумение вышеупомянутые женщины, когда при посещении, например, сельских храмов им приходится нередко сталкиваться с неприкрытым осуждением их внешнего вида со стороны прихожан и даже священника.
При этом, частенько, эти женщины, заявляющие о своей приверженности Православию, в ответ обвиняют таких же православных, священника и его паству, в фанатизме и неимении любви к ближним. Интересно все же, на чьей стороне правда? Или, как обычно, она где-то посередине? Но Иисус Христос учит выбирать что-то однозначное, по принципу: или «да-да» или «нет-нет» (Мф. 5:37).
Однажды на исповедь пришла женщина, которая обратила на себя внимание тем, что была одета в очень длинную, «в пол», юбку. Немедленной реакцией на ее внешний вид был нравственный вывод о ее ревностной приверженности церковному благочестию, что заставило за нее порадоваться. Но жизнь в очередной раз преподнесла урок, насколько же все-таки внешность обманчива! После службы из храма она шла на автовокзал уже в брюках-клеш, что выглядело достаточно нелепо, ведь возраст женщины был уже пенсионный, 55-57 лет. Ощущения от контраста были подобны ушату холодной воды на голову: оказывается, все это время брюки она прятала под юбкой.
Вот такая ревность о благочестии! Действительно, «голь на выдумки хитра»: длина юбки ориентировалась на длину брюк, чтобы их не было видно. Спустя время эта женщина пыталась оправдываться тем, что в брюках ей комфортно совершать поездки. Ответное недоумение само напрашивалось: а как же миллионы женщин прошлого прекрасно обходились в путешествиях без этой части одежды, заимствованной у мужчин?
И подобных случаев было немало, когда уже достаточно воцерковившиеся женщины заставляли разочаровываться священника в качестве их веры. В храме ты видишь пред собой ревнительницу о благочинии приходской жизни, пытающуюся чему-то научить других прихожан и даже своего духовника, правильно рассуждающую о вещах духовных, но вне храма, где-то на улице, вдруг видишь ее идущую в брюках. Даже и не сразу узнаешь ее, кажется издали, что это идет мужчина. Видя приближающегося священника, прихожанка заметно теряется, но быстро выходит из положения, делая вид, что не замечает его. Вот так «невинная» немощь порождает серьезное зло — лицемерие. А как мы уже научены, дурные плоды не собирают с доброго дерева (Мф. 7:16-17).
Еще по-человечески можно понять девушек и молодых женщин: многим из них, действительно, благодаря их возрасту, брюки идут. Понятно их естественное желание как-то выделиться, привлечь к себе внимание. Хотя к жизни церковной, конечно же, это не имеет никакого отношения. Но как же неприятно действует на душу вид пожилых женщин, даже старушек лет под 75, носящих брюки. Неприятно, потому что это просто некрасиво и нелепо. Даже известный историк моды Александр Васильев сокрушается, что появление брюк в женском гардеробе есть «стратегическая ошибка», что они «убивают тайну женщины, убивают индивидуальность. А потом еще женщины горюют: почему это муж не обращает на них внимания!».
Сам по себе уже, пожилой возраст смиряет человека, заставляет задуматься о вечности, значит, и одеваться надо соответственно требованиям естества: скромно и не обращая на себя недоуменных взглядов. Но нет же, проще закрыть на это глаза, обольщая себя надеждой, что модным «прикидом» можно обмануть действительность и неумолимое время. Ведь можно рассуждать об этом как угодно, доказывая преимущества новой моды, но душу не обманешь. Когда душа видит что-то, по-настоящему, красивое, ей приятно, и она же отторгает все нелепое и уродливое. Ведь, по словам святых наших, чувство истинной красоты вложено в нашу душу Богом. И не надо насильно заставлять это чувство любить то, что этой любви вовсе не заслуживает.
Хотя надо честно признать, что у большинства людей это чувство истинной красоты, по причине греховного образа жизни, давно уже атрофировано. Стоит ли тогда удивляться странным и нелепым представлениям о красоте современного человеческого общества, когда в музыкальных конкурсах предпочтение отдается существам неопределенного пола, пахабщина и матерщина на сцене выдается за высокую культуру, а молодые люди прокалывают себе тело и лицо булавками и кольцами?
Казалось бы, люди прожили уже большую часть жизни, которая уж должна их чему-то научить, сделать серьезными; а кто-то из них уже много лет черпает от истинной мудрости церковной. Но почему тогда, при всем при этом, многие женщины по-прежнему так зависимы от стихий суетного мира, к коим относится и так называемая мода? Такое ощущение, что мода на них оказывает магическое воздействие подобно дудочке Нильса из известной сказки Г.Х.Андерсена. Не подобные ли явления имел в виду апостол Петр, называя в своем послании женщин «немощнейшим сосудом» (1Пет. 3:7)?
Но ведь для того и нужна каждому человеку помощь Церкви Христовой, чтобы преодолевать силой Божией всякую немощь, всякую зависимость от нашего падшего естества. И получается то, что называют «невинной слабостью», нетрадиционный для христианки внешний вид, обнаруживает в женщине ее зависимость от суеты мира сего, ее неуспех в духовной жизни.
Всякая внешняя форма не случайна. Она всегда есть следствие соответствующего внутреннего нравственного содержания души человека. Именно, об этом заявляет известная мудрость: «Дух творит себе форму». Отсюда, по внешнему виду человека, как он одевается, можно увидеть какого он духа. Это подтверждает и поговорка: «Лицо есть зеркало души». То есть по лицу человека, даже незнакомого, часто нетрудно узнать о его образе жизни, чем живет его душа.
Поэтому традиционная одежда женщин в христианских народах на протяжении тысячелетий явилась внешним выражением их внутренней религиозной жизни. Платье, юбка, покров на голове, одежда, старающаяся, по возможности, прикрыть все тело, говорили о правильном отношении женщины к Богу и окружающим людям, показывали ее настоящее положение в обществе. Традиционная женская одежда напоминала о подчиненности женщины по отношению к мужу, о ее покорности Богу, учила смирению. А, как известно, смирение есть фундамент правильной духовной жизни: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (1Пет. 5:5).
Женщина же, одетая в брюки, не имеющая покрова на голове, или привыкшая ходить полуобнаженной, обнаруживает дерзость, некий протест, непокорство Закону Божию, а то и прагматизм, не считающийся с церковной традицией. Ее привлекает раскованность, она чувствует, что традиционная одежда ставит ее в определенные рамки. Но она не хочет подчиняться просто даже традиции, ибо желает идти в ногу со временем. Наблюдая порой нездоровую зависимость многих женщин от веяний моды, кажется что, если будет модно носить хомуты на шее, то, не задумываясь, они будут носить хомуты.
То, что одежда и внешний вид человека отражают его нравы и идеи, которыми он живет, хорошо доказывают воспоминания деятельницы «Народной Воли» А.И.Корниловой-Мороз: «В конце 60-х и начале 70-х г.г. 19-го века костюм нигилиста имел особое значение. Первенствующее значение имело стремление к полному освобождению личности от ига семьи, традиций и религиозных предрассудков. Нигилист со своими длинными волосами, в широкополой шляпе и красной рубахе или в пледе не сливался с толпой, но ярко из нее выделялся. Так же смело выделялись и женщины своими стриженными волосами, синими очками и курением папирос. Внешность эта до такой степени раздражала общество, что на первых порах требовалось искреннее увлечение и немалая доля смелости, чтобы открыто заявить свое отречение от старого строя».
Как правило, женщина, приходящая в храм в брюках и желающая поучаствовать в каком-либо церковном Таинстве, настораживает священника. Он понимает, что внешний вид женщины говорит об ее нецерковности. Некоторые же пастыри не допускают таких женщин даже до исповеди, заявляя, что внешний вид их говорит о чем угодно, но только не о примирении с Церковью через покаяние. При этом к ним снисходят, давно уже не делая замечаний, они присутствуют на богослужении, молятся, не догадываясь, что своим нетрадиционным для храма одеянием могут соблазнять прихожан, провоцировать немощных на осуждение. Будет ли тогда их молитвенный труд иметь для них духовную пользу? Ведь ради почтения храма, ради угождения Богу они даже не удосуживаются пожертвовать малым — прийти в святое место в традиционной для христианки, гармонирующей с атмосферой храма, одежде.
Если какой-нибудь серьезный чиновник пригласит нас к себе на серьезное мероприятие, мы стараемся одеться так, чтобы своим внешним видом не оскорбить значительность этого мероприятия, а отсюда и самого важного начальника, стараемся угодить ему. Получается, что в глазах многих женщин, Господь и Его храм такого серьезного отношения к себе не заслуживают, ради Бога можно особо не стараться: Христос всегда терпел и здесь стерпит. Значит, земного начальника они боятся и уважают намного больше, чем Самого Владыку Неба и земли. Оно и понятно, как гласит мудрость: «Подобное тянется к подобному». То есть нравственная немощь души обязательно выразит себя и в соответствующей внешности человека, в его теле или в одежде.
Тогда, о какой вере можно здесь говорить? Не есть ли это злоупотребление долготерпением Божиим и снисходительностью Церкви? Необходимейшими качествами молитвы к Богу должны быть смирение и покаяние. В древности люди, чтобы подчеркнуть свое окаянство и ничтожность перед Творцом, желая заслужить прощение своим покаянием, соответственно и одевались для этого: облачались во вретище, посыпая головы пеплом.
Но будет ли услышана молитва наша, если всем своим внешним видом мы заявляем о любви к суете мира сего больше, чем о любви к Богу? В данном отношении очень убеждает грозный вопрос Царя к пришедшему на праздник в неподобающей одежде (из притчи Христовой): «Друг! Как ты вошел сюда не в брачной одежде?» (Мф. 22:11-13).
Не случайно все-таки ужасное падение нравов в современном мире выражает себя и во внешнем облике людей. Именно, в традиционно христианских странах женщины чуть ли не повсеместно перешли на ношение брюк, одеваются нередко и вовсе соблазнительно, стараясь по максимуму обнажиться; мужчины же пытаются в чем-то поменяться с женщинами местами: отпускают длинные волосы, покрывают макияжем лица, а где-то пытаются носить и женскую одежду. Стоит ли удивляться тому, что начав с желания преодолеть традицию в одежде, люди пришли к тому, что где-то становится уже нормой желание поменять и собственный пол? Все это не просто некрасиво, это нелепо и уродливо!
Истинная же красота всегда рядом, надо только обратить на нее внимание. Эта красота всегда от Бога, как и христианская традиция в одежде, во внешнем виде человека имеет здоровое, духовное начало, а, значит, способна по-настоящему украсить женщину. По словам святых отцов, гордость делает человека безобразным, и только смирение творит его по-настоящему красивым. Не раз уже отмечалось, как обычный платок, символ смирения, украшает женщину, преображает ее. Порой без платка, даже со стрижкой, она кажется что-то потерявшей, неполноценной. О том же пишет и апостол Павел: «Жена должна иметь на голове своей знак власти над ней, для Ангелов» (1Кор. 11:10).
Есть идеал женской красоты, к достижению которого должны стремиться все женщины. Его описал в своем послании апостол Петр: «Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом» (1Пет. 3:3-4). Сама красота этих слов апостола является порукою истинности этого идеала.
Также и у святых отцов научимся предпочитать душу телу: «Пристрастие к наружному украшению приятно и услаждает, — и не вижу, как окрадается время, данное на очищение сердца и на украшение души моей. Покуда время есть, станем лучше украшать свою душу, а не тело, чтобы удостоиться царского чертога!» (преп. Георгий Затворник).
Священник Олег Булычев
Проблема «женского священства» в современном протестантизме / Православие.Ru
Сегодня словосочетание «женское священство» стало уже определенным штампом, прочно связанным с западным христианством. Именно «женское священство» считается одним из главных индикаторов секуляризационных процессов, охвативших современный протестантизм. Когда же и почему протестантские деноминации стали допускать женщин к пастырскому служению? Какие аргументы «за» и «против» посвящения женщин высказываются в протестантской среде? Ответы на эти вопросы пытается дать в своей статье проректор по научно-богословской работе Киевской духовной академии, доцент Владимир Викторович Бурега.
«Священство» или «ординованное служение»?
 |
Тем не менее, практически во всех протестантских течениях сохранился обычай поставлять пастырей путем возложения рук. Этот обряд в западной традиции именуется ординацией. Слово «ординация» (лат. — ordinatio) — это латинский эквивалент греческого термина хиротония. Однако этимология этих слов различна. Хиротония (греч. χειροτονία) дословно означает возложение рук, а ординация — приведение в порядок, назначение. Оба термина имеют дохристианские корни. Слово χειροτονία происходит от χείρ (рука) и τείνω (вытягивать, простирать). То есть, дословно χειροτονία — это действие, производимое вытянутой рукой. В Древней Греции слово хиротония означало не возложение рук, а голосование путем поднятия руки (то есть избрание). Потому в первые века христианства этот термин имел двоякое значение: он означал как избрание, так и само поставление в священный сан (возложение рук). Известный византийский канонист Иоанн Зонара в своем толковании на 1-е апостольское правило ясно говорит об этих двух значениях термина хиротония[1]. Тем не менее, в последующие столетия слово хиротония употреблялось почти исключительно для обозначения обряда поставления на пастырское служение (то есть возложения рук)[2].
Термин ординация заимствован из юридического лексикона Древнего Рима. Он происходит от существительного ordo — ряд, порядок; сословие, звание. В дохристианской Римской империи ординацией называли акт официального вступления в должность гражданских чиновников[3]. Таким образом, в слове ординация содержится указание исключительно на юридическую сторону поставления в священный сан, а в слове хиротония — не только на юридическую, но и на обрядовую (а в современном словоупотреблении уже исключительно на обрядовую).
В большинстве протестантских деноминаций процедуру поставления на пастырское служение продолжают называть ординацией. Термин ординация может употребляться и в тех течениях, где отвергнут обряд возложения рук. В западной религиоведческой литературе этот термин прилагается и к нехристианским религиям (иудаизму, исламу, буддизму), и к новым религиозным движениям.
Практически во всех протестантских течениях «ординированные служители» отличаются по своему статусу от рядовых членов церкви. Поэтому и мы предпочитаем говорить не о «женском священстве», а о проблеме ординации женщин в протестантизме.
«Отложенный эффект» Реформации
Несмотря на то, что в различных протестантских деноминациях (и даже в рамках одной деноминации) можно встретить различные (порой взаимоисключающие) концепции пастырского служения, все же есть и нечто общее для всего протестантизма, как отдельного исторического типа христианства.
Уже Мартин Лютер заложил основу нового понимания пастырства, которое повлияло на все протестантские течения. В средневековом католицизме пастырь Церкви воспринимался прежде всего как особая сакральная фигура. Рукоположение накладывало на душу пастыря «неизгладимую печать священства», которая принципиальным образом отделяла его от мирянина. Лютер выступил с уничижительной критикой такого понимания пастырства. Он был принципиальным сторонником доктрины всеобщего священства верующих («царственного священства») и отвергал какое бы то ни было «сакральное» различие между клириком и мирянином. Учение о «неизгладимой печати священства» было им полностью отброшено. Каждый христианин, по мнению Лютера, в равной степени является «священником» уже в силу своего крещения. Ни до, ни во время, ни после совершения над человеком обряда возведения в пастыри Церкви, он ничем не отличается от лаика. Поэтому в протестантизме по отношению к служителю церкви вместо слова «священник» предпочитают употреблять термины «пастор», «проповедник» или просто «служитель». Главная цель протестантского пастора не в том, чтобы сообщить человеку благодать, а в том, чтобы пробудить и укрепить в нем веру. Поэтому протестантское пастырство фактически стало одной из профессий, которой следует специально обучаться. Пастор отличается от рядового члена церкви прежде всего своим образованием, а сам институт протестантского пастырства, перестав быть замкнутым сакральным сообществом, постепенно интегрировался в структуру светского общества.
Что касается богословского осмысления пастырского служения, то в протестантской теологии существуют различные подходы к этой проблеме. Если отцы Реформации все же сохраняли взгляд на пастырство как на богоустановленный институт, то современные протестантские теологи далеко не всегда с этим согласны. Многообразие существующих концепций можно со значительной долей условности свести к двум основным подходам: «теории делегирования» и «теории учреждения».
«Теория делегирования» строится на том, что как таковой институт «профессионального пастырства» не является богоустановленным. Все члены церкви в равной степени причастны к «царскому священству». Однако для того чтобы сохранять порядок в церковной жизни, права проповедника, распорядителя богослужения и учителя делегируются общиной наиболее способным и даровитым ее членам. Таким образом, хотя пасторы являются служителями Божьими, тем не менее свои полномочия они фактически получают от избравшей их общины. Также община сама определяет внешние формы пастырского служения.
Вместе с тем немало протестантских теологов все же полагают, что институт пастырства был установлен непосредственно Христом параллельно со всеобщим священством и независимо от него. Однако конкретные формы пастырского служения также считаются отданными на свободное усмотрение церкви. Такой подход принято именовать «теорией учреждения».
В рамках как первого, так и второго подхода пастырство понимается как особое призвание, которое требует и особого дара свыше. Главные функции пастыря — это служение Слова (проповедь) и служение Таинств. И смысл ординации заключается прежде всего в том, что церковь распознает в конкретном человеке дар, благодаря которому он может успешно выполнять служение учителя, проповедника и руководителя общины. Тот, кто прошел ординацию, строго говоря, ничем не отличается от «лаиков». Разница лишь в том, что ординированный член общины получает официальную церковную санкцию на исполнение пастырских функций. Соответственно, кандидат в пасторы должен иметь дар учителя и руководителя. Именно наличие в нем этих даров и делает возможным совершение ординации. Потому дар — это не результат поставления в пасторы, а, наоборот, необходимое условие для ординации.
В некоторых сектах XVI—XVII вв. пастырское служение могло подвергаться и еще более радикальному переосмыслению. Так, в некоторых анабаптистских группах пасторов вообще выбирали путем жребия. И эта практика сохраняется доныне в секте амишей. Также в радикальных сектах отвергалась какая бы то ни была система подготовки пасторов, что делало грань между ординированными служителями и рядовыми членами общины едва заметной.
С богословской точки зрения протестантские представления о пастырстве делали возможной уже в XVI веке постановку вопроса о допуске женщин к ординированному служению. Тем не менее отцы Реформации, похоже, и не помышляли о столь радикальном для того времени нововведении. Например, Кальвин прямо писал, что «женщины не могут отправлять иной публичной службы в Церкви, кроме благотворительности»[4]. Женевский реформатор говорит об этом, как о чем-то само собой разумеющемся, даже не пытаясь как-то обосновать свой тезис.
Хотя харизматические лидеры-женщины встречались в радикальном протестантизме уже в XVII веке (например, у анабаптистов или английских пуритан), тем не менее отношение к женскому служению в протестантской среде довольно долго оставалось жестко отрицательным. Это хорошо иллюстрирует, например, история осуждения Анны Хатчинсон (1591—1643) за то, что она в своем доме проводила молитвенные собрания и проповедовала взгляды, не совпадавшие с господствующей пуританской доктриной[5].
О возможности допустить женщин к ординированому служению всерьез заговорили лишь в XIX веке. Поэтому проблему ординации женщин иногда называют «отложенным эффектом» Реформации.
Начало дискуссии: XVII—XIX вв.
Первые шаги к новому взгляду на женское служение были сделаны в протестантских общинах во второй половине XVII века[6]. Например, в 1666 году Маргарет Фелл (англ. Margaret Fell) — супруга основателя квакеров Джорджа Фокса — написала манифест, в котором настаивала на том, что женское проповедничество не запрещено в Священном Писании. Считается, что именно квакеры первыми позволили женщинам исполнять обязанности проповедников наравне с мужчинами. Однако квакеров едва ли можно считать христианской конфессией. К тому же, в их общинах практически полностью отброшена какая бы то ни было обрядность. Само представление квакеров о пастырстве весьма далеко отстоит даже от традиционных протестантских воззрений. Поэтому допущение женщин к проповедническому служению в квакерских общинах мало повлияло на другие протестантские течения.
 |
| Ассамблея квакеров |
Обсуждение возможности допустить женщин к полноценному пастырскому служению началось в XIX веке в связи с общим движением за права женщин. Призывы разрешить ординацию женщин стали частью движения за беспрепятственный доступ женщин к получению высшего образования и любых профессий. Так, в 1848 году на первом собрании за права женщин, которое состоялось в методистской церкви в Сенека Фолс (штат Нью-Йорк), одним из примеров дискриминации женщин было признано то, что «за редкими исключениями, женщинам не разрешается участвовать в церковных делах». В 1852 году Лидия Секстон (англ. Lydia Sexton) стала первой женщиной, которая получила официальную лицензию на проповедничество от Церкви Объединенных Братьев (ныне это часть Объединенной Методистской Церкви). В 1853 году Антуанетта Браун-Блеквелл (англ. Antoinette Brown-Blackwell, 1825—1921) стала первой женщиной, прошедшей ординацию и ставшей полностью легитимным пастором. Она несла свое служение в Конгрегационалистской Церкви в Юг Батлер (штат Нью-Йорк). Особенность конгрегационализма, как известно, заключается в том, что каждая община этого течения является практически полностью независимой и сама может поставлять для себя служителей без совета с другими общинами. Поэтому ординация Антуанетты Браун-Блеквелл не нуждалась в подтверждении со стороны высших церковных властей (такие власти в конгрегационализме попросту отсутствуют).
Спустя десять лет (в 1863 году) в Универсалистской Церкви США (ныне она является частью Унитарианской Универсалистской Ассоциации в Северной Америке) была совершена ординация Олимпии Браун (1835—1926). В последующие годы состоялось еще несколько женских ординаций в конгрегационалистских и унитарианских деноминациях. Однако женское пасторство все еще оставалось редким исключением из общего правила. Большинство протестантских течений по-прежнему считали неприличным для женщины принимать на себя служение пастора.
И все же в последние два десятилетия XIX века в США заметно расширился спектр церквей, которые стали допускать ординацию женщин: Северная Баптистская Конвенция (Northern Baptist Convention), Церковь Учеников Христа, Армия Спасения. Одновременно с этим в европейских Лютеранских церквах зародилось движение дьяконисс, выступавшее за возрождение особого церковного служения женщин. В 1880-е годы это движение распространилось и в США.
«Великий перелом»: ХХ век
В первой половине ХХ века женское пасторство было допущено еще в ряде протестантских конфессий. Однако, допуская ординацию женщин, протестантские церкви поначалу проводили различие между клириками-мужчинами и клириками-женщинами. Например, в ряде пресвитерианских групп с 1930 года была допущена ординация женщин как «светских старейшин». И лишь с 1956 года было санкционировано поставление женщин в «старейшин-учителей». Несмотря на то, что методисты совершали ординации женщин с 1927 года, женщины-пасторы не являлись членами ежегодной Методистской конференции и были ограничены в правах по сравнению с пасторами-мужчинами. Кроме того, как правило, ординацию получали вдовы пасторов, фактически наследовавшие служение своих мужей. В Методисткой Церкви в США женщины-пасторы стали полноправными членами пасторских конференций лишь в 1956 году.
К 1970-м годам большинство протестантских деноминаций, в которых отсутствует епископальное устройство, признали возможной ординацию женщин. Однако и по сей день среди них есть и те, кто принципиально ее отвергают. Например, поставление женщин в пасторы принципиально отвергается крупнейшим американским протестантским объединением — Южной Баптистской Конвенцией, которая объединяет более 15 миллионов верующих и остается самой крупной в мире национальной баптистской организацией[7]. В официальном вероучительном документе Южной Конвенции «Баптистская вера и миссия» (он был разработан в 1925 году и редактировался в 1963 и 2000 годах) прямо сказано о том, что хотя «и мужчины, и женщины обладают дарами для служения в церкви, но должность пастора могут занимать только мужчины, как это определено Писанием» (раздел VII документа). Кроме того, даже те протестантские конфессии, которые допускают женщин до пасторского служения, все же воздерживаются от ординации женщин в тех регионах, где это может вызвать конфликт с местными культурными традициями (например, в странах Азии и Африки).
Особые дискуссии проблема ординации женщин вызвала в Англиканской Церкви и в Епископальной Церкви США, которые сохраняют традиционную трехступенчатую иерархию. Церкви Англиканского Содружества считают себя своеобразным мостом между протестантизмом, с одной стороны, и римским католицизмом и православием, с другой. И потому их взаимоотношения с протестантизмом всегда были неоднозначными. Англиканские богословы настаивают на том, что Церковь Англии — это не новая конфессия, созданная в эпоху Реформации, а реформированная Церковь Британии, берущая свое начало от апостолов. Поэтому, несмотря на то, что в Церквах Англиканского Содружества священство не считается таинством, здесь сохранилась епископальная система управления. И принятие женской ординации означало для этой группы церквей серьезный разрыв с предшествующей традицией. При этом в англиканской среде во второй половине ХХ века появилось немало сторонников «женского священства». Ситуация достигла критической точки, когда 29 июля 1974 года в Филадельфии для служения в Епископальной Церкви США были рукоположены в диаконский сан 11 женщин. Однако эта ординация была признана незаконной. Лишь 16 сентября 1976 года Генеральная Ассамблея Епископальной Церкви США признала возможным совершать женские ординации, и 1 января 1977 года сан священника получила Жаклин Минс (англ. Jacqueline Means), которую принято считать первой законно ординированной женщиной в этой церкви. К концу 1977 года в Епископальной Церкви США было ординировано уже более 100 женщин.
 |
Несмотря на то, что в Англиканском Содружестве ординация женщин стала обычным явлением еще с конца 1970-х годов, в самой Церкви Англии рукоположение женщин в пресвитерский сан было допущено лишь в 1992 году. Женщин-епископов в Англиканской Церкви к настоящему времени нет.
Сегодня ординация женщин допускается также в Лютеранских и Старокатолических Церквах. Например, в Евангелической Церкви Германии (традиционная нем. аббревиатура — EKD) сегодня служит четыре женщины-епископа. Как известно, 28 октября 2009 года на пост Председателя Совета EKD была впервые избрана женщина-епископ Маргот Кессман, что привело к напряжённости в отношениях с Московским Патриархатом. В результате под угрозой оказался официальный диалог между Русской Православной Церковью и EKD.
Несмотря на то, что в большинстве протестантских церквей сегодня полностью одобрена ординация женщин, практически во всех этих церквах существуют консервативные группы, отвергающие допуск женщин к пасторскому служению. Так, уже в 1978 году, после того, как в Англиканском Содружестве были санкционированы женские ординации, здесь оформилось традиционалистское движение, отказавшееся принять это нововведение. Сегодня традиционалисты, отвергающие рукоположение женщин, существуют в Англии, США, Канаде и Австралии. Они разделены более чем на 50 мелких деноминаций.
В лютеранской среде также существуют консервативные группы, отвергающие ординацию женщин. Это, прежде всего, так называемое «конфессиональное лютеранство», в котором наиболее известны две группы, сформировавшиеся вокруг двух американских лютеранских синодов — Миссурийского и Висконсинского. Церкви, входящие в синод Висконсина, полагают, что все церковные служения установлены Богом и что служителем любого уровня в церкви может быть только мужчина. Позиция синода Миссури несколько мягче. Его члены полагают, что только служение пастора установлено Богом, тогда как остальные должности в церкви — это мирские институты и, соответственно, их могут занимать женщины. Тем не менее, и синод Висконсина, и синод Миссури принципиально отвергают ординацию женщин.
Ординация женщин: аргументы «за» и «против»
Наличие в протестантской среде консервативных групп, отвергающих «женское священство», а также экуменические контакты протестантских деноминаций с католиками и православными стали причиной того, что дискуссии относительно возможности и допустимости ординации женщин не прекращаются в протестантской среде и по сей день. Противники ординации женщин обычно приводят несколько аргументов, ставших уже классическими. Эти аргументы можно услышать не только из уст консервативных протестантов, но и встретить в публикациях католических и православных богословов[8]. Вместе с тем, на каждый из этих аргументов защитники женских ординаций приводят свои контр-аргументы. Несмотря на многолетние дискуссии, ни одна из сторон не желает менять свою позицию. Поэтому в экуменических документах обычно фиксируется наличие существенных разногласий по этому вопросу. Какие же аргументы высказывают противники «женского священства»?[9]
1. Первый из аргументов (назовем его библейским) опирается на «второй рассказ» о сотворении человека, который содержится во второй главе Книги Бытия. Суть этого аргумента сводится к тому, что в повествовании о сотворении человека довольно ясно говорится о том, что Ева была создана после Адама и как помощница ему (Быт 2, 18-23). Поэтому уже в самом акте творения заложен подчиненный статус женщины по отношению к мужчине. На этот подчиненный статус указывает и история грехопадения, в которой Ева выступает более слабой (по сравнению с Адамом) и фактически становится для мужчины соблазнительницей (Быт 3, 1-6). По сообщению третьей главы Книги Бытия, Ева была осуждена и наказана тем, что будет в муках рожать детей (Быт 3, 16). Этот подчиненный статус женщины по отношению к ее мужу ясно задекларирован и в Новом Завете (см., например, 1 Кор 11, 3-16).
2. Второй аргумент обычно именуют христологическим или аргументом Личности Христа (лат. Persona Christi). Он заключается в том, что церковный пастырь является образом Христа (в православном богословии принято говорить, что священник является «живой иконой Христа»), он олицетворяет присутствие Христа в мире. Поскольку же Христос был мужского пола (апостол Павел говорит о Христе как о «втором Адаме», ср. 1 Кор 15, 22-49), то и к пастырскому служению должны призываться мужчины.
3. Следующий аргумент можно назвать аргументом «женской природы». Он основывается на том бесспорном факте, что мужчина и женщина имеют различные призвания, и это ясно отражено в самой их природе. Роль пастыря (как руководителя общины) ближе мужской природе, в то время как призвание женщины прежде всего в материнстве. Это не означает неравенства полов, а указывает на различия, коренящиеся в самом творении и в Божественном плане спасения человека. В связи с особым назначением женщины для ее природы естественными являются такие проявления как, например, менструальные циклы, традиционно понимавшиеся Церковью как время «нечистоты». В такие периоды (равно как и в преддверии и непосредственно после родов) женщины не могут участвовать в богослужебных собраниях, и это очевидным образом препятствует их призванию к пастырскому служению.
Сторонники ординации женщин, отвечая на первый из приведенных аргументов, ссылаются на первую главу Книги Бытия (так называемый «первый рассказ» о сотворении человека). Здесь сотворение мужчины и женщины описано как единовременный акт: И сотворил Бог человека, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их (Быт 1, 27). Из этого стиха видно, что между мужской и женской природой нет онтологической разницы. Мужчина и женщина в равной мере сотворены по образу Божию и в равной степени получают поручение распоряжаться творением (Быт 1, 28). Подчиненный же статус женщины, по мнению сторонников женского пасторства, это лишь отголосок примитивной (архаичной) антропологии. Кроме того, Христос приходит на землю для того, чтобы создать новое творение. А потому во Христе уже нет ни мужского, ни женского пола, ибо все вы одно во Христе Иисусе (Гал 3, 28). И те различия в статусе полов, которые существовали в древних обществах, в Церкви утрачивают актуальность.
В ответ на христологический аргумент сторонники ординации женщин подчеркивают, что церковный пастырь представляет не пол Христа, а его человеческую природу как таковую. В этом смысле «Персона Христа» представлена не отдельным служителем, а всем церковным собранием, в котором присутствуют как мужчины, так и женщины.
Что же до «женской природы», то сторонники женского пастырства указывают, что во Христе мужчины и женщины получают равные таланты. Несмотря на биологические различия, оба пола обладают одной человеческой природой. Женщины в течение многих веков были искусственно подчинены мужчинам и фактически лишены возможности полноценного развития. И сегодня эта несправедливость должна быть исправлена.
Вполне очевидно, что предоставление женщинам возможности нести полноценное пастырское служение в протестантских конфессиях тесно связано с процессами секуляризации. Это один из важных аспектов секуляризации западного христианства. Сторонники ординации женщин всячески подчеркивают, что в течение последних двух столетий женщины добились равных с мужчинами прав, и это должно отразиться и в соответствующем урегулировании статуса женщины в церковной общине.
Экуменический аргумент
Есть и еще один аргумент против ординации женщин. Его обычно называют экуменическим аргументом. Появление и широкое распространение женского пастырства существенно осложнило экуменический диалог между протестантскими деноминациями, с одной стороны, и православными и католиками, с другой. Развитие экуменического движения в ХХ веке шло параллельно с распространением в протестантизме женских ординаций. И с момента создания Всемирного Совета Церквей (ВСЦ) тема «женского священства» стала предметом активных дискуссий между церквами, вошедшими в ВСЦ. Поскольку главной целью экуменического движения всегда считался поиск путей к восстановлению единства христиан, то допущение рядом конфессий ординации женщин стало существенным препятствием на этом пути. В 1978 году, когда стало известно, что церкви Англиканского Содружества планируют узаконить «женское священство», православные богословы на специальном заседании Смешанной православно-англиканской богословской комиссии в Афинах заявили, «что рассматривают женское священство как неуместный разрыв с традицией Церкви и что в случае продолжения женских рукоположений англикано-православные переговоры станут всего лишь академическими связями и утратят свою главную цель — достижение христианского единства»[10].
Действительно, появление «женского священства» существенно изменило характер контактов Православной Церкви с Англиканской, Лютеранскими и Старокатолическими Церквами. Вспомним, что на рубеже XIX—XX веков англикане и старокатолики считались наиболее близкими к православию западными конфессиями, с которыми Русская Православная Церковь вела довольно интенсивный диалог. Православные богословы в России прямо высказывались за признание законности англиканской иерархии[11]. А в 1922 году Константинопольский Патриарх Мелетий IV (Метаксакис) и Синод Константинопольской Церкви постановили, что рукоположения епископов, иереев и диаконов, совершаемые в Англиканской Церкви, столь же действительны, как рукоположения католиков, старокатоликов и армян. В 1923 году это решение было поддержано Иерусалимским Патриархом Дамианом и Синодом Кипрской Церкви[12]. Однако принятие Англиканской Церковью женского священства фактически перечеркнуло эти решения.
В результате напряженных дискуссий в рамках ВСЦ удалось лишь констатировать отсутствие единомыслия в вопросе ординации женщин, пути к преодолению которого так и не были найдены. Программный документ комиссии «Вера и Устройство» «Крещение, Евхаристия и Священство», принятый в 1982 году и ставший плодом нескольких десятилетий усиленной работы, также констатирует наличие существенного разномыслия по проблеме «женского священства». Так в п. 18 документа указывается, что значительное число церквей пришло к выводу, «что богословских и библейских доводов против допущения женщин [к рукоположенному священству] нет, и многие из них практикуют такое рукоположение». Эти церкви исходят из того, что «дары женщин так же широки и разнообразны, как и дары мужчин, и что Святой Дух в той же степени благословляет служение женщин, как и мужчин». И несмотря на экуменические дискуссии, «ни одна из этих Церквей не нашла основания пересмотреть это решение». В то же время «многие Церкви утверждают, что не следует менять в данном вопросе традицию Церкви». Эти церкви полагают, «что сила традиции девятнадцати веков против такого рукоположения не должна быть оставлена без внимания. Они считают, что отказаться от этой традиции нельзя и нельзя ее считать признаком неуважения к роли женщины в Церкви. Они считают, что есть богословские соображения, связанные с человеческой природой и христологией. Они лежат в основе их убеждений по этому вопросу и их понимания роли женщин в Церкви». В п. 54 документа также подчеркивается, что различие в подходах к проблеме «женского пастырства» является ныне препятствием для взаимного признания духовенства разных конфессий. Документ предлагает приложить особые усилия к изучению и открытому обсуждению этого вопроса.
Выводы
Распространение в протестантских конфессиях женского пастырства стало серьезным вызовом и для православного богословия. Несмотря на то, что Православная Церковь традиционно утверждает невозможность женского священства, все же среди православных богословов есть сегодня и те, кто не исключает возможности пересмотра позиции Церкви по этому вопросу. В этом отношении весьма показательны слова, сказанные известным православным богословом митрополитом Каллистом (Уэром) в 2009 году: «По вопросу о женском священстве среди православных нет единого мнения. Большинство утверждает, что это невозможно. Меньшинство же считает, что данный вопрос нуждается в более тщательном рассмотрении. Покойный митрополит Антоний Сурожский как раз принадлежал ко второй группе и советовал не торопиться: нужно подождать пока Православная Церковь глубже изучит эту проблему». Ко второй группе богословов относится и сам митрополит Каллист. Хотя он признает, что есть серьезные аргументы против ординации женщин, все же он считает этот вопрос малоисследованным в православном богословии и признает недостаточными традиционные аргументы православных богословов против рукоположения женщин. Защитницей идеи женского священства была недавно скончавшаяся профессор Свято-Сергиевского богословского института в Париже Элизабет Бер-Сижель, которая в своих публикациях фактически повторяла приведенные выше аргументы защитников ординации женщин[13].
Все это ставит перед современным православным богословием целый ряд актуальных проблем. Вполне очевидно, что требует более углубленного богословского изучения проблема пола. Православное богословие никогда прежде не занималось теми вопросами, которые были поставлены феминистской теологией последних десятилетий. И найти на них готовые ответы в святоотеческом наследии едва ли возможно. Православная антропология, изложенная в византийскую эпоху в древнегреческих философских категориях, оказывается непонятной для современного мира, она требует новой герменевтики, своеобразного «перевода» на современный философский язык. Остается актуальным и более глубокое изложение православного понимания природы пастырского служения. Это подразумевает и богословское осмысление пастырства, и анализ исторического генезиса форм церковного управления, и изучение канонических аспектов регламентации церковной жизни.
